- Ну, в нашем деле и без философии никуда, - усмехнулся Михаил Петрович.
- И без мистики, - кивнула Алёна.
- А то! Вот ещё вспомнил что... Случай довольно интересный, - задумчиво произнёс Михаил Петрович, потирая подбородок, - Вы ведь наверняка много слышали про домовых?
- Конечно! В нашем издании чуть ли не каждая третья история про домовых! - улыбнулась Алёна.
- Мы думаем, что домовые живут только дома, но это не так. В учреждениях, в офисных помещениях, в магазинах и даже в больнице тоже есть свои "хранители".
- Если в доме живёт домовой, то в больнице... - Алёна осеклась, силясь придумать подходящее название хозяину больницы.
- Наверное, "больничный"! - пожал плечами Михаил Петрович, - Так вот. Про "больничного". Назовём его так.
***
Дело было всё в той же больнице, где я трудился хирургом. Привезли к нам пожилого мужчину с кишечной непроходимостью - операция сложная, рискованная. Распахали мы его, простите, от лобка и до грудины, часов шесть над ним колдовали. На столе вытянули, а дальше от него всё зависело...
Послеоперационный период проходил не просто тяжело, а очень тяжело. Швы гноились, зарастать даже не думали, с ИВЛ больного кое-как сняли только через неделю.
Родственников мы сразу предупредили, чтобы готовились к худшему. Прогноз неблагоприятный.
Спустя ещё несколько дней на свой страх и риск перевели больного в палату. Сразу скажу, особенно лучше ему не стало, кишечник работать упорно отказывался, больной был слаб и бледен. Думаем, надо попытаться перевести его в областной центр, может, там вытянут. Только вот для перевозки пациент фактически не годился, слишком тяжёлое состояние.
И вдруг наутро приходит медсестра к нему и просто не верит своим глазам: у пациента румянец на щеках заиграл, шов подсыхать начал, улыбка на лице появилась. Конечно, слабость никуда не делась, но состояние стало заметно лучше, чем вечером.
- Какой вы молодец, не сдаётесь, боретесь! - восхитилась Наталья, наша медсестра, делая перевязку.
- Наташенька, а мне помогли! - вдруг ответил пациент.
- Кто? - удивилась женщина.
- Прошлой ночью я уснуть не мог, сосед вон спал давно, а я весь искрутился, - пациент кивнул на соседнюю пустующую кровать, закреплённую за вторым пациентом, который недавно вышел в коридор, чтобы спуститься к родственникам, - И вдруг из-за вон того столика бочком-бочком выходит маленький старичок, ну вроде карлика или гномика. Лицо доброе, улыбчивое, глаза большие-большие, сияющие. От него веет каким-то уютом, спокойствием. Надо сказать, что я совсем не испугался даже, а стал наблюдать за ним. Он постоял так с минуты две, а потом говорит: "Ты, Володя, человек хороший, ты выздоравливай, я помогу. А вот сосед твой не выкарабкается!" И после этого также бочком-бочком вновь скрылся за столиком. Я поднялся, по палате прошёл, за столик заглянул - нет никого. Ни намёка на проход какой, откуда мог старичок выйти.
Наталья задумалась:
- Было у нас уже такое, - говорит, - Это наш так называемый домовой.
Она перевязку закончила и поспешно вышла из палаты. Ко мне приходит и говорит:
- Надо дообследовать Зорина, что с нашим тяжёлым, Артюхиным, в одной палате лежит.
И кратко рассказывает мне о том, что поведал ей наш пациент.
Тем же вечером Зорин, сосед нашего страдальца, экстренно попадает на операционный стол: ТЭЛА, пытаемся вытащить, но нам, к сожалению, не удаётся.
Вот такая история...
***
- Это что же получается, "больничный" спас тяжёлого пациента, но убил другого? - спросила Алёна.
- Не знаю. Вряд ли убил, просто приоткрыл больному завесу тайны о судьбе соседа. Мне кажется, что "больничный" дал больному надежду на то, что он справится, вселил уверенность. А там кто его знает! - рассуждал Михаил Петрович.
- Да уж, воистину, не знаешь, что будет в следующую секунду, - улыбнулась Алёна, - Вот так живёшь себе, строишь планы, а тут раз - и всё.
- Это жизнь, - пожал плечами Михаил Петрович.
Неожиданно дверь в кабинете открылась и внутрь зашёл высокий молодой мужчина, с серьёзным лицом и огромными голубыми глазами.
Михаил Петрович широко заулыбался и воскликнул:
- О, а вот и наш дорогой Роман Иванович, мы с вами, Алёна, о нём недавно вспоминали! Роман Иванович, это Алёна, журналист, собирает для своего издания истории о больничной мистике!
Мужчина улыбнулся, галантно взял руку Алёны и коснулся губами тыльной стороны её ладони:
- Очень приятно! Наверное, истории из психиатрической практики вам тоже пригодятся. Сейчас мы с Михаилом Петровичем кое-что обсудим и я приглашу вас к себе в ординаторскую, там и побеседуем!
Желающим выразить автору материальное спасибо:
Карта Сбербанк:
5469 6100 1290 1160
Карта Тинькофф:
5536 9141 3110 9575
Другие истории из цикла: