С двоякими чувствами я слушала повести «Совдетство» и «Совдетство-2» Юрия Полякова. С одной стороны, в воспоминаниях о московском пионерском детстве 1960-х годов много любопытных и забавных подробностей, которые дополняют общую картину нашей советской жизни. С другой стороны, меня смущало желание автора понравиться читателям, чье детство тоже пришлось на 1960-е, чтобы они непременно воскликнули: «Да-да, так оно и было!». Уж не слишком ли образцово-типичным получился главный герой повестей, мальчик Юра Полуяков из общежития маргаринового завода?
Автор ведет повествование от первого лица, от имени мальчика Юры, но из бесчисленных оговорок понятно, что перед нами воспоминания, написанные много лет спустя. «Что пройдет, то будет мило», заметил классик. И действительно, сквозь полувековое расстояние оказываются милыми и общая кухня в общежитии с тараканами, и очереди в центральном «Детском мире», и переполненные троллейбусы…
Только однажды мое сердце тревожно забилось, когда в тихом дворике шпана, поигрывая ножичками, пристала к Юре и потребовала не только мелочь из карманов, но и новую куртку, только что купленную мамой на деньги из кассы взаимопомощи. Однако и тут все закончилось хорошо: откуда ни возьмись, подоспел участковый милиционер, и шпана бросилась наутек. Юра не признался участковому, что хотела шпана, и хулиганы его больше не обижали, оценив умение держать язык за зубами. Облегченно вздохнув, я подумала: «Вот и катарсис произошел».
Почему я так переживала за мальчика? Да потому что он мне не совсем чужой: его жизнь в чем-то похожа на жизнь моих родственников и друзей, а то и на мою собственную, хотя я была пионеркой лет на пятнадцать позже. Очевидно, любой читатель, которому довелось побывать пионером, найдет в «Совдетстве» знакомые подробности и незаметно для себя унесется мыслями в милое прошлое. Вспомнит близких людей, улыбнется какому-нибудь смешному случаю в пионерлагере – и, помягчев сердцем, снизит уровень нервного напряжения, перестанет обижаться и раздражаться из-за пустяков.
