Исканян Жорж
Северные рейсы, это нечто! Они затягивают, как наркотик, хочется летать туда еще и еще. Мне, когда я летал бортпроводником, везло. Я не попадал в недельные отсидки из за пурги, в жуткие морозы... Все это я в изобилии отхватил потом, когда летал в транспортной авиации, на Ил-76. А в службе проводников, полетав на Север весной, летом и осенью, с наступлением холодов, я просил диспетчера на северные рейсы меня не ставить. Романтика романтикой, а здоровье дороже.
В Амдерме у меня появился хороший приятель, командир Ан-26, Олег Прожогин, настоящий полярный летчик! Свой в доску! Добродушный, открытый, с душой нараспашку, широкой, как северная тундра. Жил он в деревянном бараке - общаге, с прибитым деревянным авиавинтом над входной дверью, ясно указывающим, кто в этой общаге живет.
В северных магазинах в то время ассортимент продуктов был везде одинаков: соль, уксус, сгущенка, тушёнка говяжья и свиная, сливочное масло, спирт, лавровый лист и спички. Все это выставлялось на витрине в виде пирамид. Все остальные продукты каждый добывал себе, как мог. Поселки жались к аэродрому и почти все жители этих поселков работали в разных службах аэропорта. А так как экипажи летавших туда самолетов были, в основном, одни и те же, с ними быстро налаживали обоюдовыгодный обмен. Нам заказывали все - от свежих яиц до телевизоров. Зарплаты на Севере тогда были очень приличными, платили северную надбавку, плюс коэффициент, поэтому расплачивались без проблем, хочешь наличными, а хочешь рыбой или песцовыми шкурками.
Северная рыба, это песня! Всем рыбам рыба! Кто ее хоть раз попробовал, тот западал на нее, как курильщик на курево. Муксун, чир, омуль, пелядь, сиг, ряпушка, голец и царь рыба - нельма. Сначала названия этих рыб, с трудом запоминающиеся, ни о чем тебе не говорят, но со временем, все узнав и перепробовав лично, ты уже начинаешь заказывать конкретно, какую рыбу тебе приготовить к следующему прилету - свежую, мороженную, копченую или малосол...
Прожогин всегда заказывал пиво и чем больше, тем лучше, т. к. на северах этот продукт был самым желанным, самым дефицитным и самым востребованным, сколько не привези.
Стоянка в Амдерме для дозаправки, уборки и обслуживания самолета, была полтора, два часа. Я, с выходящими пассажирами, спустившись по трапу, сразу направился в общагу. Прожогин здесь? - спросил у выходившего из барака летуна.
Он в шестой комнате, - ответил летун и почему то ухмыльнулся.
Общага представляла из себя длинный, одноэтажный барак, голубого цвета, с широким коридором внутри и многочисленными комнатами слева и справа по борту. Я без труда нашел нужную дверь с замызганным номером на ней. За дверью слышался громкий гвалт мужских голосов, а если проще, базар. Летали. Есть мудрость в авиации: Трезвые летчики говорят о бабах, а пьяные о работе. И это действительно так! Стоило экипажу выпить, как начинались полеты, в основном прошедшие: А вот когда я летал в Такси..., - или, - Лечу я как то в Норильск... и т. д. и т. п.
Я открываю дверь и погружаюсь в сплошной туман из сигаретного и папиросного дыма. С трудом различаю присутствующих. Более четко (он ближе ко мне) вижу стол, на клеенке которого, на деревянной доске, лежит, нарезанный крупными кусками, вместе с чешуей, свежий муксун. Тут же, разорванная сверху, пачка крупной соли, глубокая тарелка с икрой муксуна с нарезанным полукольцами репчатым луком и политая растительным маслом и уксусом. Типично северная закуска. Сей натюрморт украшали граненые стаканы и початая бутылка спирта, а дополняли его многочисленные окурки на грязной тарелке. На меня никто не обращал никакого внимания. Каждый рассказывал свою историю, пытаясь перекричать соседа, обильно сдабривая свою речь матом. Шум стоял жуткий. Я пытался несколько раз вклиниться: А где Олег? А Олег здесь? Бесполезно! И вдруг, как щелчок бича: - Молчать всем, блин!
Резкая тишина. Из тумана удивленно:
- Гоша, ты что ли? ( он называл меня почему то Гошей).
- Когда прилетел?
- Только что, - отвечаю. Через час дальше, на Певек, обратно послезавтра.
- Что привез? - спрашивает Олег тихо, с плохо скрываемой надеждой. Пауза.
- Ну не томи, изверг! - взмолился Прожогин, - сколько?
- Две коробки, чешского, - выдохнул я.
Раздался такой радостный рев, что его наверное было слышно на самолете. Появившийся из тумана Олег, с влажными глазами, молча, налил в стакан спирта и протянул мне:
- Выпей, архангел!
Я знал, что он не отстанет, поэтому выпил, закусив икоркой.
- Тебе, как обычно или сухими (наличкой)? - спросил он, наливая себе.
- Как обычно, - ответил я.
- Послезавтра в предбаннике заберешь, а сейчас поехали на самолет, за пивом.
Мы вышли из общаги. Дышалось легко. Был легкий морозец, градусов 5-7. Сели в стоявший рядом УАЗик и поехали на летное поле. В те времена все было проще вокруг аэродрома забор был только в некоторых местах. Мы свободно проехали через КПП и поткатили к самолету. Заправка уже заканчивалась. Я пошел за пивом и мы загрузили коробки в машину.
- Завтра слетаем в баньку, попариться. Тут недалеко, километров двести. А какая баня без пива? - объяснил мне Прожогин и добавил, - если бы ты знал, Гоша, какую радость нам доставил сегодня и доставляешь время от времени! Для нас это, может быть, самое большое счастье в жизни! Спасибо тебе друг, век тебя не забуду!
Он приобнял меня, шмыгнул носом, то ли от чувств, то ли от насморка, сел в "козла" и укатил.
Много ли нужно человеку для полного счастья на Севере, мало кто знает. А я знаю. И от того, что я доставил счастье этим людям, мне было хорошо.
В Певек мы прилетели ночью. Самолет зарулил на стоянку и остановился, чуть качнувшись вперед. Я стоял у входной двери, ожидая, когда подгонят трап и завизжит гидроподъемник. Вот визг прекратился, я открыл дверь и застыл, как околдованный. Я был потрясен! Ради одного этого стоило летать, перенося все трудности летной работы, недосыпы, усталость... Все это ерунда! Я уже забыл про это сразу, потому что передо мной, во всю ширь и высоту ночного, ясного, морозного северного неба, переливалось всеми цветами радуги, великолепное по своей красоте, грандиозности и непостижимости, его Величество, Северное Сияние.
А огромный мешок с рыбой от Пригожина я забрал на обратном пути, потратив минут двадцать, чтобы запихнуть его в третий не герметичный багажник Ил-18.
Предыдущая часть:
Продолжение: