Новый парк аттракционов был расположен в самом центре города - эдакое яркое и пестрое пятно посреди старых серых зданий, настоящий островок детства с разгуливавшими по дорожкам клоунами и персонажами разных мультфильмов. Все дети города сразу полюбили это место, где можно было позабыть обо всем на свете и погрузиться в безудержное веселье, катаясь на каруселях, небольшом чертовом колесе или прыгая на батуте. Семилетний Саша не был исключением. Он тоже любил этот парк; каждые выходные они с мамой приходили туда на час или два, чтобы провести их вместе. Чего только не было за оградой парка! Карусели, на которых бесконечно мчались по кругу маленькие лошадки с сидевшими на них ездоками, настоящие пони, безропотно катавшие каждого желающего, бешеные качели, которые крутили «солнышко», паровозик, который неторопливо ехал по извилистой железной дороге, павильон ужасов, с выпрыгивавшими из-за угла монстрами, павильон смеха, в котором можно было надорвать живот от хохота. Саша побывал везде и перепробовал почти все из этого списка, кроме одного.
- Мама, я хочу на это колесо, - сказал он, указывая пальцем на чертово колесо, которое медленно поднимало вверх очередную порцию посетителей. - Можно я прокачусь один разок?
Яна посмотрела на сына и покачала головой.
- Ты еще маленький для этого аттракциона, - ответила она. - Видишь, там катаются ребята постарше. Давай лучше поедим мороженого и прокатимся на паровозике.
- Не хочу паровозик, он скучный, - запротестовал Саша, надув щеки. - И никакой я не маленький, мне сегодня исполнилось семь лет. Я скоро пойду в школу! Ты сама говорила, что в школу идут только взрослые. Я взрослый и хочу на колесо!
Яна, поняв что сын просто так не сдастся, обессиленно вздохнула. В конце концов, сегодня было третье июля, его день рождения, и в этот день Саша имел право на многое. По-крайней мере на то, чтобы прокатиться на этом колесе.
- Ладно, будь по-твоему, - согласилась она.
Саша схватил ее за руку и потащил к будке, в которой сидел кассир. Через мгновение билет на чертово колесо был куплен и Саша, зажав его в кулаке, побежал к аттракциону. Останавливаясь, колесо оглушительно заскрежетало, так что все, кто находился на нем в тот момент, зажали уши руками и испуганно оглянулись вокруг.
- Все нормально, это особенность механизма, - громко успокоил их подоспевший механик. - Недавно мы поменяли запчасти, они еще не успели как следует притереться.
- Может, ну его, это колесо? - вновь попыталась отговорить сына Яна. - Гляди, какой милый пони...
Ее слова никто не услышал. Едва освободилось первое кресло, как Саша пулей взлетел на него и пристегнул ремень безопасности. Следом за ним заняли свои места другие желающие прокатиться и увидеть окрестности с высоты птичьего полета. Механик, дождавшись когда все расположатся и как следует устроятся, снова запустил механизм и колесо медленно тронулось против часовой стрелки. Поднимаясь вверх, Саша помахал маме рукой, и Яна успела разглядеть на его лице счастливую улыбку.
Когда кресло Саши поднялось на самый верх и начало опускаться, колесо вновь протяжно скрипнуло и вдруг резко крутанулось вперед, словно чья-то огромная, невидимая рука подтолкнуло его, будто велосипедное колесо. Этот молниеносный, бешеный поворот стал для Саши роковым. Вылетев из своего кресла, он рухнул с пятнадцати метровой высоты на асфальтированную дорожку и замер. Остальные катающиеся, бледные как мел и до смерти перепуганные, быстро покинули обезумевший аттракцион, когда он был остановлен перепуганным, не менее их самих, механиком. Все они бросились вперед, туда, где лежал Саша. Вокруг мальчика образовалось плотное кольцо; все стояли и молчали смотрели на неподвижное тельце, застывшее на асфальте в пугающей своей неестественностью позе. Яна, которое видела все своими глазами, выронила из рук купленное для сына мороженое и бросилась вперед, расталкивая сгрудившихся зевак.
- Нет, нет, - закричала она, падая на асфальт перед сыном и сдирая себе до крови колени. - Саша, очнись! Саша, открой глаза!
