Я шла по городской площади, расталкивая людей, и скрежетала зубами.
— Да ладно тебе, - примиряюще погладила меня по щеке сидящая на плече Васька, - Как-нибудь выкрутимся!
Я резко остановилась, отчего в спину врезалась идущая следом прачка, окатив из таза мыльной водой.
— Ой-ой, госпожа ведьма, - запричитала она, - Не губите! Я ж…
Я скривилась, отряхнула мокрую юбку, вздернула подбородок и процедила:
— Ошиблись вы, уважаемая, я больше не ведьма. Я… я…
Топнула ногой и, не сдержавшись, отвернулась. Отошла к стоящему в центре площади фонтану, села на его бортик и уткнулась лицом в колени.
— Вась, как он мог? – прошептала жалобно, а жабка только вздохнула. Господину Верховному магу она по давней памяти простить могла все, что угодно.
— Ну так, а что ему делать-то было? – в который раз завела разговор она, - Сама подумай, на кону безопасность мира…
— А с другой стороны всего лишь я, да? – вытерла проступившие слезы, - И как я?.. Что я теперь?..
— Двигайся давай, - пихнула меня локтем появившаяся тут же прачка, - Ишь, села страдать, когда нормальные люди работают!
И пока я молча открывала и закрывала рот, поставила рядом со мной злополучный таз, вытащила оттуда серый ком, когда-то бывший одеждой, и принялась полоскать его в фонтане.
— Ты! – наконец отмерла я, - Да что ты себе позволяешь?!
— Что надо, то и позволяю, шла бы ты отседова, блаженная, а? – повернула она ко мне голову, утирая локтем лоб.
— Что-о? – взвилась я, - Я …! Да ты …!
И привычно взмахнула руками, успев на мгновение насладиться ужасом в глазах хамки, но тут же дыхание перехватило, и я согнулась от дикой, разрывающей боли в груди там, где с недавних пор алел свежий шрам от печати, наложенной господином Верховным магом.
— Ы-ы-ы, - захрипела, падая на грязную каменную мостовую.
Кажется, характер свой нужно будет приструнить, если я хотела еще хоть немножечко пожить.
— Ишь, как корежит, - полюбовалась на лежащую меня прачка, - Уверена, что не блаженная, а?
Я помотала головой, поскуливая, и тихо шипяще выдохнула.
— Заразная? – нахмурила брови она.
Я закатила глаза, потом перевернулась на живот, подтянула колени и поднялась, упираясь кулаками в землю.
— Не, не должна бы. Разве что с недавних пор невезучая, - я перевела дыхание, - но это пока вроде по воздуху не передается.
— Не знаю - не знаю, - тут же отошла от меня прачка, хватаясь за медальон на груди.
— И побрякушка твоя от невезучести точно не спасет, - не в силах пока встать на ноги, я раскачивалась на коленях. Это ж надо, какая отдача мощная. До сих пор разноцветные пятна перед глазами.
— А что спасет? – подобралась она.
— Зелье может, - я села на землю, задумавшись, и огляделась в поисках слетевшей с меня Василисы.
— У-у-у, так это надоть к ведьмам идти, – прачка подошла и за руку подтянула меня вверх, прислонив к бортику фонтана, - ну их, они знаешь какие?
— Какие? – заинтересовалась я.
— Да такие, как ты, только хуже, - прачка снова отвернулась, принявшись за работу.
— Ни добавить, ни прибавить, - вылезла из воды Васька, а я молча засунула ее в карман, отлепилась от фонтана, покачалась на неустойчивых ногах, и пошла искать жилье. Потому что ведьма, лишенная своих сил, больше не имела права останавливаться в Ковене. Она больше ни на что прав не имела, если так подумать.
— Да хватит уже себя жалеть, - высунула мордочку жабка, - Где наша не пропадала.
— Где? – запустила я руку в волосы и поморщилась. Это ж сколько я не причесывалась?
— Сама отказалась от комнаты, которую тебе Айвен…
— Не упоминай, пожалуйста, больше его имени, - старательно сдерживаясь, чтобы не начать кричать, попросила я. И Васька вздохнула.
— Ты же сама понимаешь, что все это просто невозможное стечение обстоятельств, и поэтому…
— То, что во время моего экзамена в соседнем зале маговские выпускники пытались вызвать сущность из нижних сфер и были чрезвычайно близки к успеху — это стечение обстоятельств, - остановилась я, раздувая ноздри и повышая голос, - То, что недостающим ключиком для завершения ритуала оказалась моя наследственная запрещенная сила, вышедшая от волнения из-под контроля, а я прямо к ним по ошибке портал открыла - тоже случайность.
Я помолчала, задумавшись, и добавила ради правды:
— Одна из тех, которые со мной всю жизнь происходят.
И тут же снова разозлилась:
— А вот то, что господин Верховный маг решил избавиться от демона за счет моих сил, тут уж…
И махнула рукой, закусив губу.
— Он же меня будущего лишил! Кто я теперь?..
— Он тебе жизнь вообще-то спас, - примирительно ответила Вася.
— Ох, Вась, а кто сказал, что мне его помощь была нужна? Ведьмы ведь своей смертью не умирают! А моя была бы такой, что еще долго обсуждали, - я мечтательно подняла глаза к небу, - Единственная в своем роде смерть, можно сказать…
— Дура, - плюнула жаба и полезла в карман.
— Сама такая, - обиделась я, - Зато теперь я не ведьма, радуйся, возможно даже смогу умереть от того, что меня какая-нибудь прачка ненароком пришибет или лошадь наедет. Или вот…
— Ой, не начинай, а? Надоела, - буркнула из кармана Вася, а я передернула плечами и надула щеки. Вот подружка-то у меня теперь. И ведь не денешься от нее никуда.
В трактир «Вурдалачья радость», где по утру совсем не было народа, я заходила с самым кислым выражением лица, которое только могла изобразить. Остановилась на пороге, пока глаза привыкали к полумраку, а нос к запаху квашенной капусты, а потом пошла прямиком к стойке. И, увидев трактирщика, нахмурилась:
— А где Ганс?
— Где надо, - сплюнул трактирщик на пол, - Чего хочешь?
— Однако! – уважительно покивала я, присматриваясь к новому хозяину, который всего на полголовы над стойкой возвышался, - И из каких ты будешь?
— Я тебе не тыкал, ведьма, - трактирщик пропал из поля моего зрения, а потом снова вынырнул из-под стола, заметно увеличившись в росте.
Я, не сдержавшись, перегнулась посмотреть – так и есть, табуреточка.
— Гном? – прищурила я глаза.
— Сама ты гном! – встопорщил он бороду.
— Да ладно! - я прижала руки к груди, - Неужто Чудь белоглазая, наша, родненькая? Как же ты из-под земли-то… Да и сразу в столицу! Вы же…
— Мы же, как же… - заворчал трактирщик, - Не твоего ума дела, девка.
Я скривилась – понял-таки, что я больше не ведьма.
— Забава я, - подумав, положила ладони на стойку, - Мне бы комнату.
И вздохнула:
— Подешевле.
Он внимательно меня оглядел из-под кустистых бровей, поцокал языком, потом спрыгнул с табуретки, покопался под стойкой и положил передо мной маленький ключ.
— Чердак. Три медяка за неделю.
Выбирать не приходилось. В кармане завозилась Василиса, я прижала ее ладонью, чтоб не высовывалась, положила деньги на стол, кивнула трактирщику и пошла наверх, смотреть свои новые хоромы.
— Бакуня я, - крикнул мне в спину Чудь. Я повернулась и, улыбнувшись, кивнула. Вот и познакомились.
