Когда море, что раскинулось перед нами, унесет в свои пучины хоть одну маленькую частицу, мы этого разумеется не заметим, ибо это всего лишь песчинка, но европейский континент станет меньше.
(Паоло Коэльо "Победитель остается один").
*************** Глава - 1 ************
- Вот, - с уклончивой осторожностью произнесла сухонькая старушка, улыбаясь лучистыми глазами.- Вот, то что вы ищите...
Протянутая рука старушки описав полукруг наткнулась на мою цепкую ладонь.
- Вот! Это именно то, что вы ищите , - услужливо повторила она и медленно подняла на меня проницательные глаза.
Глаза ее были перламутрового цвета, как облака, в глубине которых робко пряталось осеннее солнце.
Я с любопытством оглянулся.
Зала библиотеки была пуста и в наполненные весенним воздухом окна ласково дышала истома вечернего города.
Две молоденькие девичьи головы в застывшем пространстве библиотечного зала, углубленно склонились над книгами, под уютной сенью зелёных абажуров..
- Студентки… готовятся летней сессии...Плавали - знаем, - снисходительно подумал я.
Обволакивающая полновесная тишина вперемешку с шелестом страниц, зыбкая тишина присущая всем библиотекам мира приятно расслабляла и внушала торжественное, благоговейное почтение.
- Вы хотите взять ЭТУ книгу с собой ?, - с ударением на "Эту", как-то уж слишком взволнованно спросила меня старушка..
Книга не имела названия. Тесненная выпуклость кожаного прямоугольника обложки, некоторые чуть заметные потёртости кожи и никакого авторства книги. Несколько страниц были склеены чем-то… бледно-алым похожим на давно выцветшие капли крови или вина, и это мешало раскрыть книгу. Странно...
- А , скажите , - не сдавался я, - Кто автор этой Книги?..
Мысленно , я ругнул себя за наивность своего вопроса, но слова безответно повисли в плотном воздухе, и где-то в волнующей тишине гулких библиотечных коридоров возмущенно хлопнула одинокая дверь...
- А как вы сами думаете? , - ответила она вопросом на вопрос. Лицо ее вдруг стало непроницаемо серьезным , и оттого ещё более строгим и старческим...
Глаза её внезапно погасли и я почувствовал, что нелепостью своего вопроса нарушил некую хрупкую, незримую границу доверительности, установившуюся минутами ранее…
- Эта Книга..., - весомо произнесла она, - эта Книга, она пока не имеет авторства… вернее автор есть, но он ещё пока ..., - старушка обеспокоенно запнулась и оглянулась вокруг, явно чего-то опасаясь. В раскрытую створку окон вдруг шумливой тенью ударилась птица…
- Ой, -испуганно воскликнула старушка, - говорят это плохая примета?.
Я равнодушно пожал плечами и стал очень внимательно осматривать книгу.
Книга была небольшого размера, на вид - страниц в сто не более, но невероятно тяжелая и мне стоило большого труда держать её в руках …
- Странно,- подумал я, - А как же она.. эта старушечка - божий одуванчик, мне её передавала одной своей сухенькой ручкой… и такую вот тяжесть… И почему она такая тяжёлая, интересно?!...
Я попытался наугад, еще раз раскрыть книгу…
- Пожалуйста, верните Книгу, - укоризненно нахмурилась старушка - Мне надо отнести её на место, в Хранилище. Я могу только показать её вам, даже дать поддержать в руках, но раскрывать её, вы ПОКА не можете…то есть, можете, но НЕ СЕЙЧАС...
- Почему? , - наивно удивился я. - Разве это не библиотека ? Здесь же можно читать любые книги. И даже брать их с собой…разве я не прав?..
- Вы правы, конечно…правы. Вы действительно можете брать и читать любые книги. Но вот ЭТУ….именно эту книгу, вам забирать ПОКА нельзя... увы, но таковы установленные Правила, - извиняющимся тоном твёрдо сказала она.
- Хм-м, странно, а почему я не могу, даже при вас её просто полистать...ну, или сесть за стол … вон , как например.., - и я обернулся назад, ища глазами в глубине библиотечной залы читающих студенток. Но никого в огромном притихшем зале, кроме нас со старушкой не было…
Небо в стеклах окон осторожно зарделось янтарно-багряными переливчатыми красками возвещая о наступлении вечера.
- Куда же они исчезли?, - пораженно пробормотал я, - Они же только что, здесь были…вон там они сидели..две девушки. Разве вы их не видели?..,- я пытливо посмотрел старушке в застывшие глаза.
- Извините, мне нужно идти, - старушка осторожно забрала у меня Книгу и бережно прижав её к сухонькой груди, неожиданно энергичной поступью скрылась в гулком лабиринте тускло освященного книжного отсека..
- Ничего не понимаю...странно, мистика какая-то, - размышлял я смотря ей вслед, - Внизу, на входе указано на табличке, что это Центральная Городская Библиотека, а над тем проёмом, где торопливо растворился силуэт бойкой старушки отчётливо читалась загадочная надпись: ХРАНИЛИЩЕ.
-Хранилище?..Хранилище ЧЕГО?..Интересно, а какие Книги там хранятся и о чём они?. Наверное, те самые книги, которые можно только поддержать в руках не раскрывая их и не читая...вообщем, странно все это очень , - я медленным шагом, задумчиво заскользил вдоль наполненных заносчивой книжной мудростью спрессованных, бесконечных полок библиотечной залы, к выходу. Мгновение спустя, я увидел себя в приближении огромного тусклого зеркала, сиротливо зажатого между двух пухлых, белесых колонн, и взглянув в зеркало на то место, где ранее восседала строгая старушка, похолодел...
Доводилось ли вам, дорогой читатель, с леденящим душу трепетом, безмерно удивляться когда-нибудь и чему-нибудь Необъяснимому,, в привычном течении своей размеренной жизни?!..
Доводилось ли вам, быть поражённым настолько, что невозможно поверить своим глазам, пытаясь убедить себя неисчерпаемыми возможностями своего ума в абсолютную невозможность происходящего...
Доводилось ли вам, читающему эти строки, ощущать, как сердце, гулкими ударами крови, внезапно каменеет в груди сдавливая дыхание обморочной спазмой…
В приглушённом свете вечерней залы библиотеки, в таинственно загустевшей вокруг тишине, я с ослепительной резкостью разглядел сидящего человека , который приветливо махал мне рукой, улыбаясь манящей и такой до боли знакомой с детства улыбкой...
В застывшую осязаемость тишины вплелось ощущение зыбкой ирреальности ...
На негнущийся ногах, я осторожно подошёл к библиотечной стойке старинного дерева, за которой положив жилистые руки, похожие на два ястребиных крыла на ручки широкого кресла, сидел улыбчивый старик. Старик смешливо щурил янтарно-карие, очень живые глаза и лучики морщинок расходились по всему его благодушному лицу...
Это был мой родной Дед...
- Ну.., - прокашлялся он знакомой, шершавой хрипотцой… - Так зачем тебе понадобилась сейчас эта самая Книга?, - И его мудрые глаза гипнотически проникая в мою застывшую душу, с невозмутимой терпимостью ждали ответа, - Кто тебе сказал про неё?..
Я чувствовал , что надо что-то отвечать, но онемевший язык прилип к сухому нёбу и голос застыл в горле наполняя мою душу изумлением и ужасом. Я не мог оторвать взгляда от его лица, потому что, вопрос , который острым жалом вонзился мне в мозг, не давал возможности думать ни о чем другом, кроме …
- Как ты ..., - я набрал воздух и медленно , стараясь говорить, как можно увереннее, наконец осторожно произнёс непроизносимое, - Ты же умер … ты ведь умер 20 лет назад..,Как ты…, - слова робко проплыли у меня в голове одиноким, утлым парусником и растаяли в необъятной зыбкой пустоте библиотечной залы.
Я беспомощно замолк...
- Умер?.. И что, что я умер, это ровным счетом ничего не меняет... А как я здесь оказался?..., - умиленно улыбаясь пришёл мне на помощь Дед. - Это же так просто... ты сам меня позвал,- добродушно усмехнулся он и солнечные искорки в его проницательных глазах продолжали загадочно сверкать. Его улыбка была, как безмолвный укор нелепости Смерти.
- Но...подожди, постой...как это возможно?, - обессиленно выговорил я.
- Ты сам меня позвал.. , - усмехнулся Дед и лучеобразные морщинки вокруг его бездонных солнечно-карих глаз светились благодарной любовью, - Ты думал обо мне, вспоминал наш Солнечный город, нашу старую бакинскую квартиру, вспоминал маму и бабушку, друзей детства своих вспоминал постоянно, а сегодня даже разговаривал со мной, говорил , что очень скучаешь, что очень тебе не хватает нашего общения...и вот я здесь...ну скажи, разве я не прав?..
И это была - правда. Я действительно видел в сегодняшнем удивительном сне, мой Солнечный город и сидящего на летнем, увитом сочными виноградными листьями балконе нашей бакинской квартиры, Деда поучительно беседующего со мной о чем-то очень важном и интересном.
- Хорошо...А как ты узнал про мой сон?.., - потрясённо спросил я.
- О, да я много чего знаю, поверь мне... - сдержанно улыбнулся он, - И про сны тоже знаю, потому что ты бережно хранишь меня в Памяти своего Сердца, за что я тебе очень благодарен...но и я тоже, знай... где бы ты ни был, всегда думаю о тебе, мой дорогой, любимый внук…И стараюсь тебя от многого плохого и ненужного ограждать... А теперь послушай... ты ЭТО слышишь?.., - вытянувшись в кресле, вдруг замер Дед, к чему-то очень внимательно прислушиваясь...
- Ты слышишь ЭТО ?.. , - и его лицо, вдруг стало мраморно величественным.
Я опасливо обернулся. Библиотечные огни залы стали приглушенно блекнуть, и плафоны настольных ламп, множественными зелёными зрачками, пытливо изучали меня из тягуче расплывающейся вокруг тревожной темноты.
Небо распахнуло бархатистый чёрный шлейф мерцающим звёздам и дымное облачко трогательно повисло белой кружевной бровью, над всезнающим глазом Луны.
В окно величественно и властно вошла ночь…
*************** Глава - 2 ************
Колеблемая тень таинственного Всадника чернеющим силуэтом неспешно приблизилась к пылающему костру. Огоньки костра оранжевыми всполохами бережно ласкали прозрачный горный воздух и щедро дарили тепло уюта.
- Я пришёл... , - произнес спокойный низкий голос Всадника в бурке, и могучий вороной конь покорно застыл спуская Всадника на землю..
- Ты ЭТО видишь?.. Ты видишь , Тёмного Всадника? Внимательно смотри, мой родной, и запоминай ВСЁ!, - голос Деда сокровенно успокаивал Душу , как теплый ветер в южной летней ночи.
- Знай и помни то, что я скажу, потому что скажу я это один раз... Большего мне не дано, - проникновенный голос Деда стал приобретать незнакомые мне ранее величественные оттенки. И так маняще искрился костер в свете мерцающих звёзд, и так обволакивающе темна была ночь, и так недосягаемо величественны обступившие короны дымчатых гор, что я замерев, продолжал заворожённо слушать Деда.
- Этот Всадник...ОН, будет приходить к тебе всякий раз, когда ты ЕГО призовёшь...Это тебе же во Благо...на твоём Пути…Запомни самое главное - Жизнь дана Человеку, только для того, чтобы творить Добро… Добро за Добро…
Я многое в жизни перенес, многое понял, но до сих пор познаю Судьбы людей и помогаю им в правильности выбора…И я хочу только одного, , чтобы и ты нашёл СВОЙ, и только свой Путь… Путь - оправдывающий дарованное тебе Предназначение…Он... этот путь приведет тебя к Добру и Состраданию..Но ты познаешь и боль потерь и слёзы страданий и скорбь разлуки. Этот Путь тяжел и труден, потому что это - Путь к Свету... Я говорю о твоём жизненном пути, о твоей Книге Жизни, Я говорю о тебе…И помни, если ты вступишь на этот Путь, то свернуть с него УЖЕ невозможно...слишком для многих, очень очень многих - ты будешь НЕОБХОДИМ..И тебе будет помогать Всадник… Добро за Добро...
Ты готов к ЭТОМУ?..
Слова Деда живительными корнями мудрости проникали в Душу и трепетно волновали предстоящей Неизведанностью..
-Да, - тихо прошептал я, - Ради тебя я готов на ЭТО...
-А ради Солнечного города? Ради тех, кто приходит в твои сны...ты готов ВЕРНУТЬСЯ?..
Я медленно закрыл глаза…
Зелёные яркие лампы огромной темнеющей залы... полки с тусклыми корешками книг… сухонькая строгая старушка - библиотекарша., исчезновение двух студенток, загадочное появление Деда, Темный Всадник на могучем коне,..отблески костра в застывшей ночи - всё это переливающими радужными кругами ослепляло меня , кружило и наполняло неведомой ранее, неодолимой тяжестью…
Взывая к холодному самоанализу , мне казалось, что все сейчас увиденное и происходящее со мной, это не более чем иллюзия, плод разыгравшегося воображения, рожденного моей неуемной фантазией и присущей мне мнительностью...
- Какая всё таки тяжелая ЭТА книга, - зачарованно мелькнуло шёпотом в испуганной душе и прежде, чем я закрыл глаза в затягивающем водовороте сна, последнее, что я успел разглядеть, было лицо Деда одетого как Странник и задумчиво смотрящего на меня в свете пламени гаснущего костра...
*************** Глава - 3 ************
- Пора... пора вставать, - голос мамы ласковой волной коснулся моего лица..
- А который час?.., - сделал я последнюю попытку удержать теплоту сна...
- Пора… время пришло... Вставай, Карюша...посмотри какой хороший день...
Бог мой!.. это же голос моей Мамы...Неужели это со мной происходит наяву?!. И Это нежное - Карюша...
Солнечным светом полыхнула кружевная белизна занавески открывая пространство нагретого июлем балкона…
Баку...Солнечный город моего далёкого детства радостным оживлённым гулом, искрился и волшебно приветствовал меня дружелюбной суетой своих улиц и дворов, мелодичными переливами гудков проносящихся машин и... голосом Мамы... Мама!.. Моя мама рядом...здесь...сейчас со мной...Боже мой.. и это не сон!..
Как я оказался в этой исчезнувшей в перепутьях эпох солнечной стране Детства, как это случилось?! .. Как я проснулся в никогда не забываемой до мелочей, домашней уютности моей бакинской квартиры...И ведь это не сон?... И это совсем не сон!..нет, это не сон!..
Телефонный звонок волнительной и дружелюбной трелью, ворвался в сонливое пробуждение жарких комнат и умолял, звал, настоятельно требовал : возьми трубку, ответь мне !...
- Это тебя, - мелодичный голос мамы крылатой чайкой доносится из кухни. - Теймур звонил полчаса назад...я сказала, чтобы он перезвонил позже.. это наверное он звонит...
Теймур звонил ?!...Боже!..Да как такое возможно?... Теймур!.. А какой сейчас год?..Друг моего детства, связь с которым необъяснимо потеряна, неожиданно и безвозвратно... Добрый мой Друг , который пропал, исчез, потерялся во всепоглощающих, нескончаемых переплетениях жизненных дорог...
Теймур!..Всё моё солнечное детство, моя беззаботная юность были заполнены общениями с смешливыми друзьями, один из которых он... неразлучный мой друг - Теймур...
И вот сейчас он, Теймур, мне звонит... И говорит мне - ЭТО, моя Мама, которая… Стоп!.. Главное , стараться сейчас ничему не удивляться…
Воспоминания о близких людях, всегда связаны для меня с воспоминаниями о событиях и эти события навсегда остаются в памяти моего сердца в виде голосов, ощущений, образов, обрывков забытых мелодий...
- Теймур... это ты? .., - зачарованно произнес я.
- Привет, ну а кто ещё?.. Ну вот, сколько можно спать ?! - затараторила трубка его звучным голосом,- давай уже поднимайся, через час встречаемся во дворе, едем с ребятами на Шиховский пляж... Не опаздывай!..Сегодня хороший день!..
- Хорошо... буду, конечно я буду, - я улыбнулся и положил трубку. Но раньше это сделал Теймур...Он всегда так делал, когда всякие возражения собеседника отнимали его бесценное время. Так он кропотливо и требовательно воспитывал в себе лидерские качества...
Мысль, оголенным проводом искрила трепетным удивлением и волнительным беспокойством: Мама, Теймур, ребята, Шиховский пляж... стоп! А какой сейчас год?.. Я сплю или это всё грезится мне наяву...Что происходит?..
Я изучающе огляделся. Я в квартире моего Детства. Всё такое, каким я видел это каждый день все последние 20 лет жизни в родном Солнечном городе...
Вот белеющий угол стены, на которой очерчено чернеющими карандашными пунктирами этапы постепенного восхождения к нынешнему моему росту, в так и неполные 170 см. Здесь целая моя жизнь, которая трепетно отражена и сохранена в этих самых заботливых карандашных штрихах, сделанных любящей маминой рукой, последовательно фиксирующих мое детство, отрочество, юность ...
Все-таки это удивительное ощущение, когда на это смотришь сквозь толщу времени, с дальних берегов сегодняшней взрослой жизни. И чувство снисходительной нежности тихонечко стало заполнять и согревать мое сердце...
А вот дедушкин любимый диван, тот самый , на котором он спал, читал , слушал радио, беседовал со мной - одичалой понуростью застыл в прохладном углу просторной комнаты.
Зеленый клетчатый плед- привезенный мамой из командировки в ГДР, аккуратно застеленный на диване, аккуратно скрывал давние сигаретные ожоги, оставленные беспрерывным дедушкиным курением. Хрусталь его любимой пепельницы, отражал в своих сверкающих гранях мое удивлённое лицо...
В этом углу комнаты, всё было очень чисто, грустно и щемяще тоскливо.
Календарь на стене глянцевым листом учтиво показывал: июль 1989 года.
Значит , деда с нами уже не было ... Он умер два года назад.. во сне, в лучах подступающего рассвета, как и подобает мудрейшим, всеизведавшим и уставшим от пережитого рыцарственным патриархам...
Значит, сейчас 1989 год. Июль…Неутолимо жаркий, неунывающе веселый бакинский июль...
- Карюша, - обволакивающей волной, пропел из кухни голос мамы - иди завтракать…все как ты любишь...
Аромат кофе смешиваясь с густотой теплого воздуха, дразнил и манил к гурманскому наслаждению... Но, мысль, встревоженной птицей, билась и настойчиво требовала ответа.
Я стоял прикованный нахлынувшими воспоминаниями в нашей старой бакинской квартире, осторожно и жадно прислушиваясь к событиям бережливо хранящимся в памяти моего сердца, к звукам, запахам, переливам красок, к переживаниям и ощущениям двадцатилетней давности и время которое внезапно перестало быть объемной величиной расчленяющей годы, отбрасывало меня в нынешний день...в день, который на самом деле был днем из моего прошлого , такого неповторимого и такого прекрасного...
Я застыл смотря в пустоту погасшего, глянцевого экрана старенького телевизора и видел себя - молодого, растерянно озирающегося, посреди залитой солнцем комнаты, в молчаливой задумчивости…Как же нелегко даются такие мгновения.
Получается , что я неведомым, совершенно непостижимым образом оказался в своем прошлом.. в далёком 1989 году...и сейчас начало июля..
Календарь на стене услужливо остановил мой задумчивый взгляд на цифре - 4.
Значит завтра, 5 июля, мой день рождения...как интересно!..
Значит , это вовсе не сон и я действительно в своем прошлом...
Но почему?.. С какой целью. я оказался в стране моего беспечного детства, в этом южном, бурлящем эмоциями городе, с неисчерпаемым солнцем и пряным ароматом моря...и сейчас встречусь с шумливыми друзьями , которых не видел последние 20 лет..
Что же должно произойти ?..А может...,- тут мысль зигзагом молнии беззвучно пронеслась в голове, скользнула в лабиринт вен и растаяла в беспокойной пульсации сердца...
А может, я вернулся, потому что...мысль - тонкой, невесомой, светящейся ниточкой манила и куда-то звала, - я ЧТО-ТО должен сделать важное и значимое, чтобы не случилось - невозможно плохого и ужасно непоправимого...И поэтому, я здесь... в своем прошлом, чтобы этого НЕ ДОПУСТИТЬ...Но что ?!.. Что же должно произойти?..
- Карюша, - дыхание маминого голоса обиженными нотками дотронулось до лица. - твоя любимая яичница с помидорами и зелёным луком готова и остывает.. хлеб я подогрела ... ты идёшь?..
- Да...иду, бегу, лечу, Мама...
Я сбросил тяжелодумное оцепенение и решительно шагнул в манящий солнечный круг детства…
*************** Глава - 4 ************
Вот они!.. Все - передо мной!.. Улыбающиеся, загорелые, пропитанные беззаботной свободой юности , цветущими запахами лета и сочной приправой шуток...
Теймур, Самир, Гарик, Фуад, Джаник, Павел… Все вместе!!!
Боже мой!.. ну вот, как...как такое возможно?!...Мистика...
Мы все вместе , как тогда... в той, безмятежной, совсем другой жизни...в растаявшем волшебном воздухе, солнечной юности нашей ... и я могу обнять их, почувствовать крепость их дружеских рук и согревающий душу задорный смех. Это было великое время наших честолюбивых юношеских стремлений. Мы были беззастенчиво молоды, беспечно счастливы и с самоуверенной, наивной принципиальностью мечтали покорить мир, воображая себя удачливыми киногероями из просмотренных бесчисленное число раз боевиков.
- А полотенце... ты полотенце забыл?..,- доносится с балкона голос Мамы...
Я восторженно поднимаю голову. Наш балкон в густоте виноградных листьев, похож на сверкающий на солнце изумруд. А в сердцевине этого живого изумруда - моя Мама... Улыбается и машет мне рукой…
- Эх.. ну ты и склеротик... Забыл полотенце.. Ладно, бывает... не возвращаться же из-за этого, - рука Фуада подбадривающе дотронулась до моего плеча. - У меня запасное есть, поехали...не будем терять время...
- Мама, полотенце есть, - умиленно кричу я Маме... и вот, мы медленной гусеницей вливаемся в веселую густоту солнечных улиц, где плавится от пухлого бакинского солнца асфальт и натруженно гудят суетливые, перегретые автобусы .
Пробиваемся к золотистой песочной дуге пляжа, с его лазурево - зазывной гладью моря, и наспех побросав вещи в нагретую тень деревянных беседок, с разбегу бросаемся в обжигающую,, ленивую вязкость изгиба волны...
Вот оно!.. То самое-самое, что навсегда осталось в Памяти Сердца... этот желанный, невозвратный, волнительный миг Счастья ... задорного и лучистого как ускользающая Неповторимость капризного Мгновения...
*************** Глава - 5 ************
- Осторожнее, он перезрел…лопнуть может, - под умелым взмахом руки Самира, нож с веселым хрустом погружается в скрипящую сочную спелость арбуза. Все нетерпеливо ждут в плотном полукружье нагретой беседки, толпятся, пытаясь шутить и советовать:
-Придерживай его...крепче...
-Да ты не так режешь.. не отсюда...
-Сверху...сверху надо...сверху...
-Дай сюда..я знаю как…дай мне...
Море пленительно искрится в зеркальных переливчатых отблесках солнечных монеток , щедро разбросанных чудотворной небесной рукой, по всей бирюзовой глади дремлющего, мудрого Каспия...
Жара... Нахальная пчела с хозяйственным видом вонзается в оголенную багровую мякоть арбуза и одобрительным жужжанием, зазывает к трапезе других пчелиных сородичей: эй, все сюда...скорей...все сюда...здесь вкусно, сладко и много всего!..
Мы все, разморенные пьянящими ласками вскипающего моря, шоколадной густотой загара, улыбаясь в блаженной белозубой истоме , упоенно поедаем арбуз, и сверкающий песок на ладонях, смешиваясь с прохладной сладостью арбузного сока, лениво стекает по губам, подбородкам , каплет разводами на живот и застывшими монетками алых клякс, плавно сворачивается в горячем бархате песка под ногами...
Июль....и все друзья со мной... И завтра мой день рождения...Но , это будет - Завтра... А сегодня только - 4 июля!.. и день в своем восхитительном измерении - непрерывного , осязаемого Счастья , этот день ещё не закончен… Он ещё продолжается...
И вот, мы все уже в летнем уютном кинотеатре "Бахар", застывшем в тенистой ленивой густоте приморского бульвара..
И вечер... нежной, неудержимой негой насыщает разогретый воздух ароматом сонного моря и улыбчато шепчут, мягким торжественным шелестом склонившиеся листья деревьев: Добрый вечер, вам люди!. Как провели этот день в Солнечном городе?.. Проходите..наслаждайтесь...мы любим вас!"...
И люди, ликующей толпой: в благочинной поступи семейных пар, с озорной беготней неугомонных детей, в ненасытных, смущенных улыбках влюбленных, в горделивых осанках пожилых бакинских горожан...с неспешным достоинством заполняют вечерний сеанс раскрывшего ласковые объятия летнего кинотеатра...
Нагретая шершавость длинной деревянной скамьи, с облупившейся краской , гостеприимно вместила всех нас в один тесный хохочущий ряд…
На экране "В джазе только девушки"...
Этот фильм мы упоенно смотрим четвертый раз, и каждый раз находим в нем новые искрометные диалоги, комические паузы, и заразительно гогочем вместе со всем возбужденным залом - неугомонно восторгаемся в голос, надрываем коликами сквозь смех и слезы животы… и вечерние звёзды над нашими головами одобрительно подмигивают нам своими недосягаемо далёкими серебристо-фиолетовыми глазами...
А потом был день - 5 июля..И Мама испекла - "Пражский торт"...
Мамин "Пражский торт"!. А еще на столе - Мамин "Салат оливье" и слоенные пирожки с мясом...Ну..нет.! Я этого не вынесу...
И все мои друзья...со мной...И Счастье , Радость, Упоение, Восторг - этого незабываемого дня... Неужели это всё - вдохновенно воссоздаёт Память моего Сердца, или услужливая реальность простодушно благословляет на что - то Предначертанное свыше... Уготованное...Неотвратимое...Неизбежное...
Но как понять ЭТО?...Как распознать, те неведомые грани зловещей беды, сумрачной тенью пронзительного предчувствия, застывшего у порога Души моей, в непреклонном ожидании своего отравляющего часа...Как осознать - ЭТО?.. Мама?.. Она подскажет мудростью материнского сердца ?..О, нет! ..
Я посмотрел на Маму и солнечность ее лица развеяла все мои предположения и волной нежности защемила сердце...
Мама, слишком светла и настолько прекрасна, чтобы огорчать ее своими недоступными даже мне самому, захлестывающими колючими мыслями.. Тем более , в такой день...
Друзья? ..
Я оглядел их беззаветно преданные, улыбающиеся лица и в каждом застыла такая восторженная Любовь к прекрасной, полной тайн Жизни...такая неудержимая Радость доброжелательности, что озадачивать подобными вопросами друзей детства - это было не в моих силах...
День рождения гудел музыкой, переливался шутками, врывался в квартиру в поздравлениях соседей, телефонных звонках одноклассников, однокурсников ... и был ещё один звонок...Тот , которого я предвосхищенно и нетерпеливо ждал...
И голос , который я потом , воссоздавал, возрождал, восстанавливал сквозь ломанные линии жизни из мельчайших оттенков и интонаций, в ускользающей обремененной памяти сердца, но так и не смог целостно воссоздать...
Ее звали Ольга..
*************** Глава - 6 ************
Когда я увидел ее впервые, был месяц май...И она шла по улице, мимо института, где пребывал я , в упоительных творческих буднях московской учебы...
Она светящимся силуэтом воплощенной Женственности, шла по улице и весеннее солнце ласкало ослепительным золотом ее ниспадающие волнистые волосы и с добродушной шаловливостью подмигивало мне: - Ну же, - улыбчато призывало Солнце.. - Смелей!.. Поторопись!..Вперед!..
Я поднял голову и заговорчески улыбнулся благодарному Солнцу в ответ.
Женщина удалялась , но расстояние между нами стремительно сокращалось...
- Постойте…- я нерешительно запнулся, - и глаза Женщины бирюзовой морской глубиной обдали меня теплом и вниманием..
- Подождите.. пожалуйста..., - почему-то добавил я, и почувствовал как густая краска внезапного смущения предательски заливает мои щеки багрянцем юношеской стыдливости...
Женщина сочувственно остановилась и ободряющая улыбка тронула ее красивый изгиб губ.
Сквозь шелест проезжающей машины, облаком повисло звонкое молчание…
- Извините меня, пожалуйста, - с простодушной застенчивостью начал я. - Я просто...увидел вас...и... ,- слова неудержимо предательски ускользали и не давали мне ни одного шанса собрать их в заготовленное заранее, и такое необходимое сейчас спасительное предложение.
- Вообщем... понимаете...извините ...можно с вами познакомиться?... Меня зовут.. , - сухими от волнения губами, я почему-то виновато произнес свое имя, - Я здесь учусь...вот в этом институте, - деревянной от скованности рукой я показал на пыльную, горделивую табличку "ГИТИС им. А.В. Луначарского" в белеющей стене, гудящего неугомонной суетой молодости старинного особняка...
Женщина изучающе молчала и в глазах ее искрилось любопытство и доброжелательность...
Вот так всё и произошло...
Это было там., в моей новой, взрослой московской жизни, восемь лет из которой , были благословенно одарены Любовью этой Женщины и Счастьем Единой Души на двоих..и как же давно все это было... Но это было!.. Восемь насыщенно долгих и таких неуловимо коротких лет...
И вот, сейчас - опять, вдруг... ее солнечный голос... Эти шелковые нотки ласкающие голоса, этот тающий перелив смеха...
Тот долгожданный звонок в мой день рождения , когда , я студент первого курса оказался в Солнечном городе моего детства… и это тоже благодарно удерживает нескончаемая Память Сердца моего...
И я горделиво ухожу в другую комнату, под понимающие тихие улыбки друзей.. Удивлённые глаза Мамы светятся любопытством.. и я подобно героям обожаемых Хемингуэя и Эрих- Мария Ремарка - восторженно лелею и одержимо люблю свою Женщину.. и вдохновляюсь её щедрой, дарующей безбрежное счастье, предназначенной только мне одному - Любовью ... И облегченно улыбаюсь, улыбаюсь, считая мысленно дни до возвращения в Москву... к НЕЙ...
А что было потом?.. Там, во взрослой, непредсказуемо переменчивой жизни, с нами... Что же с ней произошло, с Ольгой?.. Она ведь потом... она… А мой Солнечный город?.. Почему он живет только в Памяти моего Сердца, почему я не могу вернуться в него?..Стоп...
Мысли с колющей осязаемостью вонзились мне в душу и из воздуха плотной, угрюмой массой неумолимо выткался ответ, которого я не хотел, не желал … который своей безжалостной, пугающей непредсказуемой реальностью, оглушительно обрушивал, разрушал и затаптывал - ВСЁ рожденное и созданное ранее, с неумолимой суровостью воздвигая границу на ДО и ПОСЛЕ...
И я начал понимать... Я должен был, я обязан был попытаться ЭТО остановить - не дать ЭТОМУ случиться...Но как?..КАК?..кто мне в этом поможет?...
*************** Глава - 7 ************
Я вернулся в ТОТ желанный майский день, тот самый день нашей с ней встречи, от которой волна Любви щедро заполнив чашу моего Сердца, благостной рукой Времени неумолимо начала обратный отчет прожитых дней, недель, месяцев , лет…
Но был еще и другой день, когда страшный диагноз, безжалостным суровым вердиктом хищно вонзился в нашу улыбчивую, благодатную жизнь...тот самый день я мельчайше помню и осторожно храню горьким, печальным воспоминанием в Памяти Сердца - глубинно, осязаемо, чувственно…
Был вечер....Было лето...
Окна ее уютной квартиры в гулкой высотке Ленинградского шоссе, освящались беспокойным разноцветьем проносящихся машин. Радужные пятна фар переливчатой акварельной слезой скользили по беловатому потолку...
Робкий ветерок осторожным дыханием тронул кружево занавески и покорно затих, не решаясь влететь в спальню...
Таинственным шепотом, часы на кухне мерно отсчитывали ускользающее в небытие время...
Вдалеке , в чернеющем изгибе Москва - реки, устало вздохнул трубным гулом одинокий пароход...
Она покорно лежала на моем плече и тепло ее размеренного, тихого дыхания ласкало мое сердце… я догадывался, что она не спит… и предательские слёзы беззвучно заполняли мои глаза...
Мы оба обреченно молчали. Стояла пронзительная горькая тишина. О чем думала она?.. О чем думал я?..
Где и в каких неведомых, нескончаемых далях времени неприкаянно бродили наши мысли, как два заблудившихся, усталых странника в одинокой зыбкой ночи, в боязливом ожидании спасительного рассвета...
Потом заговорила она...Незнакомым, тихим, осторожным голосом...
- Ты должен уйти... пожалуйста...не перебивай...так нужно.... дай мне возможность тебя оставить...пока я..., - внезапно она затихла и я почувствовал как невыплаканная слеза надорванно заполняет её тихий голос прерывистым дыханием. - Пока я.. пока ещё здорова...Я не хочу...пойми... я не хочу, чтобы ты видел мои страдания..мою болезнь которая каждый день будет меня... не хочу, чтобы ты видел меня изменившейся...ДРУГОЙ... Я этого не хочу...поэтому, ты должен уйти...мне будет легче... одной...
Я медленно обнял ее и наши беспомощные слёзы смешались. Я не мог
говорить и только сильнее прижал её к себе пытаясь защитить от надвигающегося Неизбежного…
- Послушай..., - это был мой голос. Мой голос?. Таким я его не слышал...
- Нет, нет...не надо..,пожалуйста ничего не говори... я знаю что ты хочешь сказать...так надо... Уходи...и помни меня ТАКОЙ, какая я - БЫЛА...
- Ты ЕСТЬ !!! Ты не была !!! Ты ЕСТЬ !!! И я никуда не уйду...я не оставлю тебя...Я люблю тебя! .. СЛЫШИШЬ!!!. Я тебя люблю!...И всегда буду с тобой...ВСЕГДА!..
И давящая вязкая тишина нехотя отступает, прерывисто пятится, разбивается об наши живительные друг для друга голоса и спасительные объятия … и прозрачная звёздная ночь … летняя ночь, поражённая отчаянным единением двух любящих душ, осторожно, не обернувшись, с затаенным волнением покинула притихшую комнату…
*************** Глава - 8 ************
- Куда ты пропал?..Ты уже час , как разговариваешь по телефону, - шумливая ватага друзей обступила меня в нахальной требовательности...
- С кем это ты говоришь?, Кто ОНА ?.- гипнотически прищурился Гарик, с улыбкой садясь напротив меня в кресло. Гарик жаждал моего признания...
О, Гарик!.. Мой дорогой, двоюродный брат!. Родной и близкий Человек!..
Сейчас ты такой, каким я всегда тебя знал, любил и помнил…
Смешливый, беззаветно обожающий наш Солнечный город и искренне верящий в наивное Постоянство Добра...Таким ты навсегда и останешься, в Памяти моего Сердца…Я знаю, ЧТО с тобой ПОТОМ произойдёт и попытаюсь помочь тебе, я ВСЕ это знаю...Стоп... О чем это я ?. Опять?!..
Откуда , какой залётной острокрылой чайкой - отчаянно впорхнули, влетели, ворвались серебристым крылом в мое ранимое памятливое сердце - эти мысли... эти слова...эти пронзительные воспоминания...
А я разве могу?... А я разве имею права и возможности ЧТО-ТО сделать?.. Разве я наделён бесценным, неудержимым даром спасения и помощи людям?.. Откуда?.. Как?.. нет.. это невозможно!...Никак невозможно...
Я осторожно, искоса взглянул на Гарика... он что-то оживленно говорил и задорно смеялся, похлопывая себя по колену...Обступившие нас мои друзья, заразительно хохотали, и их разгоряченные от смеха, красивые лица светились - торжествующей Радугой Жизни...
А почему я не слышу их голосов?..Почему , захлестывающими толчками крови тяжеловесно стучит моя голова… немеют пальцы, наливаются свинцовой тяжестью глаза и ...Темный Всадник на могучем вороном коне, с пронзительной неотвратимостью, неспешно приближается ко мне, из уплотняющегося мрака ночи, в рубиновых отблесках пламенеющего костра...
Вот - ОН.. и ОН - уже рядом.. Неужели это я его вызвал? Или это продолжение ТОГО рокового сна, который с неумолимой настойчивостью стучится в дверку моей души, повергая и сталкивая меня в сумрачную непостижимость отчаяния...
Что ОН мне скажет?.. Кто ОН? И видит ли его кто-нибудь, кроме меня?!..
*************** Глава - 9 ************
Всадник устало спешился и медленной поступью, сняв тяжёлую бурку, задумчиво присел к огню. Звезды, словно серебристые капли дождя поблескивали на ночном чернильном небе.
Границы моей комнаты внезапно и беззвучно раздвинулись, поблекли, дымчато растворились, туманно исчезая в сумеречной короне недосягаемых гор и всё вокруг настороженно замерло в сокровенности тайны...
- Ну здравствуй... Не бойся меня!..Подойди, - услышал я властный голос Темного Всадника, приглушенным, требовательным эхом обступившим меня.
Я настороженно приблизился , пытаясь разглядеть его лицо, в мерцающей вязкой темноте…
- Присядь к огню...нам нужно поговорить, - вдумчивая повелительность его спокойного голоса и неспешных движений - не пугали , а необъяснимым образом, благосклонно располагали к откровенному разговору...
Я интуитивно понимал, с абсолютной ясностью, что ОН, этот таинственный Темный Всадник не причинит мне никакой опасности, ведь его тогда, в первый раз позвал и показал мне - любимый мой Дед... А значит, ОН, этот загадочный, Тёмный Всадник какими-то незримыми, мистически глубинными нитями связан с моими родовыми корнями.
Огонь в костре ярко вспыхнул желтизной переливающихся искр и на мгновение стало уютно на душе...
Конь расслабленно встряхнул поводьями и одобрительно фыркнул на жар огня..
В наступившей хрустальной тишине было слышно , как пламень костра ненасытно облизывает сухие ветви, усердно разгораясь и забирая их силу…
- Когда-то... твой Дед, спас меня и мою семью, - задумчиво заговорил тихим голосом Всадник, сидевший напротив меня…- Давно это было… Так давно, что многие уже и не помнят, то ушедшее время, не хотят помнить...опасаются даже вспоминать его...то великое время.. Всё вокруг изменилось...Но, я помню ВСЁ...
Память..., - он горько усмехнулся.., - вот кого надо опасаться больше всего… воспоминания - бередят душу, а Память Сердца - делает человека ранимым, в преданном служении Добру...
Он говорил раздумчиво, а я не мог оторвать глаз от его рук.. так похожих на мозолистые сильные руки моего Деда.
-Тебе дано предчувствовать, познать и пережить МНОГОЕ… И ты должен пройти через всё ЭТО - сам... Это трудно, порой невыносимо тяжело...Но
только так, ты сможешь обрести ту СИЛУ, чтобы помочь тем многим, кто дорог тебе, кто любим тобой и возможно...
Всадник тяжело вздохнул и замолчал... Молчал и я пораженный нарастающим невероятием происходящих со мной событий.
Звёздное волшебное небо задумчиво нависло над нами, в ожидании дальнейших откровений.
- И возможно...ты будешь помогать многим… многим ДРУГИМ людям...Это зависит только от тебя… Ты должен попытаться защитить свой любимый город, от ТОГО, что скоро произойдет…Твой Солнечный город, - тихо добавил он.
-Погибнут люди?, - осторожно спросил я.
- Да, - чуть помолчав глухо ответит Всадник
- Случится ТО...что уже было в том...в другом городе, который рядом?.
- Да, - печально вздохнул Всадник.
- Когда случится беда в Солнечном городе, скажи? Сколько у меня есть времени?, - взмолился я. - Как я это пойму?..
- К тебе ЭТО придёт....Ты почувствуешь это ЗАРАНЕЕ и ты не должен этого пугаться, - загадочно ответил Всадник и печально усмехнулся. Улыбка его была похожа на гримасу невыносимой боли.
- Почему я?,- вопрошающе прошептали мои губы…
- Я не могу ответить на этот вопрос, - Темный Всадник медленно повернул ко мне свое задумчивое печальное лицо, и я впервые увидел его удивительные черные глаза...Они лучились светом Добра...и боже! Как же они были похожи на глаза моего Деда!..
- Я не могу ответить на этот вопрос , - раздумчиво повторил Всадник, - мне не дано... Но я буду всегда помогать тебе... Я ДОЛЖЕН помочь тебе... как когда-то…очень, очень давно, когда я был таким же молодым как и ты...твой Дед, помог мне и спас мою семью… Добро не имеет срока давности...Теперь я обязан помочь тебе... Добро за Добро...таков закон Вечности... Совершая Добро - мы становимся мудрее и сильнее…Твой Дед, он благородный Человек, и он изменил меня… Я горжусь этим...Ему это было дано...
- Мой Дед, он ТОЖЕ... как ты?. Он - Всадник?, - потрясённо спросил я.
- Да, - гордо ответил Темный Всадник, - Он - Странник, и мы не одни… Мы пытаемся помочь людям…многим людям... Но с каждым разом, нам становится всё труднее…, - нахмурившись, печально произнёс Всадник, - Ненависти и зла вокруг становится всё больше и невыносимее… И люди... сами люди неузнаваемо изменились… они отчаянно страдают от горестей и боли… от войн и лжи … от предательств и безверия...исчезло милосердие, сострадание и волны лютой Тьмы поглощают всё больше и больше земли вокруг подчиняя людей своей разрушительной власти… , - он надолго замолчал. Молчал и я заворожённо всматриваясь в его мудрое, словно выточенное из гранита лицо…
-Но самое скорбное то, - горестно продолжил Всадник , - что люди отвергая помощь - стали забывать Добро… Добра в мире становится всё меньше... Мир объят ненавистью и злобой… а мы не можем… не должны этого допустить...
Где-то , в невидимых тающих горных далях протяжно завыл одинокий волк , разрезая пронзительным властным плачем сгустившуюся толщу звёздной ночи. И этот требовательный волчий вой разбудил над горами гулкое эхо, которое тающе затерялось в непроходимых глубинах сонных лощин и лесных ущелий.
Несколько мгновений спустя, этот призывной волчий вой, многократно подхваченный, слился с другими невидимыми волчьими голосами внушая леденящую тоску по чему-то безвозвратно ушедшему и неминуемому для всех еще живущих, а мерцающее серебро исполинской Луны и багровый дрожащий пламень костра в таинственной ночи - властно являли собой первозданность Мира в вечных объятиях Матери-Природы..
- Это зовут тебя?, - осторожно спросил я.
- Да,, - глухо промолвил Всадник, поправляя тяжелую бурку., - Мне нужно идти...
Вороной могучий конь послушно опустил голову выступая из темноты , и нетерпеливо вздохнул...
- Как мне вас найти?, - глупее вопроса я не мог придумать...но всё же...все же.
-Просто позови меня….этого достаточно... Позови или подумай обо мне и я сразу приду, - властно и проникновенно произнёс Всадник , разворачивая коня в густеющую темноту.. Из под тёмной бурки, в рубиновом отблеске костра, вдруг стал виден кончик изогнутой кавказской шашки...и потёртый кожаный чехол с привязанным к седлу старинным ружьём.
Странно, что я этого не замечал раньше…
-Всадник...скажи, что мне делать?..С чего мне начать?, - в отчаянии взмолился я.
- Люди ждут ТВОЕЙ помощи, ты сам всё сумеешь понять… Только САМ…твоя сила в Добре и она будет крепнуть...а если тебе будет трудно.. если тебе будет нужна моя помощь, если станет опасно...
Помни! Я всегда буду рядом! Только позови!.
Ночь сомкнула свои плотные сумрачные объятия и только звучный удаляющийся перестук копыт могучего вороного коня в невидимом, гулком далеке, да догорающий слабеющий костёр, с пронзительной настойчивостью напоминали мне о Непознаваемом, Свершившимся и Предстоящем…
*************** Глава - 10 ************
- Вот...ну вот что, я только что говорил?, - Гарик испытующе, с укоризненной улыбкой смотрел на меня..
- Что?..,- очнулся я, оглядывая комнату с друзьями, - Что говорил?..
- Вот!.. Он даже не слушал нас!.. Эх ты, Ромео, ну говори скорее...кто она... твоя таинственная и прекрасная московская Джульетта?..давай, признавайся честно друзьям Детства!. Как ее зовут?..Как вы познакомились?...
- Да ты хоть фотографию её покажи… есть её фото?, - задорно подхватил Фуад..
Фуад! Друг детства, мой родной Фуад!! Что ты со мной делаешь?.. я ведь знаю ЧТО с тобой скоро произойдет...я начинаю это чувствовать, слышать, видеть... ЭТО приходит ко мне, как и предсказывал Темный Всадник.... Визг тормозов...ночь...какие-то беспорядочные хлопки похожие на выстрелы...удар, огонь, машина превращена в груду горящего искореженного металла.. а ты, Фуад…ты...
Нет!..Лучше пока не заглядывать в будущее, чтобы не сойти с ума, невыносимо ощущая боль нарастающих страданий...
Темный Всадник, спасибо тебе что ТЫ есть... Спасибо, что ты МНОГОЕ мне рассказал…спасибо, что всегда будешь рядом... Но я хочу САМ… я хочу и буду бороться за Свет и Добро...Чем закончится предстоящая борьба...этого я не знаю..Но я попытаюсь...попытаюсь помочь людям...Я попытаюсь!..
- Опять он нам не слышит, - Фуад и Самир игриво тормошили меня. - Что с тобой, брат?.. С кем ты говорил?.. А-ааа, ну всё понятно...он влюбился!.. как ее хоть зовут?.
В раскрытой двери, лучом света озарилось понимающее улыбающееся Мамино лицо.
- Хватит вам сидеть здесь, заседать...я уже порезала торт , - укоризненно улыбнулась Мама и добавила, - Твой любимый...Пражский, - ласково обратилась она ко мне, - Приглашай своих друзей к столу ...
Я благодарно посмотрел на Маму, потом обожаемо перевел взгляд на улыбающихся моих друзей... Потом вспомнил звонок Ольги... Потом... Нет..нет, не сейчас!..Только не сегодня...С тем, ЧТО мне предстоит - я разберусь позже...
- Налетай на торт, - зазывно скомандовал я, и мы шумливой, озорной ватагой выпорхнули из комнаты к накрытому, манящему праздничному столу…
*************** Глава - 11 ************
Южный город жизнерадостно гудел суетливым ульем повседневных забот. Запруженные машинами разгоряченные июльским солнцем улицы и проспекты дрожали и плавились в мареве полуденного зноя и беззаботно заглядывая в раскрытые окна застывших в томной истоме квартир вливалась ленивая жара.
Тележки с мороженным приятно холодили лицо, и когда ты нарочито медленно нагибался в поисках понравившегося тебе мороженного, усатая толстенная мороженщица с благожелательным великодушием разрешала спасительно вдохнуть освежающий дымок сухого льда из приоткрытой скрипящей створки тележки…
- Спасибо вам большое, - благодарно улыбались мы усатой мороженщице и она понимающе, озорно кивала в ответ, сверкая чернотой манящих глаз и прятала игривую улыбку в темнеющей полоске вспотевших усов...
- Похожа на Буденного, но на доброго Буденного, - рассмеялся Джаник, - она может в фильмах играть его роль...
- Как будто Буденный был злым?!.- включился Павел.
- Конечно был, и злым и беспощадным . Разрубал одним ударом, на атакующем скаку, врагов Революции... Мягкостью революцию не делают..
- Откуда ты знаешь?.. - , не сдавался Павел, мороженное в руке таяло и ему приходилось изгибаться всем телом, чтобы не закапать себе майку.
- Я что фильмы не смотрю что ли, во всех советских фильмах , если они про Революцию, про гражданскую войну всегда побеждают- красные, а почему? Потому что, они беспощаднее и умнее, с врагами по-другому нельзя было, особенно в то время…, - Джаник решил идти до конца.
-Ты просто военных наших фильмов насмотрелся...Я например, такие фильмы не смотрю. Лучше французского кино ничего нет, - вынес вердикт Павел.
Наивнее и невиннее разговоров невозможно себе представить в черствой, циничной напористости 21 века... Но тогда!.. Тогда в далеком, исчезнувшем в небытие 1989 году… Кто же знал, ЧТО нас всех ждёт - ТОГДА ?!..
Павел!..Джаник!.. Добродушные, бесхитростные мои спорщики, мои наивные, преданные друзья.. .Дорогие мои Человеки !!! Как же я рад, что волею неведомого Провидения, я смог вернуться на 20 лет назад, чтобы быть с вами.. чтобы попытаться помочь всем вам... Помочь моему любимому Солнечному городу...
Продолжайте, продолжайте, пожалуйста, говорить смешливые глупости с всезнающим выражением лица...продолжайте непререкаемо спорить и дружелюбно подтрунивать друг над другом...продолжайте БЫТЬ такими - какими я вас навсегда запомнил и жить…простодушно, неутолимо жить в том июле 1989 года... а об остальном ... обо всем остальном я попробую ... я попробую его изменить...
А не слишком ли ты берешь на себя?.. Суровой неумолимостью повис вопрос.
Не знаю.... Ох, не знаю... Я все же попробую.. я попытаюсь .. а там...
- Слушай!.. Подожди ... а вот это... что это такое ?.. - рука Теймура обеспокоенно указала куда - то вперёд , в раскалённую солнечную даль уличного пространства...
Я пригляделся и замер . Это было так неожиданно, что сзади на меня наступил Фуад, за ним растерянно остановились Гарик, Самир и Павлик… Джаник нечаянно выронил тающее мороженное и оно липкой молочной кляксой расплылось на темнеющей жаровне асфальта...
Огромный портрет Ленина, хозяйски венчающий просторную крышу Центральной Городской Типографии, подбитым воздушным змеем, безвольно качнулся и оторвался от сдерживающих его металлических конструкций и шумливо поплыл вниз, поднимая застарелую пыль и пугая изумлённых прохожих.
Там, на плавящемся обжигающем асфальте, Ленин стал каким-то очень беспомощным, нелепо бесполезным в выгоревшей тускло-розовой краске и изломанной деревянной раме с торчащими ржавыми гвоздями...
В зияющей пустоте покатой крыши , показались несколько человек, что-то с радостным оживлением восклицающих и темпераментно жестикулирующих.
Поверженный Ленин - эксклюзивное явление для южного города, в котором неугомонный Владимир Ильич так никогда и не был, но который торжественно чтил его в музеях, на мемориальных пано, в различных названиях улиц и нелепых композициях, и пугающих Солнечный город- воинственных памятников.
Мы замерев не сдвигались с места, потрясённо осмысляя увиденное.
И тут, из - за угла вдруг показалась колышущаяся, разнородная, гудящая, возбужденная людская масса , и первое что мгновенно бросалось в глаза - выпирающая агрессивность толпы, плотными, клокочущими, темными волнами заполняющая солнечное пространство вокруг.
- Что они кричат?., - озабоченно проговорил Теймур, с возрастающей напряжённостью всматриваясь в неумолимо приближающуюся толпу.
Толпа чернеющим роем неумолимо заполняла улицу, расширялась, множилась и имела особую , присущую продуманным протестным демонстрациям конструкцию. В голове колоны, нерушимым сомкнутым рядом, с показной непоколебимостью шли - сумрачные, злобно разгоряченные криками крепкие молодые люди и держали развернутое чёрное полотно с угрожающей надписью вдоль него.
Они призывно кричали , выравнивая крик идущей сзади огромной массы людей в единый скандирующий разноголосый рокот, внутри которого полыхал лютый огонь - ненасытной ненависти и алчущей крови непримиримости.
- Что они кричат...куда они идут?, - вдруг беспомощно спросил Гарик.
- Я знаю...я знаю что они хотят и я знаю куда они идут.., - сумрачно нахмурился Фуад. Закончив институт, он уже работал в органах милиции и знал очень многое...
О, и я знал!.. Я тоже ЭТО знал!.. Я знал, ЧТО они кричат..и знал, что написано на черном полотне растянутом вдоль первых рядов безжалостной толпы.. Я знал, что ЭТО только НАЧАЛО, которое скользящей, ядовитой гюрзой начинало с одержимой неумолимостью абсолютного Зла, медленно и неуклонно убивать трепетную душу моего цветущего город Солнца, стирая грани его безмятежного жизнелюбия, целительного Добра , затаптывая Любовь и дружбу нескольких людских поколений, и источая зловонный запах леденящей Смерти...
Неужели и это тоже должен быть остановить - я?!. И как я смогу ЭТО сделать? Каким образом?. Один?. Пусть даже и с помощью Темного Всадника...но как?..
- Пойдем отсюда, - отрывисто скомандовал Фуад, - Мы не должны ЭТО слышать. Уходим!. Всё!.. Уходим...
Мои глаза с Теймуром внезапно встретились, и он, мой ближайший друг детства и юности... мой заботливый сосед по лестничной площадке, незаменимый и преданный товарищ наших неудержимых споров, спортивных дворовых игр, жарких грёз и наивных мечтаний, бесхитростных розыгрышей, он - человек которого я полнокровно знал, кажется ВСЕГДА... впервые, смущенно опустил голову…
*************** Глава - 12 ************
-Внимание!.. Сегодня будет аншлаг, полный зал зрителей.. а главное - это ваша абсолютнейшая самоотдача в спектакле, это проживание, это полное погружение в воплощаемый вами художественный Образ, в зерно роли... Тем более, что придет внучка великого Соломона Михоэлса, который впервые поставил "Одесские рассказы " Бабеля… Это стоило и Михоэлсу и Исааку Бабелю жизни...Все это вы должны помнить...