Но глаза Саши, закрывшиеся перед страшным приземлением, были закрыты и неподвижны. Яна прижала его обезображенное лицо к своей груди и страшно закричала, подняв глаза к небу. К безоблачному июльскому небу, которому не было никакого дела до ее трагедии.
Яна вздрогнула и проснулась. Губы ее были искажены безмолвным криком, во рту было сухо и гадко. Ей часто снился этот кошмар; кроме него Яна почти не видела и не помнила никаких снов. Это же сновидение она всегда запоминала в мельчайших подробностях и порой не могла поверить, что все это происходило лишь в ее голове. Прошло уже три года с того самого момента, как Саша погиб, катаясь на чертовом колесе, а Яна все никак не могла забыть тот страшный миг, когда ее бывший муж Глеб принес ей эту страшную новость. Яна помнила солнечное июльское утро, когда Глеб, как обычно приехал, чтобы повидаться с сыном, как он забрал его и усадил в свою машину.
- Все будет хорошо, - сказал он напоследок.
С тех пор Яна больше не видела сына живым. Вечером Глеб позвонил ей и долго молчал, прежде чем сообщить о том, что Саша погиб. Кое-как выдавив из себя несколько слов, Глеб положил трубку, а Яна едва не потеряла сознание от услышанного.
- Не верю, - повторяла она, сидя на полу и раскачиваясь, как маятник. - Не верю! Не верю!
Потом были похороны, которые Яна помнила очень смутно и туманно. Какие-то люди, толкавшиеся возле маленького гроба с изменившимся до неузнаваемости телом Саши, отпевание в полутемной церкви, кладбище, поминки, снова какие-то люди. После всего пережитого Яна сильно заболела и целых две недели пролежала в постели с высокой температурой, не имея ни сил, ни желания подняться на ноги. Все, о чем она тогда мечтала - это тоже умереть и встретиться с сыном в другом мире, в который Яна отчаянно верила.
- Ну, давайте помянем нашего ангелочка, - сказала мать Яны, Лидия Михайловна, держа в руке рюмку белой. - Сейчас бы уже совсем большим был, в четвертый класс бы пошел. Какой чудесный был мальчишечка, умный, сообразительный. Да что и говорить, все и так понятно.
Она едва не расплакалась и залпом опрокинула содержимое рюмки в рот. Сидевшие за столом поддержали ее молчаливыми кивками и тоже выпили. Поминки Саши проходили в узком кругу - не считая Яны и ее мамы, на них присутствовали двое соседей, подруга Яны Наталья и воспитательница Саши Ксения Михайловна, которая очень любила своего воспитанника. Все они сидели молча, почти не глядя друг на друга и тяжело вздыхали.
- А где Павел? - спросила Наталья, имея в виду мужа Яны. - Почему его нет?
- В командировке, - ответила Яна, не поднимая глаз. - Вчера уехал. Будет только завтра.
- А от Глеба так никаких вестей?
Яна, услышав имя бывшего мужа, вздрогнула и помрачнела.
- Никаких, - бросила она. - Понятия не имею, где он.
Наталья, поняв что задела подругу за живое, попыталась сменить тему, но у Яны не было ни малейшего желания вести беседу. Сегодня, в день смерти сына, настроение у нее было совершенно паршивое, и все мысли были лишь об одном - почему жизнь ее сына оборвалась, не успев даже толком начаться. От нескольких рюмок белой в голове ее неприятно зашумело, веки отяжелели, и все, что происходило вокруг, казалось Яне серым, затянувшимся сном.
- Что-то мне нехорошо, - произнесла она, поднимаясь. - Пойду, глотну немного свежего воздуха.
Оставив гостей, она накинула на плечи куртку и вышла на улицу. День был ветреный и дождливый. Почти целый месяц стояла невыносимая жара, которая теперь сменилась осенним холодом. Яна раскрыла зонт и медленно побрела по улице в сторону старого парка, где каждое лето кипела жизнь. Прогулка по этому зеленому островку всегда успокаивала Яну; она могла часами расхаживать по узким асфальтированным дорожкам и всматриваться в лица идущих навстречу прохожих, которые, как иногда казалось Яне, точно также как и она искали чего-то, но так и не могли найти.
Сегодня в парке никого не было. Пустые скамейки, которые стояли вдоль дорожек, омывал мелкий дождь, ветер качал старые скрипучие деревья. Не было ни мороженщика, ни продавца воздушных шаров, ни девушки, торговавшей лимонадом. Не бегали, играя в догонялки дети; велосипедисты и роллеры не стучали колесами по асфальту. Казалось, что всех их смыл этот противный, ледяной дождь. Яна, выбрав скамейку, расположенную под сенью аккуратно подстриженного вяза, тщательно вытерла ее носовым платком и присела. С восточной стороны, из-за деревьев, доносилась тихая веселая музыка - это, несмотря на плохую погоду, работал парк аттракционов, тот самый, в котором погиб Саша. Яна посмотрела туда и увидела слабые проблески огней, которыми были украшены вывески парка. До ее слуха долетел слабый детский смех и какие-то неразборчивые выкрики. Яна закрыла глаза и представила карусели с лошадками, пони с маленькими ездоками. Когда-то давным-давно, в прежней жизни, она часто бывала там, а теперь одно только упоминание этого парка вызывало в ней целую волну самых ужасных чувств. Откинувшись на спинку, Яна помассировала ноющие виски холодными пальцами и постаралась остановить поток мыслей. Этому ее однажды научил один психолог, которого она посещала после гибели сына.
- Представьте, что вы находитесь под водой, - говорил он своим бархатистым, убаюкивающим голосом. - Там, где нет ни единого звука. Вас окружает полная, непроницаемая тишина. Вы растворяетесь в ней и падаете на самое дно.
Яна мысленно уже достигла дна и теперь лежала на холодном песке, подобно рыбе или морской звезде. Она больше не чувствовала холодных прикосновений дождя и ветра, не слышала скрипа деревьев и музыки. Мысли остановились, мозг словно погрузили в прохладный вязкий кисель. Яна совершенно расслабилась и сидела неподвижно, словно восковая фигура.
- Девушка, у вас не будет мелочи? - неожиданно прервал тишину чей-то низкий голос.
Яна открыла глаза и увидела небритого мужчину в рваной, насквозь промокшей куртке. Он нетерпеливо переминался с ноги на ноги и с интересом всматривался в лицо Яны.
- Что, извините? - переспросила Яна, облизнув сухие губы.
- Мелочи, сколько нибудь, - улыбнулся, обнажив желтые зубы, бродяга. - На хлеб...
Яна кивнула, сунула руку в карман и нащупала несколько давно лежавших там монет. Не пересчитывая, она протянула мелочь бродяге и положила ее на его большую грязную ладонь. Бродяга зажал монетки в кулак и снова улыбнулся.
- Благослови вас Бог, - произнес он с такой любезностью, будто получил от Яны не несколько монет, а солидную сумму. - Всего вам хорошего в жизни, счастья и удачи.
Яна пробормотала что-то в ответ и бродяга отправился дальше, прихрамывая на правую ногу. Яна проводила его взглядом и грустно усмехнулась.
- Счастья и удачи, - повторила она слова незнакомца. - И всего хорошего.
После короткой медитации настроение Яны немного улучшилось. Этому также поспособствовала встреча с бродягой, которая почему-то воодушевила Яну. Теперь она жалела, что не дала ему больше, хотя и понимала, что все деньги этот бездомный наверняка потратит на выпивку, нежели на пропитание. В этот парк часто наведывались подобные типы; подходя к отдыхающим, они выпрашивали у них мелочь, а после отправлялись в расположенную неподалеку забегаловку и тратили полученные денежки на горячительные напитки. Бывали в парке и беспризорные дети; собираясь по несколько человек, они садились где-нибудь у дорожки и жалобными голосами клянчили милостыню. Яна сама несколько раз бросала деньги в их коробку, но делала это не из жалости или желания им помочь, а просто так, машинально.
После ухода бродяги Яна снова осталась одна. Дождь прекратился, но тучи по-прежнему висели низко, над самыми деревьями, и несмотря на полдень, было сумрачно и прохладно. Яна поднялась со скамейки и снова посмотрела в ту сторону, откуда доносилась музыка. Отчего-то ей захотелось снова оказаться в этом парке, как когда-то давно, но Яна не могла понять, почему у нее возникло это желание. Визит в этот парк значил бы возвращение той мучительной боли, с которой она боролась все эти долгие три года, но несмотря на это, Яну тянуло туда, как магнитом. Снова на ум ей пришли слова ее психолога о том, что порой лучше заглянуть в глаза своим страхам и тревогам, нежели убегать от них. И Яна, подчинившись своему желанию, отправилась по пустой дорожке к тому месту, которое не любила больше всего на свете.
