Неоплаченный долг прошлого
– Виктория Андреевна, к вам посетители, – раздался голос секретарши по селектору.
– Я занята, назначьте на... – не успела договорить Вика, как дверь её кабинета распахнулась.
– Доченька! – в офис буквально влетела эффектная женщина в идеально сидящем кремовом костюме, подчёркивающем всё ещё стройную фигуру. На высоких каблуках она двигалась с привычной грацией модели, не растерянной с годами. За ней, как тень, скользнула дама в строгом сером платье-футляре с ниткой жемчуга на шее.
Виктория медленно подняла глаза от ноутбука. Её пальцы замерли над клавиатурой, а лицо окаменело, словно маска.
– Елена Анатольевна? – голос дочери звучал подчёркнуто официально.
– Какая... неожиданность.
– Вика, солнышко! Как же ты... – Елена сделала шаг вперед с явным намерением обнять дочь.
– Стоп, – Виктория выставила руку вперёд. – Давайте без этих телячьих нежностей. Двадцать лет обходились, и сейчас переживём.
– Но я так скучала! – Елена картинно прижала наманикюренные пальцы к груди. – Я каждый день думала о тебе...
– Правда? – Вика откинулась в кресле. – А вот я в детдоме особо не скучала. Особенно в шесть лет, когда мама уезжает "строить модельную карьеру".
– Ты не понимаешь! Я была молода...
– Зато теперь, видимо, поумнели? – Виктория усмехнулась. – Чем обязана визиту?
– Познакомься, это Марина Сергеевна, моя... – начала было Елена.
– Давайте сразу к делу, – перебила Вика. – У меня через час важная встреча.
Марина Сергеевна, до этого молча наблюдавшая за сценой, элегантно опустилась в кресло для посетителей:
– Деловой подход – это похвально. Видно, что девочка выросла целеустремлённой.
– Девочка? – Виктория приподняла бровь. – Простите, а вы вообще кто?
– Я близкая подруга твоей мамы и...
– Просто мамы нет в моей жизни, – отрезала Вика. – И давайте без этих светских расшаркиваний. Зачем пришли?
Разрушенные мосты
Елена переглянулась с подругой и присела на краешек второго кресла:
– Доченька, у меня сложная ситуация... Ты же такая успешная, у тебя свой бизнес...
– А, так вот оно что! – Виктория рассмеялась, но в этом смехе не было ни капли веселья. – Теперь я успешная? А помнится, когда вы с новым мужем уезжали в Москву, я была "обузой для карьеры".
Елена нервно сцепила пальцы:
– Прошлого не вернуть, но может... может, мы начнем сначала? Я многое переосмыслила. И сейчас мне очень нужна помощь. Понимаешь, после развода...
– После какого по счёту? – Виктория демонстративно открыла ноутбук. – Третьего? Четвёртого?
– Не язви, – вмешалась Марина Сергеевна. – Твоя мать в сложной ситуации. Квартиру делят, а жить негде.
– И что, других риелторов в городе нет? – Вика подняла глаза от экрана. – Или вы решили, что родственные связи помогут сэкономить на комиссии?
– Дочка, ты не поняла, – Елена подалась вперёд. – Мне нужно пожить... У тебя такая большая квартира...
Виктория медленно закрыла ноутбук. В кабинете повисла тяжёлая тишина.
– То есть, – её голос стал обманчиво мягким, – вы хотите жить у меня?
– Временно! – поспешно добавила Елена. – И потом, я могла бы помогать. Готовить, убирать...
– Как трогательно, – Вика встала из-за стола. – Двадцать лет назад вы решили, что материнство мешает карьере. А теперь, когда карьера не задалась, решили вспомнить о дочери?
– Ты не понимаешь! – Елена тоже вскочила. – Я твоя мать! У меня есть права...
– Права? – Виктория подошла к окну. – А обязанности у матери есть? Например, не бросать шестилетнего ребёнка? Или это опционально?
– Послушайте, – Марина Сергеевна поднялась, расправляя платье. – Мы все взрослые люди. Давайте решим вопрос цивилизованно. В конце концов, есть родственные обязательства...
Виктория резко обернулась:
– Родственные обязательства? – она усмехнулась. – Как интересно вы заговорили. А где были эти обязательства, когда шестилетнюю девочку отправляли в детский дом?
– Вика, – Елена встала рядом с подругой. – Я же извинилась! Я была молода, глупа...
– Знаете что? – Виктория вернулась к своему столу и нажала кнопку селектора. – Татьяна, вызовите охрану.
– Доченька! – всплеснула руками Елена. – Зачем же так грубо? Я ведь...
– Вы ведь что? – Вика скрестила руки на груди. – Решили, что раз я добилась успеха сама, без вашей помощи, то теперь можно прийти и попробовать получить свою долю? Может, вы ещё и алименты с меня хотите потребовать?
В дверь постучали. На пороге появился охранник:
– Виктория Андреевна, вы вызывали?
– Да, Сергей. Проводите, пожалуйста, посетителей.
– Вика, ты пожалеешь! – Елена резко повернулась в дверях. – Я найду способ...
– Что, простите? – Виктория приподняла бровь. – Это угроза?
– Нет-нет, – вмешалась Марина Сергеевна, хватая Елену за локоть. – Просто эмоции. Елена, пойдём.
– Подождите, – Вика встала из-за стола. – Раз уж вы пришли... Хочу кое-что сказать.
Елена замерла в дверях, Марина настороженно обернулась.
– Знаете, я ведь много лет представляла эту встречу. Особенно, когда другим детям родители передачки приносили. Я всё думала – вот сейчас дверь откроется, и вы войдёте. С извинениями, с объяснениями... – Виктория усмехнулась. – А вы пришли за деньгами.
– Я... – начала было Елена.
– Нет, дайте договорю. Спасибо вам.
– За что? – Елена удивлённо моргнула.
– За урок, – Виктория подошла к окну. – За то, что научили полагаться только на себя. Знаете, когда в шестнадцать я пошла работать, параллельно с учёбой, многие жалели: "Бедная девочка, так рано взрослеть приходится". А я не чувствовала себя бедной. Я чувствовала себя сильной.
– Доченька... – Елена шагнула вперёд.
– Не надо, – Вика подняла руку, останавливая её. – Сейчас вы скажете, что гордитесь мной, что я молодец. Но давайте честно – вы пришли не гордиться. Вы пришли решать свои проблемы. И знаете что? Решайте. Но без меня.
В кабинете повисла тишина. Марина нервно теребила нитку жемчуга.
– Идём, Лена, – наконец произнесла она. – Тут не о чем больше говорить.
– Да, – кивнула Виктория. – Не о чем. Сергей, проводите посетителей.
Испытание старыми тенями
Когда дверь за ними закрылась, Вика вернулась к столу. Руки едва заметно дрожали, когда она нажимала кнопку селектора.
– Татьяна, кофе, пожалуйста. И перенесите все встречи на час позже.
Опустившись в кресло, она достала из ящика стола старую фотографию – единственную, что осталась с детства. Маленькая девочка в нарядном платье улыбалась в камеру, держа за руку красивую молодую женщину.
За окном накрапывал весенний дождь, типичный для Саратова в это время года. Вика смотрела на размытые капли на стекле, когда в дверь осторожно постучали.
– Виктория Андреевна, – Татьяна внесла чашку кофе. – Может, отменить вообще все встречи на сегодня?
– Нет, – Вика убрала фотографию обратно в стол. – Работаем по плану. Кстати, что там с объектом на Рахова?
– Звонили только что. Готовы выходить на сделку.
– Отлично, – Виктория отхлебнула кофе. – Свяжись с МФЦ, пусть готовят документы.
Татьяна помедлила у двери:
– Простите за любопытство... Эта женщина, она правда ваша...
– Это не имеет значения, – отрезала Вика. – И давай закроем эту тему.
Секретарша кивнула и вышла. Виктория открыла ноутбук, но вместо рабочих документов в браузере набрала "детский дом №3". На экране появились фотографии – праздники, выпускные, детские улыбки. Где-то там, среди этих кадров, была и она – растерянная шестилетняя девочка, не понимающая, почему мама больше не придёт.
Телефон на столе звякнул сообщением. Высветился незнакомый номер:
"Вика, это мама. Прости за сегодняшнее. Может, встретимся просто поговорить? Без Марины. Я многое должна объяснить..."
Виктория смотрела на экран телефона, пока тот не погас. Снова включила. Пальцы зависли над клавиатурой.
"Двадцать лет объяснений не требовалось. Думаю, и сейчас обойдёмся", – напечатала она и, помедлив секунду, нажала "отправить".
Ответ пришёл почти мгновенно:
"Я знаю, ты имеешь право злиться. Но я твоя мать, и..."
Вика заблокировала номер, не дочитав сообщение. Телефон тут же зазвонил с другого номера – Марина Сергеевна. Этот номер она тоже заблокировала.
– Татьяна, – нажала кнопку селектора Виктория. – Если будут звонки от Елены Анатольевны или Марины Сергеевны – я занята. Всегда занята.
Разговоры с тенью
В дверь постучали.
– Виктория Андреевна, там клиенты с Рахова приехали раньше, – заглянула Татьяна. – Примете?
– Да, конечно, – Вика решительно закрыла вкладку с фотографиями детского дома. – Пусть заходят.
Пора было возвращаться к настоящей жизни. К той, которую она построила сама.
В конце рабочего дня, когда офис почти опустел, Вика задержалась, разбирая документы. За окном Саратов окутывали весенние сумерки. Неожиданно в дверь снова постучали.
– Татьяна, ты ещё здесь? – удивилась Виктория, но в дверях показалась пожилая женщина в форме вахтёра.
– Виктория Андреевна, простите за беспокойство, – она замялась. – Тут к вам женщина... Говорит, что мать ваша... Внизу сидит уже второй час.
Вика устало потёрла виски:
– Анна Петровна, я же просила...
– Да я помню-помню, не пускать. Но она плачет... И, знаете, я ведь вас помню совсем девочкой, когда вы только начинали тут работать. В приёмной на телефоне...
