Как вы думаете, сколько нужно чертежей, чтобы спроектировать и построить, например, завод? Десятки, сотни? Тысячи! Благодаря современным технологиям и концепции BIM-проектирования в НИПИГАЗе создают трехмерную информационную модель проекта, на которой можно увидеть не только образ будущего предприятия, но и посмотреть, как спроектированы его различные части, получить доступ к данным по проекту, при необходимости внести изменения в модель и быстро перевыпустить чертежи, а также еще до стройки выявить и разрешить возможные коллизии.
О том, в чем состоит работа так называемых BIM-менеджеров, как она помогает повышать эффективность проектирования мегапроектов, какие плюсы и минусы есть у технологии информационного моделирования и какими навыками должны обладать BIM-специалисты, мы поговорили с информационным менеджером направления «Повышение эффективности проектирования» Русланом Аннаевым.
1. Что такое BIM-проектирование?
Руслан Аннаев: Есть классический подход к проектированию: на основе исходных данных разрабатывают схемы и чертежи. И из множества отдельных чертежей и данных можно представить себе образ будущего здания. Но у классического подхода есть ограничения. Представьте себе фотографию объекта: фотография показывает только один из ракурсов, мы имеем набор фотографий, но у нас нет целостной объемной картины. Применение BIM-проектирования (building information model) или технологий информационного моделирования решает эту проблему. Информационная модель включает в себя не только трехмерную модель здания, но и всю необходимую информацию об объекте. На основании этой модели мы можем выпускать необходимые чертежи для строительства, ведомости объемов материалов для планирования и для закупки, отслеживать ход выполнения работ по строительству и пусконаладке и передавать необходимую информацию на стадию эксплуатации объекта.
Технологии информационного моделирования позволяют вносить изменения в проект изменения взаимосвязано. Если бы мы решили что-то менять, используя классический подход, то нужно было бы не только переделывать чертежи, но мы могли бы что-то упустить или потерять какие-то данные в процессе изменений. Информационная модель позволяет минимизировать эти риски. Кроме того, мы в НИПИГАЗе применяем информационное моделирование еще шире: в информационную модель мы можем включать не только здания, но и местность и магистральные объекты, например. BIM-технологии уже стали стандартом рынка и обычным рабочим процессом.
2. Как благодаря вашей работе удается повышать эффективность проектирования?
Руслан Аннаев: Мы развиваем и применяем на проектах большое количество собственных инструментов. Например, у бизнеса возникла срочная новая потребность. И мы можем существенно сократить трудозатраты, автоматизировав инструмент в короткий срок. Мы подключаем к работе программистов, составляем техническое задание и разрабатываем программный модуль, благодаря которому то, что заняло бы условные тысячи человеко-часов, займет 40 часов. И даже если мы потратим на разработку 200 часов, в дальнейшем наше решение позволит сэкономить ресурсы.
Кроме того, информационная модель позволяет легче выявлять коллизии (в строительном проектировании — ошибка, допущенная на стадии проектирования и заключающаяся в несогласованности, противоречии смежных разделов одного проекта либо наложении границ проектирования разных объектов) и в дальнейшем их разрешать. А коллизии есть всегда и иногда их счет идет на тысячи. Трехмерная модель помогает обнаружить возможные проблемы и устранить их еще до выхода на стройплощадку. И хотя проектирование займет больше времени, строительство и эксплуатация будут дешевле. Мы повышаем эффективность проектирования в прямом смысле слова.
3. Какие плюсы и минусы есть у работы с трехмерным информационным моделированием?
Руслан Аннаев: У такой сложной технологии есть свои преимущества и недостатки. Недостатки — это цена, потому что разработать информационную модель на первых этапах, например, на уровне техдокументации, дороже и дольше. Но потом мы экономим. Модель позволяет контролировать ключевые физические объемы материалов, и получить, например, точный тоннаж бетона и арматуры. На выходе мы имеем информационный актив, который заказчик использует для эксплуатации, для пусконаладочных и предпусконаладочных работ, а не набор документов, которые могут быстро утратить актуальность.
Также среди плюсов можно выделить более целостную и качественную работу с закупочными спецификациями. Вся информация о проекте сквозная. Из информационной модели мы можем автоматически извлечь необходимые перечни оборудования и материалов. За счет этого достигается существенная экономия. На части проектов, если изменения небольшие, есть шанс заказать неправильное оборудование, поставить его не вовремя и так далее. Когда у нас централизованная информационная модель, мы исключаем такие нестыковки.
4. Как происходит работа над созданием модели? Какова ваша роль в процессе?
