Гаузен приходит на руины, знакомится с их хозяином, но вместо того, чтобы расправиться с ним, как ему приказал барон, предлагает ему прогуляться по окрестностям...
Гаузен и принц Ворон покинули пределы замка. Они шли по дороге, а птицы кружились за ними вслед, изредка присаживаясь на плечо. Деревня была небольшая, хозяйств на двадцать. На вид небогатая, но не сплошь из развалюх – из некоторых труб на соломенных крышах струился дым. Велит решил, что для расспросов постучится в домик позаметней, но тут он приметил небольшую отару и направился к пожилому пастуху.
– Нет ли у вас каких проблем в деревне? – после приветствия сходу поинтересовался велит.
– Ну, как нету… – махнул рукой на грязных тощих овец старик. – Сам видишь, как живем, так что чужаку здесь вряд ли удастся подзаработать большее, чем на миску каши.
– Речь сейчас не о доходах, а о конкретной напасти. Есть такое? – слегка надавил на деда Гаузен.
Тот, пожевав ус и силясь определить, кто таков собеседник и чего ему надо, наконец выдал:
– Замучили нас вредители, понимаешь? Выедают поля, а ведь когда урожай собирать, еще барону оброк платить…
– Какого рода вредители? – прервал Гаузен.
– Да вот, шестиногого… – замялся старик, и видя нетерпение юноши, резко топнул, нагнулся и протянул на ладони раздавленного жука.
В этот момент принц Ворон сделал несколько шагов вперед. Подслеповатый дед узнал его и съежился.
– Ни о чем не бойся, старик. Я… мы хотим помочь.
– И много таких? – вновь подключился Гаузен, видя, что пастух доверяет ему больше.
– Целые армии! – всплеснул руками старик. – Ползут и ползут.
– Это корнеед, – повертел пальцами расплющенный трупик Гаузен. Кое-что он знал от своего дяди зельевара, что-то – когда ненадолго прибился к отряду охотников на монстров. – Если их слишком много, значит где-то у них прячется жучилище… Это не школа для жуков, а что-то типа матки, – попытался пошутить Гаузен, но увидел, что старик потихоньку отходит от них, одновременно отгоняя стадо.
– Где-то у них должно быть логово, – повернулся к спутнику Гаузен.
– Как оно выглядит? – помолчав, уточнил принц Ворон.
– Как огромная нора среди травы, откуда лезут жуки, – кивнул велит.
Принц подозвал одного из воронов и что-то ему зашептал. Тот взвился в небо, а за ним разлетелись в стороны остальные птицы.
– Они будут искать, – посмотрел вслед принц.
– Голыми руками с жуками не расправиться, – покачал головой Гаузен.
Но казалось, что все жители попрятались. Только одна девочка в мешковатом сером платьице месила босыми ногами дорожную пыль. Услышав их разговор, она подошла к принцу и подергала его за рубашку:
– Раньше я собирала жучков в банку, но потом уронила ее, и они разбежались. Это я виновата, что их стало так много?
– Твоей вины в случившемся нет, – многозначительно успокоил Ворон. – А ты меня не боишься?
– Тебя боятся, но не говорят почему. А раз я не знаю, чего мне бояться? – весело ответила девочка.
– Хорошая! – подлетел к ней Картошка, и она погладила его пальцем по крылу.
– Лучше скажи нам, у вас в деревне бывают праздники? – вклинился Гаузен, у которого имелась отдельная причина поторопиться.
– Еще нескоро! Вот когда соберут урожай… – протянула девочка.
– А у вас играют во время празднования на барабане? – вновь перебил ее велит.
– Даже мне дают постучать! – радостно кивнула девочка. – Но потом мельник забирает барабан на целый год… Я отведу вас к нему! – в кои-то веки догадалась девочка.
Им даже не пришлось обойти всю деревню. Отправив ребенка домой, Гаузен громко постучался в богатый по меркам селения каменный дом с черепицей. Сердитый хозяин захотел было обругать незваных гостей, но, увидев за спиной Гаузена принца Ворона, побледнел и вынес искомые предметы (велит попросил сверху факел), а потом громко лязгнул засовом изнутри.
– Зачем барабан? Какой-то магический ритуал? – внимательно посмотрел на огромную «тумбу» принц.
– Не то, чтобы магический, но помочь должен, – не стал углубляться Гаузен, отметив, что факел потом можно будет и прихватить.
Вскоре к ним вернулся один из воронов и, сев принцу на плечо, радостно произнес: Нашел!
– Веди нас, Бенедикт, – взмахнул рукой принц.
– Вот всегда оно так! Идешь помогать, а добровольцев из тех, кому это нужно – ноль! Хоть бы одна сволочь подсобила! – громко посетовал Гаузен, таща вместе с принцем барабан. К счастью, инструмент был не слишком тяжелым.
Перед этим принц успел отправить гонца в обратном направлении, и вскоре их потихоньку начали догонять остальные вороны. Когда они добрались до зеленого холма, что открывал вход в лес, за ними следовал огромный рой из пернатых.
Нору загораживала пара елок, а путь к ней усеивала высокая трава, где жукам было спрятаться проще, чем лягушке средь болотных лилий. Наверняка поэтому сами крестьяне не могли найти логово и избавиться от вредителей.
Велит с принцем закатили барабан на холм как раз выше норы. Принц Ворон спустился вниз, а Гаузен, закрепив музыкальный инструмент, начал стучать. Он бил все громче, соблюдая ритм, пока наконец из норы не хлынул черный поток из корнеедов.