В парке аттракционов, несмотря на гадкую погоду, действительно было многолюдно. Весело мигали разноцветные фонарики, по дорожкам разгуливали кривляющиеся клоуны, которые выкрикивали разный вздор. Один из них попытался всучить Яне скрученную из воздушного шарика собачку на длинной палочке, но та отказалась и клоун, что-то обиженно буркнув, от нее отстал. Какой-то мальчуган, катающийся на карусели, помахал Яне своей ручонкой, и Яна помахала ему в ответ. На мгновение ей показалось, что это Саша; Яна долго всматривалась в этого мальчика, пытаясь отыскать в нем знакомые черты, но так ничего и не нашла. Пошатываясь, она добрела до стоявшего под зонтиком мороженщика и оперлась на его холодильник.
- Хотите мороженого? - с сильным южным акцентом спросил улыбающийся мороженщик. - Эскимо, пломбир, фруктовый лед, в брикетах - какого только нет!
Яна ткнула пальцем в лежащий под стеклом пломбир и мороженщик тут же достал холодный вафельный стаканчик. Яна взяла его и поднесла к губам. Мороженщик уже позабыл о ней, и продолжал расхваливать свой товар перед другими посетителями. Отойдя немного в сторону, Яна опустилась на низенькую скамеечку, которая находилась аккурат напротив чертова колеса. Не глядя на сидевшего рядом мужчину, Яна осторожно лизала мороженое, которое таяло на глазах.
- Как, все-таки, хорошо на душе, когда видишь всех этих смеющихся ребятишек, - произнес сидящий рядом мужчина, напугав своим голосом Яну.
- А? - не поняла она.
- Я говорю, как хорошо, когда все они радуются, - улыбнулся мужчина, повернувшись к ней. - Я всегда мечтал об этом. Особенно когда был таким же маленьким. Я хотел, чтобы у меня был собственный парк аттракционов, чтобы можно было в любое время кататься на карусели и не платить за это деньги. И вот теперь эта мечта исполнилась… Я Сергей, владелец этого парка.
Он протянул Яне руку и та неохотно ее пожала.
- У вас тут погиб ребенок, - произнесла она холодным, как мороженое в ее руках, тоном. - Разбился, катаясь на этом колесе. Вас должны были прикрыть за это.
Сергей изумленно посмотрел на нее и в глазах его блеснули негодование и непонимание.
- О чем вы? - переспросил он вполголоса. - Какой еще ребенок?
- Три года назад, Саша Фролов, сорвался вниз с этой штуковины. Странно, что вы об этом позабыли. Я вот все прекрасно помню.
Сергей продолжал смотреть на Яну не моргая и не шевелясь.
- Не понимаю, о чем вы говорите, - наконец выдохнул он. - Я держу этот парк уже пять лет, и за все это время здесь не произошло ни одного несчастного случая. Все наши аттракционы проходят технические проверки несколько раз за сезон, а в случае неисправности мы их останавливаем и опечатываем. Да, однажды у нас были проблемы с каруселью и вон тем батутом, но мы их сразу же заменили. Может быть, вы что-то перепутали?
Яне стало не по себе. По голосу и лицу Сергея было видно, что он не лжет. Но как такое могло быть? Ведь она точно знала о том, что произошло здесь три года назад.
- Вы какая-то бледная, - произнес Сергей встревоженно. - Может, вам чем-нибудь помочь? Мы могли бы пройти ко мне в офис...
Яна энергично покачала головой, наотрез отказываясь о помощи. Отдав остатки мороженого пробегавшей мимо собаке, она встала и улыбнулась Сергею.
- Удачи вам в ваших делах, - сказала она. - А мне пора.
Сергей тоже поднялся и, распрощавшись с Яной, скрылся за маленькой будочкой, в которой продавали билеты на карусель. Ни на минуту не переставая размышлять над тем, что сказал ей владелец парка. Может быть, ей все это померещилось? Она переутомилась из-за этих поминок, переживаний, этой странной прогулки под дождем и бесконечных размышлений и ей это просто почудилось. А может быть, Яна просто сходит с ума. Такое тоже бывает, когда человек теряет самое дорогое и никак не может найти себе утешение. Тяжело вздохнув, Яна вытерла липкие пальцы носовым платком и побрела к выходу из парка. Сейчас она вернется домой, ляжет в постель и проведет остаток этого тяжелого дня во сне. А завтра приедет ее муж Павел, и они сходят куда-нибудь развеяться. Павел умеет успокоить, умеет найти нужные слова. Если бы не он, Яна наверняка уже давно бы оказалась в психушке. Да, Павел был для Яны тем спасительным кругом, который держал ее на плаву, и без него Яна чувствовала себя опустошенной.
