Лишь появилась из вод океана богиня зари – златоперстая Эос,
Стонами и м@тюками наполнилась съемная хата -
То девы-филологи тщатся раскрыть свои веки и на работу собраться.
Медленно в ванну бредут, запинаясь о коврик,
Лики свои изучить чтоб в волшебном зерцале,
И обнаружить там «утро в китайской деревне» -
След возлияний вчерашних, отнюдь не спартанских,
После омыться водою студеной из крана,
Что установлен недавно сантехником ЖЭКа,
Доблестным и благонравным Костяном-пропойцей.
Лица белят и румянят ланиты, брови сурьмят и ресницы и грустно вздыхают,
Ибо без этого в ужас и страх повергаются люди,
Что встретиться могут им по пути на работу.
Стройные станы свои драпируют шелками и шерстью и драпом,
И, умастясь благовоньями, к лифту выходят.
И проклинают и Эос, и Зевса, а больше всех - Диониса,
Который в соблазн их ввергает почти каждый вечер, противный.
Нету у дев колесниц и приходится ехать в метро им, чему они рады –
Можно поспать пару станций под звуки ритмичной подземки.
А на работе нет девам покоя – знанья вбивать нужно в головы отрокам скверным,
И объяснять им презенты перфекты и прочие страшные вещи,
Также следить, чтоб на партах они не писали,
Рожи друг другу не били, козлом не скакали,
За косы всех одноклассниц своих не таскали,
Книгами, полными мудрости, бошки друг другу не поразбивали,
И не орали, подобно презренным гиенам,
Что в брачную ночь призывают партнера на игры.
Знания девы несут малолетним д*бил@м и просвещенье
Где-то с утра до обеда, а может и позже, от расписанья зависит.
Пишут отчеты и заполняют прочие формы,
А с педсоветов сбегают и с прочих божественных празднеств,
Ибо самим им учиться бы надо – когда ж это делать,
Если всю жизнь проводить им в гимнасиях, что государство
Плебсу построило и обязательным сделало их посещенье.
После работы девы идут в альма-матер любимый,
Где постигают науки, пригодные в мире:
Логику и философию - дабы познать смысел жизни,
ЯзЫки и прочее – чтоб подтвердить профпригодность.
Лекторов умных слушают девы и на семинарах бывают,
Пишут курсовики и дипломы и рефераты и просто домашку,
Книги читают известных и знатных ученых –
То академика Щербы, создавшего глокую куздру,
То по Аракину курсы штудируют дружно,
То Бархударова и Ильиша изучают.
Вечером девы устало приходят на съемную хату,
И, развалясь на диванах, изображают медузу,
Ту, что мозгов не имеет и может только нестись в неизвестность,
Влекомая силой теченья и слабыми жестами лапок.
(Читатели скажут, что лапок медузы не носят,
Но именно так ощущают себя наши девы).
Чуть отдохнув и закинувшись бутером с чаем,
Или гречишной крупой, приготовленной с луком,
Иль макаронами с килькой, картохою с салом,
В общем, что есть в холодильнике, то и готовят,
Девы учебник читают и пишут конспекты,
Или шпаргалки – куда же без них в наше время?
Гордо науки гранит погрызают три девы,
Низко над книгами сгорбясь и чертыхаясь,
Ибо мозгами ворочать – то труд есть великий,
Это не бочки грузить или в кнопочки тыкать.
(То был сарказым, так как работа любая должна быть в почете).
МОзги вскипели у дев, и одна предлагает:
«Нет, Диониса призвать бы нам надо на помощь,
Он нам прочистит мозгИ, принесет просветленье,
Тайны Вселенной откроет и настроенье поднимет,
Сил даст прорваться сквозь это собрание букафф.
Может, дойдем до ларька и прикупим хмельного?
Деньги-то есть? Ну раз есть, то потратим разумно и с пользой,
Или под старость нам будет мучительно больно,
Что годы прожиты бесцельно. Давайте же делать,
Как завещал нам великий наш Павка Корчагин».
Вмиг одеваются девы в шелка, шерсть и драпы,
Идут до ларька, где спускают последние деньги во славу Бахуса,
И квасят весь вечер, хвалу вознося Дионису, Афине и Тоту,
Ибо неважно, чей бог, лишь бы был бы нам повод.
И поминают отдельно народ Вавилона, построивший башню,
Коя работой их всех обеспечит надолго.
И не страшатся три девы последствий грядущих,
Что завтрашним утром обратно увидят в зерцале,
Ибо привыкли к «утру в китайской деревне»,
К тому же у них есть белила, румяна и тени.
Еще из студенческой мифологии:
Все истории про будни студенток-филологов читайте в подборке