Среди юридических терминов, происходящих от древнеримских корней, присутствует известное понятие "алименты". Изначально это латинское слово "alimenta" обозначало питание. В период поздней Империи закон обязывал кровных родственников обеспечивать средства для пропитания детей другого родителя, включая незаконнорожденных. При правлении императора Нервы был создан государственный фонд для поддержки тех детей, которых родители не могли прокормить самостоятельно. Римское государство прибегало к таким мерам с целью увеличения численности коренного населения, которое постепенно уменьшалось, в то время как количество окружающих Рим лимитрофных варварских племен росло.
Изначально забота о детях не была характерной чертой для римлян. Даже в II веке нашей эры христианский писатель Марк Минуций Феликс в своем диалоге "Октавий" критиковал соотечественников за то, что они порой бросали своих детей на произвол судьбы, а иногда убивали их. Убийство своего ребенка стало преступлением только при правлении императора Александра Севера в начале III века нашей эры. Для римлян традицией было, что отец семейства имел право решать, живым или мертвым родится его ребенок, и они гордились этой властью над своими детьми. "Нет народа, который обладал бы такой властью над своими детьми, как мы", - заявлял известный римский историк Тит Ливий.
В Риме отец имел власть над всеми своими детьми, известной как patria potestas, или "отцовская власть". Сразу после рождения ребенка, младенец передавался к dominus, который являлся главой семьи, чтобы он решал его будущее. Если отец признавал ребенка, он становился членом семьи. Если же не признавал, его оставляли за порогом, и никто не мог оспорить это решение. Право на expositio infantum (оставление детей) было закреплено в Законах XII таблиц, древнейшем римском своде основных правовых норм государства.
Тем не менее, просто оставлять нежелательного ребенка не было обычным делом. Цицерон упоминает о практике, установленной первым легендарным царем Рима Ромулом: сначала младенца показывали пяти ближайшим соседям. Если они не принимали ребенка, его отдавали в храм или выставляли на рыночной площади, где таких детей могли забрать люди с добрыми сердцами. Отец семейства имел право поступить также с любым несовершеннолетним ребенком, а не только с новорожденным.
Как правило, эти дети имели несчастную судьбу в будущем. Единицы из них имели удачу, их забирали в храм и воспитывали там. Некоторые из них могли попасть в бездетные семьи и вырасти как полноценные граждане. Но далеко не все, кто подбирали этих детей, делали это с благими намерениями. Раннехристианский писатель Иустин Философ, живший в II веке н.э., в относительно гуманную эпоху, говорил: "Подкидывание новорожденных младенцев есть злодейство, потому что почти все такие - мы видим - не только девочки, но и мальчики, употребляются в педофилии".
В отличие от ранних христиан, римляне не обращали внимания на подобные вещи, считая естественным и обычным уделом тех детей, которых отвергали их родители. Всегда было немало таких случаев, и главной причиной был голод. В каждом римском городе, особенно в столице, было много бедняков, не имевших возможности прокормить своих детей. Даже бесплатное раздача хлеба не решала проблему, потому что на одну семью выдавалось ограниченное количество хлеба, не зависящее от количества членов семьи.
В Древнем Риме бедняки считали удачей продать своего ребенка. Такие дети становились бесплатными рабами, используемыми в качестве рабочей силы. Продажа ребенка избавляла семью от необходимости кормить его, а также приносила отцу деньги. Было обычным временно продавать детей на определенный срок, например, для работы в виноградниках в определенный сезон. Только при императоре Октавиане Августе был принят закон, запрещающий продавать своего ребенка более трех раз.
Иногда детям, которых отвергли собственные родители, везет. В истории описываются случаи, когда эти дети благодаря своим усилиям и заботе опекунов добивались успехов. Один из таких случаев описан Светонием: Гай Мелисс был брошен своими родителями, но был воспитан заботливым наставником и получил образование, которое привлекло внимание Мецената. Когда он понял, что Меценат относится к нему дружески и хочет помочь ему, он остался работать у него в качестве грамматика, даже когда его мать признала его. Он предпочел оставаться в своем текущем положении, чем вернуться к тому, откуда его бросили.