Яна шла неторопливо, не глядя по сторонам. Мимо пробегали дети; они смеялись и о чем-то громко разговаривали, но Яна не вслушивалась в их слова. Неожиданно какой-то мальчишка с силой врезался в Яну, едва не свалив ее с ног. Она пошатнулась, едва удержав равновесие, громко выругалась и схватила хулигана за шиворот.
- Смотри куда несешься, - воскликнула она, как следует встряхнув парнишку. - Чуть руку мне не сломал!
Мальчишка задрал вверх лицо и посмотрел на Яну. Яна тоже посмотрела на него и, задохнувшись, выпустила ворот куртки из рук. В глазах у нее резко потемнело, заплясали яркие мелкие искорки, а виски пронзила острая боль.
- Мама? - неуверенно спросил мальчишка, хватая падающую Яну за пальто. - Мама, это ты? Мама?
Он не смог удержать Яну и та упала на мокрый асфальт. Сопротивляясь из последних сил надвигающемуся на нее обмороку, Яна широко распахнула глаза и посмотрела в лицо мальчика. Это было лицо ее сына, Саши. Та же ямочка на подбородке, тот же маленький шрам на щеке, та же родинка на скуле. Да, это был он. Но как? Каким образом?
Яна пока этого не знала. Вцепившись в плечи сына, она прижала его к себе и расплакалась. Мимо проходили люди; казалось, никому из них не было никакого дела до сидящих на асфальте. Лишь один мужчина приблизился почти вплотную и остановился.
- Сынок, ты чего? - спросил он знакомым Яне голосом. - Идем, мама ждет.
- Вот моя мама! - тут же воскликнул Саша, прижавшись к Яне всем телом. - Ты все врал! Я никуда с тобой не пойду!
Яна нашла в себе силы, чтобы подняться и тут же набросилась на бывшего мужа. Колотя Глеба кулаками, она громко кричала и плакала, так что вокруг тут же собралась целая толпа.
- Тварь! Подлец! Ненавижу тебя! - выкрикивала Яна, не переставая орудовать кулаками. - Как ты мог, за что?
Наконец, чьи-то сильные руки оттащили ее в сторону, а Глеб, пользуясь случаем, скрылся в толпе. Саша остался рядом с матерью и крепко держал ее за руку, словно боялся снова потерять.
В комнате, где проходили допросы, было полутемно и тихо, словно в склепе. За небольшим столом сидели двое - следователь и Глеб. Следователь копался в своей папке, отыскивая какие-то бумаги. Глеб сидел и наблюдал за ним, барабаня пальцами по столешнице.
- Можно зак*рить? - спросил он.
Следователь поднял голову и скривил тонкие губы.
- Здесь не курят, - ответил он, указав на приклеенную к стене табличку.
Глеб фыркнул и сложил пальцы.
- Начнем или дождемся вашего адвоката? - поинтересовался следователь, наведя порядок в бумагах. - Что-то он задерживается.
Глеб тряхнул головой и снова презрительно фыркнул.
- Да и черт с ним, - бросил он. - Давайте начинать без него.
Следователь достал из папки чистый лист и щелкнул ручкой. Попросив Глеба назвать имя, фамилию и прочую информацию, он записал все на бумагу и поднял глаза на сидевшего напротив.
- Вы признаете себя виновным в похищении сына? - спросил он, выговаривая каждое слово по слогам.
Глеб кивнул.
- Признаю…
- Давайте подробнее. Как и когда все это произошло.
Глеб щелкнул пальцами и откинулся на спинку стула.
- Три года назад, третьего июля, - произнес он так же медленно. - По решению суда, после развода сын остался с матерью. Я забирал его почти каждое воскресенье, чтобы повидаться с ним. Мы часто ходили с ним в парк аттракционов, и однажды я кое-что придумал.
- Что именно? - нетерпеливо перебил следователь.
