Почему она испугалась, Ольга даже не могла сказать. Вспомнилось время довоенное, когда у них в деревне невинных людей забирали и увозили неизвестно куда. А тут война, под немцем два года с лишним жили. А не дай Бог, что про фашиста что то узнали, так и вообще могут отнести ее к женщинам легкого поведения.
Мысли, словно пчелы роились в ее голове. И ничего хорошего там не было. Ольга даже рассердилась сама на себя. Что это она раньше времени паниковать начала. Сказал ведь Вася, что командир поговорить с ней хочет. С такими думами Ольга отправилась в дом.
К ее удивлению и Бориска, и Настенка были уже на полу. Они сидели на лавке у окошка и Борька что то показывал малышке.
- Тетка Олья, Настена проснулась, я ее на пол стащил.
- Вот и хорошо. Сейчас есть будем. Вон нам, добрый дяденька целый котелок каши прислал, еще и маслом помазал ее.
Ольга радовалась, что хоть пока она тут не оглядится, будет ей чем накормить детей. Столько каши им на весь день сегодня хватит.
Она разыскала на кухне глиняную с отколотым краешком миску, деревянные ложки. Видно это добро никому не понадобилось, никто не позарился, не забрал.
После того, как поели Ольга собралась идти к командиру. Решила, что Настену возьмет с собой. а Борьке наказала оставаться в доме. Строго-настрого приказала, чтоб никуда не выходил из избы. Клад то у нее так и лежал в мешке на печи. Не успела она его спрятать. Так и сказала Бориске.
- Добро карауль. Не дай Бог украдет кто, останемся мы без ничего.
Не стала больше ничего ему объяснять. Он и так ее всегда слушался. Перевязала Ольга Настену на перевязь, чтоб нести легче было и вышла на улицу.
За все время, пока жили в Выселках, Ольга всего несколько раз в Спасском бывала. Еще когда немцы на пришли. А как появились они тут, в деревню только Серафима ходила. Ольга шла и смотрела, как за это время тут все изменилось Дома словно постарели. Ни резных наличников, стекла повыбиты в окнах, распахнутые ворота и болтающиеся на ветру калитки. Ни курочек на дороге, ни кошки на заборе, греющей в лучах осеннего солнышка спинку. Все как будто вымерло.
Может люди и есть где то, да тоже напуганные сидят по домам, носу на улицу не кажут. Только возле сельсовета, где при немцах управа была, царило оживление. Что то делали солдаты, в стороне стояла полевая кухня. Возле нее тоже суетились люди.
Ольга подошла к крылечку, спросила у проходящего красноармейца как ей командира найти.
- Да ступай туда, увидишь, - махнул тот рукой в сторону двери. - Там он.
В голове Ольги мелькнула шальная мысль.
- Как же так, часового нет. К командиру ее пропустили , ни слова не спросили кто такая. А вдруг у меня под шалью вместе с ребенком ружье лежит. Так ведь кто хочешь может пройти.
Внутри помещения было пусто. Одна дверь только закрыта, остальные все нараспашку. Видно, что там нет никого. Ольга потянула ручку двери на себя и вошла
За столом сидел командир. Он рассматривал какие то бумаги. Увидев Ольгу даже привстал и поздоровался. Это был мужчина лет сорока или чуть больше. Форма на нем, как и положено. Только вид у него неважный. Лицо землистого цвета, суровины по лбу разбежались.
- Хворает что ли, - успела подумать про себя Ольга, пока мужчина не спросил, кто она такая.
В который раз Ольга принялась рассказывать свою историю. Командир ее внимательно слушал, не перебивал. Только изредка что то писал карандашом на бумаге. Когда она закончила тем, как оказалась в доме Алексея, он спросил.
- Ты можешь подтвердить, что на болоте есть место, где можно спрятаться.
Ольга начала более подробно рассказывать про болото. о том, как она нашла гать, по которой можно вполне ходить и не бояться что утонешь.
- Понимаешь, немцев то мы прогнали, но беда в том, что ищейки полицейские остались.. Попрятались по лесам полицаи. Их ведь немало было. Надеялись, что хозяевами тут будут, а хвать не нужны они фрицам оказались. Как начали драпать, про них и не вспомнили. Вот и думаю я, не смогут ли они там на болоте схорониться.
Эта сильная женщина внушала командиру доверие. Поэтому и разговаривал он с ней, как с ровней, делился своими опасениями. Немцев погнали дальше, а роту солдат оставили в Спасском, чтоб расчистить деревню от нечисти, которая попряталась по лесам да болотам. И досадно было боевому командиру, что друзья его все ушли вперед, а он тут отсиживается, и как знать, когда они выловят всех предателей. И уйти нельзя, люди возвращаться в освобожденную деревню будут, надо тут жизнь налаживать.
- Не знаю я. Одно скажу, что местные то к этому болоту подходить даже боялись. Считали, что нечистый туда заводит людей, да и губит там. Я то ведь не местная. Может поэтому и удалось мне пройти, что страстей разных не наслушалась, да еще и смерть за спиной стояла. Два раза облавы были, да ни один полицай не сунулся на болото это. А уж как они хотели выслужиться то. Знали бы, как пройти туда, так точно бы пошли.
Потом Ольга поведала, что знала одного полицая, который в Выселок к ним приходил.
- Степаном его звали. Фамилию не скажу. Семья у него здесь в деревне и сам он отсюда. Еще двое полицаев до него приходили, так тех я даже как звали не знаю. А Степка то поговорить любил. Ждал, что землю дедовскую немцы ему вернут.
Ольга на минутку задумалась. Представила Степана, который прячется теперь здесь в лесах, вспомнила как Серафима рассказывала об его жене с малышами и ей даже жалко стало его. Хотел землю, а теперь вот скрывается.
