Тот сентябрь, когда Наташа пошла в десятый класс, действительно внес много перемен в ее жизнь. Она, наконец, вырвалась из изоляции, в которой находилась последние пять лет. Тогда весь круг ее общения составляли только родители, Антон и некоторые учителя. То ли одноклассники повзрослели и у них спала пелена, сквозь которую они смотрели на Семенихину все эти годы, то ли поколебалась власть непререкаемого авторитета Лены Соколовой, но теперь все недоумевали, почему раньше так тиранили Наташу и испытывали от этого удовольствие. Впервые освободившись от чувства изгоя в коллективе, девочка старалась наверстать упущенные годы вынужденного одиночества. А еще Наташа избавилась от стыда за своих родителей. Да, они такие, какие есть, но это самые близкие люди, и других отца и матери у нее никогда не будет. И с этим придется жить, как живет половина ее одноклассников.
Многое для Наташи было новым и интересным, и каждый день был наполнен приятными открытиями. Оказывается, можно утром просто войти в класс и вступить в общую беседу, а не прятаться за последней партой. Можно в выходные отправиться вместе с одноклассниками в поход, а не сидеть дома и упиваться своей отверженностью. Правда, ей часто приходилось отказываться от приглашений – девочка продолжала подрабатывать на рынке. Однажды Соколова попыталась иронизировать по этому поводу, но Катя Разина, с которой успела подружиться Наташа, тут же прервала ее речь:
– Не у всех же такие папочки, как у тебя, кому-то приходится и самому работать.
А один октябрьский вечер превратил Наташу из золушек в принцессу, вернее, в королеву. По традиции первая учебная четверть оканчивалась осенним балом. Для старшеклассников это было грандиозное событие, которое потом обсуждали еще очень долго. Кульминационным моментом праздника был выбор королевы осени. Все девочки втайне мечтали получить публичное признание, но в разговорах старались показать свое безразличие к детским, как они говорили, забавам.
Наташа ни разу не была на школьных дискотеках, и ей все было интересно. Она задавала кучу вопросов Кате, и та со знанием дела отвечала на них:
– Да ничего особенного: сначала мы почитаем стишки об осени, потом директриса поздравит отличников и вручит грамоты за прошедшие конкурсы и соревнования, потом объявят осенний вальс, здесь сразу станет понятно, кто и кому симпатизирует, а потом начнется голосование за кандидатуру королевы. В конце дискотеки подсчитают голоса и на победительницу наденут корону.
На самом деле Катя рассказывала эмоционально, с восторгом, и Наташа поняла всю значимость предстоящего события, ее охватило приятное волнение. Если вы помните, какие чувства испытывала Наташа Ростова перед своим первым взрослым балом, то можете отдаленно понять переживания Наташи Семенихиной, но они были более глубокими и серьезными. Однако главный вопрос, который тревожил девушек и в девятнадцатом веке, и в двадцать первом, был одним и тем же: неужели меня никто не пригласит танцевать?
Почти два часа Наташа потратила на сборы. Несколько раз она пыталась нанести макияж, но ничего не получалось. Тогда она умылась, немного подкрасила ресницы и слегка тронула помадой губы, еще раз оглядела себя в зеркало и нашла множество недостатков, поскольку даже отдаленно не напоминала девушек из глянцевых журналов.
– Сойдет и так, – подумала она, – на корону королевы я не претендую.
Несмотря на все возрастающую тревогу, настроение у Наташи было прекрасное. Родители не пили уже вторую неделю и даже сегодня, в пятницу, отец пришел с работы абсолютно трезвый. Они сидели в комнате и смотрели телевизор. Девочка вошла в зал и продефилировала перед ними в новом платье. Отец и мать смотрели на нее и удивлялись: неужели эта красавица – их маленькая дочка? Когда она успела вырасти? Когда пролетело ее детство? Возможно, Ольга и Денис впервые за долгие годы поняли, что очень многое в жизни ребенка прошло мимо них.
Ранний осенний вечер опустился на поселок. Свет редких фонарей едва пробивался сквозь пелену тумана и рассеивался в воздухе, не достигая земли. Наташа выскочила на улицу, где ее ждала Катя, и они вдвоем направились в школу. В холле царила суматоха, нарядные девочки, чтобы обратить на себя внимание, разговаривали и смеялись громче обычного. Даже учителя, поддавшись общему веселью, улыбались и общались со своими подопечными без привычного менторского тона.
Праздник начался так, как описывала его Катя, но Наташе все было ново. Она с интересом слушала стихотворения об осени и жалела, что отказалась выступать на сцене вместе с другими одноклассниками.
– Разве можно так скучно и сухо произносить эти строки! «Мне нравится она, как, вероятно, вам чахоточная дева порою нравится…», – шептала она вместе с чтецом, и на ее лице отражался восторг!
Рядом с собой девочка услышала голос Соколовой:
– Гляньте на малахольную Семенихину, она молится что ли?
Еще полгода назад Наташа тут же выбежала бы из зала, боясь дальнейших оскорблений, но сегодня она лишь мельком глянула на Лену и продолжала внимательно слушать знакомые стихи. Наконец официальная часть закончилась. Директриса под громкие аплодисменты объявила о начале бала. Люстры были выключены, светилась только рампа, и горели бра на стенах. В полумраке середина зала опустела, ожидая первую пару. Девочки сразу же сгруппировалась в небольшие компании и принялись оживленно беседовать, словно им никакого дела не было до того, пригласят ли их сейчас на танец или нет. Наконец вышла первая пара, затем вторая, отправилась на танцпол и Катя. Наташа уже собиралась отойти к окну и оттуда наблюдать за танцующими, но в это время ее кто-то осторожно тронул за плечо. Девочка оглянулась и увидела перед собой Гракова Владимира, кумира всех старшеклассниц, который в этом году окончил школу. Он протянул руку и сказал:
– Пойдем, потанцуем.
Наташа растерялась. В глубине души она, конечно, надеялась, что ее пригласит кто-нибудь из одноклассников, но даже в самых смелых фантазиях не ожидала такого триумфа. Когда девочка с партнером проходила мимо Соколовой, ей вслед раздался ее голос:
– Смотрите, Граков прикалывается, непутевую пригласил.
В эти слова Лена вместила всю свою злость, зависть, обиду, но Наташа, если и расслышала их, то не обратила никакого внимания.
– Ты, наверное, новенькая? – спросил Владимир, чтобы начать разговор.
– Нет, я из десятого класса, – ответила Наташа.
– А почему я тебя не знаю?
Девочка пожала плечами:
– Не знаю, я раньше никогда не ходила на дискотеки.
Граков рассмеялся:
– Что, родители строгие? Я уже надеялся проводить тебя домой, а оказывается, что тебя папа придет встречать.
– Нет, папа не придет, – ответила она.
После первого танца все оживились. Рубикон был пройден, и теперь уже было неважно, кто с кем танцует, тем более, что в школьный диджей в основном ставил быстрые ритмичные композиции. Наташа сначала испытывала неловкость, девочке казалось, что все ее движения неуклюжи, хотя она не раз репетировала возле зеркала. Но потом все опасения ушли, и она наслаждалась праздником.
– Пойдем покурим, – сквозь шум музыки услышала Наташа и вновь увидела перед собой Гракова.
Она растерялась. Пообщаться с новым знакомым очень хотелось, но курить она не умела.
– Я не курю, – ответила она.
– Вот это сюрприз! И где же ты росла, милое дитя? – спросил Владимир и, не дожидаясь ответа, взял ее за руку и повел к выходу из зала.
В холле горел яркий свет, и молодой человек стал пристально рассматривать девушку. Она смутилась от такого внимания.
– Это тебя называли непутевой? – без всякого умысла спросил Граков и тут же увидел, какой болью исказилось лицо Наташи.
Она готова была провалиться сквозь землю или тут же убежать куда-нибудь, но Владимир начал извиняться, говорить, что ляпнул глупость. Его улыбка была настолько искренней и располагающей, что девушка поверила новому знакомому и уже без страха пошла с ним на улицу. Граков снял пиджак и накинул его Наташе на плечи.
– Как в кино, – подумала она и счастливо улыбнулась.
Они остановились на ступеньках. На самом деле Граков тоже не курил, он просто хотел поговорить с Наташей наедине. Недалеко от крыльца школы стояли группки учеников, и в темноте отчетливо были видны красные точечки сигарет. Время от времени учителя выходили из здания и громко предупреждали, что, если все не войдут в школу, дискотека прекратится, но угрозы действовали слабо. Наконец появилась директриса и поставленным, как у диктора, голосом, произнесла:
– Сейчас будут объявлять королеву осени. Кто сию же минуту не зайдет в школу, останется за закрытыми дверями мерзнуть на улице.
Володя и Наташа повернулись и первыми прошли в холл, за ними потянулись курильщики. В зале опять включили яркий свет. Голоса были подсчитаны, и на столе лежали кучки бумажных кленовых листочков, импровизированных бюллетеней для голосования, и стояла корона. Рядом со сценой вертелась Соколова – прошлогодняя обладательница титула. Она нисколько не сомневалась, что и в этот раз победа будет на ее стороне. Раздались фанфары – и президент школы взял верхний лист из самой большой стопки. Он прочитал про себя фамилию, изобразил удивленное лицо, выдержал паузу и громко произнес:
– Королевой осени в этом году становится…
Соколова непроизвольно сделала несколько шагов к сцене, но в эту секунду прозвучала фамилия победительницы.
– Семенихина Наталья, 10-й класс!
– Иди, - подтолкнул девочку Владимир.
– Куда идти? – спросила она, еще не понимая, что произошло.
Тогда Граков опять взял ее за руку и провел к сцене. По сценарию корону Наталье должна была передать Соколова, но она в слезах выбежала из зала. Тогда Владимир сам взял со стола диадему и надел на голову спутницы. Раздались аплодисменты, а Наташа стояла, смущаясь, и не знала, что делать. Первой к ней подбежала Катя, она принялась обнимать подругу и поздравлять ее, затем к девочке присоединились и другие одноклассники. А в это время в раздевалке, размазывая макияж, рыдала Лена и не понимала, как такое вообще могло случиться.
Автор: Ирина Тимофеева