— Вероника, ты себя в зеркало видела? — голос мужа звучал как-то странно. Не злой, не раздраженный — какой-то отстраненный. Будто говорил не со мной, а с манекеном в витрине. — Тебе сорок пять. Ты располнела. А эти... — он брезгливо кивнул на мои руки с потрескавшейся кожей, — посмотри, во что они превратились.
Я застыла с недомытой сковородкой в руках. Капли воды стекали по локтю, оставляя темные пятна на домашней футболке. Илья никогда не говорил мне таких слов. За пятнадцать лет брака — никогда.
— Что с тобой? — только и смогла выдавить я.
— Со мной? — Илья усмехнулся и прислонился к косяку кухонной двери. Высокий, подтянутый, в дорогом костюме. Совсем не похож на того веселого аспиранта, за которого я когда-то вышла замуж. — Со мной все в порядке. Я просто... прозрел.
В голове мелькнула страшная мысль. Нет, только не это.
— У тебя кто-то есть? — вопрос вырвался сам собой.
Илья не ответил. Только как-то по-новому посмотрел на меня. Словно оценивал товар, который больше не стоит своих денег.
— Я задержусь сегодня. Не жди.
И все. Хлопнула входная дверь. Я осталась одна в нашей просторной кухне, которую мы обустраивали вместе три года назад. Капли воды уже добрались до локтя, стало холодно. В голове — пустота и оглушительный звон.
— Верунь, ты чего как в воду опущенная? — Софа, моя лучшая подруга еще со школы, нахмурила тонкие, идеально выщипанные брови. — Случилось что?
Мы сидели в нашем любимом кафе. Маленьком, уютном, с потрясающими десертами. Раньше здесь всегда становилось легче. Сегодня — нет.
— Илья... — я запнулась, не зная, как сформулировать то, что мучило меня уже неделю. — Он изменился.
— Конкретнее, — Софа отрезала кусочек торта и отправила его в рот. — Все мужья меняются. Мой Степан вон тоже — то на рыбалку сорвется, то пиво с друзьями... Раньше таким не был.
— Нет, — я покачала головой. — Это другое. Он... холодный. Отстраненный. Постоянно задерживается. А недавно... — я собралась с духом, — недавно сказал, что я... что я старая. Некрасивая.
Софа отложила вилку. В ее глазах я увидела то, что боялась увидеть. Жалость.
— Вера... мне очень не хочется это говорить, но... Я вчера видела его. В ресторане "Княжий двор". С девушкой.
Сердце сжалось. Не от неожиданности — от подтверждения худших опасений.
— Какая она? — почему-то это было первым, что я спросила.
— Молодая. Лет двадцать пять, не больше. Брюнетка. Он... он целовал ей руку, Вер. И она была в таком платье... — Софа замялась. — В общем, не из дешевых.
Перед глазами встала картина: Илья — мой Илья! — целует руку молоденькой брюнетке в дорогом платье. В ресторане, где мы с ним были всего раз — на нашу десятую годовщину. Потому что "слишком дорого для регулярных посещений".
— Вероника, — Софа накрыла мою руку своей. — Тебе нужно с ним поговорить. Прямо спросить. Или... проследить. Узнать наверняка.
Я кивнула. Моя подруга права. Нельзя жить в подвешенном состоянии. Нельзя каждый вечер ждать человека, который, возможно, в этот момент обнимает другую.
— А знаешь что? — вдруг оживилась Софа. — Позвони Валере.
— Кому? — не поняла я.
— Валере Кротову. Ну, помнишь, работал с тобой в бухгалтерии, потом уволился и стал частным детективом? Толстый такой, с усами.
— А, этот... — я смутно вспомнила невысокого полного мужчину, который вечно шутил про налоговую. — А зачем?
— Как зачем? Пусть проследит за твоим Ильей. Профессионально. С фотографиями, адресами и всем прочим. Чтобы потом, если что... если до развода дойдет... у тебя были доказательства.
Развод. Это слово прозвучало как выстрел.
Я никогда не думала о разводе. Даже когда мы ссорились — а такое случалось нечасто — мысль о разводе не приходила в голову. Мы же... мы же семья. У нас дочка, Инга. Правда, она уже взрослая, учится в другом городе. Но все равно...
— Давай его номер, — решительно сказала я. И сама удивилась своей решимости.
Валера Кротов оказался именно таким, каким я его помнила. Толстый, с пышными усами, которые, казалось, жили своей жизнью — шевелились при каждом слове. Но глаза... глаза у него были внимательные, цепкие. Профессиональные.
— Значит, подозреваете супруга в неверности, — сказал он, записывая что-то в потрепанный блокнот. Мы сидели в его "офисе" — маленькой съемной квартирке на окраине города, заставленной компьютерами и какой-то аппаратурой. — Что именно вызвало подозрения?
Я рассказала все. Про изменившееся поведение Ильи, про его слова о моей внешности, про постоянные задержки. Про то, что Софа видела его в ресторане с молодой брюнеткой.
— Ясно, — Валера кивнул. — Классическая история. Не переживайте так, Вероника Михайловна. Если что-то есть — я выясню. Если нет — тоже хорошо, успокоитесь. Аванс — пять тысяч. Еще пять — по результатам работы.
— Когда будут результаты? — спросила я, протягивая деньги.
— Через неделю. Может, раньше. У таких, как ваш муж, обычно все по расписанию. Если уж завел любовницу — значит, встречается с ней в одни и те же дни. Скорее всего, под прикрытием "деловых встреч" или "корпоративов".
"Таких, как ваш муж". У меня внутри что-то оборвалось. Илья превратился в статистику. В "классическую историю". В банальность.
Валера позвонил через шесть дней. Голос у него был деловой, но я услышала нотки... сочувствия? Жалости? Неловкости?
— Вероника Михайловна, есть информация. Лучше при встрече.
Мы снова встретились в его "офисе". Он молча протянул мне папку. Я открыла ее и увидела фотографии. Много фотографий. Илья входит в подъезд какого-то дома. Илья с молодой брюнеткой в кафе. Илья целует ее — прямо на улице, возле машины. Нашей машины.
— Ее зовут Инга Викторовна Лазарева, — сказал Валера. — Двадцать шесть лет. Работает в модельном агентстве, но не моделью — администратором. Живет на Северном проспекте, дом 15, квартира 56. Новостройка. Элитный район.
У меня закружилась голова. Инга. Как нашу дочь.
— У нее есть страницы в соцсетях? — почему-то спросила я.
Валера протянул мне еще один листок с распечатками.
— Вот. Все страницы… Выкладывает много фотографий. В основном себя. Иногда — дорогие вещи, рестораны, курорты.
Я просмотрела распечатки. На фотографиях была красивая молодая женщина. Ухоженная, стильная, с идеальным макияжем. В дорогих ресторанах. На экзотических пляжах. В брендовой одежде. То, что бросалось в глаза — все это было ей явно не по карману с зарплатой администратора в модельном агентстве.
— А это, — Валера протянул мне еще один лист, — самое интересное. Распечатка банковских переводов вашего мужа. Он переводит ей деньги. Регулярно. По пятьдесят тысяч рублей каждую неделю. Иногда — больше. Вот, смотрите, — он ткнул пальцем в одну из строчек, — это перевод в ювелирный магазин. В тот же день эта Инга выложила фото с новым колье.
Пятьдесят тысяч в неделю. Двести тысяч в месяц. Это почти половина нашего семейного бюджета. Деньги, которые могли пойти на ремонт, на помощь дочери, на отпуск...
— Спасибо, — я поднялась. Ноги были как ватные. — Сколько я вам должна?
— Еще пять, как договаривались, — Валера смотрел на меня с нескрываемым сочувствием. — И... Вероника Михайловна... если нужно будет... ну, для суда или еще чего... я всегда готов дать показания. И все материалы есть. Цифровые копии храню надежно.
Я кивнула, расплатилась и вышла. На улице было солнечно и тепло. Люди спешили по своим делам. Мир не рухнул. Просто моя жизнь разделилась на "до" и "после".
Следующие два дня я провела в странном оцепенении. Ходила на работу, готовила ужин, смотрела телевизор. И все время думала — что делать дальше? Развод? Конфронтация? Или... сделать вид, что ничего не знаю, и тихо страдать дальше?
А потом мне позвонила Софа.
— Ты что там телефон отключила? Я тебе с утра звоню!
