История случилась и, надеюсь, завершилась почти два года назад, теперь можно рассказать. Нет, сицилийской круговой порукой omerta адвокат не связан, но некоторые ситуации виднее издалека. По очевидным причинам имена и названия изменены. Хотя адвокат не связан сицилийской традицией, но адвокатская тайна сильнее.
Итак, в отношении руководителя управления одного из ФГУПов было возбуждено уголовное дело. Может, кому-то кресло Василия Васильевича понадобилось (хотя работа там не сахар) или проверяющие хотели отчитаться об «успехах», домысливать не стану.
Ситуация донельзя проста: на судне ФГУПа проводился ремонт и подрядная организация завысила объемы выполненных работ. Экипаж судна подписал акты приёмки, отправил их во ФГУП, где бухгалтерия перевела оплату подрядчику. То же самое бывает в стройке и любых отношениях с государственными деньгами.
Разница с частными заказчиками обычно в том, что за распил бюджетных средств можно пулей влететь под каток обысков и задержаний. Если спорит частный бизнес, то даже при очевидном мошенничестве заявителю сыпятся ворохом отписки: мол, полиция не видит состава преступления, уважаемые бизнесмены, у вас гражданско-правовой спор. Хотя Конституция утверждает, что вся собственность защищается одинаково, но участковому виднее…
Так вот, ремонт судна проводился за государственные деньги, которыми распоряжалось ФГУП. Соответственно, если бюджет потратил больше, чем стоят работы, нужен крайний. Таким крайним орган расследования решил назначить Василия Васильевича. Только объём ремонта проверял экипаж судна и акты подписывал капитан, а не работники ФГУП. По стране от Калининграда до Камчатки проводятся сотни ремонтов и на каждый фгуповец не полетит. Экипаж судна не нашёл ничего лучшего как свалить всю вину на приезжавших к ним фгуповцев: якобы очень торопили с приёмкой работ, фгуповцы начальники и у них бухгалтерия перечисляет деньги за ремонт, а на судне бухгалтерии нету, поэтому экипаж ни при чём. Ладно, позже вернемся к этому.
История руководителя подрядчиков Петром Петровичем получила специфический запах: вместо мошенничества ему вменили ст.201 УК РФ, значительно более легкую статью. Э-э, что? - хочется самого себя спросить. Да-да. По версии следствия подрядчик злоупотребил полномочиями в своей же организации и за счёт неверной стоимости ремонта причинил вред ей же. Не спрашивайте меня, как такое бывает. Для фантастики есть Голливуд и (иногда) органы правоохранительные.
Многозначительные закатывания глаз следователя (вполне опытного) в сторону кабинетов этажом повыше спишу на уставший хрусталик. По крайней мере, весь период расследования мы были честны друг с другом и то, что инициатива так странно, - ну, вы поняли, - смягчить квалификацию принадлежит не ему, понимаю. После того, как руководитель подрядной организации получил от суда свой минимальный штраф за игры с бюджетными деньгами (работники бэпов, наверное, нервно сжали кулаки), осталось дело в отношении моего доверителя.
Какую-то связь Василия Васильевича с подрядчиком следствие не нашло. И не могло найти, потому что Василий Васильевич с педантичностью, достойной взвода бухгалтеров, во время ремонта отправлял подчиненных на судно к экипажу для проверок. Заподозрить и, тем более, найти какой-то сговор ФГУПа с заказчиком – это как сову на глобус натянуть, даже самый предвзятый прокурор бы это понял.
Поэтому в отношении Василия Васильевича возбудили уголовное дело по ст.285 УК примерно так: являясь заинтересованным в повышении служебных показателей по количеству завершенных ремонтов судов, не организовал проверку экипажа за тридевять земель, в результате чего государство заплатило больше положенного. То есть злоупотребление должностными полномочиями. Да-да, работы проверял экипаж, бюджет отпилил Петр Петрович, а злоупотребление у Василия Васильевича. Такая вот странная логика.
Что ж, политикой в этом уголовном деле пахло слабо, поэтому адвокат мог дать не только паллиатив. Хотя я вошёл в дело на завершающей стадии, его изучение показало серьезные ошибки обвинения. Их адвокат должен изложить так, чтобы они были понятны тем, кто читает дело: прокурору и суду. Цель работы адвоката – не крики «сатрапы!» и не самопиар, а доходчиво и понятно показать, почему следствие ошибается. То есть разложить обвинение на составляющие и каждый элемент аннигилировать))
Основное, что должен доказать следователь по должностному преступлению – это конкретные обязанности фигуранта. Не бывает должностного преступления без обязанностей. Второе – конкретный пункт должностной инструкции, которой злоупотребил фигурант. Третье – причинно-следственная связь между действиями и последствиями. Если элемент выпал, нету состава преступления.
Защита по делу строилась на этих китах: у Василия Васильевича нету ни обязанности, ни возможности проверять объёмы ремонта на каждом судне: порты в России расположены по всей стране. Обязанности руководителя не могут и не должны включать полёты по всей стране, чтобы заменить нерадивого капитана на судне. Иначе зачем капитан? И если с этим следствие худо-бедно согласилось, то для следующего пункта понадобилось две или три очные ставки и несколько жалоб в прокуратуру - везде есть грамотные люди.
Итак, почему экипаж подписал акты с завышенными объёмами работ. Версия членов экипажа, - слабенькая, прямо скажем, - нас заставили. Мол, прилетали из ФГУПа подчиненные Василия Васильевича, делали страшные глаза, торопили и так далее.
Позвольте, уважаемый капитан, но как? Например, на судне есть чертежи и согласно им общая площадь борта 200 кв.м. В чертежах капитан должен разбираться лучше священника в «Отче Наш». Неужели прилетавшие подчиненные Василия Васильевича так торопили, что капитан побрезговал сверить площадь в ведомости с тем, что ему подсунул подрядчик? Не верю сильнее Станиславского. И неужели судовой механик так боялся проверяющих, что не проверил ремонт силовой установки?
В общем, описали все безобразия в протоколе ознакомления с делом, а когда следователь направил дело прокурору для утверждения обвинительного заключения, то ожидаемо получил его обратно для дополнительного расследования. Маленькая, но победа.
После этого следствие попыталось спихнуть дело якобы по подследственности по месту нахождения ФГУПа, то есть в другой следственный орган.
Ну-ну, подумал адвокат про себя. И был прав, потому что получившим дело новым следователям такая «радость» не нужна. По делу есть обвиняемый с активной защитной позицией, дело в суд не направить – пахнет оправдательным приговором. И дело вернулось обратно в знакомый кабинет.
К этому времени с момента моего входа в дело прошёл год примерно. Ожидаемо следствие логически дошло до очных ставок с членами экипажа.
Естественно, на очные ставки были припасены вопросы: скажите, капитан, на Вас лично оказывали давление? какое именно? в распоряжении экипажа имелись чертежи суда? имелись препятствия проверить объем работ? акты вы подписали?
К сожалению, один из подчиненных Василия Васильевича, который раньше приезжал на судно, ко времени очных ставок с экипажем скончался – не выдержало сердце. Не буду оценивать, было это из-за давления полиции или нет, Бог им всем судья. Несмотря на то, что на стороне экипажа было преимущество в числе на очных ставках, в очередной раз убедился, что важен не размер собаки, а размер драки внутри собаки. Справедливости ради отмечу, что и следователь дал задать оппонентам самые важные вопросы, хотя мог отвести.
По результатам стало ясно, что в головах у людей по-прежнему царит рас..во, а крайним могут сделать любого начальника. Через непродолжительное время мы с доверителем получили на руки постановление о прекращении в его отношении уголовного преследования. С последнего абзаца этого постановления начинается статья.
Считать ли всё это победой? Да, безусловно. Будем ли обращаться в суд за реабилитацией? Нет, потому что тратить время и энергию на мизерный результат бессмысленно.
Дел таких с бюджетными деньгами – как вагонов в грузовом поезде на Транссибе. МНОГО. В полиции и СК нету людей, которые хотят «помочь вам» и «смягчить участь»: за редким исключением есть те, которым за показатели падают звездочки на погоны.
Желание бегать по решальщикам, неграмотность, нежелание готовиться к следственным действиям или «давайте после майских» – всё это приводит к печальным последствиям. Если вызывают к следователю (в бэп, в ИФНС), пригласите адвоката. Чтобы выбраться из таких историй, всегда (ВСЕГДА) обсуждайте с защитником будущие действия следствия, вопросы и ответы на них. Адвокат мямлит и не может внятно ответить? Отправьте его лесом. Найдите адекватного и обсудите, что делать. Не ходите один и не действуйте в одиночку: заговорите подробно – навесят всё что можно и нельзя.
Должен признать, что Василий Васильевич – редкий и очень-очень понимающий ситуацию тип доверителя. Такие человеческие качества как тщательность встречаются нечасто, поэтому моё уважение подобным руководителям. Василий Васильевич работает в другом регионе и, надеюсь, у него всё хорошо.
К адвокатскому огорчению, есть иные подходы доверителей: типа ты адвокат и разберись, плачу деньги и не хочу думать сам и тп. Это путь в никуда: если вы сообщаете адвокату полуправду, если нету желания вложить минимальные время и усилия, то адвокату взгляд изнутри на сложные управленческие истории не получить.
Статья понравилась? Подписывайтесь! Пишите в комментариях, с чем согласны или не согласны, как прошло общение с адвокатом, полицией или СК, и чем это завершилось.
#адвокат
#159
#199
#285
#286
#293
#201
#204
#как_выбрать_адвоката
#должностное_преступление
#уголовное_дело
#должностное_преступление
#реабилитация