Тут за дело взялись птицы. Подобно камнепаду, метеоритному дождю, они летели к земле и разбивали своими массивными клювами черные хитиновые спины.
Гаузен подумал, что у принца сдадут-таки нервы, и он будет скакать по земле и давить вредителей сапогами, но он оставался недвижим, словно монумент. Пернатые соратники надежно защищали, и шевелящаяся река из жуков обтекала его вокруг.
«Значит и впрямь не было никаких серебряных сапогов» – восхищенно припомнил сказку Гаузен.
При виде всего этого побоища в юноше проснулся привычный боевой азарт, но он не торопился отказываться от выбранный роли раньше времени ради каких-то букашек. Он знал, что решающая битва целиком ляжет на его плечи.
Когда черный ручеек иссяк, Гаузен бросил стучать по барабану и, весело съехав по холму, вскочил на ноги и в залихватском танце таки оттоптался на оставшихся вредителях. Затем достал факел и, выбив кремнем искру, запалил и кинул его принцу:
– Придется попридержать птичек, величество! Подсветишь мне! – навострив саблю, сунулся в нору Гаузен. Пламя факела отразило на рыхлых стенках тени жукоборцев, а под ногами уже привычно хрустело. Гаузен вспомнил, как в Книзании он сражался с гигантской жужелицей, что похитила их с Салочкой друга. Сердце забилось сильней, но он понимал, что чем позднее встреча, тем сложнее будет битва.
– Чем длиннее нора, тем мощнее жук, что ее вырыл, – тихо предупредил он принца.
Здешние коридоры были в разы уже, чем пещерное логово в Книзании, но он понимал, что они не только уменьшают размеры врага, но лишают маневренности.
Наконец, коридор расширился, и свет факела отразился от огромной пучеглазой морды. Челюсти, которыми жучилище рыло туннель, превосходили ковш любой лопаты, кроме разве что снежной. А прочный хитиновый панцирь отметал вариант удара сбоку. Вонзить клинок в прорехи? Может застрять, при том, что это вряд ли сразит чудище наповал.
Велит попытал счастья и, отскочив вправо, ткнул саблей в глаз. Жучилище не по размерам шустро отшатнулось, а затем пихнуло юношу тыльной стороной жвал. Удар пришелся в живот и сбил его с ног.
Шумно выдохнув, Гаузен попытался на секунду отвлечь врага и перекинул саблю из правой руки в левую. Но фокус был излишним – противно зашипев, жучилище, мелко семеня лапами, развернулось на пол-оборота. Похоже, принц Ворон ткнул сзади факелом под панцирь.
«И как он успел?» – подумал Гаузен, поднимаясь на ноги. Пользуясь заминкой, он не стал менять руку, а для большей силы удара обхватил рукоять сабли двумя руками и подрубил насекомому ногу.
«Главное – нарушить баланс. А затем можно добивать» – вспомнил слова одного из своих учителей Гаузен. Неуклюже семеня, жучилище крутанулось в обратную сторону, но юноша был к этому готов и попросту насадил клинок на уродливый глаз. Тут подоспел принц и ткнул в оставшееся око факелом. Жучилище попыталось наброситься на птичника вслепую, но Гаузен уже освоился и разрубил врагу шею, точнее небольшое пространство между туловищем и мордой. Когда агония насекомого прекратилась, юноша, для верности, отрубил изувеченную голову.
– Ну и мерзость же! – в последний раз посмотрел на нее Гаузен. – Над камином такую точно не повесишь.
Тусклый же свет факела не дал прочитать, что было в глазах принца – равнодушие, азарт или капелька жалости.
Гаузен снова вспомнил для чего все это было устроено. В пещеру принц зашел без своих воронов. Никто не увидит, как он погибнет. Но принц спас его… Но кто спасет Салочку?
Гаузен покрепче сжал рукоять сабли… И в этот миг факел неожиданно потух.
– Вот же подсветка дешёвая! – выругался внезапно ослепший юноша, судорожно ощупывая земляные своды.
– Иди на мой голос, - окликнул сзади принц. – Я помню, где выход.
Спутники выбрались наружу. Там, по виду больше обеспокоенные судьбой посевов, нежели их защитников, столпилась кучка местных жителей, среди которых были пастух и мельник. Они испуганно жались и постоянно нагибались от кружащих воронов.
– Жучилище повержено! – торжественно воскликнул Гаузен. – Можете сами залезть и проверить. А если боитесь – просто завалите нору. Оттуда точно ничто не выползет!
Набравшись духу, навстречу, им выступил худой, но прилично одетый мужчина в плаще, скорее всего староста:
– Накормили уже своих кошмарных птиц? Может, и нас теперь оставите в покое? – взмолился он.
– Издеваетесь? – вспылил Гаузен. – Да мы вас спасли!
Мужчина испуганно сглотнул и умоляюще всплеснул руками:
– Нам еще оброк платить барону! Пяти… Нет, десяти монет хватит?
Гаузен хотел прибавить пару ласковых, куда селяне могут засунуть себе их медяки, но принц Ворон положил ему на плечо ладонь:
– Идем, Гаузен. Нам здесь не рады. Мне не рады… – почти неслышно прибавил он.
Гаузен, отдернув плечо, презрительно сплюнул и зашагал прочь.
Спасибо за внимание! ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ
Начало истории можно ПРОЧИТАТЬ ЗДЕСЬ.
Остальные рассказы можно найти в отдельной рубрике.