— Прости, — я действительно не слышала звонков. Телефон лежал в сумке с выключенным звуком. — Что-то случилось?
— Случилось! Я тут была в салоне красоты — знаешь, том новом, на Лениградском проспекте. И знаешь, кого я там встретила? Твою соперницу!
— Ингу? — мое сердце забилось чаще.
— Да! Она там на маникюре была. Хвасталась мастеру, что скоро в Дубай летит. И знаешь что? Она при мне по телефону с кем-то разговаривала. И говорила "Да, котик. Конечно, котик. Как только переведешь деньги — сразу куплю билеты".
Я сжала телефон так, что костяшки пальцев побелели.
— Вероника, она его просто доит как корову! Ты что-то решила? Ты с ним поговорила?
— Нет. Еще нет.
— Так может хватит тянуть? — в голосе Софы звучало нетерпение. — Сколько можно? Или ты собираешься это терпеть?
— Нет, — твердо сказала я. — Не собираюсь.
Когда Илья вернулся вечером — поздно, как обычно, — я сидела в гостиной. Перед мной на журнальном столике лежала папка с фотографиями и распечатками.
— Привет, — он мельком взглянул на меня. — Что-то случилось?
— Да, — я кивнула на папку. — Посмотри.
Илья нахмурился, но подошел и открыл папку. С каждой перевернутой страницей его лицо менялось. Брови сначала взлетели вверх, потом сошлись к переносице. Щеки порозовели, потом побледнели. Наконец он поднял на меня взгляд.
— Это... это не то, что ты думаешь.
Я молчала.
— Ты следила за мной? — в голосе Ильи сквозило возмущение, но я заметила и другое — страх.
— Не я. Валера Кротов. Может, помнишь его? Работал со мной в бухгалтерии.
— Значит, ты наняла частного детектива, — он невесело усмехнулся. — Как в дешевом сериале.
— А как ты хотел? — я вдруг почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Чтобы я и дальше делала вид, что ничего не происходит? Пока ты тратишь наши деньги на эту... Ингу?
Илья тяжело опустился в кресло напротив меня.
— Веронка, послушай...
— Не называй меня так, — оборвала я его. — Только не сейчас.
Он глубоко вздохнул и провел рукой по волосам — жест, который я когда-то так любила. Сейчас он вызвал только глухое раздражение.
— Я не знаю, с чего начать, — пробормотал Илья.
— Может, с правды? Наконец-то?
Наши взгляды встретились, и он отвел глаза первым.
— Да, у меня роман с Ингой. Уже полгода.
Полгода. Целых шесть месяцев двойной жизни.
— И что дальше? — спросила я, удивляясь собственному спокойствию.
— Я не знаю, — он покачал головой. — Я запутался. С одной стороны — пятнадцать лет с тобой, наша дочь, наш дом... С другой — она. Молодая, яркая, заставляет меня чувствовать себя... иначе.
— И поэтому ты переводишь ей двести тысяч в месяц? — я подвинула к нему распечатку банковских переводов. — Чтобы чувствовать себя "иначе"?
Илья побледнел.
— Откуда у тебя...
— Оттуда же, — я кивнула на папку. — Валера оказался очень... тщательным в своей работе.
— Эти деньги... — он замялся. — Понимаешь, у нее были сложности. Кредит за квартиру. И потом, она нигде толком не работала раньше, только в этом агентстве. А я хотел, чтобы она не беспокоилась...
— О деньгах, — закончила я за него. — Ты хотел, чтобы она не беспокоилась о деньгах. А обо мне ты подумал? О том, что это наши общие деньги? Что мы годами откладывали на отпуск, на ремонт? Что наша дочь учится в другом городе и ей нужна помощь?
— Я все равно приносил домой достаточно, — упрямо сказал он. — Тебе не на что было жаловаться.
— Мне не на что было жаловаться, — медленно повторила я. — Надо же. А как насчет того, что мой муж стал чужим? Что он смотрит на меня, как на досадную помеху? Что каждый вечер я жду его, не зная, где он и с кем?
Илья молчал. Я видела, как на его лице борются чувства — вина, раздражение, усталость.
— И что теперь? — наконец произнес он. — Ты хочешь развода?
Странно, но этот вопрос застал меня врасплох. Хочу ли я развода? Готова ли я перечеркнуть пятнадцать лет жизни? Остаться одной в сорок пять?
— Я хочу, чтобы ты выбрал, — сказала я твердо. — Либо я, либо она. Я не собираюсь быть удобной женой, которая закрывает глаза на измены мужа. И я не собираюсь делить с ней наши деньги. Решай.
Илья встал и подошел к окну. Долго смотрел на улицу, погруженную в вечерние сумерки.
— Я не могу сейчас решить, — наконец сказал он. — Мне нужно время. Подумать.
— Хорошо, — я тоже поднялась. — У тебя есть три дня. Потом я подаю на развод.
Эти три дня были самыми странными в моей жизни. Илья не приходил домой ночевать. Звонил только один раз — сказать, что ему действительно нужно время и он остановится у друга. Я не спрашивала, у какого именно.
На работе я функционировала на автопилоте. Коллеги заметили, что что-то не так, но никто не решался спросить. Только начальник отдела, Сергей Петрович, вызвал меня к себе и поинтересовался, все ли в порядке. Я кивнула и сказала, что просто немного приболела. Он не поверил, но настаивать не стал.
Вечерами я сидела дома, листая старые альбомы с фотографиями. Илья и я на отдыхе в Крыму. Илья держит на руках нашу новорожденную дочку. Мы втроем на даче у его родителей.
Когда все это успело стать прошлым? Когда он успел так измениться? Или, может, он всегда был таким — просто я не хотела видеть?
На третий день мне позвонила Софа.
— Ну что? Решил что-нибудь твой благоверный?
— Нет еще, — я посмотрела на часы. До конца моего ультиматума оставалось четыре часа. — Но срок еще не вышел.
— Знаешь что, Вер? — голос Софы стал серьезным. — А может, и не надо, чтобы он решал? Может, это тебе нужно решить?
— В каком смысле?
— В прямом. Зачем он тебе такой нужен? Человек, который оскорбляет тебя, изменяет, тратит ваши деньги на любовницу? Даже если он выберет тебя — ты уверена, что хочешь его обратно?
Я молчала. Этот вопрос не давал мне покоя все три дня. Но услышать его от другого человека было... отрезвляюще.
— Не знаю, — честно ответила я. — Но мне кажется, я должна дать ему шанс. Пятнадцать лет — это не шутка.
— А себе? — тихо спросила Софа. — Ты готова дать шанс себе?
Илья вернулся ровно через три дня.
Вошел в квартиру, когда часы в гостиной пробили девять вечера. Выглядел он измученным — помятая рубашка, круги под глазами, щетина на щеках.
— Я решил, — сказал он без предисловий.
Я сидела на диване, перед включенным, но беззвучным телевизором. Всем своим видом стараясь показать спокойствие, хотя внутри все сжималось от напряжения.
— И?
— Я выбираю... — он запнулся, потом продолжил. — Я выбираю тебя. Нас. Нашу семью.
Я смотрела на него и не чувствовала ничего. Ни радости, ни облегчения. Ни даже торжества.
— Почему?
Илья растерянно моргнул.
— Что — почему?
— Почему ты выбрал меня? Потому что я привычнее? Удобнее? Потому что жалко терять пятнадцать лет? Или... — я посмотрела ему прямо в глаза, — она тебя бросила?
Он отвел взгляд.
— Нет, она меня не бросала. Я сам решил прекратить эти отношения. Мы с тобой столько лет вместе. У нас дочь. Общий дом. Я... я был идиотом, Вероника. Повелся на молодость, на красоту. На ее восхищение мной. Но это все... это все ненастоящее.
— А она знает, что ты ее бросаешь?
— Знает, — он кивнул. — Я был у нее. Мы поговорили. Расстались.
— И на Дубай она теперь поедет без тебя?
Илья дернулся.
— Откуда ты...
— Софа слышала в салоне красоты. Твоя Инга говорила, что как только ты переведешь деньги — она купит билеты.
— Да, — он опустил голову. — Она хотела, чтобы мы поехали вместе. Но теперь... теперь это неважно.
Я медленно поднялась с дивана. Подошла к нему вплотную.
— Знаешь, я три дня думала — что я буду чувствовать, когда ты вернешься. Если вернешься. Радость? Облегчение? Победу над соперницей? И знаешь, что я чувствую сейчас?