Я в уютном камерном зале овеянного легендами Учебного Театра ГИТИСа, рядом - распеваются мои одарённые сокурсники, беспокойно проверяют реквизит и театральные костюмы, волнительно готовятся к долгожданной студенческой премьере - необычайно новаторского по стилю и музыкальной драматургии спектакля. Сегодня мы играем мюзикл "Закат"...
Художественный руководитель нашего курса, Маэстро, Мастер - великий и требовательный, знаменитый и непревзойдённый - профессор, народный артист СССР и множества государственных премий, Георгий Павлович Ансимов. Ученик нетленного классика российского театра - Владимира Ивановича Немировича - Данченко… даже выговорить страшно это недосягаемое и непререкаемое имя.
В коричневом твидовом пиджаке в мелкую шотландскую клетку, в шелковом бардовом платке элегантно подвязанном вокруг холеной шеи, на манер аристократического жабо, маэстро Георгий Павлович, с величественной, царственной медлительностью даёт последние наставления нам, студентам третьего курса, одержимо поглощающим каждое его магическое слово...
- Придут послы и атташе культуры из нескольких стран Европы, - Георгий Павлович торжественно выдержал мхатовскую паузу, в грациозном артистизме поправляя стальное плетение браслета часов на руке (самый любимый его жест) , - И от этого зависят наши будущие с вами гастроли в Израиль, Европу и может быть даже в Нью-Йорк… словом, от этого зависит будущность нашего с вами Театра...
Боже! Боже!.. Неужели ЭТО все происходит со мной?..Я не ослышался - наши будущие гастроли в Израиль, Европу и в Нью-Йорк?. Мог ли я, наивный юноша из вольнолюбивого солнечного Баку, воспитанный в истинно советской семье: Деда - коммуниста-разведчика и Героя Советского Союза, бабушки- детского врача и мамы-нефтяника "Азнефти", добропорядочной, консервативной семье с непререкаемым культом ежевечерней программы "Время", тщательно выписываемых газет "Правда", "Известия" и "Бакинский рабочий", в семье почитающей телепередачи "Клуб Кинопутешествий" и "Кинопанораму", как апофеоз свободомыслия... мог ли я представить ТАКОЕ, в своих недосягаемых творческих грёзах и тщеславных студенческих фантазиях - гастрольный тур по Израилю, Европе и Америке… И это при СССР!.. В самый разгар 80-х...
-Также...внимание!..Сегодня к нам придет министр культуры СССР - Петр Нилыч Демичев и руководители Союза Театральных Деятелей во главе с Михаилом Ульяновым, - любуясь произведенными на нас неизгладимым эффектом царственно продолжил Георгий Павлович, - поэтому (он опять элегантно поправил браслет часов на руке), выкладываемся всем сердцем, проживаем всей душой и помним, не забываем, ни на минуту, ни на мгновение... о Великой Магии Погружения в образ...помним во Имя Искусства и Культуры… А что есть Культура?., - Георгий Павлович, вновь вальяжно погладил плетение браслета часов и строго оглядел нас, - расшифровывается это так : Культ - это Служение, Ра - это Свет... То есть, вы - служители Света… Служители -Духовного Света, Творческого Света…а сейчас готовьтесь...через полчаса начинаем запускать зрителей в зал..,- напутственно благословил нас Георгий Павлович и воодушевленный своим выступлением неожиданно обратил на меня свое величавое полновесное внимание.
-Я верю в тебя... ты открываешь спектакль...ты справишься!, - мягкость его ставшего вдруг бархатистым голоса, обволакивала и магически удесятеряла мои силы, - главное, не волнуйся, всё будет хорошо, я в тебя верю!", - повторил он, напутственно похлопав меня по плечу, заражая меня своей непоколебимой артистической Уверенностью и творческим Вдохновением...
А я и знал, что всё должно быть хорошо. И иностранные послы с культурными атташе - меня вовсе не пугали, и уважаемый всеми - министр культуры был мне как-то равнодушен. И чиновники из Союза Театральных Деятелей СССР, корректирующие начальственными постановлениями великую магию сценического Искусства - были мне совершенно неинтересны ...
Я ждал - ЕЁ... Только ОНА была жизненно важна мне в этот торжественный премьерский вечер, и только для нее одной - я готов был волнительно играть сердцем, дотла прожить душой и помнить, не о Погружении в зерно роли, (да простит меня великий Мастер)... а о НЕЙ, сидящей с краю, в пятом ряду, и сосредоточенно переживающей за меня, делая вид, что увлеченно читает театральную программку..
Только ЕЙ одной в этот вечер - я всецело посвящал самого себя... Только ей ОДНОЙ и только для НЕЕ !..
Зрители в степенном достоинстве погружались в бархатные кресла уютного полутемного зала , нетерпеливо покашливая и шурша обилием заранее заготовленных букетов...приходили друзья, родители моих сокурсников, друзья друзей... Зал стремительно заполнялся...Премьера - есть премьера...
Оркестранты, чарующе нежными переливами настраивали инструменты - выхватывая аккордами предстоящие фрагменты мелодий... а я безотрывно смотрел в потайную пыльную прореху бархатистого тяжёловесного занавеса, и только пространство сцены отделяло меня от ЕЁ любящего сердца и такого бесконечно прекрасного, и такого умного в своей одухотворенности родного лица...
Раздались первые аккорды скрипки... ее жалостливый плач, чувственной волной подхватило пианино...осторожным прикосновением мягко вступил кларнет... и вот уже томная виолончель, печально вздыхая вплела свои сдавленные стоны в начавшуюся оркестровую прелюдию...
Я зажмурил глаза, мысленно посчитал до пяти, и шагнул в залитую теплым светом рампы авансцену, в затаившиеся, волнительное пространство переполненного зала…
*************** Глава - 13 ************
Южный приморский город в ленивой неспешности сменял кипение ярких красок лета на чарующую бархатистость сентября....
Солнце стало гораздо мягче и даримое городу янтарное тепло ласково успокаивало душу и навевало вселенскую грусть философского Созерцания.
А море.. море тоже незаметно изменило краски жизни и кружевная аквамариновая волна сменилась темнеющими густыми оттенками бирюзы , а протяжные крики беспечных чаек над морской бухтой и набережной бульвара несли в себе серебристые нотки сожаления об ускользающем в задумчивую осень сентябре…
Москва - настойчиво звала и требовательно манила меня институтской учёбой и волнующей новизной творческих событий, будоражила воображение - театрами, музеями, концертами, художественными выставками, знакомствами с раскованно яркими и необычайно интересными людьми.
И самое главное - Ольгой... Она ждала меня всепонимающей, неповторимой Любовью, трепетной Любовью истосковавшегося нежного сердца.
Друзья юности - погрузились в сутолоку будничной бакинской жизни, с ее институтами, графиками работы, вечерними свиданиями с любимыми девушками в уютной прелести теплых бульварных аллей... Жизнь неуловимо менялась...
Билеты в Москву были уже куплены, но ЧТО-ТО властно удерживало меня в убаюкивающем пространстве Солнечного Города... ЧТО-ТО необъяснимое мешало мне вдохнуть полной грудью пьянящий аромат осеннего моря, и дата - 9 января 1990 года, однажды, внезапно и неотвратимо, огненно выткалась из плотного воздуха, и более уже не давала мне ощутить всю живительную полноту окружающей жизни…
Я знал... я конечно же знал уже , что ЭТА дата и есть - ТОТ самый - День Беды.. День 9 января, который с властной безжалостностью изменит доверчивую душу моего любимого жизнерадостного Солнечного города, , и холодеющая от затаенного, приближающегося ужаса душа моя, инстинктивно отвергала неостановимое приближение этого чудовищного в своей жестокости Дня.
Внешне всё выглядело как и прежде, но ЧТО-ТО незримое, чуждое, опасно уплотняло время... мучительно давило осязаемым предчувствием непоправимо-грядущего, хладнокровно рассеивая былую лёгкость восприятия жизни и тревожило смутным ожиданием.
И я с горечью понимал, что мне нужно ЧТО-ТО предпринять во имя ТОГО светлого, чистого, душевного и доброго, что было впитано с ароматом пробуждающегося моря и живительным молоком Матери, во имя ушедших поколений предков моих и наконец , во имя тех озорных, шумливых придумщиков, неиссякаемых балагуров - бакинских земляков моих, которые ничего не подозревая продолжали жить доверчивой, наивно-полнокровной жизнью, безоглядно уповая на тающее могущество государственной власти дряхлеющего СССР , и по-прежнему, одержимо наслаждаясь Солнечным городом, как, навсегда подаренной Богом, безмятежной райской Вечностью...
*************** Глава - 14 ************
Карма-Тин Ринпоче с царственным достоинством молчаливо поклонился и протянул мне руку. Рука была удивительно мягкой и тепло пожатия успокаивающей волной разлилось по всему телу. Не хотелось эту руку выпускать. Упоительное, дивное, незабываемое ощущение...
Я взглянул ему в глаза и замер. В его миндалевидных глазах отражалось недосягаемое, безбрежное небо: кружевные перламутровые облака в дыхании ветра причудливо неслись по шелковисто-густой синей глади небесного пространства и мистические, величественные вершины заснеженных тибетских гор, словно белые зубья сказочного Дракона, надежно ограждали хрупкие домики и буддистские храмы с багровыми изгибами волнистых крыш, от пронизывающих горных ветров и невзгод, в умиротворенной непостижимости духовной жизни. Узкой белеющей веной высокогорная дорога невозвратно уходила в божественно Неизведанное...
Я восторженно поклонился Ламе и прижал свою ладонь к сердцу, этим выражая глубокое почтение.
Лама Ринпоче доброжелательно улыбнулся в ответ и благодарно кивнул головой...
Итак, официальная часть прошла успешно, - с радостным облегчением подумал я и пригласил его жестом в квартиру.
Виктор, сын Ольги, учился в Тибете, познавая необъятную мудрость Буддизма, и как-то однажды, любезно пригласил Ламу - погостить в Москву. Неожиданно для всех, тот согласился...
Ринпоче Карма-Тин славился как всезнающий Гуру, как всевидящий премудрый Лама, удивительно непостижимыми способностями которого, восхищались его ученики- буддисты по многих странах мира… Его считали Великим Мудрецом.
Он и в Москву приехал в ярко-оранжевой накидке (кашая), подчеркивавшей его сухое, точеное и удивительно загорелое тело. Идеальной формы лысая голова светилась бронзовым блеском горного тибетского солнца, а необыкновенно проницательные глаза под тонкой серебряной оправой лучились - Добротой, Любовью и неземной Мудростью, проникающей в глубинную сущность явлений. Оторвать глаза от этого Человека было невозможно. Он источал Свет...
Ольга трогательно смущаясь, вышла навстречу традиционно соединив ладони (это называется - намасте), и почтительно с кроткой улыбкой поклонилась .
Лама в ответ понимающе улыбнулся и чуть дотронулся кончиком загорелых, бронзовых пальцев до ее плеча, ласково благодаря...
И тут произошло ТО, чего не ожидал никто из нас...
Улыбка его мгновенно погасла, по лицу пробежала озабоченная тень и он бросил на меня выразительный взгляд. Наши с ним глаза встретились...
Это длилось всего лишь - миг, доли секунды... Никто этого особо и не заметил...
Но этого краткого МГНОВЕНИЯ, мне было достаточно... Я понял ВСЁ...
Лама Ринпоче Карма-Тин, одним невесомым прикосновением прочувствовал и ощутил затаившуюся в красивом теле Ольги коварную болезнь, несущую в себе неизлечимо Страшное...
А ТОТ его взгляд, острым скальпелем отчаянной предупредительности, обращённый только ко мне, мгновенный и всепроникающий, я помнил всю свою последующую долгую Жизнь…
Прощаясь и благословляя нас на Служение Добру, Лама Ринпоче снял с тонкого, сухонького пальца серебряный перстень, сотворенный для него искусным тибетским мастером, и подарил его изумлённой Ольге..
Бирюза на этом мистической красоты перстне, удивительным образом напоминала Ольгины глаза. Цвет в цвет... Ольга хранила его до того самого... ПОСЛЕДНЕГО дня...Он был ЕЕ талисманом и оберегом, храня частичку ауры своего удивительного мудрого владельца...
Теперь он всегда со мной…
Невероятный, заветный, духовный перстень - я всегда одеваю его, когда мне нужна Помощь в Преодолении и Защите...
2О лет прошло , но благодарная Память Сердца - помнит...трепетно хранит и помнит ВСЁ…
*************** Глава - 15 ************
Я отложил поездку в Москву- мне нужно было время, чтобы предупредить тех, кого я мог охватить энергией убеждения, о приближении Неизбежного, в остатках сжимающегося времени.
- Вам нужно уехать из города, как можно скорее, - умолял я , родственников и соседей, - уехать до 9 января 1990 года...Потом будет уже слишком поздно !!!
- Как это уехать?,- возмущенно поражались люди, - Куда уехать, зачем уехать?.. Это же любимый наш город... мы здесь родились, выросли и родители наших родителей родились и прожили здесь…Здесь - вся наша жизнь!..
- Да, я знаю..я все это понимаю...Но вам нужно уехать, будет Беда- отчаянно не сдавался я.
- А почему 9 января?.., - хмурились и нервничали люди, -Это из-за этих митингов и демонстраций...из-за этих крикунов-провокаторов, которые понаехали в наш родной город?.. Ерунда.. Повторения 27 февраля 1988 не будет! СССР - это сила! Власть этого не допустит!.Всё обойдется!..
- Нет...нет! Это совсем не ерунда... Всё будет ещё хуже, еще страшнее... Постойте, не уходите...выслушайте меня.. поймите, что если вы ...
- Да хватит уже...вай...надоело!, - гневливо роптали люди, - Здесь наша Родина ! Здесь вся наша Жизнь!.. Никуда мы отсюда не уедем, и точка!..кончен разговор!..
Никто мне не верил, да и невозможно было в ЭТО поверить, ибо город Солнца имел глубокие корни незыблемых традиций - традиций Добра, Света, Дружбы и Любви, и жители его были пропитаны этими самыми живительными традициями целой эпохой предыдущих счастливых поколений…
- Карюша...да что с тобой… прошу тебя, не переживай ты так…,- с тихой улыбкой, сочувственно успокаивала меня Мама, - С чего ты взял, что произойдет Беда?! Кто тебе сказал такое?.. В нашем городе ТАКОЕ исключено!.. Оглянись, посмотри...да ты сам это хорошо знаешь! Здесь поколениями живут люди всех национальностей...нет, нет, у нас ЭТО невозможно...А тебе надо ехать на учебу в Москву. Власть в нашей республике и наше государство ЭТОГО никогда не допустят! С нами все будет хорошо, вот увидишь! Все будет хорошо!..
Ох, эта фраза!.. Как с тех самых пор, я возненавидел эту опасно-успокоительную фразу, которая беззащитно и гибельно убаюкивала перед Неизбежным, и как же потом, я сам часто ее повторял. ..
А Неизбежное надвигалось с неумолимой, нарастающей Неотвратимостью. События надвигались стремительно.
Солнечный Город - почернел, помрачнел от воинственной агрессивности многолюдных, стихийных, угрожающих сборищ и беспрерывных озлобленно- кричащих митингов, а бережливая ласковость трепетного осеннего солнца, внезапно сменилась ледяными дождями в гуще тусклых облаков и пронизывающими северными ветрами…
Деревья в беззащитной изогнутости колышущихся ветвей, молчаливо стонали роняя пожелтевшие умирающие листья, под нескончаемыми безжалостными морскими ветрами…Вся природа - страдала…
Баку - город Огней и Ветров. И того и другого, в полной мере было достаточно, но волны накатывающейся острой напряженности с разрушительной силой проникновения сгущали сереющий воздух ожиданием подбирающейся и уже совсем близкой Опасности.
Я не звал Темного Всадника... Возможно, он нужен будет ПОТОМ, когда Неизбежное перейдет ту тонкую, опасливо ускользающую черту, которая зримо отделяет - Жизнь от Смерти...
Всё вокруг стало затаенно настороженным, хмурым, неуютно-тревожным.
Исчезли радужные краски Жизни, погасло предвкушение необыкновенной новизны бытия, мёрзлый свинцовый дождь сосредоточенно-тяжело барабанил в застывшие, потускневшие окна и с колючим дыханием поземки, в погасший город скользяще и беззвучно вполз Страх…
*************** Глава - 16 ************
Трясущийся и вздрагивающий на каждой колдобине автобус натужно рычал, с утомительной обреченностью карабкаясь в гору и узкий серпантин дороги продувался холодными горными ветрами со всех сторон затрудняя подъем.
Дивная красота изумрудных лесистых холмов и живописная безмятежность тихих равнин, настраивали на созерцательность и умиротворение.
- Боже...Какая же красота вокруг!, - я зачарованно любовался петлями дороги и открывшимся моему взору пейзажем: недосягаемое в своей аквамариновой бесконечности небо, парящий в его вышине быстрокрылый жаворонок и строгие очертания неприступных эпичных гор. Библейское полотно - слияние природной гармонии мира и человеческой души. Я пожалел, что не взял фотоаппарат...
Я ехал в Степанакерт.
Именно там... именно оттуда исходили те импульсы волн питающие Злобу, порождающие и разжигающих лютую Ненависть в непримиримо-орущих бесконечных митингах на площадях моего Солнечного города. Именно оттуда, из самого сердца Нагорного Карабаха, раздавался - ТОТ воинственный призыв приближающий Неминуемое, которое окольцовывало мой родной город смертельными обвивами - Агрессии, Злости и Разрушения.
И именно ЭТО, я должен был остановить... Но как?.. КАК?.. Темный Всадник?.. Да, скорее всего - ОН будет мне здесь необходим.. Но что мне делать и КАК?..
А время сжимало свой неумолимый бег ежедневно приближая роковую дату…
Автобус вздрогнул, мелко задрожал всем своим пыльным металлическим телом, протяжно захрипел, облегченно выдохнул чёрной гарью ...и остановился. Шесть часов утомительной езды и бесконечной тряски - наконец позади...
- Всё, приехали, - констатировал пожилой водитель облегчённо вытирая вспотевшие ладони. Затянулся едкой сигаретой, закашлял и с любопытством стал рассматривать медленно поднимающихся с кресел пассажиров.
Я вышел последним , усталые, хмурые люди передвигая затёкшие ноги, двинулись к раскрывшимся скрипящим дверям автобуса, недовольно сдвигая их тюками до упора..
- Почему двери не открываются полностью., Вазген?!. - нервничали пассажиры.
- А я откуда знаю, - развел руками водитель- Вазген, - Карбюратор барахлит, сальники ни к черту, клапана стучат...Слава Богу, что вообще доехали...
Я торопливо спустился по пыльным, ступенькам старенького автобуса и шагнул на древнюю землю Нагорного Карабаха.
Солнце пробилось сквозь плотную молочную завесу нависших облаков и скользнуло по крышам домов, улыбаясь и даря - Надежду.
- Хороший знак, - вспорхнула белым голубем ободряющая мысль..
- Спасибо, что довезли , - благодарно обернулся я к пожилому водителю .
- Апрес... (Дай Бог), - улыбнулся он впервые услышанному доброму слову за все 6 часов изматывающей дороги и участливо помахал мне рукой..- Удачи тебе, сынок..Береги себя...
Я перекинул широкий ремень спортивной сумки через плечо - в ней самое необходимое для предстоящей борьбы: личные вещи, электробритва, фотография Деда и молитвослов, купленный мной по неведомому побуждению в одинокой лавке Армянской Церкви, в городе Солнца.
Я сделал глубокий вдох и осторожно шагнул в поджидавшую меня - Неизвестность...
На меня пристально смотрел, напряжённо затаив дыхание - Степанакерт...
Муравейник возбужденных людей, спрессованных раскаленным митинговым единством, растекался по Центральной площади Степанакерта, многотысячной гудящей массой. Женщины, мужчины, старики, молодежь, дети.. Плакаты, транспаранты, флаги… всё это галдело, клокотало, колыхалось, взывало создавая стойкую иллюзию Зеркальности - то же самое я видел и в городе моего Детства. Всё то же самое…
Бронзовый Ленин в фанатичном отчаянии, застывшей рукой, одержимо указывал на далёкие отроги величественных гор, на горделивую Шушинскую Крепость грозно нависшую над шумливым городом и навязчиво призывал к чему- то давно забытому и более никому не нужному…
Какой-то невысокий плотный человек, энергично вскочил на трибуну и призывно поднял руку победоносно сжав кулак. Гигантская волна людских рук мгновенно и лихорадочно взвилась в ответ, в оглушительном крике одобрения: Миа-цум, Миа-цум, Миа-цум, Миа-цум - одержимо скандировала многотысячная площадь в нарастающем грохоте ...
- Что это у вас тут?, - спросил я у проходящего жилистого старика в потертом, выцветшем пиджаке, указывая на бушующий митинг.
В этот самый миг - человек на трибуне в истошном единстве крика с толпой, перекрыл мой вопрос. Миа-цум! Кара-бах! Миа-цум!.Кара-бах!..
Я повторил, наклонившись к самому уху старика…
"Миа-цум..Кара-бах...Миа-цум", - ревело всё вокруг разрывая пространство..
- Зорий !..Это Зорий Балаян выступать будет!.. Независимость мы хотим, - горделиво прокричал он: И главное - Воссоединение!.. Миацум!..
- Миацум ?, - повторил я осмыслял услышанное.
-Да.. конечно.. Только - Миацум!.а что?, - старик резко поднял голову и очень пристально посмотрел мне в глаза. - А ты что?.. Ты разве против?..
- Не знаю.. надо подумать..,- миролюбиво улыбнулся я. Конфликт со стариком в первые минуты пребывания на карабахской земле совсем не входил в мои планы.
- Как это - не знаю?.. - мрачно нахмурился старик. - А ты разве не знаешь, что мы все здесь за Миацум?!.Весь Степанакерт здесь собрался...И что мы пойдём до конца !!!..И Горбачев это знает и весь мир это знает...Мы не отступим!!!..
- А вы разве не знаете, что в Баку живут наши с вами соплеменники, армяне и их там могут в любой момент …, - взорвался я. - Вы об этом подумали?..
- А ты сам...ты кто такой вообще ?..- грозно надвинулся на меня старик и его мозолистая рука крестьянина больно сжала мой локоть, - Ты откуда к нам приехал, а ?.. Для чего ?.. Ты же не наш, не отсюда... Эй, Смбат,- громко окликнул старик здоровенного парня из проходящей толпы возбужденной молодежи. - Смбат, подойди... а ну-ка проверь этого... чего ему у нас надо?!..
- Послушайте..,- стараясь говорить спокойно начал было я, но цепкие молодые руки сжали меня со всех сторон, нагло вывернули карманы, выпотрошили сумку и теперь с озлобленным любопытством хмуро рассматривали мой автобусный билет: Баку - Степанакерт.
- Из Баку приехал?, - медленно процедил один из парней обступивших меня.
- Ах, вот оно что!, - старик криво усмехнулся и глаза его сузились , - Значит из Баку тебя послали к нам?!.. А кто послал?.. И для чего?.. А ну отвечай!..
- Да никто меня не посылал...постойте..выслушайте меня.. пожалуйста!..
- Да что с ним разговаривать, - взвизгнул за моей спиной чей-то возбуждённый голос, - Берите его... сейчас отведем... поговорим по-другому... Сурен подгони-ка свою машину...
- Да постой-те же.. уберите руки..да послушайте... Если вы здесь не остановитесь, то в Баку произойдет - Непоправимое...Дайте мне вам объяснить...
- Это сейчас с тобой произойдет непоправимое…о себе думай, как в свой Баку вернуться… а ну, берите его, ребята!.. живо...сажай его в машину…
...Какие всё-таки красивые горы вокруг: мудрые и вековечные, неприступные и заоблачные, в снежных папахах тающих вершин - мысли отчаянно кружились и что-то всё время мешало мне сосредоточится...
Потом, я увидел того самого жаворонка... Он низко кружил надо мной и приветливо махал мне крылом: Эй..,- как бы говорил он,- как ты там, Человек?!...Я вижу тебя… Почему ты лежишь?.. Вставай, помаши мне рукой!.
Его радушный полёт мне было трудно наблюдать, что-то теплое постоянно слипало глаза и окрашивало акварельное небо алой краской...
- Интересно... какой красивый закат.. Неужели уже вечер...?, - подумалось мне, и захотелось восхищённо любоваться этим ярко-багровым закатом, этим величаво уходящим за лесистые склоны холмов недосягаемым светилом… но нужно было встать....обязательно встать...кто же любуется закатом лёжа?!..
- Всё.. хватит.. уходим.. все туфли мне кровью испачкал, бакинская сволочь,-тающим эхом донёсся злющий голос и какие-то тени скользнув мимо, торопливо стали исчезать в зыбкой пустоте. Захлопали дверцы машины, загудел мотор...потом все стихло...
- Где это я?.. Какой то пустырь?.. и холод уже исходит от земли… А жаворонок все кружит и кружит, и что-то кричит мне… Интересно, чем я ему так понравился?..
А потом пришла боль. Она крадущимся спазмом сжала тисками разбухшее лицо и жадно спускаясь к пылающей груди, острыми когтями неспешно перебирала каждый кусочек тела, наслаждаясь своей безжалостной Властью…
- Всадник.. Всадник.. Где ты?...Помоги мне...приди, - едва успел я выдохнуть, стремительно падая в расширяющуюся бездонность манящего неба и пытаясь... всё-таки отчаянно..обреченно пытаясь, дотянуться сломанной рукой, до исчезающего в закатном мареве облаков белоснежного крыла жаворонка…
*************** Глава - 17 ************
- Ну вот.., - сейчас мы пройдем первую химию... А там посмотрим , как организм будет реагировать... В любом случае, будем бороться и я уверена - мы победим!, - доктор посмотрела на меня и сдержанно улыбнулась.
Ей было на вид лет 35, не больше. Строгие очки в красивой роговой оправе, сосредоточенное выражение умного, волевого лица привыкшего видеть боль, страдание и муки людей, и пытаться помочь им профессией врача…
Мы сидели в ее просторном светлом кабинете заведующего отделением Онкоцентра, на столе, одиноким, гордым стражем, стояла изящная ваза с упоительно цветущей сиренью, а вокруг нас шла незримая, упорная, ежеминутная борьба за жизни страдающих, слабеющих, сломленных болезнями людей. Тонкий лёд отдаляющий падение в Смерть…
В спертом воздухе носился запах горьких лекарств, осторожный шепот персонала и перегретый телевизор в пустом белесом холле, подбадривающе пел беззаботными голосами веселого телефильма про соломенную шляпку.
Был месяц май... Ох, уж этот месяц май... Как же значимо вечен, этот весенний месяц в моем кармическом календаре!.. Всё происходит именно в этот дивный и тревожащий меня своими сбывающимися памятными событиями - месяц май…
- А, скажите, доктор..., - мне почему - то верилось ее словам и хотелось задавать умные вопросы , как будто в этом было особое утешение,
- Скажите , а какие вообще есть... ну словом ..какие у нас есть ...?, - я споткнулся на последнем слове и вопрошающе посмотрел на бейджик с фамилией врача: Давтян Анна Аркадьевна. Надо же, почему я раньше этого не замечал...
- О, вы моя землячка.. как здорово, а откуда вы?, - ухватился я за спасительную соломинку, чтобы перевести тему. Стало как-то теплее и уютнее на душе…
- Землячка.. да, соплеменница ваша ! Я родилась в Грузии, в Тбилиси, училась в медицинском в Москве, потом аспирантура...в профессии уже 14 лет....а про - шансы?! .. Вы ведь это хотели спросить, да?..
Я обреченно кивнул.
- Шансы конечно есть... Не сдаёмся, ни в коем случае - не сдаемся !..Будет трудно, порой очень тяжело, предстоит долгая борьба, но мы не сдаемся...слышите? И не отчаиваемся!.. И Дай Бог, дорогой мой земляк, нам встречаться с вами и вашей удивительной Женщиной, в будущем, только по-хорошему поводу, - мудрые глаза ее обдали меня светом Надежды.
- Спасибо вам Анна Аркадьевна, огромное спасибо за эти слова... они мне так нужны..., - я благодарно улыбнулся. - Я пойду к ней..
- Я знаю и все понимаю. Идите, обязательно идите сейчас к ней...Она с утра ждёт вас, и вот что!.. Любите её..развлекайте её..говорите с ней - ТАК...чтобы она хоть немного отвлеклась... от того, ЧТО ей ещё впереди предстоит. Я верю, вы это сможете...,- доктор Давтян грустно улыбнулась и посмотрела на часы. - - А меня ждут другие больные... К ней, к Ольге, я попозже обязательно приду. Помогите ей хоть на час, хоть на несколько минут - забыть про болезнь...Вы ей нужны!..
Отвечать я не мог, стало давяще тесно в груди и сердце обдало горечью печали.
Но показать этого , я не мог... Не имел права...Ольга нетерпеливо ждала меня ТАМ.. по ту сторону хрупкой больничной двери...
Я на мгновение замер у ее палаты, вымученно заставил себя вспомнить смешливый эпизод из нашего солнечного прошлого и беспомощно сжав пакет с апельсинами, с ободряющей улыбкой вошёл к НЕЙ…
*************** Глава - 18 ************
Костер послушно разгорался и колебание ярких рубиновых языков пламени щедро высветляло два силуэта, сидящих в неспешной, согревающей близости костра. Один из двух сидящих у огня - это был я.
А второй… Второй, был ТОТ- кто спас меня, вытащив истерзанного, беспомощно лежащего на продуваемом ветрами, заброшенном пустыре, со сломанной рукой, перебитыми ребрами и кровоточащим носом...
Это был - ОН, мой спаситель, Темный Всадник...
Звал ли я его в ТОТ момент?.Думал ли о НЁМ в тот миг?. Или он появился сам ?Я уже этого совершенно не помнил… Да и какое это имеет теперь значение, главное , что ОН - рядом...
И опять была бескрайняя, тихая ночь… и опять над нами сокровенно сверкали неприступные звёзды, и горделивая Луна таинственно изучала нас полуприкрытым глазом серебряного полумесяца.
- Чего ты этим хотел добиться?, - раздается его низкий, повелительный, как тающее горное эхо голос . - Ты хотел в одиночку остановить снежную лавину?.. Ты хотел, чтобы все... вдруг поверили тебе и внезапно изменились к лучшему?.. Разве ты не знаешь, что ЭТО, одному невозможно ?!..Один в поле не воин. А ты захотел в одиночку остановить время...
Я угрюмо молчу опустив голову. А что сказать?..
Лицо распухло, нос кровоточит, а тело - как одна сплошная рана, каждый вздох и выдох - острой режущей болью отзываются в сломанных рёбрах … Рука перевязана в запястье и просто двигать пальцами - это как прикоснуться к раскаленному железу...
- Ты хотел стать Героем, хотел изменить ход событий... изменить людей, помочь им, - задумчиво усмехнулся Темный Всадник, и бережно вытащил из под плотных просторов тяжелой бурки маленькую фляжку...
Она была переплетена темной кожей, с поблескивающей тусклым серебром крышкой. Фляжка была тяжёлая, явно старинная, это я сразу определил...
- Это поможет тебе, выпей,.. ,- только и сказал Темный Всадник подбрасывая в пламень костра сухую ветку. Ветка беспомощно хрустнула и поникла в ненасытных огненных объятиях и в разгорающихся отблесках пламени я увидел, что Темный Всадник носит кинжал, а сбоку, прижатым к бедру, вырисовывался матовый эфес кривой кавказкой шашки. …
Бурка волной сброшенная на землю внезапно обнажила расшитую черную черкесску с потускневшими серебристыми газырями.
- Ты Воин?.., - спросил я.
- Я Всадник,.- ответил ОН.
Вновь наступила тишина...Я сделал глоток...
Вкус жидкости был похож на старинное вино, сладкое и необыкновенно ароматное. Вкусное и густое, как патока.
- Какое удивительное вино, старинное?, - я сделал ещё глоток. Действительно, было невероятно вкусно...
Всадник не ответил продолжая задумчиво смотреть на огонь.
Я чувствовал , что есть какая-то удивительная тайна в самом существовании Темного Всадника, но понимал, что время познать ее пока не пришло...
- Да, - вдруг тихо произнёс Он, поворачиваясь ко мне лицом , - время ещё не пришло.. - Ты же об этом сейчас подумал?.. Вначале, ты должен пройти через многое, претерпеть и преодолеть все самому, чтобы обрести Силу и вот тогда…
Он вновь замолчал, и в плотной, сопровождающей наш разговор настороженной тишине, был слышен только всполох жёлто-алых искр, пламени ночного одинокого костра...
- И тогда ты мне расскажешь, КТО Ты?, - наивно продолжил я…
С каждым мгновением после нового глотка из волшебной фляжки, мне становилось легче:... я уже мог дышать глубоко и ровно, а сломанная в запястье рука начала наливаться силой, потихоньку отпуская ноющую, изматывающую боль.
- Скажи, если это возможно....как мне изменить время, как остановить Неизбежное?, - задал я нелепый вопрос.. , - Как?.. Времени у меня всё меньше… помоги мне … дай совет.. прошу, научи… одному мне трудно.. мне никто не верит…никто...
- Да, - задумчиво произнес Всадник, - Люди очень изменились. Они верят только себе…Так было не всегда...
- Мне не поверили в моем Солнечном городе... меня чуть не убили здесь и если б не ТЫ, если бы не ты... Зачем я помогаю тем, кто не хочет верить в Очевидное и Неизбежное?.. Помогать тем, кто отвергает помощь?!... Кто не хочет меня даже слушать!..И знать...самому знать, что я не в силах, что не смогу изменить время... помешать событиям случится, спасти людей, которые мне не верят... И в этом преодолении, по-твоему, я должен обрести СИЛУ?..Но для чего и почему я?..
Темный Всадник рассмеялся сдержанным, тихим смехом, в котором мне послышались добродушные нотки Деда.
Дед смеялся также, глуховато и негромко, как бы внутрь себя…
Память моего сердца навсегда сохранила и ЭТО - мудрую улыбку Деда и его добродушно-ласковый смех...
И вновь, как и в прошлую встречу со Всадником, в бездонной толще далеких горных лощин, из глухого, плотного мрака ночи, вдруг донёсся нарастающим эхом - протяжный волчий вой. Величественный и горделиво-одинокий...
Но вот, мгновения спустя, заунывный плач нескольких скитающихся волчьих голосов - вплетается в призывной вой волчьего вожака...и несётся , скорбно бередит душу пронзительное волчье многоголосье, и кажется , что и темнота ночи становится загадочнее и непреодолимее, и хочется поближе придвинуться к вечно спасительному жару огня.
- Мне пора, - беспокойно вставая произносит Темный Всадник. Крылья черной бурки укрывают его крепкую ладную фигуру и могучий вороной конь осторожно выходит из густой темени лиственного дерева, кротко повинуясь властным движениям Хозяина.
К седлу коня, как и в прошлый раз, плотно привязано ремнём старинное ружье из тусклого дерева с костяным инкрустированным прикладом...
- А фляжка?, - воскликнул я, - ТЫ забыл... возьми фляжку... постой..., - и я протягиваю руку к возвышающемуся надо мной темнеющему силуэту Всадника.
- Оставь себе... она тебе ещё пригодится…скоро пригодиться... Тебе предстоит многое... И помни! Я всегда буду рядом! Только позови!, - раздаётся его спокойный проникновенный голос, тающий в настороженном дыхании ночи...
Я сижу у костра... Жаркие, ненасытные языки пламени манят уютом и успокаивают усталую душу. Боль прошла совершенно... Вернулось спокойствие уверенности, осмысленное понимание - ЧТО мне нужно делать…и вот уже Время… время пережитого в бурных событиях дня осторожной, неслышной поступью сочувствующе приближается ко мне, заботливо расслабляет тело, потихоньку прикрывая отяжелевшие веки …
- Отдохни, - доверительно шепчет костер, вздыхая снопом светящихся багровых искр, - Отдохни, а я буду тебя защищать и согревать бесстрашием пламени своего… Восстанови силы, потому что, тебя ждут... и ты нужен - ТАМ ...Постарайся заснуть...
И я погружаюсь в тёплые, убаюкивающие волны сна и последнее, что я слышу сквозь толщу сгустившейся тишины - это звук ускользнувшей из ослабевшей руки старинной серебряной фляжки…
*************** Глава - 19 ************
Глаза Учителя мудры и полны внимательного молчания. Глубокие проницательные глаза его изучающе смотрят прямо в Душу, озаряя ее отблеском умудренности, и казалось всецело понимая самую ее глубинную, сокровенную Суть.
На стене его уютного кабинета излучая Свет Веры, висят удивительной красоты православные иконы, и Церковный Крест старинной работы, деревянный. Дерево на нём значительно потускнело, подчёркивая неразрывную связь времён.
Удивительное, стойкое ощущение - душевной защищённости, назревшей сердечной Исповеди, испытываю я , находясь в квартире моего великого Учителя и Мастера, в его рабочем кабинете, заполненном необъятными полками книг, старинных икон, Крестов, и фотографическим портретом Отца - православного священника Павла Ансимова. Отца моего Учителя.
Фотография черно-белая, взятая из бездонных архивов - НКВД, с той самой особой Папки, с протоколом допросов и казёнными фото, в анфас и профиль... Папки несущей в себе - Неоправданное расстрельное Зло...
Отец моего Учителя был наскоро расстрелян на Бутовском полигоне, как враг народа, без всякого суда и тем более следствия, расстрелян гулкой ночью, лишь за то, что был непреклонен в своей Вере... расстрелян лишь за то, что отказался отречься от Света духовного и от православной Церкви, в которой с беззаветной преданностью служил в Москве настоятелем до того самого - рокового 1937 года. Вот такие, тогда были в нашей истории неумолимо чудовищные времена.
И вот , я сижу в кабинете его сына, моего великого Учителя - профессора Георгия Павловича Ансимова, и в осознанности задушевного спокойствия, происходит между нами особый, никогда прежде не звучащий, сокровенный разговор.
Георгий Павлович даёт мне возможность выговориться и прочувствованные слова, неспешной волной заполняют тесное пространство комнаты. Он слушает меня и мне казалось, что человек сидящий передо мной был мне родным и что он знает все мои мысли и ощущает все мои переживания...
- И на сколько, по времени ты уедешь в Баку?, - осторожно спрашивает Георгий Павлович.
- Всё начнется, в первых числах января… точнее - 9 января...но мне нужно быть там заранее...я должен там быть...
- А когда ты вернёшься?.
- Не знаю... Точно не знаю, Георгий Павлович... позже... вернусь. Я должен быть ТАМ... в моем родном городе... И должен попытаться помочь тем, кому смогу!..
В ответ - молчание. Крепко задумался Мастер и Учитель. Тихо тикают настенные часы..молчание становится весомым, осязаемым.
Со стен на меня внимательно смотрит Икона Валаамской Божьей Матери с младенцем. Удивительной красоты и мудрости - Икона. Сколько же в ней, Света, Добра и Любви, в этой дивной, живительной Иконе...глаз не оторвать...
- Вот... возьми ЭТО, - Георгий Павлович неспешно встаёт, открывает ящик стола и бережно достает маленькую картонную коробочку, в которой светится серебряный крестик. Тусклое черненное серебро крестика немного потерто, но буквы на обратной стороне читаются четко: "Спаси и Сохрани"...
Я удивлённо смотрю на Мастера.
- Этот крестик я носил в детстве... Подарок Отца... Он мне всегда помогал, сберегал от многого, если просишь молитвой…Только нужно всей душой просить. по-настоящему просить, .всем сердцем. Всё своё я уже у него выпросил...Жизнь я прожил непростую, но интересную, яркую и многое, очень многое успел...А сейчас... Сейчас он нужнее тебе... Шнуровку или шёлковую нить, ты найди сам…но главное, самое главное, не снимай его никогда, защищай его, а он непременно защитит тебя от всего плохого и опасного, - и Георгий Павлович ласково улыбнулся светом своих мудрых глаз.
- Спасибо, Георгий Павлович.., Спасибо Вам огромное, - улыбнулся я в ответ, но улыбка получилась какой-то усталой, вымученной, - Обещаю, всё будет хорошо...я скоро вернусь...
- А почему именно 9 января… и что должно произойти именно 9 января?..,- задумчиво и осторожно взвешивая каждое слово спросил Георгий Павлович и его серые глаза в проницательном спокойствии терпеливо ждали моего ответа.
Сказать или не сказать?, - вихрем пронеслось у меня в голове...- А если...а если я всё таки расскажу... поверит ли он ?.. Ведь он всепонимающе мудр и прожил огромную, полную волнующих событий жизнь, и в конце концов он - мой Учитель...хоть всё это так странно, так непостижимо...и всё же... всё же... Рассказать?..Рискну...да, расскажу...
С затаенной надеждой, я посмотрел на Валаамскую Икону. Божья матерь с младенцем …Свет Мудрости, всеобъятность Любви и Добра в понимании всего Сущего..Может быть и ОНА мне поможет почувствовать правильность выбора...
Потом я перевел глаза на задумчивого сидящего в уютной мягкости необъятного кресла - Георгия Павловича. Он сдержанно улыбался краешком губ и пристально смотрел куда-то сквозь меня, как будто читал мою Душу. Учитель был слишком мудр и опытен, чтобы нетерпеливым вопросом прервать мое молчание... И тогда я решился...
- Георгий Павлович, - я взволнованно кашлянул, - Георгий Павлович… я хочу вам ЭТО рассказать...
... Был уже поздний московский вечер, когда прощаясь Мастер, проводил меня до лифта. Лифт ехал медленно, нахально громыхая расшатанным железом, и в гулкой пустоте тихо дремлющего дома, было осязаемо слышно каждое произнесённое нами слово...
- Я горжусь тобой, - сказал Мастер, - Ты поступаешь правильно!..Иного выбора нет... Ты лучший мой ученик...и я горжусь тобой...ты сумеешь и я верю в тебя...
- Спасибо вам... спасибо за всё..., - я благодарно протянул ему руку.
Мастер шагнул ко мне и взволнованно обнял меня и прижал к своему мудрому сердцу.
- Иди...иди и смело делай ТО, что должен сделать, во имя Добра, во имя Любви , во имя своего Солнечного города и ради людей... Может у тебя получится ...Не знаю…Но ты должен попробовать, ты обязан - ЭТО сделать... И храни тебя Господь на этом твоём, очень непростом пути!. .Благословляю тебя!..
Дорогой мой Учитель! Великий и такой родной моему сердцу -Человек, безмерное уважение к которому я трепетно пронес через всю свою долгую, интересную жизнь… Как же потом, я бережно вспоминал - ТОТ тихий, зимний вечер в кабинете моего Мастера и Учителя, его всепонимающие мудрые глаза, его всепонимающее благодатное молчание и эти, живительной глубины - такие нужные мне Слова…
Лифт недовольно громыхая наконец остановился и раскрыв подрагивающие разрисованные двери, нетерпеливо звал меня в опасное Неизвестное...
А мне предстоял ещё один очень трудный разговор...с Ольгой, с самым дорогим , самым близким человеком, любовь к которой Ангелом - Хранителем оберегала и вдохновляла меня бескорыстным солнечным Светом Счастья...
И вот ей, Ольге, я должен был рассказать правду - ПОЧЕМУ я не останусь с ней справлять долгожданный Новый 1990 год... рассказать ПОЧЕМУ я еду в Баку… и ЧТО именно 9 января может произойти... Или не говорить?!..
Она ведь потом, из газет и бесконечных телевизионных новостей узнает ВСЁ... Об этом будет несмолкаемо говорит вся потрясенная страна…политики, журналисты, депутаты, просто люди ... весь мир...
Сказать ей заранее, и тем самым подвергнуть ее ранимое любящее сердце - боли тревоги, слезам переживаний, горечи печали и разлуки?.. Как быть?..
Мои пальцы осторожно нащупали что-то в кармане куртки...
Крестик !.. Спасительный серебряный крестик Мастера....Помоги мне найти ответ!.. Молю тебя всем сердцем...помоги мне!..Спаси и сохрани!..
*************** Глава - 20 ************
Самолёт мерно гудя мощными двигателями стал плавно снижаться и в окнах иллюминаторов засверкал вечерними огнями бакинский аэропорт "Бина".
Вот - белеющие антенные вышки... вот - переливающаяся мигающими оранжевыми огоньками зеркальная гладь взлетной полосы... вот рокочущий звук выпущенного шасси из глубин самолетного днища… вот бегущая строка на светящемся табло, в салоне: Пристегните ремни"... и вот уже - многотонная, горделивая железная птица: ТУ - 134 , в неудержимости долгожданного приземления, касается, наконец гулкими колёсами родной бакинской земли.
В самолёте раздались традиционные аплодисменты, но как то вяло, скучно и нестройно, словно каждый думал о чем-то своем, предстоящем и наболевшем.
Я внимательно огляделся... В самолёте было много таких же, как я, молодых людей прилетающих на студенческие каникулы из заснеженной огромной Москвы, встретить в уютном южном городе, в теплоте родительских лиц, Новый год... 1990 год... Тот самый, с которого все потом и начнётся!...
А может быть, ЭТО всё-таки, мне приснилось и никакого 9 января вовсе не существует?.. И этот день вдруг просто отсутствует в длинной череде январских праздников, с его Новым годом, Рождеством и Старым Новым годом… Забыть бы про этот день, в, суете январских поздравлений и новогодних застолий...
Может быть, и не произойдет ТОГО ужасно непоправимого, что сгустилось с неотвратимой неизбежностью, отсчитывающей - часы, дни, недели и угрожающей моему городу детства...Моему родному городу!.. Городу Солнца и бирюзовых волн! Городу изумрудных деревьев и сочных переливов народной музыки! Городу приветливых южных ветров и хрустальных майских дождей!.. Городу шумливых улиц и смеющихся детей!.. Городу жизнелюбивых дворов и летних кинотеатров... Городу, в котором футбол ценился как национальный вид спорта, и долгожданные матчи между "Нефтчи" и "Араратом" сотрясали воздух волнительными, но мирными стенаниями сотен тысяч болельщиков...Городу, Любовь к которому, я трепетно пронесу, через всю свою сознательную Жизнь, рассказывая о нем своим детям и даст Бог и внукам, и который останется со мной в последнем, тающем стуке - уставшего, умудренного сердца.. Потому что, я не вернусь в него, в этот Город БОЛЬШЕ УЖЕ НИКОГДА...И это я тоже ЗНАЛ…
- Уважаемые пассажиры ! Не забудьте пожалуйста свои вещи, - вежливо вернул меня к действительности предупредительный голос улыбчивой стюардессы...
Все мои вещи , вот они - со мной…
Та самая многострадальная бездонная спортивная сумка, а в ней: фляжка, оставленная мне Тёмным Всадником, подарки для мамы и дорогих мне друзей детства и глиняная маленькая статуэтка Будды подаренная - Ольгой (он принесет тебе удачу, обязательно принесет - целуя меня сказала Она).
Я знаю, что они, мои верные друзья, они все уже давно здесь и все меня нетерпеливо ждут, в ярком неоновом свете заполненного ожиданием Зала Прилёта, уютного бакинского аэропорта "Бина"…
Я жадно впитываю неповторимый бакинский воздух, заветный бакинский воздух... Воздух родного Баку...
А дома - Мама!. Мама в хлопотливом волнении ждёт меня, наготовив гору моих любимых вкусностей и нетерпеливо поглядывает на Часы.
Как же медленно идёт время, - вздыхает Она, - Да что ж такое...
- Вот… сейчас самолёт уже прилетел..., - мысленно отслеживает она мое появление в вечернем бакинском пространстве, - Вот он сейчас входит в зал Прилёта... вот он с друзьями едет в город...это 30-40 минут, ну пусть час,.... ради Бога - пусть спокойно доедут и только не на высокой скорости...а который сейчас час?...
Мама неуспокоенно выходит на балкон, внимательно разглядывает улицу… не приехала ли машина к подъезду… нет… пока не приехала… Ну почему так долго они едут?.. может что-то случилось в дороге? Мало ли... В городе, перед Новым годом такое бурное движение...
Потом, многократно окинув накрытый в ярко освященной всеми лампами переливающейся хрустальной люстры столовой стол, бережно поправляет тарелки, вилки, ложки, ножи, блюда, бокалы....
Потом .. а что потом?..
И вот он - такой желанный звонок, звонок долгожданной радости, нетерпеливый звонок в дверь... Не спрашивая , ни мгновения не колеблясь (а если, вдруг - чужой?..хотя какой "чужой" может быть, в твоем родном, любимом городе), дверь наотмашь, весело распахивается…
- Мама...дай я тебя обниму!.
- Вай...Сынуля мой, наконец-то…
Я утопаю в ласковом мамином объятии,. слёзы у Мамы на глазах... Тёплые слёзы Радости и мои , всепонимающие, преданные, улыбающиеся друзья, с тактичной молчаливостью, временно исчезают, устраивая перекур на веранде,, давая нам с Мамой ощутить те незабываемые мгновения, ускользающего в толщу эфемерного Времени хрупкого Счастья…
*************** Глава - 21 ************
- Мне надо вернутся в Баку, ненадолго, это необходимо!. Очень необходимо...
- Конечно.. я понимаю... Что- то там случилось, да?..скажи мне...
- Нет... но может случиться...вернее обязательно случится... Поэтому, я и хочу быть ТАМ...
- Ты меня пугаешь…
- Ну что ты… просто я говорю как есть… Там нужна будет моя помощь… именно моя...
- Ну хорошо...хотя это все очень странно... А когда...когда ты вернёшься?..
- Скоро..., - я посмотрел Ольге прямо в глаза и улыбнулся как можно беззаботнее,- Сразу как я ВСЁ закончу… вернее КОГДА там всё закончится, - я взял ее застывшую руку и тихонько погладил кончики пальцев. Мне не хотелось расстраивать ее заранее. Ладонь была шелковисто-нежная и трогательно беззащитная.
За окном ее уютной маленькой квартиры, на 15 этаже, гудело бесконечной, несмолкаемой суетой Ленинградское шоссе. Порыв зимнего ветра бросил в окно горсть снега и белесые снежинки жадно прильнули к оконному стеклу мёрзлым узором.
Мы задумчиво сидели обнявшись в гостиной, и шелковистый полумрак нагретой комнаты, с включенным на столике бордовым абажуром успокаивал и расслаблял...
Даже не верилось, что где -то, в приближающемся далеке, нас с ней ждали неимоверные испытания, которые навсегда сблизят нас в осознанной невозможности жизни друг без друга… И вязкие, засасывающие глубины этих испытаний не ослабят и не разрушат в нас самого главного - нашей светлой, безграничной Любви, но именно они - причинят невыносимую боль в Преодолении этих самых испытаний нашим сердцам, спасительно и наивно верящим в торжество утешительной Надежды… Но всё это - будет ПОТОМ...
А пока, за окном шумела предновогодняя Москва; в сутолоке бесконечных ёлочных очередей, в заснеженности праздничной рекламы, в суматохе подарочных приготовлений и до Нового 1990 года оставалось - два дня…
- Вот... возьми этого божка, - Ольга с улыбкой протянула мне маленькую глиняную фигурку пузатого Божка. - это Хотэй, могущественный и весёлый божок, божок Удачи и Счастья, он помогает, только если его очень попросить...я серьезно...бери...он поможет тебе, - Ольга трогательно посмотрела на меня и я утонул в бирюзовых волнах ее лучистых глаз…
Божок, вправду был смешливый и невероятно добродушный, смех озорной улыбкой застыл на его кругленьком, пухлом лице и лоснящееся брюшко беззаботным, пузатым холмиком покоилось в сытой неподвижности...
Божок, как бы говорил: Улыбайся и всё будет хорошо! Я с тобой! Не горюй!..Главное - улыбайся вместе со мной и все невзгоды отступят!..
- Хорошо Божок… хорошо Хотэй, - мысленно улыбнулся я, - и твоя помощь, мне возможно, тоже будет очень нужна ТАМ… а улыбнемся мы ПОТОМ.. ещё как улыбнемся...Непременно улыбнемся, если у нас ВСЁ получится...
- Спасибо Оленька, душа моя., спасибо родная. Я буду звонить тебе каждый день...обещаю...
- Не надо звонить каждый день…просто возвращайся скорее..
- И все равно...я буду звонить тебе каждый день... чтобы ты не переживала..
- Я буду....буду переживать, пока ты не вернёшься... Я ЗНАЮ, что это не просто поездка...
- Я вернусь...скоро...максимум две недели...пойми мне очень ...
- Не надо...ничего не объясняй, пожалуйста...иначе, я сойду с ума - переживая за тебя… Я просто буду тебя ждать!..Каждый день, я буду тебя ждать!.. Слышишь!.. И больше не отпущу тебя...БЕЗ МЕНЯ...
- Ольга.. родная, послушай...
- Молчи...не надо… только ничего больше не говори... пожалуйста.. Обними меня... Обними всю... вот так… вот так...да....
Вечер осторожной поступью растаял в приближающемся сумраке декабрьской ночи, и бордовая лампа на краю журнального столика, до рассвета преданно ласкала опустевшую комнату тихим убаюкивающим светом…
*************** Глава - 22 ************
С 1 января, я с отчаянной решимостью начал действовать. Собрав вечером друзей, рассказал им о неотвратимом приближении погромов. Теперь Неотвратимость обрела новое, отталкивающе-пугающее слово - "погромы".
- Ты опять об ЭТОМ?. Какие Погромы?.. О чем ты... да что с тобой?.. У нас двухмиллионный город, в котором полно армян, где поколения за поколениями жили их предки...и взять это всё и разом уничтожить?.., - горячился Теймур.
- Что могут демонстрации и эти митинги ?. Посмотри на их лица....Послушай их речи...Это безумие...это же провокаторы...да, их много...это правда, но их никто кроме таких же, как они, не слушает,- нервничал Самир.