- Степан этот самый и сказал моей матери, что облава будет, что в Германию будут увозить людей. Вот мы и побежали. Только все равно не успели. Мама то моя на берегу навеки осталась. А меня, можно сказать, насильно в болото затолкала. Будто знала, что смогу я пройти.
Ольга замолчала. Тяжело ей было все это вспоминать. Потом они еще говорили с командиром. Оказалось, что деревня то совсем пустая была, когда наша армия вошла в нее. Потихоньку люди возвращаются теперь. Только мало совсем. И командир с каждым проводит такие разговоры. Может кто что знает, что видел.
Ольга уже собралась было уходить, но остановилась, оглянулась еще раз. Ну точно хворый мужик. Подумала, что может вылечит она его. Жалко же, вон о людях переживает. Она осмелилась и заговорила.
- Гляжу я на тебя, хвораешь ты. Болячка у тебя внутри сидит. Если доверишься мне, то попробую вылечить тебя.
- А ты что, врач? - удивленно спросил военный.
- Нет, я не врач. Травница я. Травами у нас в роду все лечили. Вот и я от мамы своей научилась.
Ольга говорила эти слова , а самой страшно было. Берется, а сама даже не знает, что у него болит. Но в голове уже что то складывалось.
Командиру видимо настолько уж эта боль надоела, что он был готов на все. Медсанбат далеко, да и не поедешь туда с таким пустяком. Ведь не ранен. Поэтому он только рукой махнул, делай, мол, что хочешь. Ольга подошла поближе, подержала его за руки, потом положила руки на живот. Странно, но с каждым прикосновением она становилась увереннее в своих знаниях. Она уже точно знала, что ей надо делать.
- Я сегодня похожу, поищу траву нужную. Может есть еще где. У нас ведь все было припасено, да сожгли супостаты избенку нашу. Завтра приду, если что получится.
Домой Ольга шла довольная собой. И так то командир с ней только поговорил, ни в чем ее не обвинил. А тут, если вылечит она его, то совсем хорошо будет. Только бы вот траву нужную найти.
Дома Бориска доложил ей, что никуда не ходил, сидел дома. Он полазил по чердаку, слазил в подпол, обследовал чулан и двор. В результате такой работы мальчишка нашел кое что из посуды, какую то одежонку свою и дедкину, лопаты, вилы, грабли. Все то, что так необходимо в хозяйстве. Все это, видимо припрятанное дедом, хранилось до поры до времени и ждало своего хозяина.
- Ну вот и славно. Так глядишь и обживемся мы с тобой. Я вот еще на Выселок схожу, мешок свой заберу, да тоже погляжу, может чего и осталось там.
Ольга напоила Настену молоком, Борьке каши дала да молока в нее налила немного для вкуса. Накормила ребятишек. Сама есть ничего не стала. Нечего, разбалуется еще совсем на солдатских то харчах. А потом снова к голоду привыкать придется.
Настенку после еды в сон потянуло. Да и Борька был не прочь к ней присоседиться. Улеглись ребятки на печи. Ольга наказала, чтоб Бориска за Настей глядел, как она проснется. Сама же пошла искать нужную ей траву. Только вот где она тут растет, вся уж пожухла травка, Сентябрь делает свое дело.
Вышла в огород, по межам походила, дальше к полю пошла. А там уж и до Выселка не далеко. Там то она знает, где эту траву собирала летом. Незаметно, незаметно дошла до Выселка. Подумала, что заодно и мешок свой заберет.
Остановилась Ольга возле своего дома. Стоит, огнем обожженный.
- А может сохранились запасы трав на подловке то. Домишко то вроде целехонький. Огонь его только снаружи облизал, да стекла повылетали, то ли от жара, то ли выбили их.
Женщина осторожно поднялась на крылечко, зашла в сени. Не заходя в избу, по лесенке, приколоченной к бревнам, поднялась вверх. Запах гари до сих пор не выветрился, а травки то, ею собранные, висят веничками, как ни в чем не бывало. Ольга нашла среди них ту, которая ей нужна была. Сняла с головы платок, завернула траву в него. Осыплются ведь все листочки, если веником то нести.
Довольная находкой подумала, что припасет она котомочки, потом придет сюда и все унесет в новое жилище в Спасском. Хоть не хозяйка она там, но поживет, пока хозяева настоящие не вернутся. Да и Борьке в родном то доме лучше будет жить.
Луч солнца пробивался на подловку через выпавший сучок в доске.
- Как глаз, - подумала женщина и подошла поближе, посмотреть через этот глазок на волю. Она увидела лес, желтые деревья. Стояла и любовалась, как красиво. И вдруг у нее все похолодело внутри. Из леса, озираясь кругом, вышел мужик. Приглядевшись, она узнала в нем Степку. Хоть и далеконько еще, но это точно был он.
Разглядывать его ей было некогда, Подхватила свой сверток, спустилась с подловки, да и припустила в деревню, пока тот ее не увидел. Сердце от страха было готово выскочить. Все поле бегом перебежала, ни разу не остановилась, чтоб передохнуть. Только оказавшись на своем усаде упала на землю. Сил уже не было бежать.
Лежала и думала, что же ей делать дальше. Может он к жене своей, к детям пробирается. И какая то бабская жалость заговорила внутри.
- А он, он не пожалел баб, да ребятишек за которыми с собаками по лесу гонялся. Нету ему прощения. И не жить нам спокойно здесь, пока эти полицаи по лесам прячутся.
Ольга, не заходя в избу, положила траву на полочку, надела свой платок на голову и решительно направилась к сельсовету.