Основатель ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин дал большое интервью военкору Семену Пегову. Он подверг резкой критике руководство военного ведомства, и объяснил, почему ЧВК больше не в состоянии вести наступательную операцию.
Пригожин рассказал, как родилась идея бахмутской операции. После взятия вагнерами Попасной родилась идея пойти на Бахмут. В штабе ЧВК все просчитали и пригласили тогдашнего командующего группировкой генерала Суровикина.
Мы вместе с Суровикиным придумали брать Бахмут, чтобы перемолоть живую силу противника, рассказывает Пригожин.
Суровикин приехал, сел за стол, сказал: мужики, вы молодцы. И мы посчитали, сколько украинцы будут готовить войск, и сколько мы будем перемалывать. И пришли к выводу, что у них не будет наступательного потенциала до конца 2202 года, а мы будем все это время их молоть, молоть, молоть.
Теперь мы в Бахмуте всех перемалываем, в Бахмуте остался маленький кусочек, мы двигаемся. Каждый день, по его словам, украинские вооруженные силы теряют 500 человек -батальон. Каждые 20 минут уничтожаются по 20 человек. За это время разогналась наша промышленность.
По словам Пригожина, снарядов в стране сейчас хватает – промышленность работает в три смены, значит, они долдны поступать на фронт. Кстати, по его словам, уволенный недавно заместитель Шойгу по тылу генерал Мизинцев исповедовал философию, что солдаты не должны погибать, если есть хоть какой-то шанс их спасти. И если есть боеприпасы, то обязаны эти боеприпасы давать.
"Если есть вооружение, и сегодня нужно наносить удар по противнику, то нужно сегодня использовать это вооружение, а не ждать, когда враг к Рублевке подойде. Если на складе лежит 100-200 тысяч снарядов хватает на то, чтобы воевать от 4 месяцев до года. И у нас все эти запасы имеются", – заявляет Пригожин.
Он сослался на методику оперативно-тактических расчетов, принятую еще в Советской армии. Противника надо поразить на подступах и для этого нужно определенное количество боеприпасов. Если ты противника не поразил на подступах, значит он придет и убьет большее количество наших людей, чем могло бы произойти. И поэтому, расчеты, которые давали в советское время, они правильные.
Сто на сто метров – гектар, это опорный пункт. На гектар по науке положено, чтобы подавить противника, 220 снарядов 122-мм и 180 снарядов 152-го калибра. Берем в среднем 200 штук на сто метров для подавления сопротивления. Значит на километр фронта нам нужно 2 тысячи снарядов в сутки.
"Линия фронта ЧВК чуть меньше 50 километров, пусть 40 будет. И еще порядка 40 километров на левом и правом фланге, куда нам теоретически поставили военных. Итого: линия обороны 80 километров. Считаем, нам нужно 80 тысяч снарядов в день. Мы просим 4 тысячи, а нам дают 800, и как с этим воевать?" – возмущается Пригожин.
По его словам "вагнерам" перестали давать боеприпасы вообще.
"У нас человек уже 4 дня стоит в очереди. Сидит перед ним капризный карлик, и никто тебя не примет неделю, две, три, будет перекладывать бумажки и говорить: вы будете знать! Это машина унижения. У тебя на Рублевке все отлично, все в шоколаде, у тебя любовница давно живет за границей, жена давно уже понимает, на какой яхте и где она будет плавать. Нам не дают боеприпасы из вредности", – говорит он.
Сегодня мы приходим к тому, что ЧВК "Ванер" заканчивается, и через какое-то время перестанет существовать. Небольшая статистика: когда есть боеприпасы, гибнет "икс", когда их нет, то этот "икс" нужно умножит на пять.
"Поэтому осталось немного времени, когда я смогу написать большое заявление в генпрокуратуру или следственный комитет с просьбой разобраться и привлечь к ответственности тех, кто виноват в гибели тысячи русских парней. А сегодня я написал письмо Шойгу, прошу или дать боеприпасы, или доложить Верховному главнокомандующему, что ЧВК "Вагнер" испытывает снарядный голод. И мы вынуждены будем или организованно выходить из Бахмута, или погибать. Мы вынуждены будем вывести наши подразделения с этой территории. А потом посыплется все остальное".
Пригожин считает, что подобная система сложилась в российской армии в последние десятилетия.
"Сегодня в армии у нас нет управления и у нас абсолютно параноидальный социальный разрыв. Командир полка должен услышать хороший доклад, потому что ему надо наверх дать еще более лучший доклад. Поэтому, когда боец сидит без боекомплекта в окопе, наверху считают, что мы хорошо наступаем. На карте рисуются красные и синие линии, а что на самом деле происходит, вообще никто не понимает. Они вообще не знают, что происходит, они требуют, чтобы их обманывали", – говорит Пригожин.