- А армия ?..А милиция? А КГБ? А каспийская военная флотилия? А штаб и войска Закавказского округа?.. А власть наконец ?.. Да ты пойми, кто же это допустит?. нет... нет и нет!, - безапелляционно подхватывал Джаник.
- Зачем ты вообще поднял эту тему? , - сердито хмурился Гарик размахивая руками, - Для этого ты вызвал нас?...Мы думали, что по-праздничному новогоднему поводу, а тут такое - Погромы!…нашел что говорить в первый день Нового года... лучше расскажи , как там Москва?.. Как там твой ГИТИС ?..Какие там девчонки...какие знаменитости вам преподают в институте...это расскажи, порадуй наши южные, провинциальные души...А ты-ПОГРОМЫ...ну ты даешь!..
Фуад, самый осведомлённый из всех хранил настороженное молчание.
А мне надо было дать им всем выговориться. Я понимал, что была естественная реакция жизнелюбивых людей, чистотой невинного сердца безрассудно отвергающих нависшую над всеми нами опасность.
- Кто?.. Подожди... кто тебе сказал про ЭТО... про погромы? И что именно 9 января они начнутся?.. Это в Москве, кто-то предупредил тебя или что, ответь?.. И что нам теперь делать, если мы вдруг поверим тебе?.. Ходить , как ты раньше, по дворам и домам и уговаривать всех уехать?!.. Ответь!..- запальчиво, но беззлобно перебивая друг друга требовали они от меня...
Я хранил молчание....Все вдруг замолчали и выжидательно смотрели на меня…
А что мне было сказать?.. Кто бы поверил во всю эту мистику с загадочным Темным Всадником...с теми исходящими в мое сознание СВЫШЕ - датами и событиями... И как это объяснить им?.. И надо ли?..И поверят ли они ЭТОМУ?..
А ещё я должен был спасти от безжалостной, губительной Обреченности - Фуада и Гарика...
Я знал , ЧТО с ними во время событий произойдёт и не допустить этого было моей святой обязанностью... Обязанностью перед кем?., А я смогу? А я справлюсь?.. И как я ЭТО предотвращу? , - вопросы как тяжёлые волны, безжалостно нахлестывали на одинокий буек моего рассудительного спокойствия, и он, этот захлебывающийся буек, отчаянно держался, под порывами шквального ветра, не позволяя шторму властвовать над собой.
- Послушайте!.., - разорвал я напряжённую тишину, - Вы должны мне поверить... Просто поверить мне и всё!!! Время докажет вам мою правоту… Осталось всего 8 дней.. и я не могу провести их в разговорах, убеждая вас в Неизбежном... Я бакинец, как и все вы, я родился в этом прекрасном Солнечном городе, так же как и вы... и я буду ПЫТАТЬСЯ помочь ему, моему городу…и я буду пытаться СПАСТИ, как можно больше людей, потому что - БЕДА неминуема, и 9 января - ВСЁ и произойдет, вернее начнет происходить...а я один не в силах это ОСТАНОВИТЬ, я один просто не смогу ...но вы мои самые верные, самые надёжные друзья и МЫ вместе...мы должны помочь людям, скольким сумеем , но помочь... мы просто обязаны это сделать, РАДИ нашего прошлого и нашего будущего..ради нашего Солнечного города...Вот поэтому, я и вернулся СЮДА, в родной свой город, ко всем вам...И я прошу, я умоляю каждого из вас - предупредите как можно больше людей в ваших домах, дворах...предупредите всех, кого вы знаете, и кого сможете... о том, что СКОРО ЭТО начнется...Люди должны БЫТЬ готовы...Пусть не выходят на улицу... пусть прячутся где угодно.. но прячутся...пока не придет помощь…а она придет...обязательно придет...Возможно, ПОТОМ, я всё вам расскажу...но сейчас...сейчас самое важное - это предупредить людей...как можно больше людей, - и я измученно оглядел потрясённо застывших в молчании друзей.
Похоже, моя растущая тревога выраженная моими эмоциями, океаническим цунами действительно накрыла моих друзей без остатка, потому что, глаза их растерянно заметались на вытянувшихся напряженных лицах.
Маме я решил пока ничего не говорить... Мама всегда рядом со мной, и я сберегу, охраню, спасу ее САМ, ведь и ради неё тоже, я ЗДЕСЬ...во имя этого я сюда приехал и буду здесь ДО КОНЦА...
Потом я обошел соседей. Это было самое трудное.
Нужно было с заботливой осторожностью предупредить каждую армянскую бакинскую семью - ещё совсем недавно загадывавшую сокровенные желания у домашнего праздничного новогоднего стола, улыбавшуюся своим Надеждам в радужном их предвкушении, и трепетно отсчитывающих томительно-медленное приближение часовой стрелки к цифре "12" - вот их, дорогих мне людей, соседей моих...мне предстояло в первую очередь предупредить, не вызывая у них неудержимой паники...предупредить, тщательно подбирая опасные слова о том, чтобы не выходили в ближайшие дни на улицу... не открывали НИКОМУ двери...а лучше, чтобы прятались у самых близких азербайджанских друзей. Ведь все мы бакинцы, а значит должны, просто обязаны, предназначены горделивой общностью "бакинец" друг другу помогать....
А что дальше?.. .А дальше, ситуация сама подскажет нам всем - как нам выжить, как держаться…А помощь?.. Помощь придет! Она обязательно придёт и спасет многих... Не может не придти!!!..
Наш маленький уютный дворик, старинного 4-х этажного дома, в самом центре Солнечного города, был живописно прекрасен, особенно в цветущую летнюю пору, когда он, шумливый дворик, оплетенный виноградной лозой, радужно принимал неугомонные стаи воробьев, и те показательно ссорились в густой тени виноградных листьев озорно вспархивая с виноградинками в острых клювиках, а вальяжные голуби горделиво восседали на прохладной, сырой растянутости бельевых веревок, снисходительно слушая музыку из настежь раскрытых окон...
Наш дворик был вдохновенно дружен проживающими в нем несколькими поколениями людей, предки которых также жили и процветали в благодатных недрах нашей дружной дворовом коммуны…
А сколько же было в нашем городе национальностей и смешений народных традиций, духовно обогащающих друг друга:... а немеркнущее щедрое солнце, пьянящие ароматы моря, весеннее цветение сирени, а переливчатая трель тёплых майских дождей, а ласковые ветви шелковистой чинары - всё это такое незыблемое и вечное, радужное и беспечное, головокружительно опьяняло целительным соком безудержной жизни - людей нашего великого города, наполняя их души притягательным светом Добра и Любви…
Таким же был и наш тесный, дружный дворик, отражая как микрокосм - окружающее его миролюбивое кипение двухмиллионного приморского города, города вечного Солнца...
Но сейчас, хмурой зимой, начала 1990 года , всё вокруг ощущалось совершенно по-другому...
Солнце обиженно спряталось за тягуче-серой бездонной поволокой понурого неба, зимний пронизывающий ветер пришедший из бескрайних неведомых далей - колебал вязкое чернильное море беспокойным дыханием.. и всё застыло в мучительном ожидании властно подползающих событий...
*************** Глава - 23 ************
- Знаешь, - Ольга посмотрела в золотистую даль раскрытого окна, на улыбчатое яркое солнце в кружевах плывущих облаков, - хочу попросить тебя... когда меня не станет...
- Стоп...подожди ...я не хочу это слушать... Не надо такое говорить...
- Но я...пойми...послушай пожалуйста... Ты же сам всё понимаешь...
- Нет... Не понимаю и понимать не хочу… Мы боремся с болезнью вместе и такие мысли … они забирают твои силы... И доктор Давтян тоже мне сказала - болезнь отступает... Шансы у нас хорошие!..
- Она так и сказала? Правда?..Поклянись...посмотри мне в глаза...поклянись!..
- Конечно. Правда! Клянусь!., - соврал я ненавидя себя.
- А почему она мне сама не сказала?.. Когда она тебе это сказала?..
- Она мне постоянно это говорит... Да ты и сама можешь спросить её...
- Нет.. не надо… Я тебе верю...Верю..Поклянись еще раз, что она так сказала...
- Клянусь! Хочешь я ее сейчас позову и она тебе сама это скажет?..
Ольга благодарно посмотрела мне в глаза и беспомощно улыбнувшись отрицательно покачала головой...
Это я сказал, только, чтобы спасительной иллюзией правды - поддержать её слабеющую душу ...
Болезнь не отступала ни на миг и шансов спастись уже не оставалось...
С каждым приходящим днём, болезнь, колючей проволокой разрушающей безысходности, жадно впивалась в таявшее тело любимой Женщины, и она, Ольга, всё это чувствовала и понимала...Но, как же велика жажда Жизни человеческая, что даже в самые тягостные минуты бездонного, неописуемого Отчаяния , он - Человек этот, ищет и цепляется за любые живительные слова - несущие в себе частицы Любви и Утешения, находя в этом спасительную для слабеющей души опору….Любит, ох... как же притягательно любит Человек - Жизнь земную...и плачет и стонет и вопиет его израненная, страдающая Душа, в горьком осознании неумолимого погружения в Вечность, и вот тогда, неистово и обреченно взывает душа к небесной помощи и горнему состраданию, к благословенному Свету нетленной Любви, навсегда покидая тёплую землю нашу и близких людей, и всё же... Трепетно молится эта неизлечимо отягощенная невзгодами душа в робкой, спасительной Надежде...а вдруг, минует её чаша Сия... А вдруг минует...
Ольга выписалась из больницы под клятвенные обещания вернуться через месяц для повторного, второго сеанса химиотерапии..
Доктор Давтян, строго отозвала меня в свой кабинет и сосредоточенно подбирая слова, взяла с меня мужское слово, вернуться ровно через месяц.
- Шансы есть....крохотные, но есть...Химию она переносит очень тяжело… Ее организм сильно ослаблен...ей нужно отдохнуть перед следующими курсами.. И они будут... гораздо... намного жестче и серьёзнее...вы понимаете меня?..
Слова острием безысходности полосовали мое ноющее сердце. Хотелось стукнуть с размаху кулаком в белую больничную стену... хотелось отчаянно крикнуть и заплакать.. но я держался из последних сил, держался кака мог...
- Она мне сказала, - чуть улыбнувшись краем тонких губ спросила Доктор, - что вы едете на две недели с ней в Грузию?. Это правда?..
- Да, - ответил я, - это правда... Это ее давняя мечта...
- А почему именно в Грузию?..
- Она любит Грузию... Мечтает подняться в горы...мечтает дотронуться руками до облаков, посмотреть солнцу в глаза, - грустно пошутил я.
- Понимаю, - опустила глаза доктор Давтян, - Понимаю, но знаете, Грузия действительно прекрасна...я ведь родилась там…, - она мечтательно улыбнулась. - И горы... и воздух... и солнце, и море… Они обязательно помогут ей восстановится,..Это для нас сейчас так важно!..А вы должны быть всегда рядом с ней, каждую минуту, понимаете меня?!.. Она очень ослаблена, организм сильно обезвожен, гуляйте, наслаждайтесь, отдыхайте, ешьте все что она пожелает, но помните, что ровно через две недели…,- её лицо вновь стало строгим и непреклонно волевым, - ровно через две недели, вы обязаны вернуть её сюда... для второго курса терапии...это жизненно необходимо!.. А лучше даже и раньше., - чуть помолчав неожиданно добавила она, - Она конечно этого не хочет, будет всячески вас отговаривать, капризничать как ребенок, но без этого никак...И чего бы это ни стоило, будем вместе бороться за ее жизнь. У нас шанс есть, есть!. Ровно через две недели, я вас жду у себя, в больнице. Вы это обещаете мне?.., - и она замолчала с непререкаемой требовательностью глядя на меня в ожидании ответа.
- Да...Обещаю...
Ольга нетерпеливо ждала меня в просторной неуютности гулкого блестящего линолеумом больничного коридора, и при моем приближении медленно поднялась с кресла в покорном ожидании..
Видя ее такую печальную, похудевшую и такую беззащитно-хрупкую, слова нежности хлынули из моего сердца спасительным потоком:
- Оленька… Доктор Давтян ждёт нас с тобой ровно через месяц... говорит, что всё идёт хорошо… и даже более чем, хорошо… правда...правда!.. И что второй КУРС будет гораздо легче... и что тебе необходим отдых для восстановления сил… и что, если всё будет идти - так, как идет сейчас...то выздоровление не за горами... Так что..., - я широко, как мог улыбнулся и раскинул руки для объятия.
Ольга благодарно прижалась ко мне, и беззащитно затихла в глубоких вздохах, а меня беспомощной горечью пронзило осознание: Боже мой… с какой же безжалостной быстротой болезнь разрушает ее некогда роскошное тело... И как же это невыносимо больно ощущать и еще больнее видеть...
- Поехали, - я старался излучать неколебимую уверенность, - Такси внизу ждёт... Поехали домой, дел у нас много. Нам надо собраться... нам надо готовится к отъезду. Билеты я уже купил... Завтра мы летим в Грузию…
Она изумленно посмотрела на меня и в глубине ее лазуревых глаз сверкнуло яркими красками улыбающееся благодарное солнце...
*************** Глава - 24 ************
9 января, с самого раннего утра подули резкие колючие ветры, беспорядочно разбрасывая мелкий снежный дождь, буйно раскачивая троллейбусные провода и тяжеловесно громыхая железом крыш.
Свинцовое небо спрятало январское солнце в непроницаемой толще облаков низко нависших над зябким, затихшим городом.
Тревожную тишину квартиры нервно разрезала резкая трель телефонного звонка. Это был Фуад.
- Привет, Фуад.... ЭТО начинается, да?..
- Да... начинается.., - на том конце провода глухо ответил его голос..- Я сейчас при исполнении, в отделе...но если что - в момент приеду...ТЫ БЫЛ ПРАВ !!!
- Фуад, - я старался говорить как можно спокойнее, - никуда ехать не надо... Ты береги себя и звони почаще. Я здесь сам как-нибудь разберусь...Слышишь меня?..
- Слышу...слышу, не кричи!...Я буду всем нашим звонить..буду на связи постоянно...короче, если что... беру в отделе ребят и к вам на выручку...Если что - сразу звони!..
- Фуад!.. постой...Ты лучше постарайся помочь Гарику, там пожилые родители...
- Всё брат.. .обнимаю.. здесь у нас на улице какая-то муть начинается…суета нехорошая пошла с Центральной площади… Давай..на связи!..звони если ЧТО...
Фуад служил в милиции и его отделение находилось в прилегающей к приморскому бульвару тихой улице. Улица в конце широко разветвлялась вливаясь в просторы Центральной площади и именно оттуда, с огромных продуваемых всеми ветрами пространств, и началось 9 января, неумолимое сползание многотысячной разъяренной толпы в затихшие от ужаса дворы и подъезды многоквартирных домов в поисках обреченных жертв...и она - эта кипящая лютой ненавистью уже нечеловеческая масса, сметая и разрушая всё на своем пути в ослепляющей жестокости внушенной суетливыми горластыми трибунами, ненасытно жаждала только одного - крови... Крови моих земляков , жителей моего родного Солнечного города....Крови моих коренных бакинцев, вся тягчайшая вина которых состояла - лишь в их армянских фамилиях.
И сейчас, в это зимнее утро, мой город было не узнать - он почернел, сжался от невыносимого ужаса происходящего, и тающие мольбы людей взывающих о помощи и хоть каком-то милосердии, беспомощным эхом разбивались об издевательский хохот обезумевшей толпы, уже вкусившей манящую безнаказанность убийства...
Телефон пока работал и я постоянно звонил моим друзьям - но у них пока всё было без происшествий. День только начинался, нарастающе разбрызгивая с каждым часом кровавые волны, которые неутолимо поглощали человеческие стоны отчаяния и боли...
Митинговая толпа организованно дробилась на небольшие группы и эти группы вооруженные ножами, тяжёлыми палками с гвоздями, стальными заточенными прутьями, чугунными обрезками труб, искали, находили и выволакивали людей из квартир, неутолимо кромсая невинные жизни бакинских армян в неостановимом кровавом месиве стихийных казней.
Наш маленький дворик самые первые часы был странно незаметен для этих люто озверелых бесчинствующих групп, но ближе к вечеру начали появляться первые вестники надвигающегося кошмара и в нашем таком мирном и нерушимо дружном дворе...
Внизу, с глухим треском ломались чьи-то двери, бились стекла и доносились сдавленные, отчаянные крики соседей...
Опять нервическая трель звонка и я в лихорадочном напряжении снимаю трубку ожидая самого плохого..
- Брат, не выходи... ОНИ внизу, во дворе...у нас началось., - врывается прерывающий от волнения голос Теймура.
- У кого ЭТО ?, - сухими губами спросил я.
- У дяди Гриши и тети Зои.. ломятся к нему.. мы с Самиром спускаемся вниз, Назим с Фаиком тоже с нами... и Боцмана берут (это наши добрые азербайджанские соседи - братья Оруджевы, с верхнего этажа, а Боцман огромная немецкая овчарка - умная, титулованная, сильная).
- Я с вами...
- Нет!.. даже не вздумай!., - рассерженно заорал Теймур .. - слышишь, даже не …
Но я уже повесил трубку. Этому я научился у него же, и сегодня моя очередь показывать лидерские качества беря с Теймура пример.
Мама стояла в коридоре, отчаянно заслонив собою дверь.. Губы ее тряслись...
-Умоляю...не иди... прошу тебя...не надо...
-Мама...успокойся...послушай меня...мама, - я старался заглянуть в ее мечущиеся от горя и ужаса глаза, - Мама... послушай же меня....я не могу отсиживаться, когда я нужен ТАМ.. наши соседи... они в беде.... ТАМ -дядя Гриша ..и я должен... Попытаемся ИХ остановить...
- Нет...нет, я умоляю..не надо....Тебя же могут...могут, -- беспомощно зарыдала Мама, избегая этого страшного слова, хватая побелившими губами воздух...
- Могут... да могут... Могут!..но я же потом не смогу жить зная, что мог помочь и не сделал этого прячась в квартире...
- А я?... Ты подумал обо мне.., - простонала она .- Как я буду жить? Как я смогу жить без тебя…ты обо мне подумал....А зачем ты взял ружье?. Дай мне ружьё зачем ты его достал?...
- Мама…мне надо идти... послушай меня...родная моя...со мной ЭТОГО не случится...Я твердо знаю - ЭТО!.. Не здесь и не сейчас, но со мной ЗДЕСЬ этого не случится, я клянусь тебе… ты слышишь меня?..
- Откуда ты знаешь?.. ну что ты говоришь?!... Что ты говоришь?.. Поэтому ты приехал в Баку?!..Приехал умереть?, - безутешные слёзы наполнили солнечные мамины глаза и она стала сразу такой потерянно беспомощной и опустошенно осиротелой, в широком проёме входной двери..
- Мама... Мне надо идти...я должен, я обязан помочь людям. Ты же меня сама - ТАК воспитала !..Так воспитал меня мой ДЕД и ты...я пойду...
Она обреченно кивнула и в тот же короткий , как судорога миг, порывисто прижала меня к своему плачущему сердцу теплом материнских рук.
- Хорошо...Иди..., - только и прошептали ее губы... Ты прав...Иди, - безмолвно повторила она.
- Я вернусь , - я погладил её по щеке. Ладонь стала мокрой от слёз...
Я открыл входную дверь и разрывающая спрессованной опасностью звуковая волна: отчаянных криков, звона разбиваемых стекол, треска ломающихся дверей, злобной ругани, шума драки, истошного лая Боцмана... эта оглушительная волна на мгновение сбила мое дыхание, а вспотевшие ладони яростно сжали старое охотничье ружье Деда...
Дядю Гришу мы в тот вечер дружно отстояли.
Теймур, Самир, братья Назим и Фаик, храбрый Боцман, горский еврей Фима, ещё несколько азербайджанских семей, в полном составе, с мужчинами, женами, стариками, взывая к совести и Вере, все таки сумели отбить, вырвать пожилого бакинского рабочего судоремонтного завода имени "Парижской коммуны" избитого, полуживого - дядю Гришу и его сгорбленную от боли жену тётушку Зою, из хищных рук погромщиков.
- Ну ничего... ничего.., - остервенело взвизгнул один из главарей, в чёрном кожаном плаще и с металлическим прутом в руках... - Ничего.. .мы ещё вернёмся... всем вам покажем, как этих армян защищать... А тебя, - он вплотную подошёл ко мне и я увидел его расширенные горящей злобой глаза, - Тебя... я лично запомню...и твое ружье тебе в армянскую глотку засуну...жди...
Теймур молча вырвал из его рук металлический прут и оттолкнул его от меня. - - Давай пошёл вон отсюда!. Сиктирь! (бакинское ругательство).
- Ладно...Уходим...пошли, - процедил сквозь зубы "кожаный плащ" обращаясь к разношерстной толпе, зловеще застывшей за его спиной, - У нас ещё полно армянских адресов на вашей улице... Но к вам, лично к вам, мы скоро вернёмся!.. И эту вашу собаку в следующий раз не пожалеем… Так что - ждите!., - его слова пахли кровью, местью и злобой.
Медленно, заторможенно отползала толпа из нашего осажденного двора , ненавидимо оборачиваясь, тщательно запоминая каждого из нас.
В наступившей внезапно тишине раздавались сдавленные стоны дяди Гриши и горький плач его старушки жены…Из армян во дворе были они одни. Единственный сын их, Степан, спортсмен-дзюдоист, гордость бакинского "Динамо" и юношеской сборной Республики, служил пограничником на далёкой советско-китайской границе, чем дядя Гриша очень гордился... И вот теперь - ТАКОЕ !!!. Как с ЭТИМ и ПОСЛЕ этого жить дальше?...
Всюду слышались сочувствия соседей и озабоченные голоса женщин.
- Аллаха не боятся, мерзавцы, - горячился крепкий старик, дядя Искандер, опираясь на кизиловую трость, - Весь город в крови потопить хотят. Второй Сумгаит не позволим здесь сделать...
- Нелюди они...вай дядя Гриша, вай Зоя-ханум... пойдёмте пока к нам, будете у нас, пока это всё не закончится, места всем хватит, - заботливо окружило избитых армянских стариков семейство Гусейновых, бережно ведя их к себе...
Мы грустно проводили всех глазами. Даже Боцман молчал...
- А ты бы мог выстрелить? , - устало спросил меня Теймур указывая на ружьё.
- Нет… не смог бы Теймур, не смог... Да и патронов в нем нет...я и не брал их, - вымученно улыбнулся я.
- Значит нам всем сегодня просто повезло, - кладя мне руку на плечо усмехнулся Самир, - увидели они твоё ружьё и сдали назад … это ж сразу видно было... Ладно, пойдем ребята, поможем дяде Грише... как-то попробовать починить дверь...решетки выпрямить нужно на окнах ...и стёкла надо сгрести... чтоб люди не порезались …
-Да....ты прав, расслабляться нельзя, - нахмурился Теймур. - Они придут, они обязательно ещё придут, не сегодня так завтра... сто процентов...
И они пришли, на следующий день. Их было много больше и на этот раз, они уже не хотели уходить без жертв. И это был самый тяжёлый день для всех нас. Это был второй день жутких армянских погромов, злобно вытаптывающих растерянную душу моего Солнечного города и помощи ни от кого не было...
*************** Глава - 25 ************
Вечером я позвонил Ольге... Она уже всё знала.
Вся страна уже всё знала, весь мир уже всё знал, а помощь к нам так и не приходила....Предательски не приходила...
В Баилово, в гарнизонном городке, были расквартированы военные казармы - а вышестоящего приказа вмешаться не было ...
В бакинском морском порту на рейде стояли боевые корабли - а приказа высадится на берег не поступало...
Милиция в городе, тщетно пыталась своими силами, остановить нескончаемый ад погромного безумия, но что они могут против до зубов вооруженной, неостановимой огромной толпы, хищно жаждущей крови - у милиции было отобрано даже лёгкое стрелковое оружие. Попробуй одними уговорами остановить разъяренную толпу... А ведь шел всего второй день...
- Ольга.. алло, слышно меня?.., Ольга, милая, это я....добрый ..., - я на мгновение задумался - а сейчас день или вечер?... таким нелепым мне показалось - это мирное, беспечное обращение "добрый день", среди бурлящего вулкана смертельной опасности в центре которого мы находились.
- Ольга...ты здесь?..Ольга...
На том конце провода - долгое молчание. Потом, слабый
приглушённый, жалобный всхлип, как будто тихо плачет ребёнок.
- Послушай, пожалуйста...всё у нас нормально…. держимся.. вот-вот придет помощь и всё скоро закончится...Нам уже сообщили по местному радио, помощь скоро будет. Все скоро прекратиться...
Боже, что я говорю?!... Я же всё знаю заранее...знаю, что помощь придет только на 10 день, не раньше - 20 января, а за это время преступного бездействия трусливых властей СТОЛЬКО, столько всего невыносимо страшного ЕЩЕ произойдет...
- Да.. я здесь...я слышу тебя.. как ты?.. Я все знаю...Как твоя мама?.. Я не могу… я не знаю что сейчас сказать...Приезжайте ко мне оба... приезжайте скорее...Вы можете выбраться оттуда и приехать в Москву?.. можете?..
Горький комок сжал мне спазмом горло ...
Я мысленно представил: ее уютную, наполненную тихим покоем квартиру на Речном вокзале... мягкий расслабляющий полумрак комнаты... ёлка в переливающейся гирляндной ленте сиротливо стоит у зимнего окна... по потолку спальни снуют фары бесконечно проносящихся по Ленинградскому шоссе машин... снег на балконе - застыл тугой белой ватой....Там мир и суета, там январская праздничная Москва...там мои студенческие друзья....Там Старый Новый год... А у нас здесь...у нас…Как мне назвать ТО, что происходит вокруг меня?.
Я осторожно оглянулся с встретился с мамой глазами. Она понимающе кивнула и торопливо вышла в другую комнату, заботливо прикрыв дверь.. Мама как-то очень,, постарела за эти страшные два дня...
- Ольга, милая...не плачь...не надо..я скоро приеду...я же тебе обещал, помнишь?.
- Ты...ты же ЭТО все знал, - голос ее прерывался, дрожал. - А если... скажи мне, а если... - она тихонько всхлипнула. - А если с тобой...
- Нет!.. Я знаю, что ты хочешь сказать...ничего со мной не случится.. Не в этот...
Договорить я так и не успел. В телефоне раздался громкий треск, сухой щелчок и густой гудок нарастающим фоном резко оборвал наш разговор... Междугородняя телефонная связь перестала работать.
Уже потом , много после, мы узнали, что Центральная телефонная станция и Теле-радиоцентр были в этот день, захвачены разъяренными погромщиками почувствовавшими свою безнаказанную власть...
С внешним миром больше связи не было…
С журнального столика, рядом с бесполезно притихшим телефоном, на меня ободряюще смотрел маленький, неунывающий, озорной божок, талисман подаренный Ольгой.
