Курсантский фольклор
Знаменитая кинокомедия «Операция «Ы» и другие приключения Шурика», как известно, основана на студенческом фольклоре, который был основан на реальных случаях из весёлой жизни студентов в СССР.
И я хочу поделиться с Вами несколькими забавными, но реальными, случаями, произошедшими в начале 80-х годов ХХ века со мной и моими товарищами во время нашей учёбы в Военном институте:
1) Первый случай не уникален и знаком большинству мужчин, проходивших срочную военную службу по призыву в СССР:
В день нашего прибытия в воинскую часть меня и моих товарищей впервые привели в солдатскую столовую. На столах было достаточно сытных и добротных блюд, но все они после ужина остались практически не тронуты, т.к. после домашней пищи такая непривычная еда показалась нам невкусной. Старшина, увидев это, только хмыкнул, но ничего нам не сказал, тем самым демонстрируя: «Что салаг учить, сами всё поймут»!
И он оказался прав, т.к. со следующего дня у нас начался «Курс молодого бойца», где нас нещадно «гоняли, как сидоровых коз», приучая к суровой армейской жизни. И одного дня хватило, чтобы, начиная со второго дня этого Курса, на наших столах не оставалось ни крошки. И лишь через 2 месяца, когда мы привыкли к армейской жизни, нам стало хватать той пищи, которую нам давали в столовой. И никто больше не ворчал, что она невкусная.
Из этого женщинам нужно сделать вывод, что отличные мужья - лишь те мужчины, кто прошёл военную службу, т.к. суровая армейская жизнь научила их народной мудрости: «у любимой жены невкусной еды не бывает» и «вкус еды определяется потребностью в ней».
2) Как и все молодые люди, курсанты часто подшучивают друг над другом. Один такой случай был у нас в столовой и основан на том, что к чаю нам выдавали по 2 кубика рафинада. Так вот, наши «шутники» выпилили из пенопласта похожий кубик и периодически подкладывали его на соседние столы вместе с настоящими кубиками рафинада, с интересом наблюдая со стороны за реакцией того, в чей стакан положен пенопластовый кубик. А потому при наливании в стакан чая этот кубик не растворялся, как кубики рафинада, а всплывал на поверхность. И главным в такой ситуации для того, в чьём стакане всплывал пенопластовый кубик, было «быть невозмутимым, как англичанину» либо весело смеяться вместе с другими. Тогда – шутка не удалась!
3) Многие женщины в СССР любили военных: молодые – за наши красивые мундиры; чуть постарше, особенно те, у кого служили или готовились служить в армии сыновья, – относились к нам по-матерински.
Один подобный случай произошёл, когда я был в наряде по столовой. Я и мои товарищи были спортсменами и худощавыми. Но в наряд по столовой нам выдавали старое обмундирование без знаков различия, заштопанное и с заплатами, т.е. пригодное для работ, но не красившее нас. А потому со стороны мы выглядели, как «узники Бухенвальда», что иногда даже было выгодным. Как и в тот раз, когда меня и ещё двоих курсантов из наряда направили на машине в город на мясокомбинат для загрузки туш животных для нашей столовой.
Так вот, увидев нас на мясокомбинате во всей красе нашего рабочего обмундирования, несколько работниц-женщин бальзаковского возраста заахали: «Бедненькие солдатики, такие худенькие. Наверное, недоедают и голодные!». А одна из них, сказав: «У меня сын в армии служит. Сейчас я вам принесу колбаски, подкормлю», куда-то ушла. Мы голодными не были. Но, будучи русскими, против предложения «покушать бесплатно вкусной колбаски» возражать не стали, учитывая, что в те времена военных кормили мясом, а не колбасными изделиями. А сердобольная женщина от чистого сердца принесла нам троим полтора килограмма деликатесной в то время копчёной колбасы. Которую мы, нагло совершив «мелкое хищение социалистической собственности», привезли на «общий стол» товарищам. Так что права житейская мудрость: что иногда твои «мелкие грешки» могут приносить радость и пользу и другим.
4) Ещё один неприятный, но комичный, случай «времён СССР» произошёл на моих глазах в дивизии, где я курсантом был на стажировке:
Возле офицерской столовой стоял лощёный полковник – заместитель командира дивизии по тылу, известный всем его нечестным отношением к вверенному имуществу. В это время из соседней, солдатской, столовой выскочил молодой солдат-первогодок в замызганном и замасленном бушлате, оттопыренном на груди. Полковник резким окриком остановил молодого солдата и, подозвав к себе, не церемонясь, запустил руку ему под бушлат, вытащив оттуда буханку хлеба. Очевидно, солдат стащил её из столовой и, как добавку к ужину, нёс её товарищам-первогодкам. И логичным было бы то, что полковник, понимая это, поругав, простит этого «мелкого несуна» и заставит его вернуть буханку хлеба в столовую. Но я ошибся. Т.к. лощёный полковник, сначала 5 минут громко обкладывал молодого солдата «трёхэтажным» матом, затем, объявив ему 3 наряда вне очереди, отослал в столовую, но буханку хлеба не вернул. А затем, у всех на глазах, этот «блюститель закона», отломив от буханки горбушку, стал с аппетитом её поедать, ничуть не заботясь, что он сам «объедает солдат», для кого был предназначен хлеб, и за что он только что наказал того солдата. Да, своеобразное понимание такими «военачальниками» постулата: «Что позволено Юпитеру, не позволено Быку». И понятно, откуда «прорастала» в Советской Армии т.н. «дедовщина».
А комизм этой неприятной ситуации был в том, что буханка хлеба, побывав между грязными, запачканными соляркой, гимнастёркой и бушлатом солдата, впитала в себя их неприятные запахи и вкус. И любой нормальный человек, зная это и не будучи голодным, побрезговал бы есть такой невкусный хлеб. Но не полковник, который ел его с аппетитом.
И тогда я осознал житейскую мудрость: что «не место красит человека, а человек – место» и что «натуру за красивой одеждой не скроешь».
Ильменейкин Павел Вениаминович
