Телефон лежал на диване как приманка. Обычный смартфон в черном чехле, потертом на уголках — такой же, как у миллионов других людей. Ольга сидела в кресле напротив, обхватив колени руками, и не могла отвести взгляд от экрана, который периодически вспыхивал уведомлениями.
"Господи, что я делаю?" — мысленно одернула она себя, вставая и направляясь на кухню. Заварила чай, насыпала в чашку две ложки сахара — привычка, от которой она никак не могла избавиться. Вернулась в гостиную.
Телефон все так же лежал на диване. Андрей забыл его, убегая на встречу с клиентом. Раньше он бы обязательно вернулся — без телефона как без рук. А сегодня даже не заметил пропажи.
Она помнила, как еще полгода назад он рассказывал ей каждую мелочь своего рабочего дня. Как спорил с бухгалтером из-за отчетов, как заказывал суши на обед с коллегами, как застрял в лифте на десять минут... Теперь же его ответы стали короткими и размытыми: "Нормально", "Как обычно", "Ничего интересного".
Ольга поставила чашку на столик, подошла к дивану. Села рядом с телефоном, чувствуя, как сердце начинает стучать быстрее. Пароль она знала — день их свадьбы. Четыре цифры, которые раньше вызывали улыбку, а теперь почему-то горчили на языке.
"Я не должна этого делать", — пальцы дрожали над экраном. Пятнадцать лет брака, пятнадцать лет доверия — неужели она готова все это перечеркнуть одним движением?
Но что-то изменилось. Она чувствовала это кожей, как чувствуют приближение грозы. Андрей стал возвращаться позже. Стал чаще задерживаться на работе. Появились какие-то срочные встречи по выходным. А главное — он перестал смотреть ей в глаза, когда рассказывал об этом.
Телефон снова мигнул. Новое сообщение. Ольга зажмурилась, словно от яркого света. В голове звучал голос мамы: "Никогда не проверяй телефон мужа — либо ничего не найдешь и будешь чувствовать себя виноватой, либо найдешь то, о чем потом пожалеешь".
Но разве неизвестность лучше? Разве можно жить дальше, когда каждый вечер превращается в пытку ожиданием, а каждый звонок его телефона заставляет вздрагивать?
Она провела пальцем по экрану, стирая время и погоду. Палец замер над иконкой мессенджера. Один клик — и она узнает правду. Или разрушит все окончательно.
Часы в гостиной пробили шесть. Андрей вернется через час. У нее еще есть время передумать, отложить телефон, сделать вид, что этого момента слабости никогда не было.
Телефон снова мигнул. И Ольга нажала на экран.
Первые сообщения были обычными, рабочими. Обсуждение встреч, отчётов, каких-то бумаг. Ольга листала переписку, и с каждым движением пальца узел в груди становился всё туже. Ничего особенного — пока она не увидела это имя. Виктория.
"Отправила документы, проверь, пожалуйста" — деловой тон, ничего лишнего.
"Спасибо, всё верно" — ответ Андрея.
"Может, обсудим за кофе?".
"Давай в 4".
Ольга помнила этот день — три недели назад. Андрей вернулся домой поздно, от него пахло кофе и какими-то незнакомыми духами. "Задержался на работе", — сказал он тогда, целуя её в щёку. А она поверила.
Пальцы дрожали, когда она листала дальше. Сообщения становились длиннее, личнее. Смайлики, шутки. А потом...
"Я скучаю по нашим вечерам".
Три слова, которые ударили под дых. Ольга почувствовала, как комната начинает кружиться. Сделала глубокий вдох, попыталась успокоиться. Может, она всё неправильно поняла? Может...
"Когда ты скажешь ей правду?".
Телефон выскользнул из рук, упал на ковёр. Ольга не шевелилась, глядя в одну точку. В горле встал ком, такой огромный, что казалось — она задохнётся. Пятнадцать лет. Пятнадцать лет совместной жизни, общих планов, мечтаний.
Она наклонилась, подняла телефон. Руки больше не дрожали — странное спокойствие охватило её. Словно со стороны она наблюдала, как открывает фотографии в их переписке.
Вот они вместе в каком-то кафе — Виктория молодая, красивая, с длинными светлыми волосами. Андрей улыбается так, как давно не улыбался дома. Вот селфи в парке — она прижимается к его плечу, а он целует её в висок. А вот...
Ольга резко выключила экран. Сердце колотилось как сумасшедшее, к горлу подкатила тошнота. Она встала, пошла в ванную, включила холодную воду. Плеснула в лицо раз, другой. В зеркале отражалась чужая женщина — бледная, с покрасневшими глазами и дрожащими губами.
"Я должна была догадаться раньше", — мысль прозвучала в голове чётко, как выстрел. Все эти "задержки на работе", "срочные встречи", "важные проекты"... Как она могла быть такой слепой?
Вернувшись в гостиную, она снова взяла телефон. Теперь, когда первый шок прошёл, она хотела знать всё. Каждую деталь их предательства.
"Мы не можем больше это скрывать" — писала Виктория.
"Я знаю. Но как я ей скажу?" — отвечал Андрей.
"Она должна узнать. Это нечестно".
"Я найду способ. Обещаю".
Часы показывали без четверти семь. Скоро он вернётся домой, и ей придётся смотреть ему в глаза, зная правду. Зная, что каждый его поцелуй, каждое "люблю" последних месяцев было ложью.
Телефон в её руках снова ожил. Новое сообщение от Виктории: "Жду тебя сегодня. Нам нужно поговорить".
Ольга медленно положила телефон на диван — точно так же, как он лежал час назад. Села в кресло и стала ждать. Где-то в глубине души она всё ещё надеялась, что есть какое-то объяснение. Что всё это — просто страшный сон, от которого можно проснуться.
Но она знала — это конец. Конец той жизни, которую она считала такой надёжной, такой правильной. В прихожей послышался звук ключа в замке.
Звук его шагов в прихожей. Знакомый звон ключей о стеклянную вазу на тумбочке. Шорох куртки. Всё как всегда, но теперь каждый звук отдавался в голове Ольги как удар молотка.
— Я дома! — его голос звучал беззаботно. — Прости, что задержался, была важная...
Он замер на пороге кухни. Ольга сидела за столом, прямая как струна, положив его телефон перед собой. В комнате горела только настольная лампа, отбрасывая тени на стены.
— Что это? — её голос прозвучал неожиданно спокойно, хотя внутри всё дрожало.
Андрей медленно подошёл к столу. Его лицо, обычно такое живое и подвижное, словно окаменело. Он взял телефон, посмотрел на экран, где всё ещё была открыта переписка с Викторией. Желваки на его скулах напряглись.
— Оля... — начал он, но она перебила.
— Не надо. — Она подняла руку, останавливая его. — Просто скажи мне правду. Хоть раз в жизни скажи правду.
Он тяжело опустился на стул напротив. Провёл рукой по лицу — жест, который она знала наизусть. Так он делал всегда, когда не знал, как выкрутиться из сложной ситуации.
— Я просто пытался помочь...
Смех вырвался из её горла — резкий, похожий на карканье.
— Помочь? — она почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — *Я скучаю по нашим вечерам* — это называется "помочь"? Фотографии в парке — это "помочь"?
— Ты не понимаешь...
— Так объясни мне! — она ударила ладонью по столу, чашка подпрыгнула, расплескав остывший чай. — Объясни, как мой муж, с которым мы прожили пятнадцать лет, превратился в лжеца и предателя!
Андрей вздрогнул, будто она его ударила. Сгорбился, опустил голову.
— Я не хотел, чтобы всё так вышло, — его голос стал тихим, почти шёпотом. — Это просто... случилось.
— Случилось? — Ольга почувствовала, как по щекам потекли слёзы. — Ты случайно начал встречаться с другой женщиной? Случайно целовал её? Случайно врал мне месяцами?
Он молчал, глядя в пол. Его молчание было красноречивее любых слов.
— Сколько? — спросила она.
— Что?
— Сколько времени это продолжается?
Он сглотнул.
— Четыре месяца.
Ольга закрыла глаза. Четыре месяца. Май, июнь, июль, август. Их последний отпуск на море. Её день рождения. День их свадьбы. Всё это время он жил двойной жизнью.
— Ты любишь её? — вопрос вырвался сам собой, хотя она не была уверена, что хочет знать ответ.
Андрей поднял голову, и впервые за весь разговор посмотрел ей в глаза. В его взгляде была смесь вины и какого-то отчаянного упрямства.
— Я... — он запнулся. — Я не знаю. Всё сложно.
— Сложно? — она горько усмехнулась. — Нет, милый. Сложно — это когда не можешь решить задачу. Сложно — это когда выбираешь, какой цвет обоев поклеить. А это... это предательство. Самое обычное, банальное предательство.
Она встала из-за стола. Ноги были как ватные, но она заставила себя держаться прямо.
— Я заслуживала хотя бы честности, — сказала она тихо. — Если уж не верности, то хотя бы честности.
— Оля, давай поговорим...
— О чём? — она повернулась к нему. — О том, как ты планировал мне всё рассказать? Или о том, как долго ещё собирался водить меня за нос?
Он молчал. Конечно, молчал. Что тут можно было сказать?
За окном начал накрапывать дождь. Капли барабанили по стеклу, создавая какой-то нервный, рваный ритм. Ольга подошла к окну, обхватила себя руками.
— Ты предал не просто меня, — сказала она, не оборачиваясь. — Ты предал нас. Всё, что у нас было. Всё, во что я верила.
Ольга сидела в машине уже час. Серое офисное здание возвышалось перед ней безликой бетонной громадой, а она всё не могла заставить себя выйти. После вчерашнего разговора она не сомкнула глаз — перебирала в памяти каждое слово, каждый взгляд Андрея, пытаясь понять: когда? В какой момент всё пошло не так?
Дождь закончился, но небо всё ещё хмурилось, затягивая город серой пеленой. На часах было начало шестого — время, когда сотрудники обычно расходятся по домам. Ольга знала это, потому что раньше часто заезжала за мужем после работы. Теперь понятно, почему последние месяцы он отказывался от этих поездок.