– И что? – Виктория отвернулась к окну.
– Да ничего... – вахтёрша вздохнула. – Просто подумала: может, хоть выслушаете? А то ведь всякое в жизни бывает. Вот у меня соседка...
– Спасибо, Анна Петровна, – перебила Вика. – Но это лишнее. Передайте ей, что офис закрывается.
Вахтёрша покачала головой и тихо прикрыла дверь. Виктория ещё несколько минут смотрела на вечерний город, затем решительно взяла сумку и пальто.В холле первого этажа было пусто и тихо. Только на скамейке у входа сидела Елена, сгорбившись и обхватив себя руками. Без своей обычной уверенной осанки она казалась намного старше.Вика направилась к выходу, стараясь не смотреть в её сторону.
– Знаешь, – вдруг сказала Елена, не поднимая головы, – когда тебе было три года, ты заболела. Температура под сорок, врачи разводят руками... Я тогда три дня не спала, сидела возле твоей кроватки. А ты всё держала меня за палец и не отпускала...
Виктория остановилась у дверей:
– Зачем вы это рассказываете?
– Не знаю, – Елена пожала плечами. – Просто... это единственное, что я сделала правильно. А потом всё пошло наперекосяк. Карьера, мужчины, вечный страх остаться без денег... – она горько усмехнулась. – И вот я здесь. Снова держусь за соломинку.
– И снова за чужой счёт, – Вика всё-таки повернулась к матери. – Только теперь решили использовать родственные связи?
– Нет! – Елена резко встала. – То есть... да, я пришла просить о помощи. Но не только поэтому. Я правда хотела тебя увидеть. Все эти годы...
– Все эти годы вы прекрасно знали, где я, – перебила Виктория. – Детский дом не переезжал, адрес не менялся. Я там выросла. А теперь вы хотите делать вид, что это была какая-то случайность? Временное недоразумение?
– Я боялась, – тихо сказала Елена.
– Чего? Что я испорчу ваш идеальный образ успешной модели? Или что придётся объяснять очередному богатому ухажёру про дочь в детдоме?
– Себя боялась, – Елена подняла глаза, полные слёз. – Того, что ты скажешь. Того, что ты меня возненавидишь. А потом... потом стало слишком поздно.
– А сейчас, значит, самое время? – Вика горько усмехнулась. – Когда деньги понадобились?
– Деньги... – Елена покачала головой, не вставая со скамейки. – Знаешь, когда я увидела тебя сегодня, такую успешную, уверенную... Я вдруг поняла, какую страшную ошибку совершила. Ты стала именно такой, о какой я мечтала. Только без меня.
– Благодаря вам, – жёстко ответила Вика, стоя у входной двери. – Вы научили меня главному – никогда не сдаваться. Даже когда тебя предают самые близкие люди.
На берегу времени и прощения
В здании стало тихо. Только шаги припозднившихся сотрудников доносились с верхних этажей, да за окнами проезжали машины.
– Я не прошу прощения, – наконец произнесла Елена, теребя ремешок сумки. – Знаю, что не заслужила. И квартира... это была глупая идея Марины. Я просто... – она запнулась. – Просто хотела найти повод увидеться. Трусливо, да?
Виктория молчала, разглядывая мать. В тусклом свете вестибюля особенно заметны были морщинки вокруг глаз, седина в волосах, усталость на лице.
– Знаете что, – медленно произнесла Вика. – Давайте сделаем так...
– Вот мой телефон, – Виктория достала визитку из сумки. – Если действительно хотите поговорить – без Марины, без историй про квартиру и прочего – позвоните через неделю. Я подумаю.
Елена осторожно взяла визитку, словно та могла рассыпаться в руках:
– Правда?
– Не обольщайтесь, – Вика поправила сумку на плече. – Это не прощение и не забвение. Просто... возможно, нам действительно есть что сказать друг другу. Но на трезвую голову и без корыстных мотивов.
– Спасибо, – прошептала Елена. – Я...
– Не надо, – остановила её Виктория. – Просто идите. И помните – одна неделя. Без звонков и визитов до этого.
Она развернулась и вышла на улицу. Весенний воздух был влажным и холодным. Редкие снежинки, смешанные с дождём, падали на лицо. Где-то вдалеке прогремел гром – погода, типичная для саратовской весны.Вика шла к машине и думала о том, что иногда самые сложные решения принимаются в самые обычные дни. И что прощение – это не слабость. Иногда это самый сложный поступок, на который способен сильный человек.
На второй встрече раскроется шокирующая правда: Елена хранит тайну, способную полностью изменить взгляд Виктории на события двадцатилетней давности. История о предательстве окажется куда сложнее, чем простой отказ от ребенка ради карьеры. И Марина Сергеевна сыграла в той истории куда более зловещую роль, чем кажется на первый взгляд...
Продолжение этой непростой истории о матери и дочери ждёт вас во второй части рассказа.
Если вам понравилось и вы ждете продолжения этой непростой истории во второй части рассказа, обязательно жмите на палец вверх и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.