Я смотрела в холодильник и чувствовала, как подступают слезы. Завтра 8 марта, придут гости — моя сестра с мужем, мама и свекровь, — а у меня на столе будет стыдно подать это. Дешевый салат с майонезом, вареная колбаса вместо мяса и пластиковая бутылка газировки со скидкой.
— Вова, может, хотя бы курицу купим? — осторожно спросила я, уже заранее зная ответ.
Муж оторвался от телефона и посмотрел на меня с тем самым выражением, от которого внутри всё сжималось. За пятнадцать лет брака я научилась распознавать эти взгляды.
— Лен, мы же договорились. Никаких лишних трат в этом месяце. Откуда деньги на курицу? — он демонстративно тряхнул пустым кошельком. — У нас кредит за машину, забыла?
Я не забыла. Как можно забыть о машине, на которой ездил только он, хотя покупали «для семьи»? Каждый месяц половина моей зарплаты учительницы начальных классов уходила на этот кредит.
— Но завтра праздник, Вова. И твоя мама придет...
— Вот именно! — перебил он. — Моя мать не для того меня растила, чтобы я деньги выбрасывал на ветер. Праздник в сердце, а не в желудке.
Он отложил телефон и подошел ко мне, мягко положив руки на плечи. Эта обманчивая нежность — прелюдия к очередному отказу.
— Леночка, родная, ты же понимаешь, нам нужно экономить. Готовь из того, что есть. Ты же мастерица, — он поцеловал меня в макушку. — Сделаешь свой фирменный салат с крабовыми палочками, все будут довольны.
Крабовые палочки. Самые дешевые, из соседнего магазина. В горле встал ком, но я кивнула.
Утро 8 марта началось с того, что Вова вручил мне коробку конфет и открытку.
— С праздником, дорогая! — торжественно произнес он.
Та же самая коробка конфет, что и в прошлом году. Из тех, что продают со скидкой сразу после Нового года. Наверное, купил тогда несколько и хранил для разных праздников.
— Спасибо, — улыбнулась я, привычно пряча разочарование.
— Ну что, пойду машину помою перед гостями, — сообщил он и быстро исчез из дома.
А я осталась готовить. Раскладывала по тарелкам салаты, пыталась украсить скудные блюда, чтобы не так стыдно было. Зелень из нашего огорода я засушила с осени — это хоть какое-то богатство стола.
— Мама, ты представляешь, Вова запретил мне покупать нормальные продукты к празднику, — шептала я в телефон, пока резала дешевые овощи. — Говорит, экономим. А сам вчера новый чехол для телефона взял.
— Доченька, потерпи, — вздохнула мама. — Мужчины они такие. Твой отец тоже экономным был...
— Папа никогда не экономил на семье! — возразила я. — Он экономил на себе.
В трубке повисло молчание.
— Я привезу пирог, — наконец сказала мама. — И курицу запеченную.
— Не надо, мама, — испугалась я. — Вова будет недоволен.
— А я ему скажу, что это мой подарок тебе на 8 марта. Пусть только попробует возразить.
Звонок в дверь. Первыми пришли Катя с мужем. Сестра окинула накрытый стол быстрым взглядом и поджала губы.
— С праздником! — улыбнулась она, доставая из сумки бутылку вина и коробку конфет. — Вова где?
— В душе, скоро выйдет.
Катя наклонилась ко мне, делая вид, что обнимает:
— Опять экономит? — прошептала она.
Я только кивнула, чувствуя, как щеки заливает краска стыда.
Следом приехала мама с обещанным пирогом и курицей. За ней — свекровь с коробкой пирожных. Стол постепенно наполнялся угощениями — но только теми, что принесли гости.
Вова вышел к гостям сияющий, в новой рубашке:
— С праздником всех дам! — провозгласил он, окидывая взглядом стол. Увидев мамину курицу, он на мгновение нахмурился, но быстро восстановил улыбку.
— Какая красота! Мама, это твои золотые руки? — он поцеловал мою мать в щеку.
— Да, Володя, — ответила она твердо. — Решила побаловать дочку в праздник.
Все уселись за стол. Разговор не клеился. Сестра бросала на меня сочувствующие взгляды, когда Вова расхваливал мои скудные салаты.
— А что это у нас так... экономно? — не выдержала свекровь, разглядывая стол. — Володя, у тебя зарплату урезали?
— Нет, мам, всё в порядке, — Вова улыбнулся, накладывая себе мамину курицу. — Просто мы с Леной решили не тратиться на излишества. Разумная экономия — залог благополучия.
Я почувствовала, как внутри что-то обрывается. Мы решили?
— Вова считает, что праздник в сердце, а не в желудке, — произнесла я, глядя прямо на мужа.
Повисла неловкая пауза.
— Правильно мыслишь, сынок, — наконец кивнула свекровь. — Только... — она оглядела стол и поморщилась, — всему должна быть мера.
— А я вот не понимаю такой экономии, — вмешался Катин муж Сергей. — Если уж принимаешь гостей, особенно в праздник, особенно женский, то будь добр, соответствуй.
Вова напрягся:
— А чего это ты меня учишь, как жить? У каждого свои приоритеты.
— Конечно, — кивнул Сергей. — У кого-то приоритет — новый чехол для телефона, а у кого-то — порадовать жену и гостей достойным столом.
Видимо, Катя успела ему рассказать. Я похолодела, ожидая взрыва.
— Вы о чем? — свекровь переводила взгляд с одного на другого.
— О том, что мой сын, видимо, забыл, как правильно относиться к женщине, — неожиданно вступилась моя мама. — Лена всю ночь готовила из того, что было. А было — кот наплакал. Потому что Вова запретил покупать нормальные продукты.
— Я не запрещал! — вспыхнул Вова. — Я просто объяснил, что нужно экономить!
— На жене и семье? — тихо спросила Катя.
— Не ваше дело, на чем мы экономим! — Вова стукнул кулаком по столу, и салатница подпрыгнула.
— Мое дело! — вдруг громко сказала я, и все замолчали. — Мое! Это мой праздник, и я хотела нормально принять гостей, а не краснеть за эти дешевые салаты!
В комнате повисла тишина. Я никогда не повышала голос на Вову, особенно при посторонних.
— Леночка, — свекровь смотрела на меня расширенными глазами, — ты что же, всё это сама готовила? А Вова не помог купить продукты к празднику?
— Да у него на машину деньги есть, а на праздничный стол — нет! — выпалила я, чувствуя, как по щекам текут слезы. — Пятнадцать лет экономим, каждую копейку считаем! А на что копим — непонятно! У всех семьи как семьи, а у нас — вечная экономия!
— Мама, она преувеличивает, — начал Вова, но свекровь вдруг поднялась.
— Не смей меня мамкать! — отчеканила она с такой яростью, что все замерли. — Я вырастила тебя не жмотом! Отец бы со стыда сгорел, если б увидел, как ты со своей женщиной обращаешься!
— Да что вы все набросились? — Вова вскочил. — У нас кредит! Машину выплачиваем!
— Твою машину, — тихо поправила я. — На которой ты один ездишь.
Мама подошла ко мне и обняла за плечи:
— Доченька, собирай вещи. Поедешь к нам.
— Куда это? — опешил Вова.
— Туда, где ее будут ценить, — отрезала свекровь и, к моему изумлению, встала рядом с моей мамой. — Я думала, я тебя другим воспитала.
Эта сцена перевернула все.
Вова кричал, потом уговаривал, потом обещал измениться. Свекровь отчитывала его, как мальчишку, а моя мама тихо помогала мне собирать самое необходимое.
Когда я выходила из квартиры, Вова схватил меня за руку:
— Ленка, ты что, серьезно уходишь? Из-за какого-то праздничного стола?
Я посмотрела в его растерянные глаза:
— Не из-за стола, Вова. Из-за неуважения. Пятнадцать лет неуважения.
Когда за мной закрылась дверь, я почувствовала странное облегчение. Впервые за долгие годы я сделала выбор в свою пользу. И почему-то была уверена, что все самое вкусное в моей жизни еще впереди.
***
Мамина однокомнатная квартира казалась тесной, но уютной. Первые дни я почти не выходила, отсыпалась и приходила в себя. Телефон разрывался от звонков Вовы — я сбрасывала.
— Не хочешь с ним говорить? — спросила мама, когда телефон в очередной раз завибрировал, высвечивая его имя.
— Не знаю, что сказать, — честно призналась я. — Пятнадцать лет — это не шутка. Не могу просто так всё перечеркнуть.
— А он пятнадцать лет перечёркивал твои желания, — тихо заметила мама, помешивая суп на плите. — Ты в школу-то позвонила?
— Да, взяла отпуск на неделю. Сказала — семейные обстоятельства.
Мама кивнула и больше не расспрашивала.
Вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла свекровь с пакетами.
— Можно? — спросила она неуверенно.
Я пропустила её в квартиру. Мы с мамой переглянулись — визит Вовиной матери был неожиданностью.
— Продукты привезла, — пояснила свекровь, выкладывая на стол содержимое пакетов. — И вот... — она достала конверт. — Тут деньги. Немного, но тебе сейчас пригодится.
— Анна Михайловна, не надо, — я попыталась вернуть конверт.
— Надо, Леночка, — твёрдо сказала она, отводя мою руку. — Это мои деньги, не Вовины. Я их всю жизнь от своего мужа прятала... на чёрный день. Думала, детям после смерти достанутся, а вижу — тебе они сейчас нужнее.
Она села за стол, и мама молча налила ей чай.
— Я ведь всё вижу и понимаю, — продолжила свекровь, обхватив чашку ладонями. — Володька весь в отца пошёл. Тот тоже... — она замолчала, подбирая слова. — Тоже копейку берёг, как зеницу ока. Только я молчала всю жизнь, терпела. А сейчас смотрю на тебя и думаю — правильно сделала, что ушла.
— Вы не сердитесь? — спросила я осторожно.
— На тебя? — она горько усмехнулась. — На себя сержусь. Вырастила сына, не научила женщину ценить.
Через три дня Вова появился у маминой двери с огромным букетом роз.
— Поговорим? — спросил он, протягивая цветы.
Я впустила его, но букет не взяла. Мама тактично ушла на кухню.
— Лен, это глупости какие-то, — начал Вова, присаживаясь на краешек дивана. — Из-за одного праздничного стола такой скандал раздувать.
— Не из-за стола, Вова, — покачала я головой. — Из-за отношения.
— Какого отношения? Я тебя обеспечиваю, крышу над головой даю!
— Обеспечиваешь? — я невесело рассмеялась. — Половину расходов на твою машину я оплачиваю из своей зарплаты. А когда прошу купить нормальные продукты к празднику — ты говоришь про экономию.
— Так это ради нас, ради будущего! — он всплеснул руками. — Я же коплю на...
И тут он запнулся. Мы оба знали, что никаких особых накоплений у нас нет. Всё, что оставалось после оплаты кредитов и обязательных расходов, уходило на его увлечения — рыбалку, новые гаджеты, запчасти для машины.
— Вот именно, — я посмотрела ему в глаза. — Никакого «нашего будущего» нет. Есть только твои желания и моя вечная экономия.
Вова вдруг сник, плечи опустились.
— Я не думал, что тебе так важен этот праздничный стол, — пробормотал он.
— Дело не в столе! — я почувствовала, как снова нарастает раздражение. — Дело в уважении, в отношении. Когда ты в последний раз спрашивал, чего хочу я? Когда интересовался моими желаниями?
Он молчал, разглядывая свои ботинки.
— Вова, я устала экономить на всём, — продолжила я спокойнее. — Устала оправдываться перед гостями за скудный стол. Устала стыдиться, что не могу купить новое платье, потому что «у нас кредит за машину».
— И что теперь? — спросил он тихо. — Разводиться будем?
Этот вопрос застал меня врасплох. До этого момента я не задумывалась, насколько далеко готова зайти.
— Не знаю, — честно ответила я. — Но так, как раньше, больше не будет.
***
В школу я вернулась через неделю. Коллеги деликатно не расспрашивали, но я чувствовала их любопытные взгляды. Директриса Марина Алексеевна вызвала меня к себе после уроков.
— Елена Сергеевна, как вы? Всё в порядке? — спросила она, предлагая присесть.
— Всё нормально, Марина Алексеевна. Проблемы были, но сейчас решаются — кивнула я.
Она внимательно посмотрела на меня:
— Знаете, у нас открывается вакансия завуча по воспитательной работе. Я давно к вам присматриваюсь. Не хотите попробовать?
— Я? — я растерялась. — Но у меня нет опыта административной работы...
— Зато есть педагогический талант и уважение коллектива, — улыбнулась она. — И, конечно, зарплата будет повыше. Подумайте.
Вечером я рассказала маме о предложении директрисы.
— Конечно, соглашайся! — загорелась она. — Это же повышение! И признание твоих заслуг!
— А если не справлюсь?
— Справишься, — уверенно сказала мама. — Ты сильнее, чем думаешь.
В дверь позвонили. На пороге стоял Вова с пакетами продуктов.
— Можно? — спросил он неуверенно.
Я посторонилась, пропуская его. Он прошёл на кухню, начал выкладывать продукты.
— Чего тебе, Вова? — спросила я прямо.
— Домой возвращайся, — сказал он, не глядя на меня. — Без тебя... пусто.
— А что-то изменится? — я скрестила руки на груди.
— Да, — он наконец посмотрел мне в глаза. — Я тут подумал... Ты права. Я слишком... увлёкся экономией. Обещаю, больше не будет таких запретов.
— Дело не только в запретах...
— Знаю, — он кивнул. — Я с мамой много говорил. Она мне... глаза открыла на кое-что.
Я молчала, не зная, что ответить.
— Лен, давай попробуем ещё раз, — Вова сделал шаг ко мне. — Пятнадцать лет всё-таки...
— Мне предложили должность завуча, — вдруг сказала я.
— Завуча? — он удивлённо вскинул брови. — Это же... ответственно. И времени много займёт.
— Да, — подтвердила я, внимательно наблюдая за его реакцией.
Раньше он бы сразу начал отговаривать. Сказал бы про домашние обязанности, про то, что женщина не должна строить карьеру. Но сейчас Вова просто кивнул:
— Если хочешь — пробуй. Это хорошая возможность.
Это было так неожиданно, что я на мгновение растерялась.
— Спасибо, — сказала я тихо.
Я вернулась домой через две недели.
Квартира сверкала чистотой — Вова явно старался. В холодильнике были нормальные продукты, а не самые дешёвые заменители. На столе стояла ваза с фруктами — невиданная раньше роскошь.
— Осваиваюсь понемногу, — смущённо признался Вова, когда я отметила изменения. — Сложно старые привычки менять, но... стараюсь.
Должность завуча я приняла. Первые месяцы были тяжёлыми — много новых обязанностей, ответственности. Но я справлялась. А главное — чувствовала, что расту, что делаю что-то важное.
Вова держал слово. Он больше не запрещал мне покупать хорошие продукты, не контролировал каждую копейку. Иногда старые привычки прорывались — он морщился, видя ценник на хорошем мясе, или вздыхал, когда я покупала новую одежду. Но быстро спохватывался и извинялся.
Через три месяца мы устроили новый праздничный ужин — пригласили всех тех же гостей, что были на злополучное 8 марта. Стол был совсем другим — я не экономила ни на чём. И что самое удивительное — Вова сам помогал готовить и даже съездил за деликатесами, которые я не успела купить.
— Невероятно, — шепнула мне Катя, когда мы на минуту остались одни на кухне. — Он правда изменился или это временно?
— Не знаю, — честно ответила я. — Но пока держится.
— А ты? — она внимательно посмотрела мне в глаза. — Ты его простила?
Я задумалась. Простила ли я годы унижений, постоянной экономии на всём, пренебрежительного отношения к моим желаниям?
— Работаю над этим, — наконец ответила я. — День за днём.
Когда гости разошлись, мы с Вовой сидели на кухне, допивая чай. Он выглядел уставшим, но довольным.
— Хороший вечер получился, — сказал он, глядя на меня поверх чашки. — Всем понравилось.
— Да, — согласилась я. — Особенно твоей маме. Она три раза добавку брала.
— Леночка, спасибо тебе, что вернулась, думал, что этого уже никогда не случится, — вдруг серьёзно сказал Вова.
— Я тоже так думала, — призналась я. — Но пятнадцать лет — это не просто так. Стоит попробовать всё исправить.
Он протянул руку через стол и накрыл мою ладонь своей.
— Знаешь, что я понял? — спросил он тихо. — Что все эти деньги, которые я так отчаянно экономил, не стоят твоих слёз. И что настоящая бедность — это когда рядом нет близких людей.
Я молча сжала его руку. Не знаю, надолго ли хватит этого прозрения, этих изменений. Жизнь покажет. Но сейчас, в этот момент, я чувствовала — что-то важное в нашей жизни всё-таки изменилось.
И, возможно, тот злополучный праздничный стол на 8 марта станет поворотным моментом не только для меня, но и для Вовы.
А значит, и для нас обоих.