Ни одна биография, переполненная справочными данными, не способна передать контекст сухих фактов, дат и имён на ветру Истории, чтобы поведать о том, как мало-помалу взрослела девочка. Контекст, без которого бессмысленно пытаться раскрыть феномен становления характера Юлии. Факт остаётся фактом: с юных лет она привыкла обо всём иметь своё собственное мнение. Причём, смела без стеснения его выражать — черта, дававшая о себе ранее знать уже не в одном представителе родословного древа. Всё очевидней сказывался в незаурядной девушке и свой, неповторимый, безошибочный, неподдающийся ничьим влияниям, вкус.
Домашнее детство оборвалось в один миг, когда совсем молоденькую (ей едва исполнилось пятнадцать) вдовствующая императрица Мария Фёдоровна взяла Юлию Пален фрейлиной к своему двору. Началась бурная светская жизнь.
Для того, чтобы понять этот шаг матери Александра I, надо прояснить отношения в семейном треугольнике: Александр Павлович — его мать Мария Фёдоровна, которая хоть и вдовствующая, но императрица — Елизавета Алексеевна, тоже императрица, но одновременно нелюбимая невестка. Две женщины были антиподами. Старшая была исключительно властной. А младшая, наоборот, кроткой.
Характер их отношений способен прояснить эпизод, произошедший в день коронации Павла I. Как вспоминала фрейлина Елизаветы Алексеевны, в день торжеств жена старшего сына нового монарха «рядом с бриллиантовой брошью, бывшей у неё на груди, приколола несколько чудесных свежих роз». Однако свекровь сочла, что они не соответствуют парадному туалету. И когда невестка перед началом церемонии «вошла к императрице, та смерила её взглядом с головы до ног и, не сказав ни слова, грубо сорвала букет с её платья и швырнула его на землю».
Почему супруга государя попала в немилость к свекрови?
Вины Елизаветы Алексеевны в том не было. Была её беда, исходившая от Екатерины II, абсолютно уверенной, что у неё родился внук, которому уготована выдающаяся судьба. Семейная драма зародилась в момент, когда бабушка, руководствуясь всепоглощающей любовью, забрала у родителей появившегося у них сыночка. И это было лишь началом.
Исходя из своих представлений об уходе за младенцем, заботливая государыня требовала от нянек, чтобы они с первых дней, например, не качали ребёнка на руках, не укачивали, укладывая спать. Императрица лично показывала им, как надо правильно пеленать малыша. Сама следила, чтоб его ежедневно купали, чтоб вода была прохладная, чтоб помещение, где он находился, не было перетоплено, чтоб оно проветривалось. Этакое вездесущее око государево за всем, что имело отношение к Александру.
Собственно, и имя ему дала бабушка. Желая быть в курсе педагогических новаций, она штудировала соответствующую литературу, тогда модными считались идеи Руссо.
Шло время, добрая бабушка уже посылала в его апартаменты фрейлин, искушённых в любовных утехах, в расчёте на то, что этот опыт поможет внуку в его семейной жизни. Одновременно она тщательно выбирала ему достойную невесту. Потом успешно женила Александра на юной принцессе, дочери маркграфа Карла-Людвига Баденского и Фридерики-Амалии Гессен-Дармштадтской. К слову, сын не приходил к отцу за благословением. Бабушкиного одобрения оказалось достаточно. Да и Павел I не пришёл потом поздравить своего сына с женитьбой.
Девочка, на которую пал выбор бабушки-императрицы, и впрямь была хороша: умница, красавица, скромная, приветливая, стала учить русский язык и выучила его блестяще, очаровавшая, кажется, всех, кроме того, кому была предназначена. Всё в ней привлекало, но, как писал А.И. Герцен, получилось, что Александр любил «всех женщин, кроме своей жены». Так уж вышло, что взрослеющего цесаревича при всём при том никто особо и не спрашивал, кем он желает быть, с кем он хочет быть, какие у него собственные устремления. Родителей не допускали к собственному сыну, а бабушке и в голову не приходило о чём-то мальчишку спрашивать.
После смерти Екатерины Великой в конце 1796 года Мария Фёдоровна, поговаривали, ставшая при императоре Павле этаким «серым кардиналом»*, в большой материнской любви к сыну не замечена. Отношения между нею и Александром довольно прохладные.
* Первоначальная идиллия в отношениях супругов завершилась тем, что в последние месяцы его правления она пребывала в положении, напоминающем опалу.
