*Начало*
Глава 2. Зеркало души
Утро, которое начинается не так
Андрей проснулся без будильника. В городе такого не случалось – всегда была гонка с расписанием, звонок телефона, который вырывал его из сна. Здесь же его разбудил мягкий свет, пробивающийся сквозь старые шторы, и пение птиц за окном.
Он полежал несколько секунд, прислушиваясь. В доме царила тишина, но в ней не было той напряжённой пустоты, что мучила его в первую ночь. Это была живая тишина – наполненная шёпотом ветра, треском рассыхающихся половиц и далёким плеском воды.
Андрей зевнул, натянул на себя джинсы и свитер и вышел на веранду.
Река окутана лёгким утренним туманом, лениво стелящимся над водой. Воздух был прохладным и влажным, пахло землёй, деревом и чем-то свежим, чистым. Он втянул этот воздух полной грудью, но облегчения не почувствовал.
Тишина всё ещё давила на него.
Он машинально полез в карман за телефоном. Экран мигнул – одна полоска сигнала, никаких новых сообщений. Ни новостей, ни звонков, ни дел.
Андрей раздражённо бросил телефон обратно в карман.
Он не привык к этому – просто быть.
Встреча у реки
Не зная, чем себя занять, он пошёл вдоль берега. Вода была спокойной, словно огромное зеркало, в котором отражалось утреннее небо.
Вскоре он снова увидел того самого рыбака. Николай Петрович, кажется, так его звали. Старик сидел на небольшом деревянном мостке, спустив ноги вниз, и спокойно смотрел на поплавок.
Он не ёрзал, не проверял удочку, не проявлял нетерпения – просто ждал.
Андрей остановился рядом.
— Опять ловите рыбу?
Рыбак усмехнулся, не поворачивая головы:
— Нет. Я просто слушаю воду.
Андрей нахмурился.
— Вчера вы тоже сказали, что река говорит. Но я ничего не слышу.
Николай Петрович поднял на него глаза – спокойные, проницательные.
— Потому что ты ещё не умеешь слушать.
Он смотрел на Андрея так, словно видел что-то, чего сам Андрей о себе не знал.
— Ты всё время куда-то спешил, да? Всегда доказывал что-то кому-то.
Андрей не ответил, но что-то внутри дрогнуло.
— Но знаешь, в чём секрет?
— В чём?
— В том, что самая глубокая истина всегда молчит.
Эта фраза задела Андрея сильнее, чем он ожидал.
Рыбак снова отвернулся к воде.
— Ты не боишься тишины?
Андрей посмотрел на реку.
Боится ли он?
Он никогда не думал об этом. Но в тишине действительно было что-то пугающее – она обнажала мысли, от которых он раньше убегал.
Испытание тишиной
Они молчали.
Для Николая Петровича это было естественно. Для Андрея – почти невыносимо. Он не привык просто сидеть, не привык к пустоте без движения, без новостей, без дел.
Поначалу в груди росло беспокойство.
Зачем я здесь? Разве можно просто сидеть и ничего не делать?
Но постепенно он начал слышать.
— Шорох веток.
— Плеск лёгкой волны, накатывающейся на берег.
— Дыхание ветра, перекатывающегося над рекой.
И вдруг – свои собственные мысли.
Мысли, которые раньше утопали в бесконечном шуме работы, звонков, встреч.
Вспомнилось, как год назад он впервые поймал себя на мысли, что больше не радуется успеху. Как всё чаще накатывала пустота после очередного достигнутого результата. Как он стал чужим в собственном доме, отдалился от друзей, стал видеть семью только мельком между делами.
Когда я в последний раз чувствовал себя живым?
Рыбак нарушил молчание:
— Ты давно слышал себя?
Андрей вздрогнул и посмотрел на него.
Не знал, что ответить.
Вопрос, который меняет всё
Николай Петрович смотрел на реку. Казалось, он никуда не торопится – как будто у него есть всё время мира.
А потом вдруг спросил:
— А если бы у тебя была только одна возможность всё изменить, ты бы воспользовался ею?
Андрей нахмурился.
— Что вы имеете в виду?
— Ты думаешь, что ещё есть время. Что можно просто взять передышку, а потом вернуться обратно. Но так не работает.
Старик сделал паузу и негромко добавил:
— Ты ведь уже чувствуешь это, правда?
Андрей снова посмотрел на воду.
И неожиданно понял, что действительно чувствует.
Там, в городе, в бесконечном круговороте дел, он не замечал, как терял себя. Как давно его жизнь перестала быть его собственной.
А здесь, в этой тишине, среди этого молчания, он вдруг осознал: что-то важное уже давно ускользает сквозь пальцы.
И это осознание его пугало.