Высокий, стройный и по-эльфийски хрупкий, с длинными светло-каштановыми волосами и подернутыми поволокой одухотворенности карими глазами, Валентин нравился девушкам. Отца своего – гениального, но непризнанного писателя, он боготворил. Мать – приземленную, практичную и сварливую, любил и жалел. Любил – потому что она любила Валентина. Жалел – потому что эта ширококостная, полная женщина была далека от высокодуховного мира искусства, и ей никогда не испытать того экстаза, который приходит, когда ты создаешь шедевр.
Сам Валентин выбрал стезю художника. Хотя мать что-то говорила о том, чтобы учиться на дизайнера, мол, можно неплохо зарабатывать. Валентин снисходительно кивал. Зато отец поддержал его полностью.
- Главное – самовыражение, - сказал он. – Думать о деньгах, погрязать в житейском болоте – удел серой бездуховной массы. Мы, творцы, рождены для более высоких целей и не должны распыляться.
Однако в Художественную Академию Валентин поступить не смог. После чего стал брать частные уроки. Которые вскоре бросил, так как преподаватель слишком много требовал и слишком мало давал, по мнению Валентина. И вообще, завидовал его таланту и вряд ли мог чему стоящему научить.
Как уже было сказано, девушкам Валентин нравился, поэтому выбор был большой. Но он не хотел повторять ошибку своего отца, который почему-то выбрал маму и всю жизнь жил с женщиной, которая его не понимает и никогда не поймет. Валентин твердо решил, что его спутница будет из одного с ним теста.
Виолетта (по паспорту Клавдия) была идеальной кандидатурой. Начинающая поэтесса, эфемерная фея, она тонко чувствовала искусство и всячески поддерживала Валентина. На роль музы подходила идеально. Они поженились.
Сначала они жили у родителей Валентина. Мать была не против, кормила молодых варениками с творогом, голубцами и куриным супом, убирала их комнату и умилялась «голубкам». Против, как ни странно, был отец. Ему не нравились вечеринки с друзьями Валентина и Виолетты – юные дарования мешали ему спать. И сама Виолетта мешала – она любила декламировать свои стихи в самое неподходящее время, заводить разговоры о вечном, и не давала отцу сосредоточиться на романе, который он писал уже двадцать лет. И который должен был затмить «Войну и мир», «Дэвида Копперфильда» и иже с ними.
Молодые переехали к родителям жены. Но и там продержались два месяца.
- Не собираюсь я здорового лба кормить. Женился – будь добр обеспечивать семью. Пусть идет работать, а у нас тут не пансион, - сказал отец Виолетты. – Ладно, Клавку согласен содержать, дочь как-никак, хотя тоже могла бы на работу устроиться, кобыла здоровая. А он мне вообще никто.
Мама Виолетты украдкой утерла слезу и дала молодым денег, чтобы они сняли квартиру. Такому повороту Валентин и Виолетта даже обрадовались – старые ретрограды их изрядно напрягали. А теперь они смогут жить в полной гармонии, высокодуховной жизнью, и ваять нетленные произведения. Трудности начались через неделю.
Виолетта абсолютно не умела и не считала нужным готовить вареники, голубцы и куриный суп – это так приземленно и отвлекает от поэзии. Краски, холсты, кисти, бумага и прочие расходные материалы, оказалось, стоят много. Если полы не мыть, оказалось, тапки к ним прилипают. Гора грязной посуды в раковине, оказалось, никуда не девается.
Валентин попробовал воздействовать на Виолетту. Она – муза. Ее святая обязанность – обеспечивать ему нормальные условия для творчества. Виолетта, оказалось, ожидала от Валентина того же самого. Он – ее муж, надежда, опора и защита. Его задача – избавить ее от бытовых проблем и дать возможность заниматься творчеством.
Потом пришел хозяин квартиры и потребовал арендную плату, и конфликт разрешился сам собой – молодые вернулись каждый к своим родителям.
У Валентина было несколько романов с высокодуховными девушками, эфемерными феями, тонко понимающими искусство. Заканчивались все возвращением в родные пенаты, к вареникам и голубцам.
Прозрение пришло внезапно. Однажды утром (около полудня) Валентин ополоснул бритву, вытер лицо, взглянул в зеркало и увидел там копию своего отца десятилетней давности. На него устало таращился обрюзгший мужчина с глубокими залысинами, мешками под глазами и ярко выраженным брюшком. Валентин прошел в комнату, внимательно посмотрел на отца, лежащего на диване. Потом прошел на кухню и внимательно посмотрел на мать, разделывающую рыбу.
Следующей избранницей Валентина стала коренастая, полная риелтор с дурацкой завивкой. Она недавно приехала из маленького города и пока обживалась в столице, снимая квартиру. Но в планах было купить жилье. Зоя (так ее звали) быстро взяла Валентина в оборот, чему он не противился, познакомилась с родителями, выспросила подробности об их квартире (на кого оформлена, кому если что достанется и проч), и органично влилась в их семью. И то, снимать квартиру дорого, а тут такие деньги экономятся.
Зоя попросила у мамы Валентина рецепт ее фирменных голубцов и супа, взамен поделилась рецептом соленых огурцов и квашеной капусты, мужественно выслушала очередную главу из романа отца, купила в квартиру новый диван и четыре стула. И пристроила Валентина на работу в цветочный магазин по графику два через два.
- Пусть два дня букеты вяжет, он художник, должно хорошо получаться. А два дня свободных – пусть рисует на здоровье, - решила она.
Валентин не возражал. Тем более, Зоя вскоре сделала стильную стрижку, стала модно и элегантно одеваться, и готовила не только вареники, голубцы и куриный суп, но и очень вкусные пироги. Рецептами которых поделилась с мамой Валентина. Они вообще быстро нашли общий язык.
Еще рассказы о том, как ожидания расходятся с реальностью:
Сестра и девушка сговорились, что ли?
Каменная стена, надежда и опора
Дела по дому можно сделать за пять минут. Или нет?