- Ладно Хотэй… если ты улыбаешься - значит всё будет хорошо! Значит мы - прорвёмся...Обязательно прорвёмся... - тихо прошептал я в горестном раздумье…
*************** Глава - 26 ************
... Однажды, в беспечные школьные годы , на заре моей беспечной солнечной юности, в дверь нашей бакинской квартиры позвонили.
Звонок был настойчивый и я сразу догадался, что это кто- то чужой...
Был тихий осенний вечер. Мы были с мамой дома одни.
Бабушки уже с нами не было больше года, а Дед был со сборной Республики на всесоюзных соревнованиях в Вильнюсе. Дедушка работал Старшим Тренером Республиканский сборной по стендовой стрельбе и постоянно разъезжал со сборной по нашей огромной, тогда еще могущественной советской стране.
- Спроси кто это, - на всякий случай предупредила мама из глубины квартиры.
- Кто там?, - аккуратно спросил я внимая маминому совету.
За дверью послышалось тихое покашливание и мягкий мужской голос вежливо ответил вопросом на вопрос:
- Скажите пожалуйста, это квартира уважаемого Давида Аветисовича?.
Если человек произносит с глубоким почтением имя моего Деда, значит - он безоговорочный друг нашего дома. Или друг друзей нашего дома, одним словом - Свой, - с улыбкой подумал я и нетерпеливо распахнул дверь.
Передо мной стоял молодой человек с аккуратной черной бородкой , в строгом сером костюме и белоснежная сорочка была застегнута на все пуговицы. Воротника на сорочке не было - это было в новинку, модно.... Это тогда сильно поразило мое юношеское воображение.
- Иностранец скорее всего , - почему-то промелькнуло в голове. ,- Интересно, откуда он, из какой страны?..
- Здравствуйте, - с улыбкой произнес человек с бородкой и почтительно поклонился. Меня зовут Рустам Гасанли.
- Добрый вечер, - сказала мама подходя к нам, - а вы к кому?..
- Мир вашему дому... Мне нужен уважаемый Давид Аветисович,, - ещё почтительнее произнёс молодой человек ,- а вы его дочь, да? ..
- Да, - улыбнулась таким речам мама.- Знаете…его сейчас нет ... он с командой в Вильнюсе, соревнованиях… но вы проходите, пожалуйста…проходите!..
Человек в сером костюме, благодарно улыбнулся и неожиданно вытащил из пакета, который мы не заметили ранее, красивый букет цветов. Темно-красные розы сочными, влажными бутонами жались друг к другу, обволакивая нас с мамой волнующим ароматом пряного розового куста ...
- Возьмите пожалуйста, это вам , как дочери уважаемого Давида Аветисовича .
- Спасибо, - изумленно сказала мама .- да вы проходите в столовую , проходите пожалуйста, ... я сейчас чай поставлю с вкусным вареньем ...
- Мне не хотелось бы вас утруждать..,- дипломатично запротестовал Иностранец.
Речь его была необычайно мелодична и слова он подбирал необычайно красивые. Всё в нем было очень необычно и красиво.
- А вы внук, уважаемого Давида Аветисовича?, - заинтересованно спросил он внимательно изучая меня умными глазами.
Я выпрямил спину, втянул живот и с горделиво кивнул.
И тут произошло событие, смысл которого , я понял много позже...уже в зрелые годы...
На серванте , в столовой, прислоненной к стене, рядом с часами, стояла большая фотография Деда. В тёмно-коричневой строгой деревянной раме. В домах, на Кавказе, традиционно принято вешать на стену фотографию патриарха своего рода...И вот эта черно-белая фотография моего Деда, внезапно подняла нашего необычного гостя с места и магически притянула к себе. Иностранец несколько минут сосредоточено смотрел на неё, словно запоминая каждую чёрточку мудрого дедушкиного лица.
Мама накрыла чай с айвовым домашним вареньем и наш гость, благодарно угощаясь, охотно рассказал свою необычайную историю...
Он действительно Иностранец (я довольный собой просиял), иранец, внук человека , которого однажды спас мой Дед. Это было настолько давно, что можно запутаться в числах и годах...но тот человек, а это был его - дед, всю свою долгую жизнь помнил благородный, мужественный поступок моего Дедушки, и даже написал ему письмо прося своего сына обязательно передать его...
Прошли годы, прошло время, изменились границы и страны, и этот человек, которого спас мой Дед, давно умер, однажды скропостижно скончался и его сын не успев исполнить волю отца передать письмо, и теперь святость просьбы ушедшего в небытие деда нужно было исполнить его единственному внуку...
- И вот я, его внук, - тут Иностранец вновь поклонился нам с мамой - доцент, окончил Гуманитарную Академию в Тегеране, защитил диссертацию, и по роду своей работы - переводчиком русского языка, приехал на семинар в Москву, но проездом , через ваш восхитительный Солнечный Город - Баку...
И вот сейчас , выполняя последнюю просьбу покойного своего дорогого дедушки...я передаю вам - вот это его письмо...
Мы с мамой потрясённо слушали . Чай давно остыл...
- Вот оно, - рука его осторожно вытащила из недр серого пиджака, аккуратно склеенный белый конверт.
- Это письмо … оно там внутри, - значимо проговорил Иностранец и почтительно передал письмо почему-то мне. Распираемый важностью я сделал попытку немедленно вскрыть конверт..
- Извините, - ласково сказал Иностранец, - это должен первым сделать, уважаемый Давид Аветисович, именно так просил мой дед и мой отец...перед смертью и я дал ему слово.
- Конечно..., - встрепенулась мама пытаясь забрать у меня конверт,- Но, папа.,..Но Отец, приедет только через 4 дня, -с сожалением произнесла она, - Может быть вы тогда и придёте, еще раз и сами передадите это письмо, ведь это так важно для вас?.. В конце недели папа уже вернётся в Баку...
-Увы...Грета-ханум, сегодня я улетаю в составе нашей иранской делегации в Москву, а оттуда через три дня прямым рейсом, назад в Тегеран…Работа... Так что...- он улыбнулся и чуть подмигнул мне. - Буду просить именно вас, молодой человек, передать уважаемому Давиду Аветисовичу, дедушке вашему, это письмо , когда он вернётся… Сможете ?.. Не подведете меня с эти важным поручением?..- рассмеялся он тихим добрым смехом
- Хорошо.. конечно...не подведу, - я зачарованно глядел на письмо.
- А от кого ..напомните ещё раз пожалуйста, - осторожно спросила мама - От кого именно это письмо ?, - Мама очень переживала , что не может угостить гостя еще и кизиловым вареньем, но гость стоял уже в коридоре и вежливо, с поклоном, прижимая руку к сердцу прощался с нами.
- Там в письме, всё сказано... Ваш уважаемый папа, дай Аллах ему - долгих лет жизни и крепкого здоровья, обязательно все вспомнит....а вы молодой человек, - внезапно обратился он ко мне, - берегите вашу прекрасную семью: маму и дедушку.. он у вас воистину- Великий Человек...
- А может быть, вы всё таки поужинаете с нами..У нас сегодня долма..-, сделала последнюю попытку мама.
- Да-аа.. долма.., - мечтательно вздохнул Иностранец, - долма это очень , очень хорошо и вкусно, я бы с удовольствием, но меня ждут..мне уже надо спешить....
Спасибо вам, может быть и увидимся когда-нибудь снова. Храни вас всех Всевышний!.
Гость почтительно поклонился, еще раз благодарно дотронулся ладонью до сердца и ... исчез так же неожиданно, как и появился на пороге нашей квартиры…
А розы, его красивые его ещё долго радовали нас своим неувядаемым пряным ароматом.
Когда вернулся дедушка, и взволнованно выслушал от нас с мамой эту таинственную историю, он надолго замолчал и мысли его были недосягаемо далеки, как яркие звёзды в южной ночи.
Потом он с медлительной бережливостью вскрыл конверт, надолго углубился в содержимое письма...Закурил и опять прочёл написанное...Задумался...
Потом , чуть помедлив , подозвал меня :
- Прочти...
К моему удивлению , письмо оказалось всего лишь запиской написанной на старом тускло-выцветшем листе , который видимо много лет дожидался своего адресата. Текст этой записки был немногословен и загадочен, как и сама история, впрочем как и сам наш иностранный гость.
- Дорогой брат, Давид!..
Время неумолимо, и мы прожили нашу жизнь по-разному... Но благодаря Тебе - Я стал другим...
Спасибо за всё, что ты сделал для меня и моей семьи . В этой жизни и в той, я вечно буду обязан тебе всем , чем МОГУ, но даже это будет лишь малой частью того, чем я тебе навсегда буду обязан. Храни тебя Всевышний!..
Помни! Я всегда буду рядом! Только позови!".
И внизу подпись:
С глубочайшим уважением,
Сулейман Гянджинский. 1977 г. Тебриз. Иран.
Почему я вспомнил сейчас эту загадочную забытую семейную историю. И вспомнил ее именно сейчас...в самый тяжёлый момент, когда жизнь мамы, моих друзей, моих близких, моих соседей висела на тончайшем колеблемом волоске...
И почему-то опять сжимается мое сердце щемяще-ноющей болью и в глухой пульсации крови, сквозь перестук тяжёлых копыт могучего вороного коня, нарастающим эхом мне слышится проникновенный голос Темного Всадника: "Помни!. Я всегда буду рядом...Только позови!"..
*************** Глава - 27 ************
Дни мучительным стоном проползали сквозь стрелки времени и таяли в тягостном ожидании спасительной помощи. А её всё не было….
Внутригородской телефон пока ещё работал позволяя держать постоянную связь с встревоженным друзьями.
- Гарик, брат, как ты?..Как у вас обстановка?
- Не спрашивай… Отцу плохо совсем... Сердце схватило... но мы конечно, "Скорую" не стали вызывать, своими силами как-то лечим, обходимся… Но у нас, слава Богу, пока вроде тихо...
- А как мама?
- Вторые сутки плачет… дядю Вилена вчера ночью с балкона сбросили, ворвались в квартиру, сбросили вниз, потом внизу добили...такие вот дела...
- Как?..,- я сжал зубы, чтобы не застонать. Я хорошо знал Вилена Аркадьевича - родного дядю Гарика… Это был смешливый и эрудированный человек, ведущий архитектор, он еще любил писать стихи о нашем городе и часто публиковался в газете "Бакинский Рабочий"… Имел массу наград. И вот такая жуткая смерть...
- Как же ты был прав , когда предупреждал нас ТОГДА обо всем ЭТОМ...
- Надо держаться брат...надо из всех сил держаться.. Дай Бог скоро всё закончится...
- Ты в это веришь?
- Верю... Береги себя, брат..
- И ты береги себя, брат…
Вот такой у нас вышел тогда разговор..
Как я мог сказать ему, что с 9 по 20 января, целых 10 суток, никакой помощи не будет, ни от кого... Я ведь всё это ЗНАЛ...
И вот случился, ТОТ самый день, которого я так опасался и который должен был произойти в кровоточащей череде неумолимых событий.
Был зимний вечер.
Ветер стих и на смену промозглой непогоде пришла вязкая тишина. Пугающая и тревожна, как бездонная темнота застывшего чернильного моря.
Вначале, я услышал неистовый рёв множества голосов и звон разбивающихся окон...
Потом, раздались отчаянные, истошные крики и глухие хлопки, похожие на выстрелы. Это ломались запертые двери во дворе, срывались решетки с окон...
Через мгновения - площадку нашего третьего этажа беспорядочно заполонила враждебная , разъяренная, неудержимая толпа.
- Так! .. Здесь полно армян, - визгливо заорал один из вожаков, и я узнал тот самый кожаный чёрный плащ "лайка-лама", то самое искореженное лютой ненавистью небритое лицо... В руках он держал какой-то лист. Это был полный список жильцов нашего дома, сговорчиво выданный ему в районном ЖЭКе сочувствующими сообщниками.
Руки многих, тусклой смертью, нетерпеливо сжимали заточенные куски металлических арматур, стальные заточки... Это означало, что сообщники были и там, в местах, где массово изготавливались эти самые - зверские орудия для мучительного убийства...
- Эй,...Слушайте все меня!, - командовал сверяясь со справкой из ЖЭКа Кожаный плащ, - Квартира 22,... начнем с неё.. - потом, квартиры 25., 27 и 32 квартира на 4 этаже..., там полно армян … всех найдём, каждую тварь накажем.. никто не уйдёт… Что стоите?..Давайте, поживее… Ломайте двери 22 квартиры.., остальные за мной, на 4 этаж, - обернулся к погромщикам Кожаный плащ ..- и "охраша" (бакинское ругательство) этого...из какой квартиры тот армянский "охраш" был с ружьём.?..найдите мне его, из под земли достаньте…, - орал он имея ввиду меня.
Тем временем, во дворе происходило что-то совершенно ужасное...
Мои верные друзья - Теймур, Самир, и ещё десяток жильцов, наших верных азербайджанских соседей, дрались в кровь с озверелой толпой погромщиков.
Были слышны сдавленные крики, возня и ругань жестокой борьбы...
И теперь, мне нужно было действовать немедленно...
- Мама...послушай меня внимательно, - я подошёл к маме и как можно спокойнее, сжал ее похолодевшие, дрожащие руки. - Сейчас будет жарко... Очень жарко. Отойди вглубь квартиры, не подходи к окнам, закрой все двери .
Я на мгновение задумался.
Как утешить мать? Как успокоить её? Какие найти нужные именно сейчас спасительные слова?.. Но разве можно, утешить , успокоить и найти какие-либо слова, когда нас с погромщиками разделяло всего лишь - тонкое железо входной двери и она эта дверь уже прогибалась под гулкими множественными ударами тяжёлых металлических труб.
- Позвони Фуаду...может он успеет приехать?.., - мама слёзно посмотрела на меня.
- Нет ... не надо..., - я помнил о том, ЧТО могло ожидать Фуада и должен был этому постараться как мог помешать, - Мы сами справимся...Я смогу...я сумею тебя защитить!..Я знаю - КАК!.
Кухонное окно натужно заскрипело: решетку пытались сломать, вырвать, отогнуть, и разбив стекла ворваться в кухню...
Внезапно, с той стороны двери , в непрекращающемся оре возбужденных голосов, послышался звонкий негодующий крик...
- Вы что это шакалы творите ?!..Эй, вы что же делаете, а?.. Аллаха не боитесь?!.. всем -назад... Кому говорю - быстро назад... А ну руки убери...
Боже мой! Да это же - Джаник! Мой школьный друг - Джабраил! Джаник , как ласково мы его все называли. Интеллигентный, улыбчатый парень, эрудит и талантливый, одаренный журналист, в этом году окончивший с отличием Бакинский Университет!.
Джаник , человек не умеющий даже играть в футбол, Человек- энциклопедия...Человек блистательно играющий джазовые композиции на пианино... Человек - мечтающий стать Писателем... Человек пишущий удивительной мудрости поэмы и рассказы… Человек - переводчик с фарси. И он, мой верный и надежный друг Джаник, эта хрупкая, тонкая, творческая Душа,, сейчас в одиночку, бесстрашно, безоглядно противостоит озверевшей жаждущей крови толпе, осаждающей нашу дрожащую под ударами дверь...
- А ты сам кто такой?.. Ты кто есть вообще? Армян пришел защищать, да?.. а ну держите его... Вот такие как ты, позор нашей нации...А ну опусти его на колени....Сейчас мы тебе покажем кака этих армян защищать,- ревела угрожающе толпа...
Я раскрыл патронный ящик. Дед любил сам изготавливать патроны, всё таки - Заслуженный Тренер Республики, мастер спорта по стендовой стрельбе... Патронов у Деда в квартире было много. Очень много.
Разного цвета и калибра, они манили игривыми надписями на своих ярких округлых картонных телах с блестящими золотистыми бойками...
Я выбрал два красных плотных патрона, с надписью "На кабана", вставил их в чернеющие округлые стволы... ещё несколько спешно рассовал по карманам...
Всё это я делал с яростным осознанием - неизбежной Необходимости, в том, что я должен защитить и спасти маму, Джаника, дерущихся во дворе моих преданных друзей - Теймура, Самира , моих соседей, светлую память Деда и главное , мой родной, любимый Солнечный город задыхающийся от яда ненависти и нарастающего погромного мракобесия...
- Мама, захлопни за. мной дверь , сразу как только я выйду, захлопни дверь...
- Я не могу...не могу...Как я могу это сделать?!, - застонала мама закрывая плачущее лицо..
- Хорошо...Тогда просто отойди вглубь квартиры… Я выхожу!..
Я поднял ружье, отодвинул лязгнувший дверной засов и резким даром ноги распахнул ее скрипнувшее обитой тугой кожей железо…
*************** Глава - 28 ************
Как чарующе прекрасна Грузия в мае...
Цветущие холмы бережливой волной вливаются в основание величественных гор, и уютные старинные храмы, горделивыми треугольниками древних куполов благословляют крестами Православной Веры заколдованную лазуревую чистоту грузинского неба.
А царица Кура... Неспешное достоинство зеркальной речной глади в обрамлении набережной венчает Метехская Крепость, Собор Сиони и История страны уходящей в далёкие библейские века...
Грузия...Сокровенное великолепие неповторимой грузинской земли...
Ольга обожала Грузию и необъяснимость этой притягательной, неодолимой любви и есть - одна из множества волнующих загадок, безграничной души истинно Русского Человека, щедро одаряющего восхищением эту дивную, древнюю страну.
Как прекрасна жизнь ... как полна она всесильной мудростью Небесных сил Создавших это Вечное Счастье , для нас , живущих под сенью уплывающих перламутровых облаков, впитывающих щедрое золото солнечных лучей, волнующие ароматы моря и бескорыстную благостную Любовь Матери- Природы...
Грузия... Как добра твоя древнейшая, гостеприимная христианская земля, защищающая нас от бренных забот и суеты повседневной жизни, в призрачном ожиданием вечных её Радостей...
А эти бесконечные Радости - вот они...они - рядом с нами... Такие живописно чарующие и печально - мудрые, в своей изысканной по простоте безоблачной Неповторимости...
Узкие улочки Старого Тбилиси, уводили нас, с Ольгой, в свои уютные, таинственные, неиссякаемые глубины, а вечерние звёзды мерцающим нежным хоралом, словно подпевали нам : "Расцветай под солнцем Грузия, моя..."
И в раскрытые двери шумливых кабачков и духанов, вливался мягкий шелковистый воздух весны,, щедро смешиваясь с благоухающими ароматами домашней кухни и пряных винных паров ...
Бурлила, кипела, вдохновенно распускалась сочной виноградной лозой - вечерняя жизнь Старого Тбилиси.
И представить себе, что где-то ТАМ, в беспокойной, многолюдной Москве, нас с настойчивой требовательностью нетерпеливо ожидает строгая доктор Давтян, со своей зловредной химиотерапией...сейчас это было ну, совершенно невозможно...
Я заботливо обнял Ольгу. Она была словно соткана из нежности и тихой радости. Мы остановились у добродушного, залитого золотым бархатным светом подвальчика-духана, поскрипывающие деревянные ступеньки которого , с ворчливым одобрением - обещали душевное тепло незабываемого вечера и знаменитое грузинское гостеприимство.
"Кушаю я - кушают ВСЕ, хочешь зайди - хочешь НЕ" - многообещающе и смешливо было написано на входе, над аркой двери...
Народу было немного и мы сразу почувствовали, что это именно то место, которое нам обоим сегодня мечталось посетить ...
Не хотелось ни о чем говорить… просто чувствовать тепло друг друга в нежном прикосновениях пальцев, в дыхании и улыбках, в погруженности взглядов ласкающих наши умиротворённые улыбчивые лица...
Принесли красное домашнее вино в кувшине.
- Что вам принести, мои дорогие ?! Командуйте, не стесняйтесь!.. Вы здесь - Хозяева!, - сияя доброжелательным вниманием , спросил усатый толстяк-официант в национальной рубашке (чохе), с белой салфеткой перекинутой через пухлую руку.
Он сразу определил , что мы гости его сказочного города, и всеми силами старался блеснуть элегантными манерами.
- Меня зовут Григорий, но для вас просто Гриша, - шевеля густыми ухоженными усами представился он приложив ладонь к сердцу и я сразу проникся к нему безграничным доверием.
- Знаете, - одобрительно улыбнулся я, - я вообще-то ваш сосед по Кавказу.., я сам бакинец и обожаю нашу, бакинскую кухню. Но вот грузинскую не пробовал еще ни разу...Знаю только , что это ...
- Вах !. - дружелюбно перебил меня Гриша , изумленно подняв брови, - это что шутка?..Как такое возможно?.. Будем немедленно исправлять!..Вы позволите? , - он театрально поклонился Ольге и тут же исчез в жарких ароматных недрах кухни.
- Ну всё.., - звонко рассмеялась Ольга, - сейчас мы проедим и пропьем все наши деньги за одни вечер...
- Была не была.., - ободряюще улыбнулся я, - за это не переживай...Если что, займу у друзей… не проблема...давай об этом не думать... Как тебе вино?..
- Вкусное... Очень, - Ольга задумчиво посмотрела на рубиновые переливы бокала.
Лицо ее вдруг погрустнело и изумрудные искорки в глазах стали тускнеть...
Я знал, что надвигающаяся волна предстоящих испытаний, в постоянстве приливов и отливов, бередит ее уставшую душу, наполняет горестной, неизбывной печалью сердце, и изо всех сил старался этого не допустить...
- Уважаемый, - обратился я к пожилому аккордионисту, - а можете нам сыграть что-нибудь, для души?!
- Ва!..Конечно, дорогой! Конечно, - спешно подходя к нам поклонился пожилой музыкант. - Для этого мы здесь…чтобы радовать людей... А лучше всего ... минуточку, эй, Автандил, бичо, подойди.. пожалуйста - он доверительно нагнулся к нам, - сейчас Автандил будет петь и играть для вас, на гитаре… Автандил - наша гордость! Его сам Шеварднадзе обожает слушать...вах! А как он поет!... как он поёт!..Автандил, иди сюда...и гитару, гитару возьми.. а вы, дорогие гости, садитесь поудобнее и носовые платки приготовьте - сейчас плакать будете... Автандил, иди сюда говорю.. вах!. что за человек!...
Неспешной, плавной походкой полной достоинства, наконец, к нам подошёл знаменитый Автандил - осанистый мужчина с седыми закрученными усами, пышной шевелюрой и выразительным лицом вокалиста… с изысканной галантностью он поклонился нам с Ольгой... и вот уже в его гибкие пальцы чувственно перебирают гитарные струны...и вот уже всхлипнув, аккордеон вступил в припев бережным, сокровенным аккордом и звучный голос певца, как бы издалека, трепетно и завораживающе подхватывает старинную мелодию, вплетая в неё - вечные как мир слова о Любви, о долгой разлуке, о такой быстротечной Жизни и томящей человеческую душу Печали...
Стол ломится: кучмачи, лоббио, сациви, сацибели, хинкали , сулугуни и пхали...
- Сейчас, мои родные, мои хорошие, соусы несу, соусы...аджику домашнюю несу... одну минуту ..., - задорно суетится Гриша.. И всё это зовёт, требует, умоляет попробовать, чтобы восторженно восхвалять и просить, добавки... но!. Но разве можно отвлекаться на еду, пусть даже такую царскую, когда сердце восхищённо замирает от кружевных переборах сочного баритона в старинной грузинской народной песне... Какая тут может быть еда?!.Боже! Какой голос !..
А за этой песней - другая...а потом ещё...и кружится голова от восторга и умиления, от нахлынувших, накопленных и долго сдерживаемых эмоций и живительного ощущения тихого счастья, и хочется трепетно верить, что Жизнь - бесконечна, прекрасна и светла божественным всепрощением...
Когда Ольга заплакала, музыканты на мгновение понимающе замерли, но я кивнул им : пожалуйста, пойте..пойте … прошу вас!..Это хорошие слезы!..
Да, пойте же, ибо очищается душа и спасительно расслабляется сердце... Спасибо тебе, Грузия...спасибо за ТО, что невозможно выразить словами, а можно только - палитрой эмоций душевных благодарно прочувствовать и неустанно восхищаться мечтая о повторной встрече с твоей благословенной землей...
- Что?.. Никаких денег!...Что вы, зачем вы нас обижаете?!, - душевно провожали нас музыканты и усатый официант Гриша.. - Вы же наши гости... а как вы плакали!.. а эти слёзы!..а эти улыбки!..вах!...это мы вам благодарны за всё!...Люди, которые умеют ТАК слушать и ТАК плакать - для них всегда мой духан открыт... В любое время... А это, вам от меня подарок, - торжественно произнёс Гриша, и глиняный кувшин вина запечатанный сургучом плавно оказался в моей руке, - Отказ не принимается. Это - домашнее вино, красное... Кахетинское... Мёд! Настоящий мёд!.. Вот когда приедете в Москву...дома откроете...и за нашу родную Мать-Грузию, за наш гостеприимный Тбилиси выпьете весь этот кувшин, до дна… и заодно и меня вспомните...А кувшин берегите и сохраните, он вам еще долго прослужит!..Прощайте, мои дорогие, здоровья вам и радости ! Любите друг друга, вот как сейчас и главное - живите долго, очень долго!"...
Я посмотрел на Ольгу и трогательная нежность светилась в ее удивительных глазах. Я нежно полуобнял ее и она на мгновение замерла у меня на плече...
- Пойдем, - с тихой улыбкой прошептала она и взяла меня под руку, - Я не хочу, чтобы этот день заканчивался...И этот город... Он восхитителен...Он создан для того, чтобы гулять по нему сутки напролет...
И мы медленно шли по залитой серебряным светом набережной, потом облокачиваясь на чугунные перила, обнявшись смотрели на шелковистую тусклую воду, на выступы старинных домов гроздьями висевших над лоснящейся рекой и завороженно слушали загадочную ночную тишину.
Тихо и торжественно сияли звезды в чарующей ночной тишине, девственно и пышно, умиротворяюще шелестели тонкими листьями деревья...
Потом время замерло и мы ненасытно целовались горящими от возбуждения и пряными от вина губами, пытаясь удержать ускользающую красоту момента и сладко кружилась голова от нахлынувших чувств, а величественно-мудрая Луна зачарованно смотрела на нас, ласково улыбаясь серебряным полумесяцем.
Кура заботливо несла мерцающие звездные огни в глубокой воде, облагораживая древний город, столетиями воспетый художниками, музыкантами и поэтами, и в ту ночь, он этот самый дивный город, был настолько завораживающе и томительно прекрасен, что нам хотелось оставаться в нем бесконечно и навсегда…
*************** Глава - 29 ************
Толпа заметалась и испуганно отпрянула...Их и вправду было много и их
чернеющие ненавистью глаза в страхе уставились на ружье.
- Джаник, подойди ко мне...все отошли от него, быстро. Джаник... Брат, иди сюда, - я готов был стрелять в любого кто может помешать Джанику подняться с колен и подойти ко мне.
- Бедный Джаник, - промелькнуло в голове, здорово же ему досталось ,- нахмурился я видя, как он чуть пошатываясь, сжимая ладонью окровавленный нос медленно двинулся ко мне...
Толпа зловеще замерла и я понял, что именно сейчас, именно в это самое мгновение что-то должно произойти... И это произошло...
