Краткая справка:
Богдан Михайлович Хмельницкий (1595г. — 1657г.) —гетман Войска Запорожского, предводитель национально-освободительного восстания казаков, которое освободило Украину от польско-литовской власти и вернуло Левобережную Украину с Киевом в состав России. Украинский национальный герой XXвека и неоднозначное отношение в современной Украине.
Предвидя ваши упреки, что Украины тогда не было. Как государства не было, но территория, где сейчас есть такое государство была и тогда. Вот для понимания где происходили действия я и называю те места Украина, а не окраина.
Триумфальный въезд в Киев
— Вы после Замостья поехали куда?
— В Киев. Это было триумфальное возвращение в древнюю русскую столицу. У стен Святой Софии нас встретил киевский митрополит Сильвестр Коссов со всем клиром, звон колоколов, пальба из пушек, восторженные крики людей, которые нас встречали. Бурсаки из духовной коллегии пели стихи, которые сочинили в честь меня. Иерусалимский патриарх Паисий произнес приветственную речь на латинском языке, где называл меня «знаменитейшим князем». Слава об о мне по всему миру пошла. Даже из Англии Кромвель, который шел против их короля, мне прислал грамоту на латинском языке.
— До нас дошло как он к вам обращался: «Богдан Хмельницкий, Божею милостью генералиссимус греко-восточной церкви, вождь всех казаков запорожских, гроза и искоренитель польского дворянства, покоритель крепостей, истребитель римского священства, гонитель язычников, антихриста и иудеев…». Дальше текста у нас нет.
— Ну да, было такое обращение. Хотя я не старался истреблять… Да, это был период моей высшей славы и власти. Я не стремился к этому. Я и гетманом быть не хотел, но пришлось поднять меч для защиты своей. Так оказалось, что для того чтобы защитить свою голову необходимо было защитить голову своего народа.
— В воспоминаниях говорят, что в Киеве вы очень сильно изменились.
— Все эти хвалебные речи, вся радость людская от встречи со мной и моим войском. Вся земля, такая богатая и цветущая, которая за два года превратилась в руины. Все это не могло не заставить меня измениться. Я много думал, молился, проводил часы в беседах с Паисием и другими духовными лицами. Мне становилось страшно от этих дум, хотелось узнать какой будет моя судьба, судьба народа. И тогда я призывал колдуний, чтобы они мне рассказали, что видят в будущем. От этого становилось еще страшнее и тошнее. И тогда я заливал все эти думы и страхи хмельными напитками. С товарищами пил и пел свои «думы» о наших битвах. Я знаю, что и с другими я был то ласков, то суров, то доступен, то горд.
— Что же вас так волновало?
— Вот смотрите, все вроде хорошо. Свою голову я спас. Король и паны готовы были все забыть и осыпать почестями. Только вот что получается. Народ в меня поверил, а я его предал за свою личную свободу? Ценой жизни людской и свободы народы я выторговал свою жизнь и свободу?
— Что же вам говорил патриарх Паисий?
— Отпустил мне все мои прегрешения прошлые и будущие, заочно повенчал с Еленой Чаплинской и благословил на войну с поляками.
— Что же вы сказали переговорщикам от польской стороны?
— «Правда есть, что я маленький незначительный человек, но это Бог мне дал, что ныне я единовладец и самодержец руський … Выбью из лядской неволи весь руський народ, а что раньше я воевал за свой вред и неправду, то отныне я буду воевать за нашу веру православную… Отрекитесь от ляхов и с казаками оставайтесь, потому что Лядская земля згинет, а Русь будет господствовать… Свободно мне там распоряжаться, мой Киев, я хозяин и воевода Киевский, дал мне это Бог… с помощью моей сабли»
— Получается, что вы все-таки решили найти союзника в лице московского царя?
— Да, хотя дипломатия заставляла меня вести переговоры со многими, но я понимал, что для веры нашей православной правильно будет быть вместе с Москвой.
