Продолжаю выкладывать интересные цитаты из книги Алексея Ягудина "НаPRолом". Предыдущие части смотрите на канале, там же выложена и книга Евгения Плющенко "Другое шоу". В это межсезонье - изучаю источники))).
Итак, главным лейтмотивом книги Ягудина стало противостояние с Плющенко:
Сравнение с Женей стало для меня навязчивой идеей. И хоть раньше я проигрывал ему чемпионаты России, это не беспокоило меня. Он являлся «золотым мальчиком страны», в то время как я оставался «Мальчишом-Плохишом».
Мда, как быстро все меняется в этом мире.
Когда мы находимся на пике формы, сравнивать наше катание – все равно, что сравнивать яблоки с апельсинами. И те и другие хороши, все дело в том, что вам больше по вкусу. Так как Женя обошел меня и на предыдущем чемпионате Европы, я убедился, что у меня есть недостатки, которые надо срочно исправлять. Это дико, но постепенно я стал привыкать к тому, что Плющенко становится лидером в нашей очной борьбе. Он не поднялся на пьедестал почета на чемпионате мира в 2000 году, однако на всех других турнирах прошедшего сезона катался просто блестяще. Мы снова схлестнулись с Женей на Открытом чемпионате Японии, где первое место занял уже я. Победа помогла мне укрепить веру в себя, тем не менее настоящая проверка моих возможностей должна была произойти на предстоящем чемпионате Европы.
Как выяснилось позже, мы выполнили одинаковый набор прыжков, за исключением тройного акселя: Плющенко его прыгнул, я – нет. Но я тогда этого не знал и радостный упал в объятия Татьяны Анатольевны, предвкушая победу. Каким же ужасным было возвращение с небес на землю! Шестеро из девяти судей отдали предпочтение Жене.
Заметим, Алексей честно винит только себя, и на редкость объективно оценивает ситуацию на том чемпионате Европы.
Кстати, интересный факт:
Чемпионат Европы в Братиславе должен был стать «смертельной» дуэлью между мной и Женей. Этот город – родина Йозефа Сабовчика, который первым из фигуристов исполнил четверной прыжок на официальном состязании. Впоследствии чиновники утверждали, что этого не было, и пионером в данном элементе является Курт Браунинг. Неправда! Видеозаписи ясно показывают: именно Йозеф завоевал себе место в Книге рекордов Гиннесса.
Ну что ж, наши западные непартнеры по фигурному катанию любят присваивать себе элементы. Бильманн тоже был должен носить имя Москвиной, но... Это я так, в копилку исторический курьезов.
Вернемся к противостоянию. Если помните книгу Плющенко, там большая роль в победе Ягудина отводилась его психологу (для Плющенко гипнотезеру) Рудольфу Загайнову. Вот как описывает знакомство с ним Ягудин:
За годы беспрерывной борьбы с собой, соперниками и обстоятельствами во мне накопилось столько невысказанных чувств и мыслей, что их глубина порой поражала меня. Возникала потребность разобраться во всем этом. С Загайновым мы продолжали активно «копаться» во мне, и с каждым днем мне делалось легче.
Как проходила работа с психологом:
На турнире «Скейт Канада» мы с Рудольфом Максимовичем разработали распорядок дня, которого Глава 13. «Кто, если не я?» 185 нужно было придерживаться до весны. Загайнов будил меня, и мы вместе завтракали. После этого он провожал меня на тренировку, дожидался ее окончания, и мы возвращались в отель. В столовой мы всегда сидели вместе, что-то обсуждая. Таким образом, я получал пищу и для тела, и для ума. Тогда же я немного отстранился от Татьяны Анатольевны – она излишне тревожилась за меня, и ее нервозность передавалась мне. С Загайновым мы обычно разговаривали о посторонних вещах, о пустяках, не относящихся к фигурному катанию. Это помогало избавляться от лишнего напряжения. Я не стану раскрывать все секреты нашего сотрудничества. Важно, что Загайнов заставил меня принять то, что у всех бывают трудные периоды, но надо продолжать борьбу, невзирая ни на что. За падением, если отнестись к нему с умом, последует взлет.
И, наконец, мы добрались до Олимпиады:
Я требовал, чтобы на разминке меня сопровождал Загайнов, потому что не мог находиться рядом с Тарасовой до соревнований. Она безумно нервничала. И Морозов тоже. Я иногда подальше уводил их и просил: «Стойте здесь!» Когда я вышел на разминку, мне показалось, даже воздух был перевозбужден.
И вот объявили мое имя. Вся предыдущая жизнь растворилась. Абсолютно все, кроме моего предстоящего выступления, потеряло даже малейший смысл. Я сделал глубокий вдох и шагнул на лед. В этот миг со мной что-то произошло. Я как будто воспарил над реальностью. Был на удивление спокоен и уравновешен. В таком состоянии я начал свою «Зиму». Трибуны замерли, пока я готовил свой первый каскад с четверным прыжком. Я посмотрел в сторону левого угла борта, чтобы убедиться, что не приземлюсь слишком близко. И наткнулся на колючий взгляд Мишина. Мой бывший наставник стоял у бортика, точно зная, что я вижу его, и не сводил с меня глаз. Мне была хорошо знакома эта тактическая уловка, целью которой было вывести меня из душевного равновесия.
Мда, Плющенко в своей книге выдвинул версию, что его загипнотизировал Загайнов, Ягудин в своей сделал "реверанс" Мишину.
Вдруг я разглядел олимпийские кольца на другом борте катка справа от Мишина. Оцепенение мгновенно исчезло. «Не
дождетесь, Алексей Николаевич!» – процедил я
сквозь зубы, легко вошел в прыжок и четко приземлился. Я чисто выполнил и другие элементы.
В завершение прыгнул тройной лутц как раз в том углу, где стоял Мишин, и одарил его беззаботной улыбкой. Потом Тарасова долго всем рассказывала: «Ах, как восхитительно Леша катал короткую программу на Олимпиаде. В середине зрители даже встали!» «Главное – чтобы встали и не ушли», – как-то добавил я.
Ну и падение Плющенко в короткой было описано так:
Наконец на льду появился Женя, и я затаил дыхание. Когда он упал, я подпрыгнул и закричал: «Да! Да! Да!» Вряд ли эта выходка красит меня, но на карту было поставлено слишком многое, и я не мог, да и не хотел скрывать свою радость от того, что приблизился к золоту Олимпиады. В тот момент я понял, что стану чемпионом.
После короткой программы я был первым, Такеси Хонда – вторым, Тимоти Гебел – третьим. Женя занял четвертое место. Мне стало жаль его, когда Мишин поднялся со скамьи и ушел в момент объявления оценок. Я до сих пор помнил свои чувства, когда нечто подобное Мишин проделал со мной.
Но все решала произвольная программа:
Выйдя на лед, я понял, что никогда ранее не ощущал себя столь уверенно. Я выполнил свой первый четверной каскад, затем второй прыжок в четыре оборота. Остаток программы проходил практически безупречно при выполнении каждого прыжка. Прежде чем я приступил к прямой дорожке, я уже не просто догадывался, а был убежден на тысячу процентов, что стану олимпийским чемпионом. Не давая воли эмоциям, я закончил программу так же спокойно, как и начал. Когда все осталось позади, я упал на колени и поцеловал лед. Затем я поднялся и раскланялся перед зрителями. Минуту спустя тот факт, что я выиграл Олимпиаду, полностью добрался до моего сознания, и я, как сумасшедший, принялся прыгать по льду. Я обернулся, увидел, что мой тренер плачет, и кинулся к ней. Тут я вновь упал на колени перед Татьяной Анатольевной в знак благодарности, уважения и любви к ней. Она помогла мне добиться осуществления моей самой заветной мечты, и золотая медаль принадлежала ей так же, как и мне. Затем я расцеловал всех членов нашей команды. Последним в свои объятия я заключил Дмитрия. Его глаза были полны слез. Он много и часто поддерживал меня, и я был рад тому, что он стал неотъемлемой частью моей жизни. Вместе с тренером, хореографом и психологом мы сидели на скамье «поцелуев и слез». Мы стали такой сплоченной командой, что когда увидели на табло четыре шестерки за артистизм, дружно заплакали от счастья. Четыре шестерки – серьезное достижение, поскольку к тому периоду ни один фигурист в истории Олимпиад не получал более одной.
Ну и "вишенка на торте" этой истории:
Войдя в зал для пресс-конференций, я услышал, как Мишин рассказывает репортерам о том, какую гордость он испытывает от того, что два его ученика поднялись на олимпийский пьедестал. Меня возмутило его заявление. Я не считал, что моя медаль – его заслуга. Позже я сказал Татьяне Анатольевне: «Знаете, вы бы так не поступили. Мне сейчас было жалко Женю, потому что этими словами Мишин его предал».
Вот в этом посте я описывала отрывки из книги Плющенко про эту легендарную олимпиаду: https://dzen.ru/media/kolenkor/biblioteka-figurnogo-kataniia-drugoe-shou-evgeniia-pliuscenko-chast-4-proigrysh-iagudinu-6426ae3d93ef502e09528e8a
Теперь мы услышали и версию Ягудина. Какая вам ближе?
Не забываем подписываться, лайкать и комментировать. Это очень важно для продвижений статей. Всем огромное спасибо!