Всё длилось несколько секунд, но эти самые секунды - внезапно разбились в вязкой замедленности происходящего на множественные осколки фрагментов.
Вначале, я увидел расширенные от ужаса глаза Джаника смотревшие куда-то сквозь меня, в пустоту...
Потом , я увидел его разбитые в кровь опухшие губы, и скорее прочел по ним , по судорожным слогам: С-ЗА-ДИ !..
Потом, нарастающим эхом услышал его отчаянный крик и стал поворачивать голову по направлению его помертвевшего взгляда... Это меня и спасло...
Кусок тяжёлой железной трубы, молотом обрушился на хрустнувшее плечо … вмиг сломав ключицу и скользнув вдоль руки, разрывом удара болезненно вонзился в куда-то бок...
В глазах погас свет и падая в онемевшую чернеющую пустоту, я успел увидеть, как толпа остервенело набросилась на Джаника, спасительно закрывшего меня своим телом. Удары руками, удары ногами нестерпимой болью впивались в меня со всех сторон, и я слышал над собой стонущий, угасающий голос Джаника, моливший:
- Стреляй!.. нас убивают... Стреляй же!!! ..
- Всадник!.. Где ты?.. Всадник!.. Помоги.., - теряя сознание шептал я.. - Всадник... помоги мне!..Всадник...молю тебя помоги нам....помоги...
Внезапно всё стихло. Наступившее безмолвие давило гнетущей неизвестностью. Пошевелиться я не мог....Джаник лежал на мне и отчаянно меня защищая потерял сознание под градом безостановочных жестоких ударов, вконец обезумевшей толпы...
Я чувствовал , как кровь Джаника, горячими каплями стекает на мое лицо и густо перемешиваясь с моей заливает глаза...
Потом , я нащупал пальцами ружье и облегчённо вздохнул: я так ни в кого и не выстрелил... Да и не мог я стрелять в живых людей, пусть даже вконец потерявших человеческий облик от безнаказанности и жажды убийства...
"Они не ведают, что творят", - отстраненно пронеслась до боли знакомая фраза и разбилась об мой громкий стон. - Что это за фраза...откуда она, о боже...как же больно...что это?...
Это я попытался повернуть разбитую голову и огненный клинок режущей боли пронзил сломанную ключицу ...
- Вот они... живы слава Богу, - услышал я рядом голос Теймура , - и озабоченное лицо Самира замелькало вверху изучая мою рану.
- Так.. поднимаем обоих бойцов ... Аккуратно... Да отпусти ты это ружье., что ты в него так уцепился... и вообще, дай его сюда, - это родной голос Теймура.
- Осторожнее берём, у них могут быть переломы...крови много они потеряли.., - а это голос моего верного друга Самира.
Хоть он был студентом третьего курса бакинского мединститута, но старался казаться внушительнее и опытнее, когда дело касалось болячек и порезов...
Много лет спустя, мой верный друг Самир, станет всемирно известным сердечно-сосудистым хирургом, переедет в Берлин, откроет свою клинику, и много интересного случится в его яркой жизни, но все это будет потом, гораздо позже ... а сегодня, сейчас он рядом с нами , и из всех сил помогает мне и Джанику, подняться и дойти до спасительной двери квартиры...
Слава Богу, что я не видел лица мамы открывшей нам эту дверь...
Слава Богу, что я не выстрелил ни в кого и слава Богу, что мы с Джаником остались живы, хотя я знал, что НИЧЕГО смертельного не случится... И всё же... всё же...
- Нет... не в этот раз., - так тихо, чтобы никто не услышал, прошептал я.
--Что?.. Что ты сказал?, - медленно поворачивая ко мне голову, простонал Джаник.
Нас уложили на кровати, запахло йодом, зашуршали пакеты с бинтами, ватой и лекарствами, и комната сразу превращалась в лазарет.
- Я сказал , что мы теперь с тобой кровные братья, - всё тело у меня нещадно болело , но я все таки улыбнулся разбитыми губами, - спасибо тебе брат... спас ты меня!..
- Да ... всё нормально... Живы будем не помрем, - зажмурился от боли Джаник, потому что Самир бережно обрабатывал ему рассеченную голову, - А всё таки… куда все вдруг исчезли?..в один момент....и нет никого...
- Как?, - выдохнул я,- Повтори что ты сейчас сказал, - теперь пришел мой черед удивляться ...,- Как исчезли?..
Теймур и Самир недоуменно переглянулись...
- Да...И у нас тоже, - подхватил Теймур, - всех как ветром сдуло.. хотя было тяжко... в один момент эти уроды задавили нас количеством … вот зуб мне сломали, - Теймур широко улыбнулся опухшей губой - переднего зуба не было...
- Да...точно...и вдруг, как хлопок…и никого..., - Самир задумчиво застыл с баночкой йода в руках, - как будто ЧТО-ТО напугало их... Никого не стало во всём доме….Мистика!..
Я закрыл глаза... Я ВСЕ понимал...
- Это - сделал ТЫ, я знаю...Ты здесь БЫЛ!.. ТЫ - мне помог!..ТЫ - спас меня.. ТЫ спас всех нас...Темный Всадник!..Спасибо тебе!..Спасибо!..
И как далёкое эхо, в манящей дымке рассветных лучей, высветился чернеющий силуэт одинокого Всадника в бурке, на могучем вороном коне, застывший на крутом,, неприступном склоне горы, и слова прекрасные и таинственные наполнили сердце необъятной величественной силой: Помни!.Я всегда буду рядом! Только позови!..
- А если ОНИ опять придут?,- тревожно спросила мама, - Они же могут сюда снова вернуться…Кто нам тогда поможет?..
- Нет…ОНИ больше сюда не придут, никогда не придут- категорично ответил я, - Теперь вы мне наконец верите?..
*************** Глава - 30 ************
- Коленька, подойди ко мне пожалуйста..., - и Мастер выразительно посмотрел на Николая Семёновича Петренко. Нашего Учителя по мастерству актёра. Педагога ГИТИСа. Лучшего из лучших.
Николай Семёнович был блистательным артистом и мне выпало огромное творческое счастье - разделить с ним необыкновенную радость - благодарных зрительских аплодисментов, играя в спектаклях нашего Учебного Театра...
Но сейчас, Петренко видя задумчивое, обеспокоенное лицо нашего Мастера, поспешно подошёл к нему.
- Скажи, - сразу начал Георгий Павлович, - ну что там слышно о НЁМ?.. ОН тебе не звонил?.. Я очень беспокоюсь...
Георгий Павлович сидел в кресле, в полумраке зала Учебного Театра: сцена была ярко освещена огнями рампы, и с минуты на минуту должна была начаться очередная репетиция...Но ЧТО - ТО тревожило чуткое сердце Мастера, отвлекало, не давая ему сосредоточится... Это ЧТО-ТО искало ответы на самый главный вопрос, который нарастающей тревогой теребил и волновал его мудрую Душу в настойчивых поисках утешительного ответа.
- Нет, Георгий Павлович, ОН не звонил...Я ему набирал несколько раз, но звонки не проходят, даже гудков нет,- озабоченно присел рядом с Мастером, Петренко.
- М-да.., - сжал губы Георгий Павлович и серые глаза его потемнели, - в новостях, по телевидению сказали, что ТАМ захвачена Центральная телефонная станция, идут беспорядки, армянские погромы, гибнут мирные люди...
- Да... там просто ужас, что происходит, - опустил голову Николай Семёнович, - Одного не понимаю... почему не вводят войска, чтобы остановить это безумие...Куда смотрит Власть?!..Там же Закавказский военный округ - армия вокруг, флот военный на Каспии, и какой-то Народный Фронт такое устраивает...
Повисло угрюмое молчание...
На сцене возбужденно шептались мои однокурсники, повторяя тексты предстоящих ролей, осматривали реквизит, готовились к прогону.
Концертмейстер Ирина, разминая ленивые пальцы взяла несколько аккордов и они сдавленным эхом растаяли в недрах старого пианино.
Осветители ставили свет и всё было готово к началу репетиции.
- Плохо.., - как бы отвечая своим набежавшим тяжёлым мыслям, прервал затянувшееся молчание Мастер, -- видимо там всё настолько плохо, что....
Лишь бы он был жив...лишь бы вернулся к нам... Он должен вернуться… Он мне это обещал..., - в глубокой задумчивости проговорил он.
*************** Глава - 31 ************
А в Солнечном городе всё стало совсем плохо и непредсказуемо. Нарастающая волна погромов захлестнула все улицы, все дворы, все дома и квартиры, где проживали армянские семьи, и остановить этот хаос кровавого безумия было невозможно. Людей избивали, насиловали, выбрасывали с балконов, добивали палками, камнями, металлическими прутьями, обливали бензином и их пылающие огнём тела извивались в смертельной агонии, под одобрительные крики и аплодисменты озверевшей толпы.
Фуад спасал Павлика, его мать и больную бабушку спрятав их в своей квартире и отчаянно метался, пытаясь помочь семье Гарика и всем, кого знал и кто в нем нуждался...
Теймур с Самиром, сутками не спали охраняя наш ставший вдруг безлюдным дворик и братья Оруджевы, и несколько азербайджанских мужчин-соседей, старательно помогали им в этом... Даже легендарный Боцман помогал нам - ответственно патрулируя двор.
Мы с Джаником , быстро восстанавливались, после того беспощадного избиения, и в этом нам бесценно помогла - та самая памятная фляжка, которую мне щедрой рукой, подарил Темный Всадник. Фляжка поистине оказалась чудотворной и несколько глотков пряного винного напитка, бархатистой волной разлились по нашим опухшим, ноющим телам, ускоренно восстанавливая и прибавляя силы...
19 января, поздним зимним вечером, в Солнечный город, наконец, вошли войска. Они вливались в израненный, почерневший от горя город с неумолимой, бешенной, спрессованной яростью, безжалостно давя и истребляя всё живое на своем пути гусеницами тяжёлых танков и пулемётами бронемашин.
И кровь, которая должна была остановится с вводом войск, пусть даже запоздавшим, неудержимым стремительным потоком с удесятеренной силой пролилась на улицах и площадях родного города...
И именно в это же самое время, страшные орды погромщиков, под покровом ночи, все еще продолжали вламываться в чудом уцелевшие армянские квартиры, грабя, надругаясь и убивая обречённых людей...
И именно в это самое время, дверь квартиры Гарика громыхала под тяжёлыми ударами железных ломов, и он в бессильном отчаянии позвонил за спасительной помощью Фуаду. Этого я предусмотреть не смог...
Как ни странно, но Отделение милиции ещё работало, но кроме Фуада и ещё трёх молодых неопытных сотрудников больше никого в нём не было...
- Помоги брат, - отчаянно взмолился Гарик, - беда у нас, в нашу дверь - ломятся...выручай.....сможешь приехать?..
- Сколько ты сможешь продержаться?,- с леденящим спокойствием спросил Фуад, а пальцы уже нервно застегивали ремень с кобурой, и неподдающиеся скользкие пуговицы милицейского кителя.
- Минут 15 думаю смогу... Дверь выдержит...потом не знаю....Родителей жалко...Что мне делать, брат?, - Гарик взглянул на посеревшее лицо отца и плачущую мать.
- Брат!, - закричал Фуад страшным голосом, - слышишь, ты держись!.. Мы уже едем...мы летим...будем через 10 минут, может и раньше...держись...мы выезжаем!.. Мамедов, Рафиев, за мной... оружие берём ... Тофик - остаёшься в отделении за главного, - это Фуад уже кричал своим сотрудникам и бежал забыв фуражку, яростно бежал перепрыгивая через ступеньки лестницы, отчаянно бежал к машине, чтобы успеть вырвать людей из обступившего их ужаса смерти...
Машина бешено неслась по погасшим мрачным улицам и включенные фары ярко высвечивали, то опасливо разбегающиеся силуэты погромщиков, то всполохи костров во мраке дворов, то искореженные троллейбусы с беспомощно висящими проводами, то разбитые витрины разграбленных магазинов, то беспорядочно лежащие тела у прострелянных стен домов, и этот разрывающий душу - гул приближающейся отовсюду тяжёлой бронетехники…гусеничный лязг танков, беспорядочная стрельба....и давящая темень мёртвых фонарей - всё это создавало адскую картину постигшего Солнечный город - хаоса безысходности.
Машина вывернула на темнеющий проспект и до дома Гарика, у кинотеатра Низами, оставалось меньше 5 минут.
Фуад покрепче сжал руль , и прибавил газ.
- Приготовить оружие, - скомандовал он напряжённо сидящим рядом сотрудникам.- мы подъезжаем. Действуем только по моей команде...
В эту самую минуту, трассирующая пулемётная очередь, ливнем свинцовых капель разворотила боковые стекла машины, разорвала в клочья капот, дымящийся мотор и сидящих внутри автомобиля людей…
Машина перелетев на скорости через бордюр беспомощно врезалась в чернеющею стену жилого дома и полыхнула огнем...
- Твою мать...ты что это натворил, а?!, - прильнув к прорези танка прошептал командир экипажа. - Зачем стрелял?.. Ты чего, твою мать наделал, а?..
- Так ведь...они неслись товарищ капитан...Вы же сами нас предупреждали - никого не пропускаем … а вдруг это были - бандюки... Они на такой скорости неслись… убегали похоже...
- Ты что несёшь?! Какие бандюки!..Ты что не видел , что машина милицейская, - командир экипажа схватил за грудки пулемётчика, и тряс его в тесноте танковой башни, - Сволочь!...Дебил! Долбоеб!..Да, надо было только предупредительный дать .. зачем же на поражение было стрелять?!.. Ну зачем?!..Что ж ты наделал, Воронов..., - и он хлестко выругался.
Пулеметчик виновато опустил голову, крупно и беспомощно мигая...
- Извините, товарищ капитан...не подумал!..Хотел как лучше!..
- Дурак!..ох, дурак, не подумал...хотел как лучше... тьфу ты, - начал остывать капитан, - Ладно...всё!. Уезжаем отсюда.. разворачивайся... живо….нас здесь не было!..
И танк нехотя скрипя гусеницами, медленными рывками развернулся и натужно пыхтя растворился в темнеющей густоте ближайшего переулка…
*************** Глава - 32 ************
На аллее шахидов, в Баку, в солнечных объятиях вечно цветущих изумрудных деревьев, в широкой, чернеющей гранитными надгробиями дали , есть одна Плита …она скромно прячется в длиннющем ряду таких же скромных одинакового размера чёрных полированных гранитных плит.
Тёплые каспийское ветры очень частно прилетают бережно погладить глянцевый чёрный камень этой Плиты.
Весенние дожди омывают её безупречно чистыми хрустальными слезами, а жаркими южными ночами, когда Солнечный город утомленно засыпает, мерцающие звёзды заботливо освещают плиту ласковым серебряным светом.
На ней… в самом центре этой Плиты, как в застывшем от вечной скорби Сердце, черно-белый снимок улыбающегося молодого парня....Глаза его понимающе ласково смотрят на вас, и извиняющаяся улыбка тихой печалью, трепетно бередит душу - лицо его излучает Свет и Тепло.
Это он ... мой верный друг детства Фуад...навечно оставшийся молодым, в том навсегда изменившем всю нашу жизнь - январе 1990 года.
- Прости меня, Брат Гарик... пожалуйста, простите меня - родители его… простите все ТЕ, кому не успел я помочь ...- безмолвно просят его солнечные бездонные глаза...
Что ответить на ЭТО?..Как спрятать боль Души?.. И надо ли прятать эту жалящую боль?..Пусть она, эта святая боль прошлого - непременно остаётся и вечно живёт в Памяти моего сердца, пока оно, это усталое сердце однажды, не затихнет...
А что было с нами?..Как сложились наши Судьбы?..
Гарик с больными, пожилыми родителями был жестоко избит ворвавшимся зверьми, и та тяжелейшая глубокая рана, трехкратно нанесённая ему длинной заточкой, затронувшая - лёгкое , и печень, спустя несколько лет отняла и его молодую , и такую уже несправедливо уставшую жизнь на больничной койке в далёком, чужом, равнодушном городе…
Павел с мамой и больной бабушкой был спасён десантниками генерала Лебедя и исчез в трагической суете эвакуации. Больше мы о нем ничего не знали...
А Теймур, Джаник и Самир- пока оставались в Баку, но у каждого из них была своя яркая, а порой и драматичная Судьба, через несколько лет разлучившая и их, с нашим навсегда изменившимся городом.
С тех самых пор, мы больше никогда вместе так и не собирались …
*************** Глава - 33 ************
Как скользки ступеньки трапа...
И ручки трапа, в белой облупившейся краске, холодны и мокры от хлесткого серого дождя , в резких порывах северного ветра, насквозь пронизывающего палубу парома...
Качается на волнах паром…
Стоит, пришвартованный к каменистой эстакаде бакинского морского порта, обиженно пыхтит широким забралом бело-синей трубы, и сизый горький дым смешиваясь с хрусталиками зимнего дождя - едва появляясь, робко блекнет, в промозглой вышине, над постепенно заполняющейся людьми палубой парома.
А люди всё прибывают и прибывают...
Автобусами, в сопровождении военных машин, с суровыми, нахмуренными автоматчиками, на тяжёлых военных грузовиках с наглухо закрытыми, промокшими защитного цвета тентами.. Много..ох, как же много становится людей. Медленно и осторожно, спускаются эти поникшие люди со скользких ступенек трапа в застеклённый отсек парома: это совсем пожилые люди, с ними маленькие дети - печально притихшие, с бездонными повзрослевшими глазами и застывшими лицами...
Туда, в стеклянную часть отсека, где есть слабое тепло парового отопления и главное, сострадательная забота окружающих людей... туда - помещают и тех, кто ранен, кто не сможет двигаться, кто очень болен, и тех, кто скорее всего не доживёт до спасительного и ближайшего порта…
Но сейчас они там... вместе поддерживают друг друга, и на ЧТО-ТО ещё надеются...
А на палубе, в тусклой свинцовости притихшего далекого неба, в продуваемости ледяного ветра, под зимним, всепроникающим дождем - те, кто ещё может и кто должен - ЖИТЬ, во имя всех тех, чьи Души и Сердца, навсегда успокоились и остались в любимом ими городе, там в Чёрном Январе 1990...
Остались, чтобы превратится в Память... Вот в ту самую Память Сердца, которая всегда с тобой, которая сама находит тебя везде - где бы ты ни был, и которая благодарна тебе , что ты там, в этом городе - БЫЛ, ЖИЛ и ЛЮБИЛ , и что ты вечно помнишь - ТОТ самый дивный Солнечный город и свет улыбок ушедших в Вечность дорогих твоему сердцу родных людей..
Стоит паром, чуть покачиваясь в чернильной ряби притихшего, мудрого Каспия.
Стоят на пароме притихшие, опустошенные дотла люди, и неутешно смотрят мудрыми, погасшими глазами на город, который тоже внимательно смотрит на них молчаливым, прощальным взглядом - бульварной глади, застывших в дымке зимнего тумана - сиротливых окон зданий, погасшего часового табло - чернеющей парашютной вышки...
И взгляды людей полны муки, неизбывной тоски и застывших слёз, и беспокойные чайки сиротливо проносятся над переполненной, безмолвной, скрипящей палубой, и странно… словно чувствуя неладное - трепетно молчат чайки прощаясь с уходящими в вечность людьми - изгибами крыльев утешающе машут людям: "А может быть, мы ещё увидимся с вами?.. Мы же как и вы - бакинцы улыбнитесь...эй, люди!"...
Но молчат, и страдальчески вздыхают люди, только глаза стекленеют от застывших мёрзлых слёз..и низко кашляет очерствевшим гудком в облачке дыма паромная труба и виновато окликает, зовёт, в далекий неизведанный путь чернильная морская волна, бережно гладя бока удаляющегося парома кружевными серебристыми разводами..
Армяне покидали Баку... Тот самый город, который был для них смыслом жизни... город, который они воспевали и любили, ради которого поколениями растили счастливые семьи ...тот самый Солнечный город, где ливневые дожди радугой Жизни волновали Душу, где цветение чинары в манящем аромате моря - дарило Свет, где снежинки таяли на горячих ладонях - никогда не превращаясь в лёд...где золотое солнце и серебро Луны наполняли - Богатством блаженного созерцания...где сутками гудели дворы - неутомимыми переливами детских голосов, и где Пасха, Пейсах и Курбан-Байрам - бросали людей друг другу в праздничные смеющиеся объятия... Город где танцевали на свадьбах соседей и всем двором плакали на похоронах...Этот Солнечный город - уходил, растворялся, блекнул в тающей дымке прибрежного январского тумана...
Военные грузовики, дюжие солдаты в касках и бронежилетах со щитами, лихие десантники с автоматами наизготовку, пыхтящие ощетинившиеся танки с включенными моторами, вот ТО - последнее ,что выхватывал взгляд из зябкой серой пелены уплывающего в зыбкую неизвестность парома.
Но, ЧТО это?.. Или мне ЭТО кажется?.. Нет..не может быть?!..Или я ошибаюсь?..
Силуэт Тёмного Всадника на могучем вороном коне зримо обрисовался в дымке дальней, одинокой прогулочной аллеи зимнего бульвара ...
Неужели ЕГО никто, кроме меня не видит?.. Или мне это только кажется?..
Но, нет.. Я вижу ... я явственно вижу, как Темный Всадник поднимает руку и медленно машет ею ... ОН машет рукой мне ?. ОН прощается со мной?.. Навсегда?.. Неужели мы больше не увидимся с НИМ?..
И я слышу… явственно слышу его проникновенный голос, и эти ставшие такими родными, спасительные слова: "Помни! Я всегда буду рядом! Только позови!"... и полными благодарных слёз глазами, я улыбаюсь и машу, машу ему в ответ...
И тихо шепчу: Я Помню Всадник!.. Я всё помню!. И Спасибо Тебе - за Всё!..
*************** Глава - 34 ************
- Поехали Ладо, на Речной вокзал..Нам нужен -дом, 114 на Ленинградском шоссе. Это где - универсам "Ленинград".
Я сел рядом с водителем , и нетерпеливо захлопнул дверцу.
Ладо, мой приятель и московский сосед по подъезду, работал у меня водителем и главное для меня, он был добрейшим, верным и общительным человеком. Веселые шутки и юморные нескончаемые истории, смачно приправленные характерным грузинским акцентом, вселяли постоянное смешливое настроение, раскрашивая деловую суету моей тщеславной московской жизни.
Ладо снимал со старенькой мамой и красавицей сестрой, квартиру в нашем доме. Они были менгрелами, беженцами из субтропического рая - Сухуми...
Когда разразился смертоубийственный кошмар грузино-абхазской войны, и все вокруг полыхало безжалостным огнём и нескончаемым разрушением, они потеряв все в солнечном Сухуми, переехали беженцами в Москву, в наивных поисках спокойной, обеспеченной жизни....
Однажды, когда я тщетно пытался припарковаться в спрессованной автомобилями тесноте нашего московского двора, ко мне подошел огромного роста, улыбчивый кавказец, и застенчиво постучав в водительское окошко, предложил;
- Хотите я помогу вам запарковаться?..
Раздраженный неудачными попытками впихнуть машину в узкое пространство автомобильного ряда, нахальной вереницей растянувшегося вдоль нашего подъезда, я нахмурился, собираясь было резко и недружелюбно ответить, но его добродушная улыбка и веселые искорки в карих глазах, решили дело...
- Ну, давай... покажи, что умеешь...Садись и паркуйся...
Неожиданно для меня, он идеально и быстро вписал мое авто на вожделенное свободное место, и аккуратно выйдя из машины, протянул мне широкую, как у медведя-шатуна ладонь.
- Ладо меня зовут... Сосед ваш, с первого этажа...Может быть, вам водитель нужен?. Берите меня - я не подведу...
Вот так мы с ним и познакомились.
Много было у нас с ним и общего, многое нас объединяло...
Мы были - беженцы.. Грузины из Сухуми...Армяне из Баку… Несправедливое, циничное, жестокосердное время развала огромной, некогда сильной страны, безжалостно отразилось в трагических судьбах миллионов людей - погромами и войнами, потерей Родины, неустроенностью и вынужденной эмиграцией, страданиями, болезнями и главное, кровью...Реками крови...
Кто в этом виноват? Кто и ответит за пережитое и невозвратное ? И как вообще могло такое произойти?..
Возможно, когда-нибудь, скорее всего мы и не доживём до этого времени, История найдет исчерпывающие ответы на эти убийственные вопросы, с беспощадной правдивостью назвав истинные причины постигшей людей губительной, страшной беды и подлинных виновников произошедшей трагедии...
А пока...а пока мы ехали по бесконечным, запруженным, снежным улицам деловитой и праздной Москвы.
Был тихий морозный вечер. На календаре - 9 декабря. Годовщина смерти Ольги. Прошло 10 лет и многое, очень многое, неузнаваемо изменилось вокруг. Изменилась страна, изменилась Москва, изменились люди, но Память Сердца - моя вечная, неисчерпаемая, благодарная Любовь к этой светлой Женщине - однажды, настойчиво и внезапно позвала меня навестить ту, нашу давнюю с ней квартиру... Квартиру - где 8 таких незабываемых и таких мимолётных лет, мы были так беспечны и одержимо счастливы... квартиру - стены которой слышали и наши задушевные разговоры, и наши оживленные споры, и конечно наши - упоительные и клокочущие эмоции, наши слова ревнивой и трепетной Любви.. Квартиру - в которой уже давно жили чужие, незнакомые мне люди...
Мне навстречу лениво вышел заспанный консьерж.
Увидев меня с громадным Ладо - медведем Гризли стоящим на ступеньках, у входа в подъезд дома 114, его сонливость как рукой сняло.
- Вы к кому?, - озадаченно, рассматривая нас спросил он.
Я обернулся к Ладо.
- Пожалуйста, подожди меня в машине...Дальше я один...
Ладо обеспокоено посмотрел на меня. Он был не только моим добрым приятелем, весёлым соседом, искушённым водителем, но и с дружеской заботой, охотно и преданно охранял меня от непредвиденных случайностей в беспокойной повседневности суетливой московской жизни.
- Всё нормально... Иди, сядь в машину... Я позже подойду. Если будешь нужен - позвоню...
Консьерж облегченно вздохнул. Мы остались с ним одни.
Это был добродушного вида пожилой человек, видимо жилец этого же дома, но как я ни всматривался в его крупное, румяное, заспанное лицо, никак не мог его вспомнить…
- Понимаете, в чем дело..., - начал я издалека, - я восемь лет жил в этом доме... на 15 этаже, в квартире 144... Не помните меня?, - осторожно, на всякий случай поинтересовался я.
- А я не с этого дома...я живу в доме напротив, - честно признался пожилой консьерж и показал рукой через дорогу. - Вон мой дом...
