Гайдна трудно представить себе иначе как пожилым человеком, на всех портретах он запечатлён солидным господином в почтенных летах. Широкая известность пришла к нему только после сорока, а настоящая - огромная публичная слава со всеми вытекающими - портретами, бюстами, биографическими статьями, интервью и прочим - после шестидесяти. Именно в этом возрасте он написал все свои хрестоматийные шедевры - Лондонские симфонии, оратории "Времена года" и "Сотворение мира".
_________________________________
Это продолжение цикла "Модники и маргиналы" об особенностях гардероба великих композиторов . Начало (о Моцарте) 👉здесь.
________________________________
Добродушный старичок
Йозеф Гайдн умер в 77 лет (в 1809 году), и спустя пару десятилетий стало ясно, что его "благоустроенная" (по выражению Глинки) музыка не вписалась в новый, бурный романтический век. Она стала восприниматься как атрибут прошлого, нечто уютное и милое, но совершенно бесполезное ("переливание из тоники в доминанту", "пиликанье" - так писала о нём русская критико XIX века), а сам Гайдн с его неоспоримыми заслугами занял место престарелого "свадебного генерала" классической музыки.
"Я очень уважаю почтенные, великие даже услуги, оказанные этим добродушным старичком симфонической и камерной музыке", писал о Гайдне Чайковский. "Любезным" и "беззаботным" старичком называл его и Антон Рубинштейн. Балакирев высказывался о нём и вовсе фамильярно - "папаша Гайдн".
Надо сказать, что Гайдн прекрасно чувствовал себя в этом образе и, похоже, сам культивировал образ добросердечного "папы" (так по-домашнему называли его оркестранты руководимой им княжеской капеллы и ученики). Даже говорящего попугая, привезённого им из Лондона, он научил кричать "папа Гайдн".
В самом характере Гайдна было нечто умиротворяющее-патриархальное: он почитал Господа Бога и социальную иерархию, был добр к людям, не любил конфликты и смотрел на жизнь философски.
В отличие от Бетховена, который был довольно несдержан в высказываниях, и на репетициях иногда позволял себе грубую брань в адрес оркестрантов, доводя их до белого каления, Гайдн вёл себя совершенно иначе.
Работая с английским оркестром в Лондоне, куда Гайдн приехал на гастроли, он обращался к каждому, кто делал ошибки, не иначе как "мой дорогой" и "мой ангел" и не забывал говорить музыкантам "Thank you!".
Был только один человек, по отношению к которому Гайн высказывал явную антипатию - его 👉собственная жена.
Английская вдова
Конечно, "вечно старый" "папа Гайдн" в некотором смысле - это витринный образ. Вообще-то он был очень живым, энергичным и увлекающимся человеком.
В детстве он не раз получал розги за свои проказы и даже был отчислен в 17 лет из хора собора Святого Стефана за хулиганство (во время репетиции ножницами отрезал косичку стоящему впереди мальчику). В молодые годы он любил устраивать розыгрыши, и до старости развлекал публику разнообразными шутками и шуточками в своих сочинениях. В том числе и довольно шокирующими 👇
В шестьдесят лет Гайдн освоил разговорный английский и впервые в жизни выехал за пределы Вены, чтобы переправиться через Ла-Манш и завоевать Англию. Здесь, несмотря на болезни пожилого возраста, он проявил себя как неутомимый турист. Многое в этой стране вызывало его живой интерес и искреннее удивление.
Кроме того (и это уж совсем не вписывается в образ "старичка"), всю свою жизнь Гайдн был пылким кавалером. Три долгих романа с молодыми очаровательными дамами описаны в его биографии. Уже на седьмом десятке во время своих лондонских гастролей он разбил сердце одной английской вдове, долго писавшей ему нежнейшие любовные письма.
По некоторым воспоминаниям, даже в последние годы, когда ревматизм приковал Гайдна к креслу, "при прощании с теми, кто посещал его, он говорил с лукавой улыбкой:
«Поприветствуйте от меня всех прекрасных женщин на улице!»
Бедно, но опрятно
Итак, теперь о гардеробе такого замечательного человека. Он заслуживает отдельного разговора, поскольку в нём отражаются важные черты незаурядной личности Гайдна.
В отличие от Моцарта, которого с детства 👉наряжали как куклу и возили по светским гостиным, Гайдн ни о чём таком не мог и мечтать. Он вырос в семье деревенского ремесленника и кухарки, в доме, который Бетховен назвал "хлевом", удивившись, что в нём мог родиться такой великий человек.
