“Страус сказал мне, что мир иллюзорен, и я думаю, что верю ему” (An Ostrich Told Me the World Is Fake and I Think I Believe It) - под таким непростым названием вышла австралийская анимационная короткометражная антиутопия, в которой персонаж мультфильма начинает подозревать, что живет ненастоящей жизнью. Соображает парень!
Нил менеджер по продажам. Самый слабый в отделе. Если он не найдет покупателей, завтра его уволят. Но он явно не предназначен для этой работы. Он слишком задумчив, его отвлекают посторонние вещи. Нил философ по натуре. Чего нельзя сказать о его коллеге Гэве, который даже не может ответить, чем занимался до прихода сюда. Ему просто нравится печатать. Вот только Нила настораживает, что у того даже нет клавиатуры. Но это можно заметить, только если заглянуть к нему в уголок. У Гэва и нижней половины туловища нет.
Так ведь это декорации анимационного фильма. В основном мы видим происходящее с Нилом так, будто стоим перед мониторчиком фотокамеры. Неожиданно в офис заходит говорящий страус. Это какой-то сбой системы. Вообще-то он тоже лишь персонаж мультипликационной рекламы. Но сумел разобраться в происходящем. Нелетающая птица и открывает незадачливому клерку глаза. Он никогда не пытался выйти за пределы конторы? А что за этой дверью? Это ты думаешь, что там кладовка. Нил решается открыть дверь - там пустота.
Вообще сюжет очень интересный, но отнюдь не оригинальный. Тут можно вспомнить замечательную антиутопию “Шоу Трумана”. Или очень интересный рассказ Михаила Веллера “Хочу в Париж”. Там наш турист попадает в столицу Франции и с удивлением узнает, что она ненастоящая. Как царь в комедии Гайдая. Я даже приведу цитату, чтобы вы поняли идейное сходство:
“Эйфелева башня никак не тянула на триста метров. Она была, пожалуй, не выше телевышки в их городке - метров сто сорок от силы. И на основании стальной ее лапы Кореньков увидел клеймо запорожского сталепрокатного завода.
Он побрел прочь, прочь, прочь!.. И остановился, уткнувшись в преграду, уходившую вдаль налево и направо, насколько хватало глаз.
Это был гигантский театральный задник, натянутый на каркас крашеный холст.
Дома и улочки были изображены на холсте, черепичные крыши, кроны каштанов.
Он аккуратно открыл до отказа регулятор зажигалки и повел вдоль лживого пейзажа бесконечную волну плавно взлетающего белого пламени.
Не было никакого Парижа на свете.
Не было никогда и нет”.
Читайте также материал, который "Дзен" боится распространять: Горловские артисты о прифронтовой жизни
