Слово протоиерея Димитрия Смирнова на свой юбилей. Вечер 6 марта 2001 года. Запись из архива мультимедийного издательства "Деоника".
Сердечно благодарю всех вас, что вы в этот будний день, в простой и не очень значительный праздник, сумели прийти и разделить нашу общую молитву. Этот день для меня, конечно, тоже обыкновенный, пятьдесят лет одно и то же, но круглые даты наводят на всякие размышления, что тебе уже не двадцать семь лет. Немножко жалко, что тебе не тридцать, но с другой стороны, есть в этом определённая радость, потому что все хлопоты этой жизни приближаются потихонечку к концу. В этом тоже есть определённая радость. По милости Божьей Господь судил мне стать священником, поэтому стараешься, конечно, особо дозировать эту любовь, которая на тебя, недостойного, изливается. Понятно, что один человек не может вместить такого количества. Совершенно реально один человек не может и ответить на всю эту любовь адекватно, потому что сердца не хватит. Приходится применять какие-то меры к самоограничению и, к сожалению, к ограничению всех вас. В дальнейшем прошу не обижаться, кому кажется, что та любовь, с которой он от всего сердца подходит, не встречает вроде бы ответной реакции. Это не потому что её нет, а приходится эту реакцию сдерживать, иначе просто физически от этого разорвёшься. Думаю, вряд ли такой бесславный конец кого-то устроит, и меня, и вас в том числе. Говорят, жить подольше, а чтобы подольше жить, надо это всё очень экономно расходовать. Приходится как-то жизнь уплотнять, регламентировать, чтобы иметь возможность что-то ещё, хотя бы не что-то новое сделать, но хотя бы завершить то, что начато. Было бы неплохо, иначе пропадёт то, что уже сделано. Как раскроенный материал, если он не сшит, то это просто лоскуты. Надо обязательно сшить. Поэтому я, воспользовавшись тем, что есть возможность сказать такое слово, могу, положа руку на сердце, не кривя душой, сказать, что я тоже вас всех очень люблю. Даже когда приходится уезжать на неделю, я уже на пятый день начинаю скучать. Хотя, когда мы все вместе, кажется, что кто-то мне надоел до смерти. Так всегда бывает в семье, когда дитя капризничает или что-то не то делает, мать ему говорит: «Отстань, ты мне надоел». Но стоит ему заболеть или куда-то уехать, тут же начинает скучать. Естественно, к сожалению, по грехам нашим раздражение возникает, нетерпение, иногда бываешь и не по делу сердит. Сейчас реже, но бывает, что просто нездоровится. На лоб ведь бюллетень о состоянии здоровья не приклеишь, поэтому иногда, может быть, бываю недостаточно внимателен, как кажется. Хотя пока удаётся частично справляться со своими обязанностями, но те, кто ещё давно, двадцать лет назад в храм ходили Алтуфьевский, пятнадцать, десять лет назад, говорят, что сейчас батюшка стал практически недоступен, народу много и так далее. Это зависит ещё не от того, что я стал более злой или лаконичный, а от избытка народу. Понимаете, ведь тоже было бы нехорошо, если бы какому-то кругу людей уделять необходимое внимание, а другим нет. Поэтому тут возникает эффект старшего брата из притчи о блудном сыне. Когда иной человек приходит в храм недавно, с ним там занимаются, подолгу разговаривают, иногда батюшка даже в свою келью приглашает, но это не потому что этот человек лучше, хуже или богаче, а потому что ему действительно надо, реально. И потом, за одним человеком никого нет, он один, а за другим стоит тысяча человек. Если оказать милость тому, за кем стоит тысяча, это окажет влияние и на эту тысячу. Тоже и ради тех. Это совершенно понятно, тут не должно быть обиды, мы должны как-то тоже снисходительно относиться.
Бывает, человек поступает неправильно, или ему показались мои какие-то действия неправильными, он оставляет приход, уходит куда-то на сторону далече. Я могу сказать о последних десяти годах, потому что то, что было до этого, я плохо помню. Жизнь последних двадцати лет разделилась на два куска, из первого остались несколько памятных эпизодов, а последние десять лет более или менее помнятся. Иногда кто-то рассказывает что-то, я с удивлением думаю, что я и не помню, о чём люди говорят. Так вот, даже к тем, кто объективно неправильно поступает, сколько раз я проверял, моё отношение к этому человеку абсолютно не меняется. Я нисколько не меньше его люблю, не меньше забочусь, может быть только больше молюсь. Хотя молитвенник я плохой, не могу сказать, что это главное дело моей жизни. Неплохо было бы здесь поусердствовать, но тем не менее. Несмотря ни на что, кто бы как неправильно ни поступал, мы настолько здесь в храме срослись, как родные. Каждый человек, для которого храм становится, как родной, может быть, он где-то и на периферии находится, но всё равно это родственная душа. То ли у меня характер такой, вообще я всегда старался так делать, смотреть на то в человеке, что в нём самое лучшее. Тогда очень легко, потому что грехи у всех одинаковые, восемь страстей в разных комбинациях, у человека всё довольно пошло. А достоинства у всех разные, поэтому вся красота человеческой души заключается в том, что каждый человек уникально прекрасен. Грехи – это уже дело привнесённое и болезненное. Если смотреть на то, что в человеке лучшее, тогда как-то очень легко и не осуждать, и не сердиться. Как бы человек колесом в этой жизни ни ходил, не могу сказать, что я очень глубоко сочувствую, не возникает чувство какого-то злорадства, мол, дурак, неизвестно куда тебя несёт. Такого, конечно, нет, но иногда бывает и осудишь как-то вслух, но всё равно от этого отношение не меняется, потому что я прекрасно понимаю, что сегодня он согрешил, а завтра я. Мы все одинаково грешные люди, никто не застрахован ни от чего. Что случилось с одним человеком, то может случиться и с другим, с тобой прежде всего. Как говорится, от сумы и тюрьмы не зарекайся, всё может быть в нашей жизни. Если кто придерживается жизни христианской и старается вместе с тобой как-то грести в одной лодке, если кто помогает чем-то этому процессу или хотя бы не тормозит, то это вообще радость. Слава Богу, много мы тут наворотили за десять лет. Я думаю, ещё наворотим. Это приятный процесс творчества, хотя он не основной, конечно.
Главное творчество – это спасение души, но тем не менее всякая внешняя деятельность даёт возможность жить и общаться, потому что всякое общее дело – это такая молитва. Мы собрались все вместе, помолились. Некоторым не хватает чисто человеческого общения за чашкой чая и рюмкой кофе, но глубже общения, чем вместе на молитве, не бывает. Нам нужно учиться такому общению, когда мы все вместе перед Богом. Вот это общение самое драгоценное, самое глубокое, причём не требующее никаких поверхностных условностей, чего-то обязательно принятого у людей. Чем ближе мы приближаемся к Богу, тем ближе мы приближаемся друг к другу. Это самое главное.
Надо сказать, что так бывает, что иногда мы по немощи то, что делает для нас Господь через какого-то человека, начинаем приписывать самому человеку, а ведь на самом деле это всё от Бога. Иногда человек приходит и говорит: «Батюшка, я просил Вас помолиться, Вы помолились, и так всё хорошо вышло». Голубчик, если бы ты знал, как я молился, ты бы меня не благодарил. Это Господь Сам, именно по Его желанию. Если и было моё какое-то участие, то минимально ничтожное, Господь Сам устраивает. Человек настолько благодарен, что готов эту благодарность на меня, грешного, изливать. Я чувствую такую неловкость, как будто присваиваю себе что-то чужое. В этих поздравлениях, которые направлены ко мне, я тоже испытываю неловкость. Без всякого красного словца я понимаю, что я абсолютно не соответствую тому имиджу, который сложился в ваших головах. Бывает у людей немножко завышенное впечатление о собственной личности, может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что у меня такого завышенного впечатления от самого себя нет, поэтому цену себе я знаю, что по чём. Когда вижу такое ваше любовное ко мне отношение, я понимаю, что я не соответствую этому уровню волны любви ваших сердец. Это связано с Господом Богом, надо нам учиться больше Бога благодарить. От священника зависит довольно много, но совсем не всё и не принципиально. Конечно, паства собирается вокруг пастыря, но всё-таки наш пастырь не батюшка, а Христос. Это надо как-то помнить. Многое из того, что каждый из вас воспринимает, как милость, нисшедшую от меня, на самом деле это от Бога. Это мне хотелось бы как-то особенно подчеркнуть, чтобы человеческое не заслоняло действие Божественной благодати. Упаси Бог, мне совсем не хотелось бы присваивать себе то, что сделал Бог. Это было бы слишком, во-первых, глупо, во-вторых, неправильно и дерзко, а в-третьих, это довольно катастрофично, если кому-то это в голову взбредёт. Действительно, если есть что-то доброе, то это помимо нас, а только благодатью Божьей.
Вместо обычной проповеди хочу сказать, что между каждым из вас и мной есть определённые отношения. Как самое величайшее, что есть на земле – это взаимоотношения людей. Остальное второстепенно, это самая большая драгоценность. Конечно, я это ценю очень, это тоже для меня очень важно, я тоже, конечно, от этого завишу каким-то образом, моё сердце на это реагирует, но никогда не надо забывать, что этого ничего бы не было, если бы не Господь, Который нас собрал вместе через наше совместное обращение к Нему.
Знаете, это особое такое чувство водопроводного крана, по которому течёт живая вода. Он, конечно, к ней не имеет такого отношения, но в этом смысле быть священником весьма радостно, потому что ты живёшь всё время среди чудес. Всё время совершаются чудеса, люди приходят и рассказывают о них. Ты понимаешь, что ты к этому тоже имеешь какое-то отношение, потому что в данном случае причастил, в том случае исповедовал, в другом случае как-то помолился, в шестом, может быть, совет какой-то бесплатный дал, и вдруг – чудо! – человек так и сделал, и вышло хорошо. Ну и слава Богу. Но понимаешь, что это от Бога. То, что Господь так близко рядом с тобой начинает действовать, это, конечно, оказывает и на самого тебя такое завораживающее впечатление присутствия. Иногда, действительно, как и Петру тогда в лодке, страшно делается от того, как Господь милостив к нам и как Он близок. То, что удаётся рассказать о христианстве здесь, с амвона, это идёт как раз из этого опыта реального присутствия при этих чудесах. Если бы не было и всех вас, этого чуда бы не было. Тут всё как-то взаимосвязано. Главное – это совместное общение в Боге, во Христе. Будем стараться по милости Божьей оказываться достойными этой милости. Спаси всех, Господи! Всех поздравляющих, я, недостойный, от всего сердца благодарю, как могу.
Дорогие братья и сестры! Мультиблог - большой многолетний проект протоиерея Димитрия Смирнова для распространения его слова. Также по благословению отца Димитрия здесь публикуются проповеди и выступления священников, разделяющих его взгляды. Для того чтобы для вас ежедневно выходил качественный материал, работает большая команда людей. Почти для всех это основная работа. Поддержите дело батюшки Димитрия, сделайте посильное пожертвование. Это поможет так же активно функционировать и развиваться нашему блогу.
Мультиблог существует только благодаря вашей поддержке. Мы очень нуждаемся в вашей помощи для продолжения этого миссионерского проекта.
https://www.dimitrysmirnov.ru/blog/donation/