Шестилетним ребёнком он уехал из родного села "в люди" и с этого момента не знал ни семейного тепла, ни игрушек, ни еды вдоволь.
Детство и юность Гайдн провёл на тощих казённых хлебах в интернате хоровой школы при венском соборе Святого Стефана. Здесь мальчикам-хористам выдавали скромную форменную одежду. Проблема гардероба заключалась в том, чтобы не получить розог за испачканный костюм или прореху.
После интерната, когда в семнадцать лет Гайдн оказался на улице, ему тоже было не до моды: надо было как-то сводить концы с концами. С тех пор от своей одежды он требовал немного - она должна была быть по возможности приличной и опрятной.
Этого принципа он придерживался всю жизнь и на моду не обращал внимания вовсе. Тем более, что носил он не то, что хотел, а то, что ему было положено по службе.
Ежегодные ливреи
В 29 лет он стал вторым (а потом главным) капельмейстером в капелле князя Пауля II Эстергази, и далее до конца жизни переходил в этой должности его наследникам. Сначала как слуга, а позже как живая культурная достопримечательность, которой Эстергази дорожили и гордились.
Князья Эстергази были баснословно богаты и равны по знатности Габсбургам. Они жили практически своим государством, в котором, как пишут историки, имелся даже собственный палач.
К ним запросто, по-дружески приезжали члены императорской семьи, в том числе и сама императрица Мария-Терезия, считавшая, что у Эстергази лучшая в Вене музыка. Иногда она приглашала капеллу (оркестр) князя под руководством Гайдна выступить в Шёнбрунне (летней резиденции Габсбургов).
Поэтому дресс-код всей капеллы и главного капельмейстера соблюдался особенно строго. По контракту Гайдну ежегодно выдавалась одна нарядная служебная ливрея (летняя или зимняя, по его выбору).
Спустя годы, уже когда Гайдн был всемирно знаменит и числился княжеским капельместером только номинально, Эстергази по-прежнему выдавали ему "спецодежду", но теперь уже по два костюма в год.
Вот один из них (он экспонируется в музее Гайдна в Айзенштадте):
Однако на всех портретах он изображён не в них, а в скромных однотонных сюртуках, дополненных шейным платком. Судя по этим прижизненным изображениям Гайдна, его стиль - скромное достоинство и принципиальный консерватизм, как и положено "папе" и "отцу классической симфонии".
Щёгольство было Гайдну в принципе чуждо: он считал свою внешность отталкивающей и даже безобразной. Маленький рост, непропорциональная фигура, изрытое следами перенесённой оспы смуглое лицо и большой, изуродованный полипами (он перенёс несколько операций) нос.
Восковая фигура Гайдн в музее мадам Тюссо, в отличие от живописных портретов, изображает великого композитора без прикрас:
До конца своих дней он одевался по-стариковски, то есть по моде своей молодости, и носил короткие пантолоны с белыми чулками и туфли с пряжками в то время, когда все уже давно перешли на брюки. И конечно - парик, который канул в прошлое ещё до окончания XVIII века.
Парик über alles
Свой первый парик Гайдн надел в шесть лет из соображений опрятности и с тех пор носил их до самой смерти, то есть 71 год. Можно только догадываться сколько париков сменил он за всю его жизнь. Но фасон оставался неизменным: косичка сзади, по три букли справа и слева. Только так и никогда иначе! Что подтверждается всеми портретами Гайдна, написанными с 1770-х по 1796 годы.
Не приходится удивляться, что именно этот человек навёл полный и окончательный порядок в структуре симфонии и квартета.
Гайдн редко снимал парик даже дома, чтобы ни один посетитель не застал его врасплох в неподобающем виде. Мало кто видел его без этого обязательного атрибута его костюма, поэтому трудно сказать точно, какого цвета были его настоящие волосы, и были ли они вообще. (Правда, одна прядь хранится в музее венского Общества друзей музыки - Gesellschaft der Musikfreunde).
Неудивительно, что своего парикмахера - в буквальном смысле "изготовителя париков" - Гайдн очень ценил и даже включил в своё завещание.
Кстати, последний парик Гайдна фигурирует в 👉зловещей истории похищения его головы.
О гардеробе Моцарта здесь 👇
_______________________________
О популярных и любимых сочинениях классиков моя книга (издательство АСТ) 👉"50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки"