Петр открыл глаза, но не увидел ничего – вокруг простиралась абсолютная темнота.
«Значит вот как выглядит жизнь после смерти, подумал он, абсолютное ничто. Странно, что мое сознание еще способно фиксировать цвета, а не пребывает в забытьи или вовсе перестало существовать».
Поток его мыслей прервал посторонний звук, говорящий, что он все еще жив и скорей всего находится где-то в Секторе, где властвует ночь. Понемногу глаза стали различать оттенки темного, а сознание сигнализировало о наличии тела, совершенно обездвиженного и не поддающегося его командам. Следующей мыслью Молчанова стало опасение, что при «вспышке» его парализовало и теперь он валяется абсолютно обездвиженный и беспомощный как овощ. В прошлый раз все протекало несколько иначе и чувствительность в конечностях восстановилась за пару часов, но никто не знает, что происходит с человеческим организмом, если перемещаться так часто. Он хотел повертеть головой в стороны, но шея совсем не слушалась. Он ожидал увидеть поблизости Романа, но понимал, что оказаться рядом после «вспышки» практически невозможно. Роман скорей всего перенесся в совершенно другую точку Сектора и лежит там таким же неподвижным бревном.
От земли поднимался холод, одежда начала промокать от росы, но руки и ноги по-прежнему ничего не ощущали. На востоке стало белеть небо, надвигался новый день и прошло уже не меньше трех часов, но Петр так и не мог пошевелиться, проклиная затею Егорова с возвращением через «вспышку».
Когда стало совсем светло, он попытался оглядеться. Получилось плохо. Краем глаза он заметил лес в стороне и кусты справа, больше ничего рассмотреть не удалось. По крайней мере, от долгого лежания на земле, он почувствовал холод, не зная, причислять это к хорошим признакам или к плохим. Если его тело так и не вернет себе контроль, то он рискует просто замерзнуть.
В кустах послышалась возня. Петр напрягся, скосил глаза в сторону звука. Но ничего не мог разглядеть. Он хотел отпугнуть животное, которое могло угрожать ему. Но не сумел произнести ни звука. Изо рта вырвалось только шипение, будто он был змеей, а не человеком, но такой звук вряд ли отпугнул бы чужака.
В поле зрения неожиданно появилась собачья голова с высунутым языком. Животное тяжело дышало и медленно подбиралось к своей добыче.
«Этого еще не хватало», – взмолился Петр. Бродячие собаки в Секторе не редкость, они часто сбиваются в стаи и охотятся вместе, превращаясь в настоящие бедствие для ходоков. Сейчас одна из этих тварей принюхивалась к его ботинку, и он молил Господа, чтобы тварь оказалась одна. Если на него нападет стая, то ему конец. Впрочем, даже одна собака способна сожрать его, пока он обездвижен и не может дать отпор.
Неожиданно он почувствовал боль – пес схватил его за лодыжку и поволок к кустам, по неведомой причине не решившись вцепиться ему в горло прямо здесь. Петр хотел закричать, но из горла вырвался слабый стон, а по щекам потекли слезы. Пес продолжал волочить его по земле, перехватывая за ногу зубами поудобнее, каждый раз оставляя глубокие раны на лодыжке.
Молчанов много раз представлял себе собственную смерть, но даже в самых кошмарных фантазиях он не предполагал, что станет добычей бродячего пса, который пожрет его заживо. Такую смерть не пожелаешь никому.
Когда Петр уже распрощался с жизнью и отдался на волю судьбы, из леса раздался выстрел и собака замертво упала, придавив ему ногу. Неожиданно над ним склонился Роман и заглянул ему в лицо.
– Развлекаешься?
Петр хотел улыбнуться и поблагодарить его за спасение, но скривил гримасу, лицо совсем не слушалось хозяина.
– Отходняк жесткий, понимаю, – он сбросил со спины рюкзак и вытащил наружу шприц, воткнул иглу в ногу напарника и нажал на поршень, вводя какую-то жидкость, – это стимулятор, через полчаса будешь как новенький.
Нога нещадно болела. Роман осмотрел место укуса и наложил повязку. Пока Молчанов медленно приходил в себя и чувствительность возвращалась.
– Как ты меня нашел? – язык плохо слушался сталкера, но Роман понял, о чем он спросил.
– По метке в КПК, – спокойно ответил он, – повезло, что Сектор перенёс нас так близко, иначе я не успел бы тебе помочь, и ты стал бы завтраком этой псины. Забавно, что из всех ужасов этого места на тебя покусился не мутант, а всего лишь бродячий пес.
– Спасибо, – пролепетал Молчанов и пошевелил пальцами руки, радуясь, что он не проведёт остаток жизни в инвалидном кресле.
Пока Петр приходил в себя, напарник молча завтракал, лакомясь банкой тушенки. Потом начал проверять оружие, перезарядил автомат и присел на бревно, смотря на лежащего перед ним человека.
– А ведь какая невероятная история, – вдруг произнес он, – кому расскажешь – никто не поверит. Выжили в двух «вспышках», нашли этого Егорова, а теперь в кармане лежит будильник, которым можно прикончить кого-угодно. Фантастика.
Молчанов наконец смог сесть, привалившись к бревну, но ноги все еще не обрели чувствительность. Он подтянул к себе дробовик, который съехал со спины, пока его тащила собака. С оружием в руках он чувствовал себя в куда большей безопасности.
– Хрен я сюда больше полезу, – процедил он сквозь зубы.
– Поддерживаю, – хмыкнул напарник.
Над Сектором занимался день. Небо на западе стало заполняться лиловыми тучами и уже через полчаса стало пасмурно. Ветер шелестел купами деревьев, напуганные «вспышкой» мутанты выбирались из своих укрытий в поисках пищи, а два человека сидели на бревне и смотрели на восток, размышляя, что теперь делать и как выбраться из Сектора, оставаясь незамеченными для военных.
Оглавление.