Он молча смотрел на меня.
— Ничего, — сказала я тихо. — Совершенно ничего. Кроме усталости. Мне все равно, выбрал ты меня или нет. Мне все равно, бросил ты ее или нет. Потому что я больше не хочу жить с тобой.
— Что? — он, казалось, не понял.
— Я хочу развода, Илья.
— Но... ты же сама предложила выбрать! Ты дала мне три дня! И я выбрал! — в его голосе появились нотки возмущения.
— Да. Я дала тебе выбор. А теперь я сделала свой. Я не хочу быть запасным аэродромом. Я не хочу быть с человеком, который говорит мне, что я старая и некрасивая. Который тратит наши деньги на любовницу. Который лжет мне месяцами. Я заслуживаю лучшего.
Илья смотрел на меня так, словно видел впервые.
— Ты не можешь так просто все перечеркнуть, — наконец сказал он. — Пятнадцать лет. Целая жизнь.
— Не я перечеркнула. Ты.
Развод прошел на удивление гладко.
Илья не спорил ни о чем — ни о разделе имущества, ни об алиментах (наша дочь как раз заканчивала университет и нуждалась в поддержке). Мы продали квартиру, разделили деньги. Я купила небольшую "двушку" в новом районе. Он — не знаю, куда делся. Наверное, снова съехался с Ингой.
Я думала, будет тяжело начинать жизнь заново в сорок пять. Но оказалось — нет. Оказалось, что свобода пьянит.
Что можно заниматься чем угодно, когда не нужно готовить ужин к приходу мужа и стирать его рубашки. Что можно записаться на курсы испанского, о которых мечтала десять лет. Что можно купить абонемент в бассейн и ходить туда три раза в неделю. Что можно, наконец, заняться своими руками — сделать хороший маникюр, вылечить кожу.
Инга - дочь приезжала ко мне каждый месяц. Сначала было неловко — она чувствовала себя виноватой за распад нашей семьи. Но я объяснила ей, что виноват только ее отец. И что я ни о чем не жалею.
А еще через полгода на курсах испанского я познакомилась с Андреем.
Он был разведен уже пять лет, имел взрослого сына и собаку, работал архитектором и тоже мечтал посетить Барселону. Мы начали встречаться. Медленно, осторожно — оба обожженные прошлыми отношениями. Но это было... правильно. Спокойно. Уважительно.
А потом, почти через год после развода, я случайно встретила Софу в торговом центре.
Она была не одна — с ней шел модно одетый мужчина. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы узнать Илью. Он постарел. Осунулся. В волосах прибавилось седины.
— Вероника! — Софа обняла меня. — Как ты? Выглядишь потрясающе! А мы вот теперь с Ильей общаемся…
И это было правдой. Я похудела, подтянулась благодаря бассейну, сделала новую стрижку. Надела платье, которое бы год назад никогда не осмелилась купить — слишком яркое, слишком открытое для "женщины в возрасте".
— Привет, — сказала я Илье.
— Привет, — он смотрел на меня странно. С удивлением. С сожалением?
— Как твои дела? — спросила я из вежливости. — Вижу, вы с Софой время зря не теряете…
— Нормально, — ответил Илья сдержанно. — Да. Мы вместе. Ты меня бросила, а Софа поддержала и оказалась рядом в нужный момент. А ты... ты действительно прекрасно выглядишь.
— Спасибо, — я улыбнулась, но уже не чувствовала того трепета, что раньше.
Софа многозначительно подняла брови, но промолчала. Я увидела стыд в её глазах. Подруга и так со мной поступила… После всей этой грязи решила стать жилеткой для Ильи, в которую можно поплакаться. Конечно, я не ожидала от неё такого. Но теперь мне уже было все равно…
В этот момент к нам подошёл Андрей с двумя стаканами кофе.
— Познакомьтесь, это Андрей, — представила я. — Андрей, это Илья, мой бывший муж.
Мужчины обменялись рукопожатиями. Илья выглядел растерянным, словно только сейчас осознал, что потерял.
— Нам пора, — мягко сказала я. — Было приятно увидеться.
Уходя, я чувствовала на спине взгляд Ильи, но не обернулась. Моя новая жизнь была передо мной, и в ней не было места сожалениям о прошлом.