Хранители бед и радостей докомпьютерной эпохи
(Продолжение. Начало в № 45, 49, 53, 57, 61)
6. Кто выбрал место для города
Еще одна открытка из серии «Приполярная Россия» издателя Дуброва, о котором рассказал раньше. На открытке - пароходик «Мурман» у причала на Екатерининском острове. Придется поверить на слово, рассматривал эту открытку в мощную лупу: пароходик ухоженный, свежевыкрашенный, на палубе стоят моряки, они в робах и тельняшках с гюйсами, на мостике офицер в белой фуражке. На корме развевается необычный флаг, с якорями, гербом и короной. Это 1908 год. 5 лет назад умер прежний командир этого парохода Александр Евгеньевич Торутин, человек, который выбрал место, где построить город Александровск, нынешний Полярный.
Дело случая. В 1894 году новый архангельский губернатор Александр Энгельгардт решил познакомиться с жизнью Кольского края, пройдя пешком (конечно, с командою сопровождающих) древним Кольским трактом от Кандалакши до Колы. Дорог не было никаких, ни автомобильной, хотя б плохонькой грунтовки, ни тем более железной. Однако особыми тропами, с проводниками-саамами, частью пешком, частью на лодках по озерам, но летом за одну-две недели добраться от Кандалакши до Колы было вполне реально, что губернатор и сделал.
Добравшись до Колы, губернатор пересел на административный пароход «Мурман» и на нем побывал во всех заметных уголках побережья. Это такое вынужденное изобретение - административный пароход. С 1880-х годов он ходил вдоль Мурманского берега с представителями Кольской уездной власти по рыбацким становищам «для поддержания законности и порядка» и для борьбы с контрабандой. У команды парохода была собственная форма и свой флаг - его-то я и обнаружил на открытке: на белом поле два скрещенных посредине якоря и наложенный на них герб Архангельской губернии.
Одной из задач губернатора Энгельгардта в поездке было подыскать место для строительства нового города-порта, будущего уездного центра. И, конечно, советы бывалых людей пригодились. В книге «Русский Север» (1897) Энгельгардт рассказал: «Отсутствие мест для необходимых сооружений при устройстве порта очень озабочивало меня, а потому я сам обошел все окрестности гавани и разослал по всем направлениям своих спутников. Охотничья команда, подполковник Чарковский, командир парохода «Мурман» капитан 2-го ранга А. Е. Таратин, прибывший с нами из Колы местный лесничий Аувикайно, кстати оказавшийся и землемером, и почтенный старик - кольский исправник В. И. Смирнов должны были излазить все окрестные горы и долины. То, чего искали, оказалось близко под рукою».
Заметили: командир парохода «Мурман» капитан 2-го ранга А. Е. Таратин? Сейчас еще про него будет.
«В недалеком расстоянии от гавани, с юго-западной стороны, приблизительно в 150-200 саженях от нее, за невысоким сравнительно горным кряжем, командир парохода «Мурман» капитан 2-го ранга А. Е. Таратин указал на обширную долину, защищенную со всех сторон горами».
И еще слово губернатору: «Благодаря работам лесничего Аувикайно, а также работам начальника беломорской съемки лейтенанта Жданко и капитана парохода «Мурман» А. Е. Таратина был впоследствии составлен подробный план Екатерининской гавани и соседних бухт, высоты соседних озер, их глубины и т. д.»
И еще один отрывок, в котором упоминается Таратин: «В то время, когда производились означенные работы в окрестностях гавани, мы сделали несколько экскурсий на пароходе «Мурман» в Мотовский залив, в порт Владимир, в Ура-губу, к Арским островам, в колонию Китовку, в гавань Озерко, потом к острову Кильдину и к некоторым промысловым становищам. Чтобы попасть из Екатерининской гавани в порт Владимир, мы должны были выехать из Кольского залива в океан. На море было свежо, дул крепкий ветер, брызги неслись на пароход, целые потоки воды катились по палубе, - но наш маленький «Мурман» под управлением опытного и внимательного капитана Таратина, в подробности изучившего плавание в северных морях, бойко понесся по высоким волнам океана, точно ныряя между ними. Повернув по выходе из Кольского залива на запад и обогнув Погань-Наволокъ (мыс), мы вошли в Ура-губу».
Прекрасная характеристика, а из уст губернатора - вообще звучит как награда.
Стоит рассказать об Александре Таратине подробнее.
Таратины - старинный дворянский род, на Севере России известен с петровских времен. Александр Евгеньевич Таратин родился в 1853 году селе Холмогоры Архангельской губернии, как и многие в этом славном роду, стал мореходом. Служил в Архангельском порту, гардемарин (с 1877 года), мичман (1878-1884), лейтенант (1888). При Соломбальском Преображенском соборе избран в церковно-приходское попечительство. Ушел в отставку, в 1894 году (по другим сведениям в феврале 1895 года) был назначен командиром административного парохода «Мурман» в звании капитана 2-го ранга «из отставки». Он был отменным мореходом, опытным шкипером, от его командования в восторге были и губернатор, и другие высшие чины Архангельской губернии.
Но совсем скоро начались неприятности.
