Изоляция от международных соревнований не может произойти вовремя, но российское фигурное катание она застала в самый неподходящий момент.
Бан наложился на традиционную постолимпийскую демотивацию, а также на дискомфорт от подвисшего золота в командном турнире.
Чтобы спасти сезон, федерации пришлось проявлять креатив: перепридумывать серию внутреннего Гран-при и вводить новые турниры – по прыжкам (раньше он был незаметной частью командных соревнований) и шоу-программам. Как ни странно, именно последний формат оказался самым обсуждаемым и эффектным.
Более того, шоу-турнир – отличная идея на экспорт. В конце концов, у США был чемпионат мира среди профессионалов, Япония проводит Japan Open и командные соревнования – крупный международный фестиваль у России давно напрашивался.
Разумеется, во время бана (и, вероятно, некоторое время после снятия) привлечение иностранных фигуристов на соревнования внутри страны будет невозможно. Но чем качественнее будет проходить турнир – тем больше шансов сделать его официальным соревнованием ISU.
Судьи игнорировали веселые номера, работу с реквизитом и неизвестных фигуристов. А еще ставили противоречивые баллы и постоянно совещались друг с другом
Единственная проблема шоу-турнира – шоу в нем оказалось куда больше, чем соревнований.
При этом спортсмены явно воспринимали происходящее иначе: например, Галлямов сначала оскорбился спойлером своего номера, а потом не понял низкие баллы и практически не улыбался во время церемонии награждения.
Организаторы попытались минимизировать возможные претензии, собрав максимально авторитетное жюри: Эйфман, Сигалова, Цискаридзе, Юдашкин и Миронов. Не понимая, как оценивать номера, они постоянно совещались друг с другом: сидевшие рядом Николай и Валентин, например, совпали в баллах 9 раз из 24.
Пригласить в жюри классных специалистов по танцу, балету и актерскому мастерству – хорошая идея, которая разбилась о то, что фигурное катание для них остановилось в лучшем случае на Тотьмяниной и Маринине. Не понимая, как оценивать незнакомых людей в непривычном жанре, эксперты сфокусировались на том, что близко им самим: сюжете, хореографии или отсылкам к известным фильмам.
Победная тройка (Ягудин, Синицина и Кацалапов, Щербакова) позволяет сформулировать формулу идеального номера: драматичный образ, минимальный реквизит и узнаваемая фамилия исполнителя. Удивляет и выверенный состав призеров: три дисциплины, постановщика и поколения фигуристов – разнообразие, о котором «Оскар» может только мечтать.
Очевидно и то, что выбор жюри не мог пересечься со зрительским – призы должны были достаться разным спортсменам. Это объяснимая тактика: целью турнира все же было не наградить самых креативных, а лишний раз мотивировать и поощрить как можно больше участников.
Удивляет другое: спецпризы от арбитров часто противоречили их собственным протоколам. Например, Боброва и Соловьев разделили первое место с Ягудиным сразу у двух судей, но в итоге остались без единой награды. Возможно, это ответная реакция организаторов на откровения Екатерины в подкасте «Ход коньком», после которых Бобровой, судя по всему, посвятили в регламенте отдельный пункт о наказании за разглашение конфиденциальных сведений о турнире.
Пожалуй, из призовой тройки меньше всего вопросов вызывает Ягудин – символично, что чемпионом России, пусть и на шоу-турнире, он впервые стал в 43 года. Хотя образ печального клоуна не нов для Алексея, а сама идея номера – не уникальна, он был единственным, кто заставил трибуны массово вставать.
Деталь, которая не так важна на шоу, но точно вызвала бы вопросы на реальных соревнованиях: насколько велик был разброс между худшей и лучшей оценкой у некоторых спортсменов.
Например, у Мозалева он составил почти 9 баллов, у Кагановской и Ангелопола – 7,25, у Мишиной и Галлямова – 7, у Алиева и Бобровой с Соловьевым – по 6,5. Последних, что любопытно, завалил практически ко всем лояльный Юдашкин: возможно, внутренне он все еще болеет за Степанову и Букина, с которыми работал как модельер.
