Глава 2.
Настю назвали при рождении так в честь бабушки Насти, в чьем доме они с Генкой жили. Бабушки не стало два года назад. Любила Настя свою бабулечку, приехала ухаживать за ней, когда та совсем стала беспомощной, да так и осталась в городке. Поступила в местное педучилище, закончила его с красным дипломом. Хотела учиться дальше, но тут вернулся из армии Генка, нашел ее, выспросив адрес у подружек Насти
Она помнит тот день, когда у ворот училища появился бравый дембель, украшенный тесьмой, фальшивыми аксельбантами, в котором она с трудом узнала Геннадия. Бывший школьный ухажор не давал ей прохода. Устроился на работу на ламповый завод, ему выделили место в общежитии. Каждый вечер он приходил к дому бабушки, оборвал в округе всю сирень, складывая душистые охапки на том самом крылечке, где только что сидела Настя.
Даже к бабушке он нашел подход, величал ее не иначе, как Настасья Егоровна. Спрашивал у нее, чем помочь и мчался выполнять поручение тотчас, а бабушка Настя угощала Генку чаем с вишнёвым, его любимым вареньем. Она слушала его армейские байки, подперев кулачками старушечьи румяные щёчки, глядя на кавалера внучки добрыми глазами и сочувственно поддакивала ему. А Генка разливался соловьём, рассказывал про белого медвежонка, забредшего к ним на метеостанцию, как кормили мишутку сгущенкой, изображал, как тот ел небывалое лакомство, причмокивая.
Служил-то Гена в Арктическом отряде на острове в Северном Ледовитом океане, а точнее, на море Лаптевых. Бабушка Настя восхищалась, всплескивала руками в самых эмоционально напряжённых моментах. А Настя, готовясь к госэкзаменам, краем уха слушала эти рассказы и улыбалась. Так хорошо на душе было в такие моменты! Будущее представлялось ей вот такой бесконечной идиллией.
Родители Насти жили в сорока километрах от городка в сельской местности, Генкины там же. Их родное село было чуть поменьше этого районного городка. Свадьбу Насти и Генки решили проводить на родине. Гостей было много. Настины родители пригласили коллег, сельских учителей, приехали и родственники из областного города. А у жениха родных было полсела, точно. Выпить эта развеселая родня очень любила. Водка и вино текли рекой. Пьяные гости валялись вокруг сельской столовой, где проходила свадьба.
Грустно было Александру и Марии, родителям невесты. Не о такой судьбе они мечтали для своей единственной дочери, умницы и красавицы...
Стукнула калитка. Залаял соседский пёс. Настя приникла к окошку, напряжённо всматриваясь в темноту. Но кроме потоков дождя по стеклу ничего не было видно. Грохнуло где-то совсем рядом, и в тот же миг, небо разорвалось на клочки молнией, осветив двор. Настя разглядела повисшего на калитке мужа. Сил открыть её у него, надо полагать, уже не было. Дождик поливал его безжизненно висящее тело. Настя накинула плащ и босиком, как была, побежала по мокрым доскам открывать гуляке-мужу. Вот уж точно - не родятся от осинки апельсинки. Висит ее Гена пьяный, перевесившись через штакетник. Слюни текут по щеке, перемешавшись с дождевой водой. Муж замычал что-то бессвязное, повис на Насте, а она обхватила его за пояс обеими руками и поволокла в дом. Ноги Генки заплетались, через порог переступить не получилось, и он рухнул на пол, оставшись наполовину в сенях. За руки, кое-как удалось затащить его в дом. С него ручьями текла грязь.
Видимо, не один раз он упал, добираясь до дома. Настя села на стул напротив этого "неземного видения" и дала волю слезам.
- Как она докатилась до такой жизни? И жизнь ли это?
Стащив с мужа все до последней тряпки, она бросила на пол в коридоре старенький бабушкин матрас, кувыркнула на него уже во всю храпящего Генку, накрыла одеялом.
- Выяснять будем утром, где шлялся, с кем напился, а пока ей надо самой успокоиться и отдохнуть. Как бы хотелось ей сейчас избить этого паршивца, просто руки чесались. Она ушла на кухню, чтобы не видеть его, нашла в шкафчике пузырек с корвалолом, накапала в стакан и выпила залпом. С ее волос капала вода. Настя взяла полотенце, подошла к трюмо в спальне и начала вытирать голову. Из старинного, покрытого мелкими трещинками зеркала на нее смотрела изможденная женщина с темными кругами вокруг ещё прекрасных, но каких-то затравленных глаз.
- Что он со мной сделал? Зачем я терплю? Во имя чего? Нет! Так продолжаться не должно и не будет!
А из коридора доносились голосистые рулады, это храпел благоверный. Настя зажала ладонями уши и без сил упала на кровать.
Утром Геннадий проснулся от сильнейшей головной боли. На полу ему было жёстко и холодно. Спину ломило.
- Настька! Почему я спал на полу? Ты где? В постельке нежишься? А муж, как собака, на полу валяется!
Генка прошлепал в спальню, красуясь ничем неприкрытыми подробностями.
- Обнаглела! Кинула меня голого на пол и довольная! Ты куда спряталась?
На кровати, уже застеленной, никого не было. На кухне тоже. Муж недоуменно заглядывал во все углы дома. На столе в кухне на самом видном месте лежала записка:
"Я уехала к маме. Чтобы к моему возвращению тебя в доме не было. Забирай свои пожитки и убирайся! Моё терпение закончилось."
Генка шлепнулся голым задом на табуретку, схватил с плиты чайник, выдул из носика холодного кипятка литра полтора, грохнул чайник на стол и вдруг, неожиданно для себя, заплакал, размазывая по щекам слезы.
Продолжение:
Начало: