В комментариях к статье о фильме «Грешница» (1962) прозвучало название другого антирелигиозного фильма – «Тучи над Борском» (1960). Несмотря на то, что обе кинокартины значатся, как антиклерикальная пропаганда, на деле это – анти-сектантские ленты, ибо в них развенчивается коварная суть еретических направлений, а не православия, католицизма и лютеранства.
Повторю свою вчерашнюю мысль – Советская Власть даже в хрущёвскую эпоху гонений на веру в Бога никогда не впадала в тотальный маразм, хотя бы потому, что православие было основой русской культуры, Папа Римский – значительной фигурой в мировой политике, да и германский протестантизм никуда не делся из Прибалтики, считавшейся «витриной социализма».
К традиционным конфессиям в советском искусстве чаще всего относились …с юмором. Например, в «Семи невестах ефрейтора Збруева» (1970) главгерой встречает расстроенного молодого священника, коему срочно нужна попадья. Да где ж найти такую паву? Служителя культа сыграл милейший Леонид Куравлёв, что как бы намекало на спокойное отношение системы к «oпиyму для народа», если тот опиум – в рамках дозволенного.
Также напомню, что сектантов гоняли ещё государи-императоры, так что и здесь – явная преемственность. Но вернёмся к «Тучам над Борском». Из этой истории в Голливуде сделали бы полноценный триллер и в этой работе есть классические элементы thrill, но в Советском Союзе принципиально не создавали ничего в этом жанре! У триллера цель – напугать. У нашего кино, даже перенасыщенного thrill-ом, цель – воспитать.
Итак, в центре внимания – провинциальный город, в котором кипит индустриальная жизнь. Эффектная, развитая старшеклассница Оля Рыжкова (Инна Гулая), как многие девушки её возраста, влюблена в симпатичного одноклассника Митю Саенко (Роман Хомятов). В первых кадрах этот юношеский роман чем-то похож на отношения школьников в драме «А если это любовь?» (1961) и даже типаж девушек – единый: фигуристая, слегка упитанная красавица с длинными косами.
И развитие сюжета идёт сходно – невинная романтика становится предметом обсуждения и осуждения. Олю позорят, у неё отбирают пионеров (она – вожатая!), а вслед раздаются смешки. И тогда Саенко открывает ей главную свою тайну – он член религиозной общины, которая живёт по каким-то своим установлениям, отрицая «мир».
Кроме того, Рыжкова не находит поддержки у отца – единственного родного человека. Тот – крупный функционер, трудяга и даже в моменты бесед с дочерью, думает о заводских проблемах. К тому же, его постоянно нет дома. Он – на объектах. И тогда растерянная и растерзанная Оля идёт к сектантам. Поначалу ей становится тепло и спокойно.
Затем она понимает, что община затянула её в свои сети, и оттуда уже не выбраться. Бывшая отличница бросает школу и кладёт на стол комсомольский билет. Финал – ужасающе страшный. Кликушеская «мафия» решает …распять Олю в наказание за её гордыню. И, когда общественность во главе с учителями, врывается в «молельный дом», то видит героиню на кресте.
Однако у этой истории – счастливый итог и преподавательница, от лица которой ведётся повествование, говорит нам, что Олю удалось спасти. Нам её показывают – она машет рукой. Но, кстати, нет никаких следов гвоздей и такое чувство, что девушку всего лишь прикрутили к кресту. Хотя, «всего лишь» — это неправильно сказано. Даже такое действие могло повлечь за собой гибель.
Нам говорят, что глава сектантов (тётка Саенко) всё ещё в Борске, то есть каким-то образом ушла от ответственности. Поскольку фильм – дидактический, озвучены социальные причины вовлечения в секты. Это – травля и непонимание. Это - смешки в отношении первых чувств. Это – невозможность поплакать в чью-нибудь жилетку.
Психологов-то ещё не придумали! Это – вечная занятость родителей. А ещё здесь играют юные Инна Чурикова (у неё довольно-таки крупная роль) и Никита Михалков в эпизоде. Ещё никому не известные, но уже харизматичные! Важный момент: пятидесятники, на коих намекают в фильме, не практиковали жертвоприношений. Но чего не изобразишь для пущей наглядности?
Zina KorZina (c)