К Елизавете Алексеевне у неё и вовсе никаких симпатий. Оно и понятно: не она её выбирала. Без неё его, её сына, женили. Первая дочь Елизаветы Алексеевны (от А. Чарторыйского) умерла летом 1800 года. Знала свекровь, от кого была девочка, или нет — гадать бессмысленно. Но когда императрица родила в ноябре 1806 года вторую дочь — тогда Александр I уже не скрывал, что давно не имеет супружеских отношений с женой, откуда было взяться добрым отношениям между императрицами.
В дневнике скончавшейся Елизаветы Алексеевны, супруги императора Александра I, есть строки прямо относящиеся к событиям, о которых идёт речь:
«Если бы я сама не читала это, возможно, у меня оставались бы какие-то сомнения. Но вчера ночью я прочитала эти письма, написанные Охотниковым, офицером-кавалергардом, своей возлюбленной, императрице Елизавете, в которых он называет её «моя маленькая жёнушка, мой друг, мой Бог, моя Элиза, я обожаю тебя» и т. д. Из них видно, что каждую ночь, когда не светила луна, он взбирался в окно на Каменном острове или же в Таврическом дворце, и они проводили вместе два-три часа. С письмами находился его портрет, и всё это хранилось в тайнике, в том самом шкафу, где лежали портрет и памятные вещи её маленькой Елизы, — вероятно, как знак того, что он был отцом этого ребёнка. Мне кровь бросилась в голову от стыда, что подобное могло происходить в нашей семье».
Появление Юлии Пален в придворных кругах в звании фрейлины двора государыни Марии Фёдоровны можно расценивать по-разному. С одной стороны, существует мнение, что отношение Марии Фёдоровны к Палену было крайне негативным. Тогда как с обер-гофмейстером и главноначальствующим над гоф-интендантской конторой, а с 1811 года заседающим в Государственном совете Литтой у неё отношения самые что ни на есть тёплые. Ведь ранее он был чуть ли не самым приближенным к Павлу I лицом. Тем самым выбор был предопределён. Поэтому Юлия и принята в штат фрейлин вдовствующей императрицы.
С другой стороны, ходили разговоры, будто дело вовсе не в симпатиях к Литте. Люди сведущие шептались, что решение Марии Фёдоровны связано с её желанием в очередной раз напакостить нелюбимой невестке. Тем более и выдумывать ничего не пришлось: Александр сам в приватной беседе обронил, что хочет по возможности чаще видеть во дворце прекрасную Юлию, «маленькую Скавронскую», как её потом стали называть при дворе. Где и когда он её углядел и приглядел? Вероятней всего бабушка Екатерина и Юлий Помпеевич вывели её на какой-нибудь из балов.
И хотя сама Мария Фёдоровна в своё время немало натерпелась от связей мужа с любовницами, особо им не скрываемых: и с Нелидовой, и с Лопухиной, и с мадам Шевалье, ублажить сына новой девушкой для интимных развлечений сочла возможным.
Новенькая девочка-фрейлина, само собой, тут же попала под перекрёстный огонь пристальных взоров придворного круга. И свет решил, что красивая, яркая Юленька с присущим ей необыкновенным обаянием, умом и чутким сердцем чертовски очаровательна.
Уважаемые читатели, голосуйте и подписывайтесь на мой канал, чтобы не рвать логику повествования. Не противьтесь желанию поставить лайк. Буду признателен за комментарии.
Как и с текстом о Пушкине, документальное повествование о графине Юлии Самойловой я намерен выставлять по принципу проды. Поэтому старайтесь не пропускать продолжения. Следите за нумерацией эссе.
События повествования вновь возвращают читателей во времена XVIII—XIX веков. Среди героев повествования Григорий Потёмкин и графиня Юлия Самойлова, княгиня Зинаида Волконская и графиня Мария Разумовская, художники братья Брюлловы и Сильвестр Щедрин, самодержцы Екатерина II, Александр I и Николай I, Александр Пушкин, Михаил Лермонтов и Джованни Пачини. Книга, как и текст о Пушкине, практически распечатана в журнальном варианте, здесь впервые будет «собрана» воедино. Она адресована тем, кто любит историю, хочет понимать её и готов воспринимать такой, какая она есть.
И читайте мои предыдущие эссе о жизни Пушкина (1—265) — самые первые, с 1 по 28, собраны в подборке «Как наше сердце своенравно!», продолжение читайте во второй подборке «Проклятая штука счастье!»(эссе с 29 по 47).
Нажав на выделенные ниже названия, можно прочитать пропущенное:
Эссе 266. Императрица собственноручно изволила подписать: «быть подпоручиком»