«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без него ничто не начало быть. В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков; и свет во тьме светит, и тьма не объяла его». Так начинается Святое благовествование от Иоанна.
А далее говорится, что Иоанн был человеком, посланным от Бога. Он не был светом, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете, потому что был Свет истинный, который просвещает всякого человека, пришедшего в мир. «И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины…»
В начале было Слово, но это было сокровенное, тайное Слово, и несло оно истину и свет. Но не всем дано было постигнуть тайну этого Слова. А потом Слово стало плотью, обрело звучание, и стало открываться тем, кто хотел познать истину и благодать. Их было немного, но их должно было стать больше, потому что Слово звучало в мире, и каждый мог его слышать, хотя и не каждый мог постигнуть его. А чтобы его постигли многие, сокровенное Слово должно было не только обрести плоть, звучание, но и стать доходчивым словом. И никто не знает, какая звёздная даль лежит между начальным Словом, и теми словами, которые потом мог слышать и повторять каждый. И никто не знает, какая пропасть лежит между тем, что мы слышим и повторяем, и тем, как мы понимаем услышанное.
Евангельские сказания являются частью Священного Писания, но ведь в их основе лежало устное слово. Иисус никогда ничего не записывал, Он напрямую обращался к слушателям. Возможно, в те времена грамотных людей было немного, но можно было оставить свои записанные мысли для потомков. Нам, привыкшим ценить письменное, вернее, печатное слово больше устного, это кажется непонятным. Историки в своих трудах в первую очередь опираются на письменные источники, хотя многие из этих источников имеют сомнительное происхождение, и писались они, возможно, с устных преданий. Вот и евангельские проповеди, и притчи Христа были записаны с Его слов очевидцами событий, но кто может поручиться за их безусловную фактическую достоверность. Вряд ли апостолы стенографировали все Его слова, многое всё равно было записано по памяти. Человек слаб, и не исключено, что каждый потом вносил в записи и часть своих мыслей, своего понимания того, что он видел и слышал.
Но письменных первоисточников, исходящих от самого Иисуса, нет, и невольно возникает вопрос: почему? Почему Он не хотел записывать свои мысли, почему не доверял письменному слову, хотя наверняка знал, что кто-то потом всё равно запишет для будущего Его слова? И будет ли в этих словах та первозданная истина и благодать, которая непосредственно исходила из Его уст? Не погаснет ли Свет истины, донесённой к далеким потомкам в различных истолкованиях сокровенного Слова? И ведь на самом деле, сколько было потом в истории христианства бесконечных споров по поводу тех или иных изречений Спасителя, сколько на этой почве возникло ложных учений. И насколько ложных? Что есть Истина, если каждый её понимает по-своему?
Как происходил процесс учения? Вот знаменитая Нагорная проповедь Христа по евангелию от Матфея. «Увидев народ, Он взошел на гору; и когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря: блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное…» Что мы видим? Иисус не ищет подготовленную аудиторию, увидел народ и сразу идёт в толпу, всходит на гору, садится и начинает говорить. Он не призывает никого слушать себя, не произносит вступительных слов. Непонятно, к кому Он обращается: к ученикам, приступившим к Нему, или ко всему народу. Начинает сразу с главного, как будто уверен, что все понимают, о чём пойдёт речь.
«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное». Что за «нищие духом», почему они «блаженны» и почему им принадлежит Царство Небесное? Почему духовная бедность является пропуском на небеса? В славянском языке слово «нищий» изначально было родственно словам «никнуть», «приникнуть», «пасть ниц». Это значит, что «нищие духом» означает по смыслу «приникшие духом к Господу», склонившие перед ним собственную гордыню и своевольство. Но ведь Нагорную проповедь Христос произносил не на славянском языке. И на старославянский язык евангелия были переведены с греческого языка. Сколько языковых трансформаций должно было пройти слово Спасителя, чтобы дойти до нас? Каков был его первоначальный смысл?
И всё-таки, по какому-то наитию, нам понятна первая фраза Нагорной проповеди, её сокровенный смысл. Все мы нищие духом перед высшей Истиной, и только стремление к ней возвышает наш дух. И другие мысли Христа не требуют расшифровки. «Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят…»
Не в словесной оболочке суть, а в том свете, который разлит в Слове. «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его». Темна душа человека, но, когда свет проникает во все уголки её, истина открывается нашей душе. Освещённая светом, она освящается духом Божьим.
Скрижали нужны были, чтобы высечь на них житейские заповеди, законы человеческого бытия. Для Слова, несущего свет, скрижали не нужны. И не нужны были папирус или бумага, чтобы пронести истину через века. Потому Он и не заботился о точной передаче своих мыслей и слов для потомков, доверив это дело не книжникам и фарисеям, а полуграмотным апостолам, которые сами были выходцами из народа, и знали, как донести его слово до простых людей.
Почему в наше время много болтовни, но не звучит Сокровенное Слово. А потому, что не свет истины несут слова, а тьму. Слово стало лживым и продажным. Слово напрямую используется для несения и нанесения зла другим людям. Слово стало орудием пропаганды, орудием войны. Слово перестало соединять людей, а служит для их разъединения. Давно уже не важно: устное это слово или письменное – всё равно в нём нет ни истины, ни света, чтобы услышать устное слово или увидеть письменное.
А высшая истина, сокрытая в сокровенном Слове, прокладывала путь к душе человеческой напрямую, как вспышка света во тьме, не нуждаясь ни в записях, ни в переводах, ни в толкованиях отдельных мыслей и слов.
