На следующее утро Фотиния, Зелейница и Лера отправились на самую вершину Гораксены, а по дороге показали гостье ту самую поляну; место тайного захоронения Аксены и Остина и пустые гробницы. Впитывая прошлое, Лера ощущала внутри вселенную… таинственную и непредсказуемую. Вселенная пульсировала, разрасталась и вот уже совсем захватила и тело и разум и позволила увидеть больше положенного. Из пылинок, из мелкой крошки горной породы, из рассыпавшихся в прах листьев сложилось видение танцующих жениха и невесты; стройного джигита и красавицы черкешенки. Наблюдая за ними, гостья раскачивалась в такт доносившейся с вершины горы музыки и прихлопывала в ладоши.
- Ты смотри-ка, что вытворяет! – восхитилась Зелейница. – До чего сильное место, а? Не зря мы тут Аксенушку схоронили. Вона как чувствительных натур здесь плющит!
- Ой, Амиде, - хохотнула Фотиния. – Где таких слов-то нахваталась?
- Иду в ногу со временем. Скажи, а ты тоже их видишь?
- Каждый раз, когда оказываюсь на этой поляне. Погоди, - взглянув на опечаленную наставницу, ворожея прищурилась. – А ты разве нет?
- Нет, - мотнула головой та. – И Левка тоже. Кому посчастливилось видеть этот танец воочию, тому не являются призраки.
- Амиде, милая, это не призраки, это память места и оно проматывает самые значимые моменты, что произошли здесь. Еще немного постоим и посмотрим, как Дымарь подвешивал гроб Остина на сосну, а потом, как ты и Азамат, прятали Аксену в каменной нише.
- Права ты, Фотенька, права… Привелось мне как-то раз наткнуться на воспоминание поляны о том, как наш кудесник джигита укрывал. И поверь, совсем нет желания проживать те черные дни заново. Я пока к ручью спущусь, а вы побудьте уж, пусть гостья проникнется прошлым.
Провожая взглядом наставницу, ворожея задумалась. Вот и ей жуть как не хотелось вспоминать прошлое, которое спешит к ней. И отпустила любовь свою и простила, но вспоминать не тянет.
Поделившись прошлым, поляна затихла, а Лера еще несколько минут озиралась, словно ждала продолжения и такая одухотворенность читалась в ее глазах, что ворожея еще раз порадовалась решению сделать крюк и зайти сюда.
- Это что-то необыкновенное… - пытаясь напеть услышанную песню, призналась гостья. - Фотенька, ты слышала эту мелодию? Видела этот танец? Это же… и слов не подобрать что это такое!
Пока шагали к ручью, Лера то восторгалась, то чуть ли не плакала над двумя последующими видениями, и все сетовала, что зря поляна показывает воспоминания в обратном порядке, потом же приходила к выводу, что верно память отматывается с последнего события и тогда все правильно, но все равно…
Внимая подруге, Фотиния умилялась искренности и ярким эмоциям, и даже стало отстраненно любопытно, а как Лера воспримет ее историю.
Опустив ноги в студеные воды ручья, Амиде будто и не заметила их. Сидела и, светло так улыбаясь, вроде как разговор с кем вела. Ворожея притормозила и врезавшаяся ей в спину Лера громко ойкнула. Зелейница тут же подняла голову и, продолжая общаться с невидимым собеседником, приветливо махнула рукой.
- Чего это с ней? – испуганно прошептала Лера.
- Внучка к ней пришла, - просто ответила Фотиния.
- Чего? – икнула от удивления подруга. – Та, которая Аксена?
- Угу. На горе каждый закуток со своим волшебством. Возле этого ручья к тебе могут выйти души умерших. Правда, это не всегда происходит… Там у них свои законы…
- Если так, то не будем им мешать и подождем? Верно?
Радуясь за наставницу, ведунья согласно кивнула.
- А твой сын… - вдруг озарило Леру. – Он тоже к тебе так приходит? Ты говорила тогда об этом, помнишь?
- Конечно, помню… Да, я иногда встречаю его у ручья. Он растет… и ему уже семь лет…
- Совсем большой, - вырвалось у подруги.
- Да, - просияла ведунья. – Большой и смышленый, - и, заметив, что наставница вглядывается в темные заросли кизила, стала спускаться.
- Уже можно? – засомневалась позади нее Лера.
- Видишь, на заросли смотрит? Души обычно туда по дороге уходят.
- Да какая там дорога? Чащоба непролазная!
- Все верно. Но поверь, они уходят именно туда и по дороге. Но если кто из живых задумает пойти следом, то наткнется на непроходимые дебри колючего кизила.
- Нельзя же за мертвыми ходить! – воскликнула подруга.
- А для чего думаешь, кизил там стоит? Чтобы не рванул кто ненароком и раньше времени.
- Прекрасный сегодня день! – дождавшись, когда спутницы подойдут ближе, промолвила Зелейница. – Ко мне Аксенушка явилась! Пожелала удачных воспоминаний, чтобы не смогли они отравить душу забытой горечью. Еще предупредила, не дремлет лярва, все ищет выход в наш мир… и... – запнулась вдруг она.
- Что, и? – вкрадчиво спросила Фотиния. – Амиде, прошу тебя, говори прямо, не мнись.
- Да не мнусь я, - смущенно отмахнулась наставница. – Короче, велели передать нам, если ты, Фотенька, сумела выдрать из себя злобу и ненависть и оставила лярву с носом, то твоя соперница из прошлой жизни, вряд ли сделает так же. Скорее, наоборот, с радостью поведется на темные посулы и впустит зло в душу. Там душа и так вся изъедена, лярве и усилий прилагать не придется.
Опустившись на камень, Фотиния печально изломила брови, и столько было в ее взгляде тоски, что Лера не на шутку встревожилась.
- Девочки, вы меня, если честно, пугаете… - прижав ладони к груди, произнесла она полушепотом. – Кто там в нашу сторону движется такой злой? Какая соперница еще? Да неужели та самая! – внезапно дошло до нее. – Та самая, которой ты помогла? Та самая, которой ты без боя отдала свою любовь. Чего она вообще от тебя хочет?
- Если бы я знала… - зачерпнув воды, ворожея ополоснула лицо. – Фух… Садись, Лера, сейчас будем смотреть мои воспоминания.
- Как телевизор, но в самом телевизоре? – вспомнила слова Дымаря гостья.
- Именно так, - медленно откликнулась Фотиния. – Все началось семнадцать лет назад… Семнадцать лет, вроде и немного и немало… Но это смотря для чего.
Голос ворожеи звучал все тише и тише, и Лера почувствовала; камень, на котором она сидела, зашевелился и стал мягким как перина, а потом и вовсе затянул в себя и понес по серому туннелю памяти в прошлое.
Продолжение следует
Предыдущая часть
Начало
