Мы прекрасно знаем, что великие русские писатели Толстой и Достоевский военных не любили и чехвостили их в хвост и гриву. Особенно доставалось генералам (как правило, сумасбродам и нечистым на руки дельцам). Естественно, что у читателей могло возникнуть подозрение, что эти литераторы были крайне предвзяты и при том имели свои личные счёты с армией (что, собственно, говоря, и было на самом деле).
Однако не только они, но и такой, казалось бы, сугубо гражданский писатель как Тургенев, ещё один классик литературы второй половины XIX века, также «катком прошёлся» по золотопогонникам, нимало их не пожаловав. Казалось бы, ему-то богатому помещику, охотнику и прожигателю жизни в заграницах как могла армия-то насолить? Ан нет! И он туда же…
Иван Сергеевич вполне мог стать блистательным гвардейским офицером – его рост равнялся 192 см. По тем временам – много! Для сравнения, Лев Толстой был «всего» лишь 181 см, Достоевский – 169 см, ну а «наше всё» Пушкин – и воысе 167 см.
Богатырская стать в роду Тургеневых была наследственной. Так, отец писателя Сергей Николаевич Тургенев (1793 – 1834) начал свою военную службу в 1810 году в Кавалергардском полку. По тогдашним правилам в гвардию выбирали «самых лучших, как по физическому сложению, здоровых и красивой наружности, так и ростом, не менее 2 арш. 6 вершк.», т.е. не ниже 167 см. Сергей Николаевич принимал участие в Бородинском сражении, был ранен картечью в руку и награждён за это Знаком отличия Военного ордена.
Старшему сыну Николаю Сергеевичу была предназначена военная карьера. В конце 1833 года отец отвёз Николая в Петербург и определил в Артиллерийское училище, по окончании которого тот несколько лет служил в Гвардейской Конной артиллерии. Военная служба не сложилась. Прослужив 3 года, Николай Тургенев всё ещё оставался прапорщиком, что вызвало серьёзное возмущение матери. Вложение денег себя не оправдало.
Младший сын Иван в 15 лет поступил на словесное отделение Московского университета, а затем учился на историко-филологический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета.
В одном из самых известных русских романов о любви «Дворянское гнездо», Иван Сергеевич упомянул об отце главной героини, Варвары Павловны Коробьиной, отставном генерале:
«… Павел Петрович Коробьин, генерал-майор в отставке, весь свой век провел в Петербурге на службе, слыл в молодости ловким танцором и фрунтовиком, находился, по бедности, адъютантом при двух-трех невзрачных генералах, женился на дочери одного из них, взяв тысяч двадцать пять приданого, до тонкости постиг всю премудрость учений и смотров; тянул, тянул лямку и, наконец, годиков через двадцать добился генеральского чина, получил полк.
Тут бы ему отдохнуть и упрочить, не спеша, свое благосостояние; он на это и рассчитывал, да немножко неосторожно повел дело; он придумал было новое средство пустить в оборот казенные деньги, — средство оказалось отличное, но он не вовремя поскупился: на него донесли; вышла более чем неприятная, вышла скверная история.
Кое-как отвертелся генерал от истории, но карьера его лопнула: ему посоветовали выйти в отставку. Года два потолкался он еще в Петербурге, в надежде, не наскочит ли на него тепленькое статское место; но место на него не наскакивало; дочь вышла из института, расходы увеличивались с каждым днем…
Скрепя сердце решился он переехать в Москву на дешевые хлеба, нанял в Старой Конюшенной крошечный низенький дом с саженным гербом на крыше и зажил московским отставным генералом, тратя 2750 рублей в год. Москва — город хлебосольный, рада принимать встречных и поперечных, а генералов и подавно; грузная, но не без военной выправки, фигура Павла Петровича скоро стала появляться в лучших московских гостиных.
Его голый затылок, с косицами крашеных волос и засаленной анненской лентой на галстуке цвета воронова крыла, стал хорошо известен всем скучливым и бледным юношам, угрюмо скитающимся во время танцев вокруг игорных столов. Павел Петрович сумел поставить себя в обществе; говорил мало, но, по старой привычке, в нос, — конечно, не с лицами чинов высших; осторожно играл в карты, дома ел умеренно, а в гостях за шестерых…».
Дотошный читатель, наверняка, сразу же обратил внимание на определённые детали «скверной истории», приключившейся с Павлом Петровичем.
Он выбился благодаря женитьбе на дочери одного из двух-трёх «невзрачных генералов», взяв неплохое приданое, и через 20 лет добился-таки генеральского чина.
То, что генерал запустил руку в казённый карман, было ясно как Божий день. Не новость. Это делали почти все без исключения, кто имел доступ к деньгам.
Например, отец Катерины Ивановны из «Братьев Карамазовых», подполковник Верховцев, командовал батальоном, где служил Дмитрий Карамазов. Однажды подполковник попал в весьма затруднительное положение: его ждал суд за растрату казённых денег. Дмитрий пообещал выручить подполковника нужной суммой, если к нему за деньгами придёт Катерина Ивановна. И она пришла, готовая пожертвовать собой ради отца и всей семьи. Неожиданно Дмитрий проявил благородство, отдав барышне деньги и не посягнув на её невинность.
Главное же скрепа в истории Павла Петровича – «он не вовремя поскупился: на него донесли». Иными словами, пожадничал, пуская казённые деньги в оборот, т.е. не поделился! Поэтому главное качество отечественных предпринимателей – умение распознать то время, когда нельзя скупиться!
В результате «на него донесли» (за жадность, естественно). Т.е., кто-то отследил и стал шантажировать. Скорее всего, ревизор или полковой адъютант.