Начало. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6
Катя
– Посмотри, кажется, очухалась, – услышала Катя над собой женский голос.
– Нет, это она во сне стонет, – ответил другой голос.
Катя попыталась повернуться: в голове перекатывалось что-то тяжелое, будто она была налита ртутью. Но самое отвратительное, что ощутила девушка, – вонь, которая не давала дышать.
Превозмогая боль и тошноту, Катя открыла глаза: вокруг был полумрак, только где-то высоко, под самым потолком, в помещение проникал слабый луч света.
– Все-таки очнулась, смотри-ка, а мы думали, что уже не встанешь, весь день тpупом пролежала.
Катя села и осмотрелась. Она находилась в небольшом сарае, стены которого были сложены из бетонных блоков. В углу – деревянная дверь, сколоченная из нестроганых досок, окон не было, но под потолком была узкая горизонтальная бойница, в которую можно просунуть только руку. Свет шел оттуда.
В разных углах на грязных тюфяках, брошенных прямо на песок, сидели еще несколько девушек.
– Ну, как тебе отельчик? – обратилась к Кате девушка, сидящая перед ней на песчаном полу.
– Голова сильно болит, и пить хочется, – сказала Катя.
– Лерка, дай бутылку, – велела кому-то ее собеседница.
Катя стала жадно пить, разливая воду.
– Ты пей, а не лей. Сегодня воды больше не дадут. Меня Полина зовут.
– Мы где? – спросила Катя.
–На планете Земля, более точных координатов дать не могу.
–Координат, – машинально ее поправила Катя.
– Чего? – переспросила Полина.
– Правильно говорить – «координат».
– Ну, раз умничать начала, значит, точно оклемалась.
–Извините, Полина, я по привычке, – ответила Катя.
– Ладно, осваивайся. Вот это Лера, моя сестра. Мы с ней из Полтавы. Это Маша, она из Питера. А вон та девчонка, по-моему, иностранка. Ее два дня назад привезли, так она ни слова не сказала. Сидит и молчит, в одну точку смотрит. Хлеб принесут, она кусок съест, водой запьет и снова сидит.
– Полина, а чего здесь так воняет? – поморщилась Катя.
– А вон там в углу видишь бадейка стоит? Общественный туалет. Вечером мы по очереди его выносим. И это счастье, потому что можно подышать свежим воздухом.
Катя посмотрела на тюфяк, на котором сидела, он был весь в пятнах и цвет ткани плохо угадывался. Полина заметила ее взгляд:
– Не нравится? В этом отеле белье не меняют.
– Ты как сюда попала? – спросила Катю другая девушка, Катя поняла, что это Маша.
– Не знаю. Мы сели в такси, чтобы поехать в аэропорт, и все, больше ничего не помню.
– Это ж надо, – сказала Полина, – никакого разнообразия!
Тем временем в сарае становилось все темнее. Лера посмотрела наверх:
– Сейчас солнце сядет, и будет совсем темно. Почему-то солнце здесь садится очень рано.
В это время дверь открылась и в сарай вошла женщина в хиджабе. Она подошла к Кате и бросила ей на колени пластиковую бутылку воды и две большие лепешки. Потом, ни на кого не глядя, резко произнесла:
– Клозет.
Маша поднялась со своего места, взяла зловонное ведро и, стараясь не расплескать, понесла его к выходу. Минут через десять она вернулась, села и стала протирать руки песком. Увидела удивленный Катин взгляд, пояснила:
– Воды дают мало, в жару пить хочется, поэтому мы руки «моем» вот так.
– А чего ты не ешь? – обратилась к Кате Лера, жадно глядя на лепешки.
– Лерка! – прикрикнула на нее сестра.
Катя протянула лепешки Полине:
–Ешьте, девушки.
– А ты?
– Я не могу, меня даже от мысли о еде тошнит, я только пить очень хочу.
– Потому что твой организм сейчас освобождается от отравы, которую в тебя влили. Что ты последнее ела или пила?
Катя вспомнила баночку холодной газировки. И тут она сообразила, что Юльки рядом нет.
Полина взяла лепешки, разломила каждую пополам, протянула сестре, Маше и той девушке, которая не участвовала в разговоре. Та схватила лепешку и стала жадно есть.
– Девочки, а меня сюда одну привезли? Вы больше никого не видели? – спросила Катя.
– Одна ты была. А что? – ответила Полина.
–Куда же тогда делась Юлька? Мы вместе были в такси.
– Подружка твоя? Ну, тут два варианта: или она уже дома, или для нее доза слишком большой оказалась, – предположила Маша.
– Не могла Юлька без меня улететь.
– А ты представь, что ты отсюда сбежишь. Ты куда бросишься: домой или Юльку свою искать? – поинтересовалась Полина. – Это только в книгах друзей спасают, а в жизни – каждый за себя. Ладно, давайте спать.
Катя попыталась улечься так, чтобы лицом не касаться матраса, наконец примостила под голову бейсболку, но заснуть все равно не могла. Она думала о том, сейчас их самолет уже вылетел в Москву и что Юлькин папа приедет встречать их в аэропорт. Где же Юлька? Удалось ей улететь?
Когда Катя все же заснула, ей снилась яхта, солнечный пляж и мама, которая улыбалась и звала ее купаться.
– Ты так плакала ночью, сказала ей утром Полина. – Маму звала, просила прощения за что-то. Тебя родители искать будут?
– Конечно будут. Я вчера должна была прилететь и не прилетела, они сразу начнут меня искать.
– Подожди, ты сказала, что вы ехали в аэропорт, когда ты потеряла сознание.
– Да, в половину шестого мы сели в такси, потому что самолет у нас был в восемь тридцать вечера.
– Тебя вчера привезли сюда в одиннадцать утра. В четыре ты очухалась. Так что улететь ты должна была не вчера, а позавчера.
– А какое сегодня число? – спросила Катя.
– Точно сказать не могу. Мы здесь уже дней пять или шесть, тут каждый день проходит одинаково: утром приносят хлеб и воду, вечером – выносим клозет. Ты какого числа должна была улетать?
– Двадцать девятого.
– Так, сутки ты пролежала, значит, поздравляю всех: сегодня тридцать первое июля. Так что тебя уже ищут. А нас с Леркой никто искать не будет – мы детдомовские. На фабрике, конечно, спохватятся, когда на работу не выйдем, может, даже в полицию заявят, но искать – убиваться никто не будет.
– У меня мама, папа, старший брат. Он через неделю должен жениться.
– Ну, свадьбу ты ему подпортила. Представь, как злится сейчас на тебя его невеста!
– Нет, Лариса хорошая, она добрая.
– Все они добрые. У нас вот мачеха тоже сначала была добрая, а когда отец на ней женился и в квартире прописал, ее доброта сразу куда-то делась. А как только отец умер, она нас с Леркой вообще в приют сдала.
– Полина, ты же выходила на улицу, что здесь вокруг есть?
– Ничего нет: это заправка, рядом два одноэтажных дома, колодец.. От нашего сарая они отличаются только тем, что у них есть окна. И с другой стороны – еще один сарай.
– Но раз здесь заправка, значит, машины проезжают, и дорога есть.
– Есть дорога без асфальта, просто щебнем засыпанная, и машины тоже проезжают. Я за неделю целых две слышала.
– Так что, нам отсюда никак не выбраться? – отчаялась Катя.
– Мы уже и петли на двери пытались открутить, только пальцами-то не открутишь. И копали под стеной, но здесь сверху песок, а под ним камни, – пояснила Маша.
– Машка даже выкуп им за себя предлагала – миллион долларов. А мужик заржал и написал ей в переводчике на айфоне, что ему за нее больше дадут, – рассказала Полина.
– Девочки, что же с нами будет? – испуганно спросила Катя.
– Предложения руки и сердца нам не сделают, это точно, – мрачно пошутила Полина. А вот все остальное – в большом ассортименте.
– Я не соглашусь, – сказала Катя.
– А кто тебя будет спрашивать?
Катя замолчала. Она думала о родителях, о том, что они сейчас делают, ищут ли ее. Но как они смогут ее найти в этом затерянном среди песков вонючем каменном сарае? Ее охватило отчаяние.
– Послушай, Катя, попробуй ты с той девчонкой поговорить. Может, хоть узнаешь, откуда она? – нарушила молчание Полина.
Катя подошла к девушке и села рядом. Та никак не отреагировала. Ее лицо, плечи и даже руки были густо усеяны веснушками, светлые волосы завязаны в короткий хвост, торчащий на затылке. Катя погладила ее по руке. Девушка испуганно отдернула руку.
– Sprichst du Deutsch? (Ты говоришь по-немецки?)
Девушка молчала.
–Tu parles français? (Ты говоришь по-французски?)
Девушка посмотрела на Катю, схватила ее за руки и стала быстро говорить. Катя попыталась освободиться, но у нее не получилось – девушка вцепилась в нее изо всех сил и все говорила и говорила – быстро, повторяя одно и то же по несколько раз. Потом она замолчала, обхватила голову руками и стала биться о каменную стену сарая.
Подбежавшие Маша и Полина вдвоем с трудом держали ее, а Катя поливала водой прямо из бутылки. Наконец девушка замерла. Взгляд ее стал осмысленным, и она обратилась к Кате по-французски. Катя ответила ей, девушка еще о чем-то спросила и, получив ответ, легла на свое место и сразу заснула.
– Чего это с ней было? – спросила Лера.
–Истерика, – пояснила Полина. – Катя, что она говорила?
– Ее зовут Моник, она из Франции. Они с приятелем хотели устроиться аниматорами в отель, где в прошлом году работал Тео – это ее парень. Но их туда не взяли. Тогда они остановились в гостинице и решили поискать работу в других отелях. Утром Тео вышел купить что-нибудь на завтрак и пропал. Она весь день просидела в номере, а потом пришел хозяин и сказал, что ее друг ждет ее внизу. Моник спустилась, а ее втащили в машину и привезли сюда.
– Маша, смотри, твоя коллега – аниматорша, усмехнулась Полина и продолжила, обращаясь к Кате, – Машка тоже в анимации работала, мало ей было танцев в отеле, захотелось на городскую дискотеку пойти. Там чего-то выпила, и теперь тоже в нашей компании.
Маша посмотрела на спящую Моник:
– Да, с нервами у нее не очень: сначала два дня в ступоре сидела, а потом чуть башку о стену не разбила.
– У тебя тоже с нервишками проблема. Вспомни, когда ты сюда попала, весь первый день провыла.
–Я и сейчас завыть готова, но это нам не поможет, – ответила Маша.
– Девочки, а если мы вечером, когда эта тетка придет, бросимся на нее все вместе, повалим и, пока она в своем подоле будет путаться, рванем изо всех сил. Я когда в прошлый раз ведро выносила, на улице никого не было, да и сумерки уже будут. Вдруг повезет? – предложила Лера и посмотрела на сестру с надеждой.
– Идея богатая, – сказала та, – даже если нас поймают, убивать не будут, мы им для другого нужны, может, только побьют. А если кому-то удастся убежать, у других тоже появится надежда – ведь есть здесь полиция в конце концов.
Пленницы весь день обсуждали эту идею и договорились попробовать прямо сегодня.
– Значит, так, – Полина повторила план еще раз, – я выхожу и, если во дворе никого нет, киваю вам, а вы бросаетесь на нее. Выскакиваем и бежим в разные стороны, чтобы они не сразу сообразили, кого догонять. А как совсем стемнеет, выходим на дорогу.
– А в какую сторону потом идти? – спросила Лера.
– Какая разница, в какую, любая дорога соединяет точку А с точкой Б, так что куда-нибудь мы все равно попадем, – отмахнулась от нее Маша.
Катя задумалась, посмотрела на бойницу, через которую каждый вечер солнце посылало им свои последние лучи, и сказала:
– Окно выходит на запад, там солнце садится, Тунис протянулся вдоль моря с севера на юг. Значит, противоположная окну стена обращена на восток. С той же стороны проходит дорога, получается, что она идет с севера на юг. На юге – Сахара, там мало кто живет, на севере – обитаемая часть страны. То есть, если мы пересечем дорогу и пойдем на восток, то по теории, выйдем к морю. А если свернем налево и пойдем по дороге на север, то в конце концов придем к какому-то населенному пункту.
– Пойдем к морю, – сказала Лера.
– До моря отсюда может быть километров четыреста, а то и больше. Так что надо идти, ориентируясь на дорогу, но не по ней, а прячась в песках. И то нам, может быть, придется идти несколько дней.
– Ты, Катька, голова, – одобрительно посмотрела на нее Полина.
До вечера они обсуждали придуманный план, надеясь, что уже сегодня смогут вырваться на свободу.
Но им не повезло ни в этот вечер, ни в следующий – во дворе постоянно были люди. Бежать на глазах трех или четырех крепких мужчин, отлично ориентирующихся в пустыне, не было смысла.
Автор - Татьяна В.