Из воспоминаний "подписчиков"
Зимний отпуск. Всего десять суток и то без учёта дороги. Третий курс. А мне до дома – путь не близок. Сам я вологодский. Помните «Песняры»:
— В Вологде, где, где, в Вологде, где… В доме, где резной полисад.
Вот, это про нас. Хороший городок, да поезда редко тогда туда ходили, да и самолёты тоже не часто летали. От нас только через Москву. А тут ещё пошла задержка.
Задержался в училище из-за физрука – ну просто вредный тип, других слов нет. Видимо, решил, что у него личная миссия — выбраковывать будущих лётчиков по геометрии ног. Поставил незачёт. Якобы у меня ноги кривые, когда выполняю подъём переворотом. Ну что за бред? Я, конечно, не чемпион по гимнастике, но чтоб прямо «кривые ноги»…
На следующий день пришлось снова тащиться в спортзал. Физрук смотрел на меня с явным удовлетворением, будто был уверен, что опять облажаюсь. Но нет, сделал я этот подъём-переворотом, как положено, без сучка без задоринки. Упереться – это мы умеем. Хоть и не в гимнасты нас принимали, а в лётчики.
Думал сдал, всё, теперь свобода, но тут в игру вступил ротный. Видимо, ему тоже показалось, что день без мелкой пакости для курсанта — зря прожитый день. Вызвал меня и недовольно хмыкнул:
— Ну что, спортсмен, зачёты по физо сдавать умеешь, а вот окна в казарме красить кто будет?
— Так я… — начал было оправдываться, но он уже махнул рукой.
— Давай-давай, берись за кисть. Окна сами себя не покрасят.
Что тут скажешь? Спорить бесполезно. В итоге, пока кисточкой водил, поезд на Москву мирно ушёл без меня. Стоял потом на перроне, смотрел на пустые рельсы и мысленно проклинал всю нашу тяжёлую курсантскую жизнь.
Обходной маневр
Ладно, не беда, ищем обходной маршрут. Хорошо здесь же Автовокзал. Прыгаю в автобус, еду в Саратов. Вроде как в другую сторону, но… Оттуда – последний Ан-24 до Москвы. В Быково – сразу на электричку до Ярославского вокзала. Но там опять облом. Последний поезд ушёл за пару минут до моего прихода.
Возвращаюсь в Быково. Надежда умирает последней, но в расписании — сплошные разочарования: первый рейс только завтра, часов в двенадцать. Ну что ж, привычное дело. На душе муторно, усталость наваливается, но делать нечего. Бреду в зал ожидания, нахожу свободное кресло и заваливаюсь, пытаясь хоть как-то устроиться поудобнее.
Народ вокруг суетится — кто-то разговаривает, кто-то дремлет, но сон так и не приходит. В голове мелькают обрывки мыслей: «Ну почему я не успел? Зачем этот несчастный зачет по физо? Если бы не окна, уже был бы дома…». Мысли путаются. Ночь тянется бесконечно.
Время от времени просыпаюсь от громких объявлений, шума шагов, шарканья чьих-то чемоданов. Где-то в углу спорят двое таксистов, обсуждая, сколько просить за поездку. Мороз давит даже сквозь стены аэровокзала, и от этого ощущения — полной зимней оторванности от дома — становится еще тоскливее.
К утру организм смиряется с бессонницей. Поднимаюсь, отряхиваюсь и направляюсь в ресторанчик при аэропорте. Там уже сидит какой-то парень в форме — такой же курсант, как я, только из Тамбова. Познакомились быстро — как ни крути, все мы лётчики, хоть и летаем на разных самолётах.
Завтракаем, пьем чай, ведем ленивый разговор. Он рассказывает, как точно так же опоздал на поезд, я делюсь своей историей про «окна» и несчастный зачет по физо. Смеёмся. Тепло, уютно, даже будто бы домой торопиться уже не так хочется…
Появляется шанс
Вдруг объявление:
— Вниманию пассажиров! Рейс на Вологду, посадка заканчивается…
Я вскакиваю, бросаю взгляд на часы. Вологда! Это шанс! Бегу к выходу на посадку. Показываю билет.
— Где самолёт?
Дежурная махнула рукой в сторону лётного поля:
— Вон там, Як-40!
До него метров триста, может, пятьсот. Я не раздумываю – через ограждение одним прыжком, бегу со всех ног. Як-40 уже запущен, трап поднят. Я подлетаю к левому борту, падаю на колени перед форточкой пилота, дышу паром, машу руками, прижимаю к груди, с мольбою в глазах.
Минуту ничего. Потом трап чуть приоткрывается и начинает опускаться. Я заскакиваю в салон. Захлопывается дверь.
— Полетели!
Взлётаем. Дыхание потихоньку выравнивается. Адреналин отступает. Подходит стюардесса, заглядывает в мой билет, смотрит внимательно:
— Парень. Ты не на тот рейс сел.
Опять? Немая сцена, вопрос в глазах.
Но её лицо остаётся спокойным, она даже улыбается:
— Не волнуйся, мы летим на Устюг, но с посадкой в Вологде. Так что, долетишь.
А потом добавляет:
— Командир тебя зовёт в кабину.
Лётное братство
Я протискиваюсь между сиденьями, захожу в тесную, как чулан у моей бабушки, кабину Як-40. Лётчик, возрастом как мой отец, оборачивается ко мне с ухмылкой:
— Знаешь, почему я тебя взял?
Я молчу, пожимая плечами.
— Красиво бежал. Ну и, признаюсь, любопытно стало, кто такой шустрый.
Смеётся, кивает на приборы:
— На чём летаешь?
— Ан-26, выпуск будет на Ан-12 или Ил-76.
Командир мечтательно качает головой:
— Завидую, серьёзные машины. А я вот на Як-40 уже, наверное, на всю жизнь…
Мы замолкаем, смотрим в иллюминатор. Там – зима, внизу белый снег, белые облака. А внутри – тепло, уютно и, кажется, удача поворачивается в мою сторону. Ведь главное – не сдаваться. Даже если твой самолёт уже ушёл…