— Вы ведь с польскими посланниками встречались в Переяслвле?
— Да, привезли мне послы королевскую грамоту на гетманство, булаву, красное знамя с изображением белого орла. От меня требовали прекратить восстание, не покровительствовать холопам, а отдать их прежним хозяевам, польским панам. Вот если бы эти переговорщики с такими предложениями приехали тогда, когда пан Потоцкий гонял меня за Днепром, после желтоводской, корсунской битв или после битвы возле Пилявц. Могли еще даже возле Замостья приехать ко мне с такими предложениями. Принял бы их. А сейчас я был уже не тот Богдан Хмельницкий. Теперь я знал, что должен выбить из польской неволи русский народ. И везде от Подолья и Волыни по Львов и Галич буду за веру православную биться.
— Вы пошли против короля?
— Я сразу говорил, что короля почитаем как государя, но шляхту и панов ненавидим.
— Думаю, что после таких речей посланники короля думали, как бы им живыми остаться.
— Ну что вы, мы не изверги. Я им вручил перемирные статьи.
— Что это?
— В них я требовал уничтожение унии на Руси, допуска киевского митрополита в сенат, запретить восстанавливать разрушенные костелы, изгнать жидов, назначать на должности в пределах Руси только лиц исповедующих греческую религию, возвращения войску запорожскому всех вольностей, подчинения казацкого гетмана только королю и многое другое. Переговорщики согласились. Но это так, для видимости. И мы и поляки стали готовиться к войне.
И снова война или Зборовский договор\
— Когда начались военные действия с новой силой?
— Стычки были всю весну 1649 года, а в июне мы уже встретились серьезно. Два войска. Встреча эта произошла под Збаражем. Во главе поляков стояли Анджей Фирлей, Станислав Лянцкоронский и Николай Остророг. Но по факту во главе стоял Иеремей Вишневецкий. Король призвал всех шляхтичей вступить в войско. Но шли они с большой неохотой. Медленно войско собиралось. Я в свою очередь разослал универсалы и казаки, народ шел ко мне.
— Битва была серьезной?
— Ставки большие были. Поляков было меньше, но они были хорошо вооружены. Нас, казаков и татар, было больше, но вооружением мы не могли похвастаться. Татары вообще не владели огнестрельным оружием. Да и среди казаков было много народу, которые побросали свои плуги и не умели воевать. Вооружение таких воинов составляли косы, цепи, колья. А иной раз и без оружия шли, на них одевали мешок с землей, и они шли впереди воинов, как защита.
— И что же поляки, разве они не смогли воспользоваться своим преимущество в вооружении и умением владеть оружием?
— Они испугались количество нашего войска. Но Вишневецкий смог остановить их. Поляки решили окопаться и выдержать нашу осаду, пока король подойдет с подкреплением. И я решил, что Вишневецкого можно взять только голодом. И окружил поляков со всех сторон. Они были полностью отрезаны от внешнего мира и скоро стали испытывать недостаток в продовольствии. Поляки все больше собирались в узкий круг. И вот уже мы могли спокойно переговариваться с валов. Мы могли их всех пересчитать и перебить. Мы следили за всеми их передвижениями, всех гонцов ловили. Но одному удалось проскользнуть и доставить королю письмо с отчаянной просьбой о помощи.
— Король пошёл на помощь? У него же войско медленно собиралось?
— Пошёл, решил, что все опоздавшие будут присоединяться по пути. Но мои лазутчики мне доложили о передвижении войск короля. Я оставил пеших воинов под Збаражем продолжать осаду войск Вишневецкого, а сам с конницей и татарами захватил войско короля врасплох на переправе под Зборовом. Два дня битвы, вернее избиения поляков. После первого дня шляхта решила, что король от них сбежал и ему пришлось ездить по войску освещая свое лицо и говоря: «Вот я, король ваш! Не бегите от меня, дети мои!»
— Второй день битвы был победным?
— Во второй день король чуть не попал казакам в плен. Его телохранители были рассеяны и уже казаки готовы были взять в плен короля, но я крикнул: «Згода!»
— Что это значит?
— Мир, конец битвы. Я хотел все показать, что мы воюем не против короля, а против шляхты и панов.
— Каков был результат этой битвы?
— Крымский хан потребовал себе дань и возможность грабить польские территории на возвратном пути, и чтобы требования казаков были удовлетворены. Король согласился. Был заключен Зборовский договор, позорный для поляков. Единственное, что король попросил не публиковать официально статью о том, что татары могут грабить польские территории.
— Что для вас было важным в этом договоре?
— В договоре было определено будущее устройство Украины. Число запорожского войска назначалось 40 тысяч реестровых казаков, район в котором могли проживать казаки определялся по обеим сторонам Днепра, в этих местах коронные войска не занимали квартиры, жиды изгонялись вовсе. Все должности и чины в воеводствах Киевском, Брацловском и Черниговском исполнялись только местными дворянами, которые исповедовали православие. Там было 17 пунктов. В том числе возвращение православных церквей и вотчин, изгнание иезуитов из Киева. Амнистия все, кто участвовал в восстании.
— Но вы же понимаете, что речь шла только о 40 тысячах человек? Даже если вместе с семьями, то от силы тысяч 300 освобождалось от панского гнета. А как же остальные, кто в вас поверил?
— Я не сам вел переговоры, как человек оказавшийся вне закона я не мог их вести. Переговоры от имени польского короля велись с крымским ханом Ислямом III Гиреем. И мне не нравились условия договора, но мне пришлось на них согласиться. Народ волновался, у меня войско было больше установленных 40 тысяч. Паны рвались вернуться и продолжать бесчинствовать. Сейм нарушил Зборовский договор, не пустив на заседание сената митрополита киевского. В Польше договор панам тоже не нравился, и они тайно готовились нарушить его при первом удобном случае.
— Вы это знали, но продолжали исполнять его?
— Да, знал всё и исполнял. Паны возвращались, король и я, как гетман, разослали универсалы, в которых призывали повиноваться панам. Я преследовал тех, кто восставал против панов. Был безжалостным. Имя гетмана Богдана Хмельницкого стало терять свое обаяние среди народа. Был у нас такой брацловский полковник Нечай, его в думах народ прославил как непримиримого борца против панов и верного казака. От меня поляки требовали его казнить. Но я объявил, что реестр собран и остальные могут собираться в «охочее войска» и отправил их всех под руководством Нечая на западную границу. Поляки обозлились, стали мне выговаривать, что потворствую бунтовщикам. Ответил им, что договор невозможно исполнить. Всего 40 тысяч казаков, а как же остальные? Они убьют меня, а потом на поляков поднимутся.
— Как же вы поступили в такой безвыходной ситуации?
— Собрал генеральную раду в Пееряславле. Я не мог принять на себя решение участи всех, кто не попал в реестр. Рада была бурной, там собрались представители независимого и вольного государства. Мне пришлось срочно уехать в Киев, где начался самый настоящий мятеж. Мне удалось успокоить народ, но пообещав, что отправлю к королю послов и не пущу панов до того момента, когда получу ответ от короля.
— Получается, что с одной стороны вы выполняли волю поляков, а с другой стороны опять поднимали холопов против панов?
— Так получается.
Дипломатия Хмельницкого
— Объясните, пожалуйста, почему вы так себя вели?
— Для этого надо понять всю политическую ситуацию того времени. На трон взошел король, но оказался слаб. Я надеялся, что он будет меня слушать, но увы … просчитался. Татары и турки были ненадежными союзниками. Как они нас обманули с этим мирным договором. Нам надо было искать помощи у Москвы. Но вы же помните, что московский царь Алексей Михайлович не хотел воевать с Польшей. Что мне оставалось делать? Только тянуть время. И ждать.
— Ждать? Чего? У моря погоды?
— Когда Алексей Михайлович окрепнет и сможет выступить против Польши. И я дождался. Поляки старались перетянуть на свою сторону татар, давая им надежду на войну с Москвой. Крымский хан спал и видел, как возвращает себе Казанское и Астраханское царства.
— Так их еще Иван Грозный завоевал.
— Да Казань в 1552 году, Астрахань в 1554 году. И ста лет не прошло. Как же крымскому хану этого не помнить?
— А ну да. Это для нас в XXI веке это старина далекая.
— И то ведь вспоминаете? И, наверняка, есть люди, которые это припоминают как свои обиды? И делают они это не от реальной обиды, а, чтобы побороться за свой кусок пирога здесь и сейчас. Вот и крымский хан не столько от обиды, а сколько за свой пирог воевал.
— Вы разве не за свой кусок пирога воевали?
— Мы воевали, чтобы самим живыми быть, и чтобы дети-внуки наши жили на своей земле хозяевами, а не рабами. И чтобы веру нашу православную не губили.
— Ладно, вернёмся к политике Москвы и чего вы ждали?
— Польша и Москва все больше и больше высказывали друг другу претензии. Московские послы возмущены были, что имя царя пишут небрежно, титулы не так указывают. Требовали, чтобы бесчестные книги были уничтожены.
— Бесчестные? Это какие?
— Те, где про московского царя было плохо написано, оскорбительно. И не просто уничтожены, важно было чтобы послы видели, как такие книги сжигают. Требовали послы московские чтобы казнили не только авторов этих книг, но и содержателей типографии, где напечатали такую книгу. Чтобы наборщики и печатники были казнены.
— Жестко.
— Поляки уверяли, что такие действия вызовут еще большие оскорбления царю.
— Так-то да, кто же будет хорошо относиться к правителю и его государству если из-за него будут казнены столько людей.
— Главная претензия московских послов была высказана позже. Они потребовали вернуть Смоленск со всеми принадлежавшими ему городами.
— И вы решили на этом фоне искать дружбу с Москвой?
— Я да, но Москва не охотно шла на встречу. Они конечно не отказывали, но и не делали шагов навстречу. Выводило это меня из себя. Я под хмелем даже порывался идти на Москву с войском. Но протрезвев, конечно не делал этого. Потом хотел найти союзников в лице турков. Тем более, что тогда и татары присмирили бы, они ведь были вассалами турков.
— И как? Успешно?
— Султан готов был пойти нам навстречу, помочь казакам, прислать войско. Но ведь басурмане, а мы православные. Как бы оно все повернулось? Искал я союзников и у прикарпатских вассалов Блистательной Порты.
— Блистательная Порта? Это еще что?
— Турки. Правительство Османской империи.
— С кем еще вы искали союза?
— С Ракочием, седмиградским князем.
— А это еще что за государство такое?
— Трансильвания. Они признавали верховенство турецкого султана.
— Понятно, это на северо-западе Румынии, на границе с Венгрией.
— Так они и были когда-то в Венгрии.
— В наше время ее все знают по играм про вампиров.
— С ума вы там сошли, потомки.
— Давайте не будем отвлекаться на нас, поговорим о вас и вашем времени.
Чтобы как-то решить проблему с этим несправедливым Зборовским договором я отправил послов в Польшу. Но там уже тоже все были недовольны этим договором и открыто говорили о войне с казаками. Все наши требования паны отвергли.
— Какие требования?
— Уничтожения унии в короне и в княжестве Литовском, возвращения православным всех униатских епархий, кафедр, церквей, земель. Просил защиты от панов. В ответ сейм решил начать с казаками войну. Я узнал об этом раньше, чем королевские комиссары поставили меня в известность.
— И что вы сделали?
— Собрал раду и издал универсал, в котором сообщал всем русским о войне, чтобы запретить панам проживать в Украине. Призвал народ к ополчению.
Пишите в комментариях, о чем еще вы хотели бы узнать. Если было интересно, то поставьте лайк и подпишитесь, чтобы не пропустить новые интересные статьи.