- Инсценировать смерть сына, чтобы оставить его себе. Обмануть жену. Я долго думал над тем, как это провернуть, и в конце концов пришел к одному решению. У меня есть друг, он работает патологоанатомом, я рассказал свой план ему. Однажды у него на столе оказался какой-то беспризорник того же возраста, что и мой сын. Его сбила машина, тело было изуродовано до неузнаваемости. Синяки на лице и все такое. Жуткое зрелище. Короче, я договорился с другом и забрал тело. Потом дело было за малым. Я забрал сына, увез его подальше, а сам позвонил жене и сообщил о его гибели. Я думал, что после всего случившегося ей будет все равно до деталей гибели сына, так оно и вышло. Конечно, я боялся, что Яна начнет устраивать проверки, побежит в тот самый парк, будет что-то вынюхивать и выспрашивать, но, к счастью, этого не произошло. Как я узнал позже, ей было совершенно не до этого. Поговаривали даже, что она покончила с собой, вот я и поверил... Я бы уверен, что её нет в живых. Кто же знал, что я ее снова встречу, да еще и в том же самом месте.
Следователь внимательно выслушал его и занес все в протокол. Закончив писать, он кивнул и посмотрел на Глеба.
- Зачем же вы снова приехали в этот парк? - поинтересовался следователь.
Глеб пожал плечами и принялся грызть ногти.
- Черт его знает. У сына был день рождения, и он просил свозить его туда. Вот и отвез, на свою голову.
- А как вы объясняли сыну его разлуку с матерью?
Глеб замешкался.
- Сказал, что она заболела, а потом умерла. Парню было семь лет, и он охотно поверил. Я баловал его, ни в чем ему не отказывал. Игрушки, развлечения, хорошая школа, большая квартира - у него было все. Я дал ему все, что было нужно, понимаете?
Следователь терпеливо покачал головой и слабо улыбнулся.
- Вы могли бы устроить все по закону, - произнес он тихо. - И сейчас мы бы тут не сидели.
- По закону, - засмеялся Глеб. - Было уже по закону. Ничего хорошего. Суд всегда на стороне матери. Так что оставьте эти законы для дураков, гражданин начальник.
Следователь молча перечитал весь протокол и протянул его на подпись Глебу. Размашисто расписавшись, Глеб снова попросил разрешения зак*рить, и на этот раз следователь позволил ему это сделать.
- Ну вот и все, - сказал он, разгоняя дым ладонью.
- Что - все? - хрипло спросил Глеб.
Следователь поднялся и положил исписанный лист в папку.
- Всего доброго, - произнес он. - До свидания.
Глеб проводил его насмешливым взглядом и затушил окурок о стол. Потом сплюнул на пол и громко рассмеялся.
Яна и Саша сидели рядом и держались за руки. Чертово колесо поднимало их все выше и выше, туда, откуда город казался совсем маленьким. Это колесо было намного больше старого, и вместо кресел на нем были маленькие кабинки.
- Смотри, вон там наш дом, - сказала Яна, указав пальцем куда-то вдаль. - А вон там завод, где работает дядя Паша. Кажется, я вижу его машину.
Саша долго всматривался туда, куда показывала мама, но так ничего и не разглядел. На колесе он уже катался пятый раз, и больше всего ему нравилось смотреть на реку, которая с большой высоты выглядела словно длинная блестящая полоска фольги.
- Мама, а почему папа забрал меня у тебя? - неожиданно спросил Саша, тронув маму за руку. - Почему он это сделал?
- Кто знает, - ответила после недолгой паузы Яна. - Может быть, потому что любил тебя. А может быть, потому что ненавидел меня.
- А за что он тебя ненавидел? - задал новый вопрос Саша.
Яна улыбнулась и ущипнула его за нос.
- Ты задаешь слишком взрослые вопросы, - ответила она. - Не забывай, тебе сегодня исполняется всего лишь одиннадцать. Ты еще маленький.
Саша недовольно поморщился и надулся. Но не успел он как следует рассердится, как лицо его снова просияло. Слева на небе неожиданно показалась яркая радуга. Она перекинулась через весь город, как огромная арка.
- Хороший знак, - сказала Яна, тоже заметив радугу. - Значит, все будет прекрасно.
Она положила руку сыну на плечо и улыбнулась.
Автор: Антон Марков
