Вспоминает знаменитый баскетбольный наставник.
В 2008 году знаменитый российский баскетбольный тренер Евгений Гомельский, выигравший со сборной СНГ золото Олимпийских игр 1992 года в Барселоне, дал большое интервью «СЭ» в рамках рубрики «Разговор по пятницам» Юрию Голышаку и Александру Кружкову. В материале – рассказ Евгения Яковлевича о разделении обязанностей в семье и работе в Египте.
- С братом вас не разлучала даже война?
- От ленинградской блокады укрылись в деревне под Оренбургом. Папа на фронте, мама осталась с тремя детьми. Саша с 13 лет работал конюхом, а я ходил за ним, как на цепочке. В Ленинград вернулись в 44-м. Недавно копошился в старых фотографиях - разглядывал, вспоминал... Смотрю - на мне крохотная шинелька, перешитая из отцовской. Очень ей гордился. В мужской команде был случай. Ребята бросались хлебом. Лепили мякиш и кидали. Для тех, кто пережил войну, это немыслимо. Я при всех подошел к кидавшему и дал в лоб. Сказал: «Еще когда-нибудь увижу - обещаю, выгоню из команды». 9 мая для меня святой день. Значит гораздо больше, чем Новый год. Мы с Сашей в мае всегда говорили об отце.
Незадолго до сиднейской Олимпиады в День Победы играли в Каунасе. Я спустился в кафе, купил шампанское и пригласил команду. У нас было несколько девочек из Ленинграда. Выпили по чуть-чуть - и начались воспоминания: «Мне бабушка рассказывала... А мне - мама...» Потрясающе отметили. Я тогда убедился, насколько девчонки впечатлительные.
- И воспитанные?
- Сегодня дипломы покупаются - оттого возникла пропасть между воспитанием и образованием. В Штатах долго не решались издать книгу, в которой описывалось криминальное прошлое 26 действующих баскетболистов. Но в итоге книга вышла. Скажу так: невоспитанный спортсмен легко продаст игру. Он плевать хотел на товарищей. Такой человек - потенциальная опасность в любом клубе. Счастье, сейчас контракты большие, - игроки не «керосинят».
Деньги сделали много хорошего в спорте, но и дурного наворотили. Люди, перед которыми замаячили солидные контракты, стали ломаться на глазах. Готовы терпеть за этот контракт любые унижения: «А-а, черт с ним, мне платят - буду лизать...»
- Вы сказали, невоспитанный игрок всегда может продать игру. А бывало, что продавал абсолютно вменяемый и интеллигентный?
- Вы ведь не хотите получить сахарный ответ, будто я никогда с подобным не сталкивался? И все-таки у нас почище, чем в футболе... Я не переношу хамства и вранья. Как-то теряюсь. Но потом прихожу в себя и запросто могу двинуть.
- Появились ли ближе к семидесяти черты характера, которым вы не рады?
- Приходится заниматься обжорством. Это ведь плохая черта?
- Что значит «приходится»?
- Такая противная штука - фуршеты! Удержаться не могу! А когда маленький человек имеет большой вес - это не слишком приятно. Еще черта: я по-дурацки обидчив. Это с возрастом не ушло, а увеличилось. Иногда вскользь сказанные слова сильно задевают.
- Что в душе у молодого, всегда понимаете?
- Умение разговаривать с молодежью зависит прежде всего от тебя. Считать их бестолковыми - обкрадывать самого себя, общаться с молодым после этого не сможешь. Дети теперь совершенно другие. Внучке в прошлом году надо было поменять садик. День ходила, другой, а на третий заявила: «Больше не пойду» - «Почему?» - «Там детей не хвалят...» Ребенок сказал важнейшую вещь! У нас полно тренеров, которые открывают рот на первой секунде тренировки и закрывают на последней. При этом один негатив, сплошная брань. Молодой парень слушает-слушает, а потом задумывается: зачем я в этот спорт пошел? Мне это надо?
- Вы наверняка владеете компьютером. Но на столе у вас его почему-то нет.
- Вот тут я вас поймал! Уж чем-чем, а компьютером заниматься не буду. Я дремучий, старый... Сам себе внушил, что не хочу в это влезать. Больше доверяю ручке. Если надо что-то напечатать, в клубе есть, кому это сделать.
- Ловко устроились.
- Вот и дома мне говорят: «Tы ловко устроился!» Ничего там не делаю. Настолько повезло с женой - она у меня и плотник, и слесарь, и ткачиха, и прачка. У нас домик под Истрой, так жена с дочкой там как рабыни Изауры. Не разгибаются.
- А вы?
- А я сижу с кроссвордами.
- Мелодия вашего мобильного - гимн Евролиги. Сами устанавливали?
- Что вы! Я же сказал - от этого абсолютно далек. Мой водитель постарался. Башковитый парень.
- Вячеслав Колосков долго держал партбилет в сейфе - дорожил пережитым. Где ваш?
- Понятия не имею. По-моему, в какой-то горком сдавали. Я от биографии никогда не открещивался. Ни в одной анкете не писался «русским». Только тем, кто я на самом деле. Недавно слышал рассказ Виталия Вульфа о том, как он поступал в аспирантуру, имея одни «пятерки» после института. Не взяли из-за пятого пункта. Но у меня в этом плане страданий не было.
- Удивительно.
- Вы не поверите - первая загранпоездка была в Египет. Год прошел после их войны с Израилем. Я тогда работал в Волгограде, городе - побратиме Порт-Саида. Когда брат узнал о египетском приглашении, сразу сказал: «Женя, я весь мир объехал, но в Египте не был и не буду никогда. Тоже спокойно отнесись, что тебя не выпустят. Приедешь в Москву, команду проводишь, поживешь у нас - потом встретишь своих ребят...»
- Что сделали?
- Отправился в баскетбольный зал, где чекисты играли по утрам. Подошел к подполковнику, который курировал такие вопросы. Разговор получился занятный: «Вы кем работаете?» - «Тренером!» - «Вот и работайте...»
- Как Александр Яковлевич отреагировал?
- Провожая в аэропорт, инструктировал: «Если вдруг полетишь, надевай черные очки. Не снимай всю поездку». У меня все египетские фотографии - в солнечных очках. Когда о чекистах говорят разное, я думаю, мне попадались не самые скверные. Везло.