Руслан Аннаев: Все сотрудники НИПИГАЗа, которые задействованы на проекте, в той или иной мере участвуют в разработке, особенно проектировщики. В числе наших задач — обеспечение формирования реестров инженерных данных и выпуск их для заказчика, а также координация трехмерной модели. Сюда входят выявление коллизий, работа с субподрядными организациями, а также взаимодействие с коллегами, которые обеспечивают поддержку различных САПРов (систем автоматизированного проектирования), в которых формируется модель. У нас гетерогенная среда, мы используем широкий спектр программного обеспечения. И довольно сложная задача, чтобы все эти трехмерные модели, разработанные в разных локациях и программах, а иногда даже в разных организациях, если мы говорим о субподрядчиках, были сведены в одну.
5. Какими навыками нужно обладать специалисту для успешной работы в этой сфере?
Руслан Аннаев: Проектировщиков в ВУЗах уже учат владению необходимыми инструментами. Акцент на ТИМ пока делают, может быть, недостаточно сильный, но все идет к тому, что инструментарием коллеги будут владеть прекрасно. Кроме того, можно пройти курсы базовых основ и при необходимости довольно быстро адаптироваться. Если говорить именно об области информационного моделирования — это большая проблема найти таких специалистов, которые имеют необходимые компетенции. Потому что вопрос не в том, что они не могут освоить инструмент, это они делают хорошо. Но не все понимают процессы проектирования в сложных больших компаниях, на больших объектах, и то, зачем нужно делать такие комплексные модели.
Компетенции нужны довольно широкие. У специалиста может быть небольшой опыт проектирования, но он должен хорошо понимать этот процесс. А дальше мы учим его работать уже внутри компании с необходимым уровнем задач и ответственности. Кроме того, постоянно приходится учиться в процессе работы. Не только осваивать новые технологии, но и развивать организационные навыки. Бизнес меняется, а мы находимся между менеджментом, заказчиком, инжинирингом и ИТ-блоком. Мы должны понимать цели, задачи и то, как устроены процессы: чего действительно хочет заказчик, что могут ИТ-шники и как работают управление наших организаций и планирование, чтобы состыковать все это на проекте и обеспечить выполнение контрактных обязательств.
6. Были ли за время работы какие-то необычные, запоминающиеся кейсы?
Руслан Аннаев: Над одним из проектов мы работали с крупной зарубежной компанией, при этом часть работ проходила на нашей площадке, часть — на их. Зарубежные коллеги вышли из проекта, нам нужно было продолжать работы — остановить проект ни в коем случае нельзя. Появилась техническая задача — подхватить все их базы данных, модели, корректно адаптировать их и продолжить проектирование. Вот это, действительно, необычная, уникальная техническая задача. Мы с ней успешно справились — у нас получилось лучше, лаконичнее, прозрачнее и менее трудозатратно. Я горжусь нашим результатом, НИПИГАЗ смог успешно продолжить разработку проекта. Надо подчеркнуть, что этот результат – вклад нескольких десятков сотрудников со всего Инжиниринга. Подобные задачи невозможно решить в одиночку.
7. Есть ли какие-то предрассудки, связанные с вашей профессией?
Руслан Аннаев: Очень часто есть недопонимание роли тех или иных специалистов в процессе проектирования. Не всегда понимают различия, например, между BIM-координатором и проектировщиком. Я думаю это так, потому что технология относительно новая. Очень часто путают отдел технологий информационного моделирования, то есть тех, кто обеспечивает технологии и процесс, и информационного моделирования. Вторые «поднимают» информационные модели по чертежам. Пока терминология не устоялась, но это вопрос времени и законодательства. НИПИГАЗ активно участвует в формировании отраслевых и федеральных ГОСТов, представители компании входят в состав рабочих групп. Мы стараемся внести свой вклад в то, чтобы все участники рынка понимали роль информационного моделирования и специалистов в этой области в промышленных мегапроектах.
Коротко о терминологии:
BIM (building information model) – термин, появившийся благодаря американской компании Autodesk. В настоящее время на российском рынке чаще упоминают термин «технологии информационного моделирования» и «информационная модель», подразумевая не только разработку проекта, но весь жизненный цикл объекта от эскизного проекта и исходно-разрешительной документации до эксплуатации, модернизации и даже вывода из эксплуатации и демонтажа. Соответственно, при переходе от продаж ПО и пиара к реальному процессу проектирования по технологиям информационного моделирования необходимость в англицизмах отпадает. Т.е. вместо BEP (Bim Execution Plan) – План реализации проекта вместо EIR (Employer's Information Requirements) – техническое задание и технические условия на информационную модель.
____________________________________________________________________
📍 Подписывайтесь на канал НИПИГАЗа — ведущего российского центра по управлению проектированием, поставками, логистикой и строительством.
VK | Telegram | YouTube | RuTube | Официальный сайт
📌 7 вопросов о профессии: специалисты медицинской безопасности
📌 7 вопросов о профессии: инженеры по охране труда
