Как в Калининграде установили памятник отцу народов – и что из этого вышло [обновлено 03.11.2023]
Такой монумент по определению должен был стать памятником № 1 для всей Калининградской области. И стоять он мог, конечно, только на самом видном месте. В связи с чем в 1951 году началась реконструкция площади Победы – главной в Калининграде. В частности, там снесли старые трибуны, располагавшиеся возле нынешней мэрии, построив новые – в центре площади. А увенчать их должен был постамент с бронзовой фигурой отца народов.
Процесс затянулся, сделать всё при жизни Сталина не успели – 5 марта 1953-го он умер. Но зато посмертный монумент стал словно бы воплощением строк, которые написал поэт Николай Грибачёв и которые тогда были у всех на устах:
Партия родное держит знамя,
Ей вручаем мысли и сердца.
Сталин умер – Сталин вечно с нами!
Сталин – жизнь, а жизни нет конца!
На открытие, состоявшееся 29 апреля 1953-го, собралась огромная толпа. И вот белое покрывало торжественно опускается с памятника… Это была копия знаменитой работы народного художника СССР Евгения Вучетича, которая стояла на Волго-Донском канале. Причём отливалась копия для Калининграда в Ленинграде (ныне – Санкт-Петербург) под руководством самого Вучетича. В общем, солидный, достойный памятник. И ставили его в сердце нового советского города, как говорится, на века.
Безусловно, не у всех это вызвало радость. Но даже самые ярые ненавистники Сталина не могли и подумать, что всего через три года начнётся борьба с культом личности. И в свете этого в 1958-м на «лобном месте» в Калининграде Сталина решат заменить Лениным. Причём требовалось успеть провернуть это к 7 ноября – к очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.
Чтобы уложиться в срок, исполнители пускались на ухищрения. Так, бронзового Ильича (работа народного художника Грузинской ССР Валентина Топуридзе) на Мытищинском заводе художественного литья делали для другого города. Однако там затянули с оплатой заказа, и калининградцам удалось «перекупить» уже готовое изваяние.
Сталина указали перенести туда, где ныне возвышается монумент «Мать-Россия». Где же быстро взять для него постамент? Выручил Светлогорск. Там тоже надумали установить памятник Ленину, но, узнав о проблеме коллег из областного центра, согласились отдать пьедестал. Правда, заказанный для небольшого курортного города Ильич был в два раза меньше, чем вожди в Калининграде. Соответствующих размеров оказался и постамент. Так что выкручивались и тут, оперативно изготовив дополнительные гранитные блоки-вставки.
А когда под покровом ночи, чтобы меньше привлекать внимание, Сталина начали снимать с постамента на площади, его уронили. Случайно или специально? Как бы там ни было, рухнув, фигура раскололась на две части, которые пришлось ещё и спешно сваривать...
Ленина на сталинском постаменте открыли 4 ноября 1958-го. На многотысячном митинге о том, что ещё накануне тут была другая скульптура, никто из выступавших, естественно, не упоминал. А Сталина на новом месте вообще не «переоткрывали» – вроде как он там всегда стоял.
Впрочем, зря вся эта суета была. Ибо уже в 1961 году перенесённый с площади памятник снова демонтировали, пустив пять с половиной тонн бронзы на запчасти для трамваев.
Второй сталинский постамент, повторимся, заняла «Мать-Россия». Вот только водрузили её туда лишь в 1974 году. А до этого больше десяти лет у всех на виду стоял постамент с торчащей арматурой, вызывая «нездоровые разговоры».
Так, 17 июня 1973-го в Калининграде прошли выборы в местные советы депутатов трудящихся. И на одном из бюллетеней кто-то написал: «Не пора ли установить что-то на пустующем постаменте? Нет средств – обратитесь к народу, он поможет». И этот анонимный сигнал был даже взят горисполкомом на контроль.
Ну а на «лобном месте» не удержался и Ленин. В 2004 году, когда в рамках подготовки к 750-летию города здесь началась реконструкция, его убрали – якобы временно. Чтобы, значит, и работам не мешал, и самого его привести в порядок. На сей счёт горсовет даже специальное решение принял – так как около памятника встал круглосуточный пикет коммунистов, не позволявший ничего делать.
Когда же пришла пора его возвращать на законное место, «вдруг выяснилось»: он уже туда не вписывается, нарушает гармонию обновлённой площади. При этом считается, что решение горсовета изначально было для отвода глаз, а судьбу монумента в действительности решил Кафедральный собор Христа Спасителя, строящийся за ним. И хоть не раз звучало, что церковь с памятниками не воюет, разговоры о том, что подобное соседство невозможно, начались задолго до реконструкции площади.
Что ж, это и правда было бы странное, скажем так, зрелище: храм, а перед ним – Ленин. Особенно учитывая его сложные, мягко говоря, отношения с церковью. Конечно, он там раньше стоял, и по идее власти должны были бы найти для собора другое место. Но, видимо, слишком уж сменились в обществе приоритеты. Во всяком случае, когда стало известно, что монумент назад не вернётся, баррикады на площади никто не строил.
Так, в общем, отреставрированное изваяние осталось в «Кузнице на Печатной». И начали думать – куда ж его? Наконец в 2006 году объявили: будет стоять перед Домом Советов. Пьедестал соорудили. Однако в последний момент опять передумали. С тех пор там торчит пустой постамент, удивляя непосвящённых (видимо, уже недолго осталось – учитывая начавшийся снос Дома Советов).
А монумент-бомж обрёл прописку лишь спустя ещё год возле Дома искусств. И в этом случае даже открытие устроили – 22 апреля 2007-го, в день рождения Ленина. Хотя праздничный митинг был больше похож на акцию протеста: народ выражал недовольство в связи с изгнанием памятника с площади.
И ещё. Когда в 2004 году на площади Победы трибуны с пьедесталом, где сперва стоял Сталин, а потом Ленин, стали разбирать, выяснилось, что при их строительстве вовсю использовались надгробия с кладбищ Кёнигсберга. На некоторых даже надписи остались.
Могло ли быть что-то всерьёз и надолго на подобной основе?
* * *
Дополнение в связи с возникшими вопросами по поводу немецких надгробий
О том, как там было дело, мне рассказал ветеран войны Николай Сергеевич Шарошин.
В 1939 году он стал танкистом. Прошёл всю Великую Отечественную. После войны ехать парню было некуда (постарались гитлеровцы), и он остался в Кёнигсберге, устроившись шофёром грузовика в похоронное бюро. А когда в новом советском городе решили установить памятник Сталину, обеспечивать строителей материалом для возведения постамента и трибун поручили в том числе похоронному бюро.
– Откуда я только могильные плиты не возил, – вспоминал Шарошин. – С кладбища, на месте которого теперь парк Балтийского района. С «острова», там при немцах была ритуальная мастерская. Из парка Калинина…
На «стройку № 1» комендант гарнизона выделял солдат. Они-то и рушили памятники. Наш герой отвозил надгробия на площадь. А там их ждали братья Стасис и Алекс, которые должны были сбивать надписи и прочие «опознавательные знаки».
Трудись они на совесть, никто бы никогда так и не узнал, из чего делался постамент. Однако ребята халявили. Ещё бы, ведь надо было и на себя работать. Братья вовсю искали по городу ценности, затем их припрятывали. Дорогие могильные плиты закапывали до поры до времени. Был у них и «штатный поисковик». Этот опустившийся человек методично разорял немецкие захоронения, найденные золотые зубы и украшения отдавая за бесценок Стасису и Алексу.
– Они потом в Каунас уехали. И в самом центре такой себе дом отгрохали…
– А не было среди вас тогда разговоров, что не очень хорошим, скажем так, делом вы занимаетесь?
– О чём ты, какие разговоры! Это ж фашисты были.
– Те, кто умер до войны, тоже фашисты?
– Да пойми же, я такие их зверства своими глазами видел – не дай тебе Бог. И даже сейчас никаких тёплых чувств у меня к ним нет. И уж тем более вины не испытываю. Мы их к себе не звали. И всё, точка!..
Нет, не точка. При штурме Кёнигсберга памятник Шиллеру получил здоровенную пробоину (по словам старожилов – в горло, но, судя по фото, всё-таки в район плеча). И как соберётся возле памятника очередная тёплая компания, кто-нибудь обязательно пошутит: наливать всем, кроме поэта – всё равно выльется.
Шарошин утверждал, что дыру на Шиллере было поручено запаять ему. Растопили с напарником гильзу – и вперёд.
– А надпись на постаменте по-русски – так вообще моя работа.
– Ну, хоть этот немец, выходит, не фашист.
– Кто? Шиллер? Да не, какой там фашист…
В общем, сложная и противоречивая штука жизнь – как ни банально это прозвучит.
Владислав Ржевский,
автор канала «Калининградская Пруссия»