Дэт-метал зародился в США, но в начале 90-х шведская сцена составила им серьезную конкуренцию.
Дэт-метал, каким мы его знаем, выполз из болот Флориды в середине 80-х, но в конце десятилетия мутировавшая версия жанра появилась по другую сторону Атлантики — в Швеции, благодаря таким группам, как Nihilist, Unleashed, Grave и Entombed. В 2008 году участники шведской сцены вспоминали о зарождении движения, которое привнесло в металл новые, зловещие формы.
Помните времена, когда дэт-метал был о мощных, грязных риффах и леденящих душу соло, а не о попытке впихнуть в песню как можно больше нот и ударов с помощью Pro Tools? Когда альбомы были наполнены запоминающимися мелодиями и атмосферой, а не монотонными бласт-битами, едва отличимыми друг от друга?
В Швеции об этом не забыли. За 20 лет с тех пор, как этот грязный, сокрушительный звук впервые выполз из глубин Стокгольма, зверь остался жив, поддерживаемый в боевой форме пионерами, которые его породили. И давайте проясним: речь идет об оригинальном стокгольмском стиле, а не о «гётеборгском звучании», возникшем несколько позже.
Dismember:
В отличие от мелодичных и техничных элементов гётеборгского звука, оригинальный шведский дэт-метал, прославленный Dismember, Entombed, Grave и Unleashed, характеризуется тяжелыми, грязными и, как правило, пониженными гитарами, мощными ударными, тягой к мрачному груву и относительно простыми структурами песен. Тот факт, что большинство групп, стоявших у истоков этого стиля, остались верны своим принципам, позволил ему сформировать четкую идентичность, которая выгодно контрастирует с холодным, техничным направлением, которому следовали американские группы и те, кто им подражал.
Grave:
Иронично, что шведский дэт-метал зародился в попытках скопировать ранние американские группы этого жанра. Не менее интересно, насколько взрыв жанра в Швеции можно приписать одному человеку — Нике Андерссону. Сейчас он бывший барабанщик Entombed и гитарист/вокалист гаражных рокеров The Hellacopters, но в 1987 году молодой Нике еще учился в школе и играл в хардкор-группе Brainwarp и безымянной трэш-метал группе.
Нике, один из немногих, кто имел доступ к ранним записям американского дэт-метала через обмен кассетами, познакомил с ними своих товарищей по группе и сделал шаг, который оказался более значительным, чем он мог себе представить. Объединив проекты и сформировав легендарную группу Nihilist, Нике создал группу, которая вдохновила целое движение. Вдохновляясь американским дэт-металом, английским грайндом, таким как Napalm Death, и панк-сценой, на которой он вырос, Нике и его товарищи по группе начали создавать нечто новое.
«Когда слышишь что-то хорошее, хочется, чтобы и друзья послушали», — смеется Нике. «Мы были одними из первых, кто обратил внимание на американскую андеграундную сцену с Death, Possessed, Repulsion и Autopsy. До этого мы слушали любую быструю музыку, от Slayer до DRI, покупали альбомы Kreator, Sodom, Testament. Но когда мы погрузились в этот дэт-метал андеграунд, мы почувствовали, что ничто не может это превзойти. Если ты увлекался тяжелой музыкой, то, услышав это, пути назад уже не было. Речь идет о неделях или месяцах эволюции, все происходило быстро, трэш-метал для нас остался в прошлом. Он казался глупой музыкой для слабаков».
«Люди говорят о «шведском дэт-метале», — объясняет он, — «но все это было просто нашей попыткой скопировать американскую андеграундную сцену. Это звучит почти как ранние Autopsy, Repulsion, Death… Я бы сказал, что это очень наивная копия. Мы пытались скопировать, но не смогли, и это стало звучанием шведского дэт-метала. В Америке он довольно быстро стал техничным, и мы не могли за этим угнаться. Простые вещи — вот что такое шведский дэт-метал».
Хотя прото-трэш/дэт-метал группы Merciless и Morbid уже существовали в Швеции, настоящее рождение шведского дэт-метала произошло с выходом второго демо Nihilist, Only Shreds Remain, записанного в культовой студии Sunlight Studios, которая вскоре стала использоваться всеми группами на сцене. Only Shreds Remain представил миру зернистый, плотный, насыщенный средними частотами звук, особенно в гитарах, — простой прием, приписываемый как продюсеру Томасу Скогсбергу, так и гитаристу Лейфу «Леффе» Кузнеру (который, к сожалению, умер в 2006 году), и который стал нормой для групп в стране.
"Знаешь, этот наш фирменный шведский дэт-метал звук, тяжелый такой, грязный... многое зависело от настроек. Мы использовали педаль Boss Heavy Metal, крутили ручку средних частот — mid-knob, как мы ее называли. Выкручивали ее посильнее, чтобы гитары звучали мощно, с таким характерным рычанием. Сейчас, наверное, Metal Zone ближе всего к тому звуку. Эх, надо было нам тогда спонсорство от Boss выбить! Хотя, Dismember нас в этом переплюнули, они еще дальше задрачивали средние частоты, у них вообще звук — стена из мяса!"В этом мрачном образце присутствовали и другие важные элементы, в частности, рисунки ударных, которые — возможно, под влиянием хардкорного прошлого Нике — были заметно менее сложными и более органичными, чем постоянный бласт-бит, распространенный в жанре.