Главная потеря от такого судейства – недооцененный Ветлугин, который из отличного пародиста, до мелочей повторившего мимику, хореографию и поведение прототипов, в глазах арбитров, похоже, превратился во фрика, который последовательно переодевался в балерину, стюардессу, секс-символа и, наконец, в дерево. Последнее место Матвея в протоколах Юдашкина и Цискаридзе – непростительная несправедливость турнира.
Номер, который порвал шоу-турнир фигуристов: пародия на Загитову, Плющенко, Ягудина и Туктика
Использование в номере реквизита тоже пугало судей: не оценили ни куклу Семененко, ни бубен Валиевой, ни сложную работу с мячом у Мишиной и Галлямова. Все это выбивалось из стереотипного фигурного катания: что, казалось бы, должно приносить бонусы на шоу-турнире, на самом деле дезориентировало жюри.
Загвоздка в том, что быть на льду смешным и при этом органичным – сложнее, чем лиричным и страдающим.
Придумать номер с перевоплощением в четырех чемпионов труднее, чем подготовить трогательный видеоряд, а отточить движения с привязанным к тебе реквизитом – больший русский вызов, чем поиск музыки, побуждающей зрителей включать фонарики в зале.
Как сделать шоу-турнир еще лучше? Позвать больше судей, вручать призы в отдельных номинациях и перестать наказывать за креатив
Кощунственно спорить со вкусами Цискаридзе и Эйфмана – проблема, очевидно, не в них, а в том, что жюри оказалось хотя и очень профессиональным, но не слишком универсальным.
Это не значит, что в следующий раз выставлять оценки должны Киркоров, Милохин и Дава, но в бригаде явно не хватало людей, которые не испугались бы креатива Семененко и поняли задумку Ветлугина. Возможно, панель и вовсе стоит расширить до 7-8 человек: в конце концов, организаторы благоразумно отказались от комментариев арбитров после каждого проката, поэтому на хронометраж это практически не повлияет.
Слова Авербуха о том, что у того же Матвея все впереди, звучат, по меньшей мере, наивно. Ветлугин, безусловно, только на старте карьеры, но любая идея должна оцениваться здесь и сейчас. Та же «Уэнсдэй» Валиевой выстрелила в нужное время: тренды в современном мире меняются слишком быстро, чтобы выжидать подходящего для премьеры момента.
Оценки судей дают явный сигнал фигуристам: рисковать с креативными идеями опасно. Необычный выбор мог бы окупиться призом зрительских симпатий, но и в этом голосовании все было довольно предсказуемо (кроме, пожалуй, победы Кагановской и Ангелопола): тот же Кондратюк за счет собственной фанбазы и болельщиков Трусовой лидировал с огромным отрывом за два часа до своего проката.
Мог ли условный Ветлугин подняться выше в таблице с номером по мотивам собственной короткой? Да. Валиева с очередной программой по лекалам «Шторма», вероятно, и вовсе взлетела бы в топ-5. Но эта безопасная тактика в угоду вкусам жюри лишила бы зрителей двух отличных номеров, а в масштабах всего шоу превратила бы турнир из «Русского вызова» в «Русскую драму».
Необходимо менять и логику вручения специальных призов – тем более, арбитры выбирали не из своих реальных фаворитов, а из тех, кому не достались основные награды и бонусы от зрителей. Как минимум, напрашивается разделение участников по жанрам, поскольку нахождение в одной системе координат жены Штирлица, Монро, Есенина и Парфюмера в окружении полуголых девушек на шпильках выглядит странно.
Правила вручения приза зрительских симпатий тоже лучше скорректировать. Да, механика, при которой голосование стартует еще до окончания выступлений не нова для многих конкурсов: это помогает собрать большую аудиторию, а также защищает участников, выступающих в начале.
Но такой принцип работает в состязаниях, где все претенденты находятся примерно на одном уровне узнаваемости. И даже такой вариант вряд ли предусматривает открытие голосования еще до начала соревнований – этим организаторы подстегивают фанатов выбирать не лучшие номера, а своих кумиров, что бы те ни показали на льду.
И хотя Траньков открещивается от повторного участия, Алиев с Галлямовым грустили на награждении, а Ягудин иронизировал в кисс-энд-крае, что микрофон стал ему роднее коньков, очевидно, что шоу-турнир слишком хорош, чтобы его терять.
Больше текстов о фигурном катании – в телеграм-канале автора
Фото: РИА Новости/Александр Вильф