На период командования Таратина пришлось время замены команды парохода. Пришло время уходить в отставку членам экипажа, служившим на пароходе по 15-16 лет. Это были опытные мореходы, уважаемые на Севере служаки. 6 членов экипажа за службу были награждены серебряной медалью «За усердие» с правом ношения на Станиславской ленте.
Новых членов экипажа на пароход набирал командир Таратин в Архангельске.
И административный пароход «Мурман», символ государственной власти на Мурманском побережье, неузнаваемо изменился. Из письма архангельского вице-губернатора, февраль 1903 года:
«Командир административного парохода «Мурман» донес губернатору о нескольких случаях неповиновения и своеволия, допущенных в течение 1902 года некоторыми матросами и кочегарами этого парохода. Команда состояла из 13 человек, из коих только четверо служат давно и ведут себя безупречно, а остальные 9 человек составляют переменный состав и набираются ежегодно из пришлого, бродячего элемента. Это - все люди пьющие, дурного поведения, а, главное, не признающие власти, порядка и условий, заключаемых с пароходом.<...> Их нельзя отпускать для работ вне судна, потому что они непременно напивались и бросали работу. Один из них даже оскорбил словесно штурмана, а другой угрожал насилием командиру».
Конечно, терпеть такую революционную публику на административном пароходе, обслуживающем органы власти, не стали. В феврале 1903 года Таратина сменил другой командир, из военно-морского флота - капитан 1-го ранга Постельников, пьяниц и бродяг разогнали и набрали команду из серьезных кемских поморов.
А Таратин, совмещая службу на пароходе, еще в 1899 году стал чиновником по крестьянским делам Кольского уезда.
В августе 1899 года он провел из Колы в Кандалакшу через Лапландию известного гидролога и зоолога Константина Михайловича Дерюгина. Потомственный дворянин Таратин безошибочно шел оленьими тропами, безупречно управлял парусами на легком карбасе, сшитом веревками, когда в шторм пересекали озеро Имандра, ловил рыбу на обеды. Будущий начальник Мурманской биологической станции был в восторге.
Кстати, он дослужился до чина коллежского асессора, что соответствовало 8-му классу «Табели о рангах» - желанное звание, мечта мелких российских чиновников.
Прежнее морское звание шкипер (капитан) 2-го ранга по «Табелю о рангах» давало ему потомственное дворянство. Даже губернатор обязан был обращаться к нему «Ваше высокоблагородие». Что он и сделал с видимым удовольствием в письме от 27 июля 1899 года. Это письмо сопровождало «выбитую с соизволения Его Императорского Величества серебряную медаль по случаю сооружения Екатерининского порта». Губернатор уточнил, за что Таратин награжден: «В память того, что вы первый указали место для города, где ныне воздвигнут Александровск». Письмо это хранится в Государственном архиве Мурманской области.
Он до самой смерти оставался мореходом. Последнее его назначение - шкипер спасательного бота Спасательной станции Общества спасения на водах. В начале ХХ века на средства государыни императрицы Марии Александровны, Великого князя Александра Михайловича, адмирала Посьета были построены две спасательные станции на Мурмане - одна в Териберке, в бухте Лодейной, другая - в Рынде. Для этих станций были заказаны в Норвегии у знаменитого мастера Колина Арчера два одинаковых спасательных бота. Им дали торжественные названия «Великий Князь Александр Михайлович» и «Великая Княгиня Ксения Александровна». С 1 апреля по 1 ноября два этих парусных бота должны были ежедневно курсировать у мест рыбных промыслов, чтобы в случае беды приходить на помощь рыбакам-поморам.
В августе 1902 года боты были построены, на них назначили двух шкиперов (капитанов): А. Е. Таратина - на бот «Великий Князь Александр Михайлович» и В. Е. Дикина - на бот «Великая Княгиня Ксения Александровна». 20 ноября 1902 года в Норвегии провели ходовые испытания судов, приняли их. 6 декабря 1902 года боты, укомплектованные всем необходимым, провизией и водой, отправились на Мурманский берег.
Бот «Великий Князь Александр Михайлович» под управлением шкипера Таратина без аварий и приключений, преодолев под парусами 1550 миль в течение двух месяцев и пяти дней, 15 февраля 1903 года пришел в Екатерининскую гавань.
Бот «Великая Княгиня Ксения Александровна» попал в жестокий шторм, долго стоял в ремонте и прибыл на Север только 21 марта 1903 года.
Оба шкипера и команды за этот трудный переход были щедро награждены, а Александр Таратин удостоен звания пожизненного члена Императорского Российского Общества спасения на водах. Кто ж знал, что жить ему оставалось недолго. Недолго, но каждый день сберегая чужие жизни.
15 апреля шкипер Таратин повел бот «Великий Князь Александр Михайлович» на весеннюю спасательную станцию в Вайда-губу (полуостров Рыбачий). За навигацию 1903 года командой бота было спасено от явной гибели 4 промысловых судна с 14 промышленниками, 22 промысловых судна с 84 промышленниками были прибуксированы во время штормов в становища.
Александр Евгеньевич Таратин умер в том же 1903 году, похоронен на Соломбальском кладбище в Архангельске.