Nihilist, безусловно, произвели фурор, но жизнь группы подошла к концу всего через два года после ее создания. Между Нике и Джонни Хедлундом — чуть более старшим музыкантом, присоединившимся к группе после первого демо — возникли разногласия по поводу направления развития, и Нике принял решение завершить проект, главным образом для того, чтобы расстаться с Джонни.
«Мы просто не ладили с Джонни, или, может быть, я не ладил с Джонни», — признается он. «У меня в голове были полностью продуманные песни еще до того, как я показывал кому-либо риффы, и это не сработало, потому что он очень хотел писать материал. И он показывал нам свои вещи, а нам они не нравились. Мы были молоды, мы могли бы сделать это лучше, но мы распустили группу, позвонили Джонни, чтобы сказать, что группы больше нет, а потом, дня через три, снова начали репетировать. Если Джонни был зол, я его полностью понимаю».
Переименовав Nihilist в Entombed (но по сути с тем же логотипом), группа начала работать над новым материалом, записав демо в том же году (1989), а затем подписав контракт с Earache и выпустив свой бесспорно классический дебют Left Hand Path. И если ушедший Джонни был зол, он, конечно, не позволил этому замедлить свой ход, быстро сформировав новую группу Unleashed, которая после трех демо в 1990 году подписала контракт с Century Media и выпустила Where No Life Dwells в следующем году.
«У Unleashed было видение», — объясняет Джонни. «Мы знали, что группа, очевидно, будет развиваться, но мы договорились, что всегда будем играть этот тип дэт-метала. Если мы захотим сменить стиль, нам придется создать другую группу с другим названием».
Unleashed была явно более серьезной группой для Джонни, который объясняет, что годы Nihilist были больше связаны с «веселой атмосферой», и примечательны тем, что они ввели в сцену викингскую тематику, которую в последующие годы подхватили Amon Amarth и другие.
«Очевидно, Bathory оказали влияние, но еще в школе я был зол, что нам приходилось изучать верования всех остальных, но ничего не было о традициях викингов. В наши самые ранние дни это было позитивно, и люди были заинтересованы. Были годы, когда правое движение было сильнее, и эти группы тоже хотели петь об этом, но в конце концов люди поняли, что есть и другие группы, которые могут говорить о молоте Тора, кроме кучки низкопробных нацистов».
К 1991 году шведская сцена получила международное признание. Помимо дебюта Unleashed, вышли дебютные альбомы Grave (Into The Grave) и Dismember (Like An Ever Flowing Stream), последняя группа образовалась из пепла Carnage, еще одного основополагающего коллектива, действовавшего с 1989 по 1991 год, когда их гитарист, некий Майкл Амотт, присоединился к Carcass.
Однако 1991 год стал пиком, и импульс начал ослабевать. В последующие годы появилось несколько заметных работ таких групп, как Desultory, Necrophobic и Carbonized (группа, в которой, помимо прочего, участвовали будущие участники Therion), но великие демо-группы, такие как Grotesque, Interment и Evocation, прекратили свое существование.
Примерно в это же время, в основном в Гётеборге, группы начали добавлять больше мелодичности в свой дэт-метал. Созданный в первую очередь Dissection и At The Gates, а также такими группами, как Dark Tranquillity, Eucharist и Unanimated, этот стиль мелодичного дэт-метала, вероятно, был наиболее прославлен In Flames, и именно их влияние, наряду с At The Gates, широко прослеживается в современной тяжелой музыке, не в последнюю очередь на металкор-сцене.
Однако в середине 90-х годов именно Entombed были наиболее успешными, находясь на гребне кратковременной волны дэт-метала на крупных лейблах, подписав контракт с Columbia в Америке и появившись на MTV после своего убийственного, пропитанного рок-н-роллом третьего альбома Wolverine Blues. На самом деле, как ни странно это сейчас кажется, когда Макс покинул Sepultura, Entombed действительно выглядели готовыми заполнить пустоту. Однако почти в одночасье появилась ню-метал сцена, и такие группы, как Entombed, внезапно стали вчерашним днем. Со своей стороны, Нике чувствовал себя несколько неловко из-за успеха и начал уставать от музыки, которую он помог создать.
"Вся эта история с крупным лейблом, с Columbia... Мы будто наблюдали за собой со стороны. Катались на лимузинах, ходили на важные встречи – конечно, это было прикольно. Но это были не мы, не настоящие. Бесконечные гастроли, день за днем – мы даже не задумывались, зачем нам все это. Нравилось ли? Сомневаюсь. Выступать вживую – это всегда кайф, но когда это превращается в рутину... К тому же, нас начали сравнивать с Pantera, а я их никогда не переваривал. Может, я слишком придирчивый. В какой-то момент мне показалось, что я больше не могу писать такую музыку. Оказалось, могу. Просто нужно было время."
Спустя десять лет после ухода из Entombed Нике вернулся в лоно дэт-метала с Death Breath, новым проектом из двух человек, в котором в качестве приглашенных музыкантов участвовали участники Merciless и Repulsion. Бывшие современники Entombed, Grave, Dismember и Unleashed все еще выпускают альбомы.
«Я думаю, мы остались верны своему слову», — говорит Джонни Хедлунд. «Мы все еще играем в том же стиле 20 лет спустя. Это здорово, потому что мы росли друг с другом, но мы не относились друг к другу как конкуренты, это больше похоже на дружбу, у нас общая судьба. Мы можем сидеть за столом с пивом и говорить: «Ну, через 10 лет мы все будем немного старше, но мы все равно будем здесь, играть ту же музыку и, вероятно, в тех же группах!».