- А, ну тогда понятно..- улыбнулся я..- Так вот, продолжу....8 лет я прожил в квартире 114, с одной прекрасной, удивительной Женщиной... Целых 8 лет я здесь жил, - подчеркнул я внимательно смотря в его изучающие меня глаза, - Женщина эта, давно умерла... сейчас там, в ее квартире живут совсем другие люди... И я..., - я замялся, споткнулся, осторожно подыскивая слова... - Я бы очень хотел.. если конечно это возможно... Вот мой паспорт, можете взять посмотреть, я живу и работаю в Москве, вот моя машина - можете записать номер машины.. Я бы очень хотел...как бы вам это сказать, чтобы вы меня поняли...
- Навестить эту квартиру, - внезапно помог мне догадливый консьерж, - Правильно я понимаю?.. Просто чуток побыть в том месте, где вы жили с вашей любимой подругой 8 лет?.. Так?..
Я облегчённо кивнул и полез за портмоне...
- Я вас за это отблагодарю... вот возьмите...возьмите еще...
- Да вы что?!.., - искренне обиделся консьерж, - мы люди старой советской закваски... Я сам мичман...бывший подводник... служил во флоте...всё мы понимаем и сердцем и душой... Уберите ваши деньги...Это лишнее...Пошли, - решительно направляясь к лифтам скомандовал он.
Странно...но лифт был тот же.. За 10 лет, что я здесь не был, лифты в доме 114, совершенно не изменились. Даже круглые беловатые кнопки, потёртые до отсутствия нумераций и местами наполовину обугленные от подростковых забав с пластмассой и спичками - всё было как ТОГДА... КАК 10 лет назад...
КАК это было 9 декабря 1993 года...Это был ее последний день...
*************** Глава - 35 ************
...Ольга белой прозрачной тенью лежала в нашей любимой комнате..
та самая лампа - мягко отбрасывала бордовый уютный свет, и мы тихо разговаривали, стараясь найти утешение в словах друг друга...
- Я счастлива...я очень счастлива , что ты был в моей жизни, - Ольга попыталась дотронуться до моей руки, и я помог ей, нежно сжимая ее ладонь. Ладонь была сухая, горячая, и невесомая... Косточки ее непослушных тонких пальцев нервно подрагивали в моей руке..
- Ольга.. ,- я что-то хотел ей сказать важное, нужное, и такое необходимое , но сразу же растерял мысли..
- Нет..нет.. у нас мало времени… Это ты послушай меня, пожалуйста...-, она старалась выглядеть спокойной, - Спасибо тебе, что ты - БЫЛ!.. Ты был и ты есть человек моей Судьбы и спасибо, боженьке, что вернул тебя ко мне живым и здоровым из ТОГО ужаса...
- Это твой талисман - Хотэй мне помог, я храню и берегу его...Это тебе спасибо, родная моя, любимая моя.., - я нежно погладил ее уставшее, изменившиеся лицо. Ольга сильно похудела, черты ее красивого лица болезненно заострились до крайности, и только бирюзовые, теплые волны лучистых глаз оставались прежними...какими они были у ТОЙ моей, цветущей, смеющейся в беспечной радуге безоглядной жизни - Ольги, в ТОМ другом, навсегда исчезнувшем времени...
- Я буду к тебе приходить... ОТТУДА… Как смогу... только ты не пугайся меня, хорошо?..,- слабо прошептала она.
- Как тень Отца Гамлета?, - глупо пошутил я.
- Нет..., - шёлковым переливом тихо рассмеялась она , - Я буду тихонько и очень осторожно приходить к тебе, в твои сны...буду брать тебя за руку и мы будем просто гулять как всегда...как раньше…Помнишь, как мы гуляли по вечерней Москве, по Арбату, как прятались под дождем у Театра на Малой Бронной..., Как я тебя ждала после твоих спектаклей в Учебном театре...а помнишь, как всю ночь, мы бродили по улочкам Старого Тбилиси и случайно разбили тот кувшин вина, что нам подарили в кабачке...вот так и будем продолжать гулять...Вдвоём...Ты будешь меня обнимать и рассказывать мне о своей новой жизни...
Я изо всех сил держался… Слёзы неудержимой волной, предательски подступали к покрасневшим глазам...Но я держался как мог, я не хотел при ней плакать...Я трепетно вглядывался в изменившиеся черты родного лица и видел ее неподвижно изучающие меня бирюзовые глаза, полные безжизненной печали и покорного страдания. Только глаза оставались прежними от ТОЙ, моей Ольги...
- И ещё!,. Послушай, - Ольга порывисто привстала на локоть, - Скажу тебе самое главное, родной мой, мой хороший, мой любимый...- она тихо сжала мою ладонь, - Ты будешь искать меня во всех женщинах , которые будут в твоей жизни...В твоей долгой и такой интересной жизни их будет немало...Но ты будешь во всех - искать меня, я это знаю...И ты встретишь свою вторую половинку... Она будет похожа на меня...И даже имена наши будут одинаковы...все так и будет...
Ольга, милый мой родной, любимый и желанный Человек!. Солнечная, нежная Душа!.. Как ты могла так провидчески всё предсказать на много, много лет вперёд.. Ведь всё именно так и случилось...
Я прожил действительно долгую , и насыщенно интересную жизнь, я неустанно искал тебя, моя Ольга, во всех прошедших настоящих и будущих своих романах и влюбленностях и наконец...нашел ТУ...И не только похожую на тебя внешне и носящую твое имя... Не только !.. Я нашёл Ангела - Хранителя с твоей любящей и заботливой Душой!.. Но это будет много позже, через 15 долгих бурных лет...
- Вот и всё, что я хотела тебе сказать...,- облегченно вздохнула Ольга и слабо улыбнулась, - Я любила тебя.. я люблю тебя и буду любить тебя ВСЕГДА..
Я наклонился и хотел поцеловать ее, но она порывом рук, сама внезапно притянула меня к себе, и беззвучно покрыла мое лицо торопливыми нежными поцелуями… Я всё понимал... Она прощалась со мной...Она уходила от меня НАВСЕГДА и в глазах ее светились благодарные солнечные огоньки...
- А теперь, - прошептала она, опустив голову на подушку, - я очень хочу спать...Я так устала... Посиди со мной, родной мой ...просто посиди рядом со мной... И держи меня за руку...вот как сейчас... Да! Вот так держи... И рассказывай мне что-нибудь ... Знаешь, - она мечтательно закрыла глаза и слова ее звучали отстраненно, невесомо,, издалека,- Расскажи мне про свой любимый город...Как ты его всегда называешь?.. Город Солнца?.. Солнечный город... О, это так красиво...очень красиво звучит... Солнечный город...Жаль, что я в нём не была...Ну ничего, побываю в нём с тобой .... в следующей жизни...непременно побываем ВМЕСТЕ...И ты мне его покажешь ВСЕГО...
Расскажи мне про море...ты очень красиво его описываешь... Расскажи про друзей детства - они у тебя чудесные… ещё про ваши былые розыгрыши расскажи....не молчи только... слышишь?..Рассказывай, только негромко... ...тихонько так рассказывай...а я закрою глаза...и буду все это себе представлять ..Хорошо?.. Начинай!..я так люблю тебя слушать...
И я тихо рассказывал ей про свой Солнечный город Детства, который любил беззаветно и преданно... я рассказывал ей про великого Муслима Магомаева с которым проработал на киностудии в Баку неповторимых два года... я рассказывал ей про моих верных друзей детства...про летнее море в золотистых огнях заходящего солнца, про снег, что выпадает в Баку раз в зиму радуя всех нас...про маму, как она играет на пианино и про былые подвиги Деда...
Нежное облако ночной тишины неспешно заполнило всю комнату... Эта была необычная и абсолютная тишина… Она ласкала мягким полумраком одинокой лампы и с пугающей неумолимостью приобщала к непостижимо-загадочной, беспредельной Вечности, где царит великое безмолвие....
Невесомая ладонь Ольги беспомощным голубиным крылом устало заснула в моей руке... Ее лучистые глаза навечно погасли под светлыми изгибами бархатных ресниц и тихая благодарная улыбка, освещала ее умиротворённое и такое, вдруг помолодевшее и ставшее прежним , удивительно прекрасное лицо...
- Прощай Любовь моя... Прощай моя Душа,...прощай, - долго сдерживаемые слёзы хлынули обжигающей волной, заполонив сердце тягучей нарастающей болью...и они, эти благодарные слезы очищали Душу, возвышали Любовь и прощали Смерть..
- Ольга,. - прошептал я в гаснущую тишину пустынной комнаты, - Ольга...Я БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ ВСЕГДА!!!
*************** Глава - 36 ************
...Мы с пожилым консьержем-мичманом, наконец доехали до 15 этажа.
Вот та самая площадка с тремя квартирами...А вот её дверь... В коричневой тусклой коже , с медной округлостью таблички : 144..
Да.. та самая...и все таки совсем другая...
За дверью громыхала музыка, слышался мужской голос и довольный женский смех..
- Ну?, - заботливо спросил меня консьерж.- Как? Готовы?.Звоню?. - и он протянул руку к дверному звонку.
Я остановил его руку.
- Как вас зовут?, - спросил его я.
- Александр Григорьевич, а что? , - удивился он.
- Александр Григорьевич,, - я на мгновение задумался...Женский игривый смех за дверью внезапно стих, только слышна была музыка. Пара за дверью, явно отдыхала, наслаждаясь общением друг с другом...
- Александр Григорьевич, спасибо вам за беспокойство... Но..не надо звонить...Я не могу … я не смогу войти... там всё - ДРУГОЕ...другие люди и вообще...Давайте вернёмся...
Александр Григорьевич участливо посмотрел на меня, и сокрушенно вздохнул:
- Понимаю... Ещё как, понимаю… Ладно, командир, не переживай коли так, поехали вниз... Я вас провожу!..
Ладо курил в уютном прогретом полумраке машины и завороженно слушал грузинский мужской хорал. Пели " Сулико"...
Боже, боже...Какие голоса и какая печальная песня. Я на мгновение закрыл глаза.
В машине было много дисков с грузинскими песнями, подаренными мне Ладо, но вот эта песня...она слёзно будила Душу, и просилась в Память Сердца...
- Всё нормально у вас?.. Навестили кого хотели?, - обеспокоенно спросил Ладо.
- Да..., - грустно улыбнулся я, - навестил … Был ТАМ и снова вернулся СЮДА... Проехался в лифте...Вспомнил все...Навестил, кого хотел...Дай-ка мне сигарету...
- Вах...так вы же бросили, не курите больше !?, - изумился Ладо.
- Бросил ... не курю... и что?!..а сейчас хочу покурить…А впрочем , ладно, не надо...ты прав!...Какая красивая песня!...Поставь её сначала, и сделай звук чуть погромче...вот так...спасибо....И давай помолчим…Поехали домой…
*************** Глава - 37 ************
Прошли годы...
Полноводная река Жизни неостановимо неслась вперёд, сталкивая события и людей, изменяя страны и границы, сплетаясь из узелков месяцев, лет, в неразрывные цепи бурных десятилетий...
Ушла мама, унеся с собой боль разлуки с родным городом, городом ее бескорыстной трудовой жизни, ушла не успев увидеть и благословить родившуюся несколькими годами позже внучку, ушла подарив мне Счастье своей всепрощающей, трогательной материнской Любви и бесконечную Память Сердца о том солнечном времени, когда я мог трепетно называть ее : Мамой, видеть и знать, что она у меня ЕСТЬ...
Невосполнимыми душевными ранами ушли многие...многие, кого я знал и безмерно любил , и их улыбки и свет их лиц, останутся только в старых альбомных фотографиях и всё в той же, неизбывной упоительной Памяти Сердца...
Разбрелись по миру школьные друзья моего Детства, и вот уже по редким встречам с бывшими однокурсниками, я начинаю измерять и свой возраст, видя их поседевшие волосы и точеные морщинки вокруг улыбающихся глаз…
Летит... неумолимо летит неподвластное, капризное время...
Не остановить его ни на миг...
Крутится в безостановочном цикле колесо Жизни...и тают, редеют лица дорогих друзей и верных единомышленников, мудрых Учителей и духовных наставников, которые составляют Суть Души моей, заботливо наполняя ее добротой, знаниями и милосердием.
Пролетают годы...незаметно взрослеют дети.. множатся заботы и радости, треволнения и мечты...И хочется , как же хочется однажды погрузиться в спасительную тишину уставшей Души и неспешно побродить по бесконечным улочкам Памяти Сердца...И вот тогда - на помощь, неожиданно приходят сны...
Тихой поступью, благодарно приходят родные люди...приходят такими, какими их чувственно, с усталой настойчивостью воссоздаёт неутомимая Память…
Они всегда улыбаются светом Любви и они вечно молодые...Они не такие, какими они уходили в беспредельную, пугающую Вечность...они совсем другие, как на старых, давно забытых фотографиях затерянной в изменчивости лет, солнечной молодости своей...
В нашей, далёкого и незабываемого Детства бакинской квартире, в просторной светлой столовой - вот же они сидят все - за длинным накрытым белой скатертью столом и с радостным нетерпением оборачиваются, когда я осторожно появляюсь в дверях...
- А-а...вот и он... ну, наконец-то.... Проходи..мой родной, - с благодушной торжественной улыбкой произносит Дед, восседая как и положено патриарху во главе стола...- Иди-ка сюда... Садись...вот, напротив меня, садись... Ну-как дай мне на тебя посмотреть… Как же ты повзрослел!..
И я зачарованно сажусь не сводя восхищённых глаз с родных помолодевших лиц... Мама сидит слева от меня и ласково улыбается... Какая же она молодая и красивая...
Справа, мое лицо нежно гладят чьи-то тёплые лучистые глаза, и я сразу догадываюсь, что это - бабушка... Боже, моя бабушка!.. Как мне не хватало все эти годы твоей доброй, нежной заботы и премудрых бабушкиных советов…Ты так и не успела побыть на моем выпускном вечере в школе...Боже, какие все вокруг прекрасные и молодые... Этого же не может быть!..Или может?..
- Может... может.. здесь и сейчас всё может быть., - слышу я тихий перелив такого любимого, неповторимого и никогда не забываемого голоса , - Может, родной мой...Это я.. Помнишь, я обещала приходить в твои сны… Вот я и пришла… Здравствуй, мой хороший, как ты живешь? Как ты? !..
- Ольга!., - Глаза заволокло слезами... Ольга!. Постой...Не уходи НИКУДА...
Боже, я что плачу?..я плачу при всех ?..Плачу и разговариваю во сне?..или это происходит не со мной и не во сне ?..
- Родной мой…Я никуда не ухожу. Я с тобой...я всё время БЫЛА с тобой, - ободряюще улыбается Ольга и я вижу как дедушка , встаёт и галантно предлагает ей сесть рядом со мной...Ольга.!..Душа моя!. Что ты со мной делаешь!...
- Ой...ну что мы так сидим?!..Давайте я принесу вкусный чай, с домашним айвовым вареньем, я даже торт испекла, специально, знала что ты придешь - радостно суетится мама.. - Твой любимый, Пражский.. Я сейчас принесу...
--Мама...постой...не уходи.., - еле сдерживая слезы кричу я...- Не уходи, никуда не уходи, пожалуйста !!!
- Я никуда не ухожу...что ты, родной мой !?, - заботливо проводит мне мама рукой по моим седеющим волосам,- У меня для тебя есть сюрприз.. Вот сейчас... Внимание!. Слышишь?.. Вот!..
Да, да...я слышу..слышу звонок в дверь...Я помню ..я хорошо помню эту трель старого нашего звонка. бакинской квартиры... Я всё помню! .. Я же сам его покупал и устанавливал…
Это пришли мои друзья Детства - неразлучные Фуад и Гарик…Они такие же как в то, наше последнее лето - 1990 года...Улыбающиеся, загорелые, смешливые, и такие трогательно неожиданные...Обнимают меня, смеются и почтительно здороваются со всеми присутствующими.
Я не могу дышать.. я сейчас просто разревусь...
- Какие молодцы, что вы пришли. Садитесь к столу, - ликует мама и хлопотливо исчезает на кухне. - Я сейчас все принесу...
Бабушка меня нежно целует в макушку, - Тебе надо подстричься, - укоризненно шепчет она и проворно спешит к маме, помогать накрывать стол..
Ольга улыбается... смотрит на меня и я блаженно тону в её бирюзовых глазах.
- Ты очень любишь её ?, - сердечно спрашивает дед..- Я смотрю и она очень любит тебя...Вы друг другу очень подходите...
Отвечать я не могу... слёзы..ох эти предательские слёзы и как же они мешают думать и говорить...Я благодарно киваю...это все, что я сейчас могу...
Гарик и Фуад понимающе улыбаются.
- Она очень красивая... . Слушай, а подруги у нее нет, такой же красивой?, - простодушно просит Фуад нагибаясь к моему уху..- Я сразу бы женился!.. Будь другом - спроси!.. хорошо?.. а вдруг?!..
- Так это ты ей звонил тем летом? Да....теперь понимаю!, - тихо спрашивает Гарик и сам же одобрительно кивает головой.- Мои аплодисменты, брат!..
--Фуад...Гарик...вы простите меня, дорогие мои...простите, я не смог...не сумел вас тогда, в тот день уберечь..,- шепчу я и уже не могу сдерживать слёзы..
- Да что с тобой?.. О чем ты?!.. От чего уберечь?... Что ты плачешь?.. Всё хорошо брат, мы же вместе сейчас - добродушно смеются они .
Дед нетерпеливо смотрит на часы, словно кого-то ещё ждёт..
- Дверь у вас была открыта, , - слышу я невероятно знакомый, вальяжный голос, - а я обещал зайти...и слава Богу, всех застал...Добрый всем день!..
Я потрясённо поворачиваю голову...
Георгий Павлович Ансимов, великий, обожаемый мудрый мой Учитель... Мастер…Помолодевший и подтянутый. В элегантном как всегда, коричневом твидовом пиджаке в мелкую клетку и шелковом синем шарфе, на манер жабо, артистично облегающем шею…
- Ну, здравствуй, Арье-Лейб, - умиленно улыбается он назвав меня по роли, которую я множество раз играл в Учебном театре ГИТИСа…
Я растерянно поднимаюсь и хочу его обнять…
- Ну что ты?!., - растроганно обнимает меня Мастер... - Что ты плачешь?.. Из-за меня?. Я пришел в гости ... а ты вместо радости, весь в слезах...Тогда я уйду...
- Пожалуйста, садитесь , - мама выбегает из кухни и приветливо подходит к Георгию Павловичу.
- А-а-а.. Вы и есть та самая любящая и беспокойная мама, моего любимого Ученика... рад наконец-то познакомится с вами, уважаемая Грета Давидовна, - почтительно склоняет голову Мастер. - У вас очень талантливый сын, хотя и лентяй отменный...но все равно , он молодчина... Он мне много рассказывал, как вы прекрасно играете на пианино...очень надеюсь, услышать вашу игру...
Мама счастлива и благодарно пожимает ему руку…
- А мой крестик? Надеюсь ты не потерял, носишь его ?, - с шутливой строгостью спрашивает Мастер оборачиваясь ко мне...
Ольга не сводит с меня улыбающихся глаз…
Дед опять смотрит на часы...Наконец, он загадочно произносит: Пора!
И с добродушной строгостью обращается ко мне: - Пошли…нас ждут!..
--А Вы куда?, - расстроенно спрашивает мама.
Дед не отвечает. Все молча смотрят на нас …
-Иди, - произносит тихо Ольга, ,- Так надо!.. Иди...мы еще увидимся...
- Раз надо, так надо, иди..., - соглашается Георгий Павлович.
Фуад с Гариком одобрительно кивают: Конечно иди брат...удачи тебе!..
Мы встаём из-за стола и подходим с Дедом к двери моей комнаты.
Я помню её до мельчайших мелочей: многочисленные полки с книгами, которые я читал запоем, скрипящее уютное кресло, скрипящая тахта со знаменитым клетчатым зелёным пледом, тем самым, который мама привезла из ГДР, радиоприемник "Океан", цветные постеры-фотографии артистов на стене, на столике важно нахохленный красный телефон, неутомимый вентилятор в углу, в середине комнаты зеркальная гладь пианино "Ronisch", а на нём маленький улыбчивый портрет Шарля Азнавура… это и есть моя комната Детства...
Но сейчас этого ничего нет...Где мы?.. Куда мы вошли?..Что это?..
*******Глава - 38 ************
Я вижу пламень костра и рубиновые всполохи жара выхватывающие из темноты сидящего у огня Человека...
Бурка тёмной волной лежит у его ног. Тускло блестит серебристая ртуть кинжала и играет в сполохах костра эфес кавказской шашки, на левом боку...
- Всадник!.. - крик радости застревает в горле , - Это ТЫ!!! Как же я рад!..
Всадник, который спасал меня дважды избитого и раненого...который всегда помогал мне - одним своим присутствием.,.Всадник, который провожал меня на пристани в далёком трагическом январе 1990 года.... Всадник!..
- Ну , здравствуй Сулейман , - ласково улыбаясь, подходя к Всаднику произносит Дед.
Теперь и Дед одет по-другому. На нем просторный длинный темный плащ с капюшоном, застегнутый на старинный военный манер, на ногах кожаные чувяки. В руках Деда длинная палка Странника.
- Здравствуй, дорогой брат Давид, - с улыбкой, почтительно вставая отвечает Всадник.
Из сгустившейся темноты слышится одобрительное фырканье могучего коня..
Они оба смотрят друг на друга, потом с молчаливым достоинством обнимаются крепким мужским объятием...
- Он все знает, - говорит Дед указывая на меня. - Я давал читать ему твое письмо…
- Я знаю , - отвечает Сулейман. - он ДОЛЖЕН был его прочесть.. Спасибо, что ты это сделал...Теперь он знает ПРАВДУ обо мне. Так и должно быть…
- Спасибо и тебе, Сулейман, что ты помогал и спасал его...- благодарно произносит Дед.
- Для меня это честь , помочь твоему внуку, дорогой Давид..-, с достоинством склонил голову Всадник.
-Теперь всё в прошлом... И я благодарю тебя за то, что ты - БЫЛ,- загадочно произносит Дед и огоньки костра гладят его мудрое лицо… - Добро за Добро!.. Ты совершил ЭТО!. Ты сделал что МОГ!..
Всадник посмотрел на Деда и благодарно прижал руку к сердцу...
- А книга?, - выразительно произносит он. - Та книга...отдать книгу ему?..
-Да..., - вдруг задумался Дед, - Книга...-, он испытующе посмотрел на меня -, Книга пока подождёт … У него ещё есть Время...
- А что в этой книге?, - наивно спросил я Деда.- можно её посмотреть?..
- Вот она, - и Всадник вытащил из подсумка привязанного к седлу ТУ самую книгу. - Можешь поддержать её… но не раскрывай, - строго произнёс он. - Не пришло ещё Время...
- Да.., - задумчиво улыбнулся Дед, - потерпи, тебя ещё много ждёт впереди ВСЕГО!..
Книга была невероятно тяжёлой...Та самая Книга из библиотеки, с которой всё и началось... Казалось прошла целая вечность и вот эта Книга опять в моих руках...
- Можно вопрос ?, - обратился я к Всаднику и Деду задумчиво сидящим у костра...- Эта Книга…я ее не буду раскрывать, но скажите, она как-то связана со мной?.. Она обо мне?. О моей Жизни?.. Обо всем , что со мной Было и о людях, которых я знал, которые были в моей жизни ?..
Дед молчаливо улыбнулся краешком губ.
- И я должен вписать свое имя как Автора ... но мое Время..оно пока не пришло, да?. - я пытливо посмотрел на них обоих…
Дед смотрел на огонь, и аметистовые языки пламени таяли в гуще обступившей нас плотной темноты, а серебристые звёзды горделиво нависли над отяжелевшими силуэтами островерхних зубчатых гор...
И послышалась вдруг, в невидимом далеке, из гущи неизведанных лощин, что раскинулись за темнеющими скатами широких холмов, из самого сердца сумрачных чащоб, где вечно царствует туман и лунный свет тяжеловесно пробивает себе путь, одинокая призывная песнь вожака-волка, и вот уже несколько мгновений спустя , его протяжный вой слился с пронзительным плачем других сильных волчьих голосов, подчиняя их единой волчьей песне...
- Мне пора, - надевая бурку сказал вставая Всадник.
Могучий вороной конь бесшумной тенью выскользнул из темноты и покорно переступая подошёл к Хозяину.
Дед взял у меня из рук Книгу и медленно подошёл к Всаднику.
- Сулейман, - тихо сказал Всаднику Дед. - Хочу тебя попросить тебя…В последний раз...
- Проси...Это честь для меня , дорогой Давид, Я всё исполню. Прошу тебя, говори... Для тебя нет и не может быть никогда - последнего раза. Скажи, что мне сделать и я все исполню...
Они стояли и смотрели друг другу в глаза. Стало тихо. Даже могучий конь притих, сверкая белками глаз он преданно смотрел на Всадника...
Потом, послышался задумчивый голос Деда.
- Передай ему эту Книгу, когда придет его Время,. Так мне будет спокойнее…А до тех, пусть эта Книга будет у Тебя, СУлейман...
- Я понял тебя, дорогой Давид Всё так и будет. Твоя просьба - для меня свята…Я до конца буду с ним и передам ему эту Книгу, когда придёт его Время, - уважительно кивнул головой Всадник пряча Книгу в складках необъятной бурки.
- Хорошо, - облегченно вздохнул Дед. - Теперь я спокоен и смогу идти дальше… Добро за Добро... Прощай, Сулейман...Возможно, мы больше уже не увидимся с Тобой!.. Такова наша Судьба...
- Прощай и ты, дорогой Давид, - поклонился в седле Всадник - И храни Всевышний твоего внука за ту Доброту , что ты тогда проявил ко мне и моей Семье...
Дед напутственно похлопал дрогнувшего коня по могучей мускулистой шее, и повернулся ко мне:
- Потом … не сегодня ..и не скоро...а когда придет Время, ты сам впишешь свое имя , как Автора этой книги... Книги - всей Твоей Жизни...Кстати, в этой Книге будет глава и обо мне, как о твоем Деде и о давней моей истории с Сулейманом...придет время и ты прочтешь ее...
Всадник развернул коня и я услышал удаляющийся стук его тяжёлых копыт уносящих Всадника в безбрежное Ожидание Вечности ...
- А как я узнаю, что придет именно МОЕ время?, - задал я Деду нелепый вопрос…
Дед не ответил. Окаменелой неподвижностью застыла леденящая тишина и было в этой тишине, что-то загадочно-необъяснимое, что-то таинственно-волнующее и неодолимо, заколдованно воздействующее на мою впечатлительную душу.
--Скажи мне, как?....Как мне ЭТО понять? Кто мне скажет ЭТО?..
Дед медленно уходил по узкой, бескрайней горной дороге залитой серебристым светом загадочной Луны, неспешно уходил темнеющим силуэтом опираясь на длинную палку Странника...
Он уходил в тающую тьму пробуждающегося рассвета и внезапно, в очень далёком, приглушённом эхе, в дыхании ветра ласкающего пламень костра, я различил такой проникновенный, такой неколебимый и навсегда ставший родным голос:
- Помни!..Я всегда буду рядом! Только позови!..
*************
Каро Анэ.
1 мая 2023 г.. Москва.
