— Сделаем вид, что ничего не было? — Роберта приложилась к ви́ски и поежилась от аромата канадского клена. Плеснула немного себе на лицо, промывая рану.
Урсула смахнула в мусорное ведро первые куски тыквы-убийцы и остановилась, обдумывая предложение. Наконец пожала плечами, признавая очевидное.
— Мы ведь первые начали.
— Только не забывай: спор семей еще не окончен.
— Забудешь о таком.
— Какой спор? — обеспокоился Антон. Однако любовь и вина подавили все треволнения, и он бросился к маме. Обнял, уткнулся лицом в теплый живот. — Мамуля, мамуля, любимая, прости! Я не хотел делать тебе больно! Я…
— Ты прекрасно показал себя, малыш. Всё хорошо.
Но «хорошо» определенно гостило в другом полушарии планеты, и теперь Антону опять дадут то сладкое молоко. Возможно, даже сейчас. Только он совершенно не был против, потому что случившееся явно тянуло на «прогрессивное наоборот». Порой ему казалось, что вокруг грызлись две непримиримые силы. Как руки-побратимы, имевшие одинаковое право на тело. На него.
За окном сверкнули фары, и к гаражу подъехал черный «Land Cruiser», напоминая одну большую октябрьскую тень.
— Папа! — обрадовался Антон.
Он бросился к входным дверям и угодил в объятия отца. Высокого, в смоляном пальто, пропахшем ветрами осени и чем-то горьким. Возможно, тем самым опийным маком.
— Привет, мужичок! Как тыква? Уже попробовал набор?
— Ты не будешь ругаться? — спросил Антон, затаив дыхание.
— Никто не будет ругаться. — Урсула неотрывно смотрела на мужа. В ее взгляде в равных пропорциях смешались соперничество и любовь.
Антон приуныл. Как много для него оставалось непостижимым. Загадочным. Словно он наблюдал за кукольным представлением, понятия не имея, как люди, управлявшие куклами, на самом деле относятся друг к другу.
Примерно через час, когда каждый привел себя в порядок, они собрались за столом, планируя отметить День Всех Святых обильным ужином.
Урсула, заклеив переносицу полоской пластыря, сверкала в облегающем вечернем платье. Ее мать, напротив, не стала разряжаться в пух и прах. Роберта давно миновала возраст, когда можно щеголять декольте. Добрую половину ее лица покрывали дезинфицирующие салфетки. Впрочем, это не мешало ей то и дело целоваться с горлышком бутылки. К утру рана должна была затянуться. На ней всё заживало как на собаке, скрещенной с кошкой.
Антон и папа сидели рядышком. За тарелками с закусками отдыхал противень со слегка пригоревшей творожной выпечкой. Они по очереди голосовали печеньями-руками, оценивая вечер. И каждый оценил его на пять поднятых выпеченных пальцев.
Вдруг папа явил ту самую загадочную улыбку, которую так обожал Антон. Из недр вельветового пиджака появился еще один чудо-набор; не больше ладони. На этот раз папа не таился. Надпись на коробке, выполненная уже знакомым каллиграфическим тиснением, гласила: «Воскрешение для всей семьи». И тоже от лабораторного комплекса «Ледник».
— Поиграем потом? Хочешь?
— Спрашиваешь! Конечно!
— Виктор. — Урсула с легким укором взглянула на мужа. — Мы же за столом. Может, хотя бы на Хэллоуин сделаем передышку?
— Как скажешь, дорогая. Антон, будь добр, выброси набор в мусорную корзину. Не такой уж он и интересный.
— Хорошо, пап.
Получив молчаливое разрешение мамы, Антон выскользнул из-за стола. Подбежал к раковине, открыл дверцу и бросил «Воскрешение для всей семьи» к останкам Капитана Поганца. Неожиданно ощутил в себе тугие узлы противоречия. Антон сорвал пленку и убрал крышку, оставив набор открытым. После этого, удовлетворенный содеянным, вернулся за стол. Полное «прогрессивно наоборот».
— Мальчику пора бы узнать правду. — Роберта ковырнула вилкой бальзамированный шпинат и с флегматичным видом отправила в рот.
Урсула и Виктор обменялись многозначительными взглядами, за которыми таилось слишком многое. Ни от кого не укрылись действия ребенка с набором. Антон с трепетом осознал, что только от него зависело, будет ли он и дальше получать молоко с опийным маком или нет.
Он сглотнул скопившуюся слюну и просипел:
— Я готов.
Лица Виктора, Урсулы и Роберты расцвели. Определенно, это лучший ужин в честь Дня Всех Святых за долгие годы. Возможно, мальчик порадует их и на Мокром кургане — во время парада призраков. Пусть так и будет.
Между тем зубы Капитана Поганца медленно, но верно стискивали шприц-распылитель. Пластик треснул, и в смятую глотку юркнула первая черная капля. Тыква с облегчением выдохнула. Вечер только начинается, засранцы.
А за столом по-прежнему мирно ужинала семья. Дружная компашка, спаянная секретами.
©Николай Ободников "Капитан Поганец"
-----------------------
Читайте "Сирены Амая" — шокирующий детектив/триллер (победитель конкурса "Со слов очевидцев", номинация "Лучший триллер").