Она пришла сюда не из-за ревности — нет, эта стадия уже прошла. Она хотела увидеть. Увидеть своими глазами ту, которая разрушила её жизнь. Может быть, это поможет наконец принять реальность, перестать надеяться на какое-то чудесное объяснение.
Стеклянные двери офисного центра то и дело открывались, выпуская группки людей. Все спешили домой, к своим семьям, к своим жизням. Обычный вечер обычного дня. Для всех, кроме неё.
И вот она увидела их.
Андрей вышел первым — в том самом сером пальто, которое она подарила ему на прошлое Рождество. За ним — она. Виктория оказалась даже красивее, чем на фотографиях. Высокая, стройная, в элегантном бежевом плаще. Светлые волосы собраны в небрежный пучок, из которого выбиваются пряди.
Они остановились у его машины — той самой, в которой столько раз ездила Ольга. Андрей что-то говорил, наклонившись к Виктории. Его лицо было непривычно мягким, почти нежным. Он давно не смотрел так на Ольгу.
Виктория покачала головой, и Ольга заметила, как та украдкой смахнула слезу. Андрей взял её за руку — такой знакомый жест. Именно так он когда-то утешал Ольгу, когда умерла её мама.
Что-то оборвалось внутри. Не резкой болью, как вчера, а тихо, окончательно. Словно последняя ниточка, связывающая её с прежней жизнью, истончилась и исчезла.
Она смотрела, как Андрей притягивает Викторию к себе, как обнимает её, гладит по волосам. В этот момент Ольга поняла: дело не в сексе, не в мимолётном увлечении. Он действительно полюбил другую женщину. И это было страшнее любой измены.
Дождь снова начал накрапывать, оставляя мутные разводы на лобовом стекле. Ольга не включала дворники — пусть всё расплывается, становится нечётким. Как её жизнь, как её будущее.
Виктория села в машину Андрея. Он захлопнул за ней дверцу — точно таким же движением, каким столько раз закрывал дверь перед Ольгой. Обошёл капот, сел за руль. Машина тронулась с места.
Ольга проводила их взглядом, пока красные габаритные огни не растворились в сумерках. Только тогда она позволила себе заплакать. Беззвучно, глотая слёзы, уткнувшись лбом в руль.
Телефон в сумочке завибрировал. Сообщение от Андрея: "Задержусь сегодня. Важная встреча."
Она усмехнулась сквозь слёзы. Даже сейчас, после всего, он продолжал лгать. По привычке. Как дышать.
"Важная встреча," — повторила она вслух. — "Да, любимый. Я знаю."
Завела машину. Пора было ехать домой. Точнее, в место, которое она пятнадцать лет считала домом. Теперь ей предстояло принять последнее решение.
Ольга сидела на кухне в темноте. Не хотелось включать свет - так было спокойнее. Она очень устала. День показался бесконечным после того, как увидела их у офиса. Чашка с остывшим чаем стояла на столе - третья за вечер. Руки немного дрожали.
В десятом часу хлопнула входная дверь. Знакомые шаги, звук брошенных на тумбочку ключей.
- Почему такая темень? - Андрей щелкнул выключателем.
- Выключи, пожалуйста.
Помедлив, он погасил свет. Постоял в дверях, потом прошел и сел напротив. От него пахло улицей и чем-то цветочным - духи Виктории, теперь Ольга это знала.
- Я видела вас сегодня.
Тишина. Только тиканье часов на стене.
- Что ты хочешь от меня услышать? - спросил он наконец.
- Правду. Хотя бы сейчас.
Он тяжело вздохнул, провел рукой по лицу:
- Я не знаю, что сказать.
- Тогда я скажу. - Ольга сжала пальцы на чашке. - Если ты еще раз встанешь на ее сторону, я уйду. Просто уйду. Навсегда.
Андрей молчал. В темноте было видно, как он ссутулился, опустил голову. Раньше в такие моменты она бы подошла, обняла его. Сейчас между ними была пропасть.
- Я не могу ее бросить, - тихо сказал он.
- Почему?
- Она беременна.
Ольга почувствовала, как что-то оборвалось внутри. Глупо, но первой мыслью было: "А я так и не смогла родить ему ребенка".
- Сколько? - голос прозвучал хрипло.
- Двенадцать недель.
Двенадцать недель. Она считала в уме - получалось, как раз их годовщина свадьбы. Прекрасный подарок, ничего не скажешь.
- Знаешь, что обидно? - она с трудом сдерживала слезы. - Мы пятнадцать лет пытались. Я на все эти уколы ходила, витамины пила. А она... просто так...
- Оля...
- Не надо. - Она встала, ноги дрожали. - Просто не надо.
Он тоже поднялся, шагнул к ней:
- Давай поговорим.
- О чем? О том, как ты мне врал? Или о том, как теперь будешь с ней семью строить?
- Я не хотел, чтобы так вышло.
Она вдруг рассмеялась - нервно, с надрывом:
- Не хотел? А как ты хотел? Чтобы я так и не узнала? Чтобы твой ребенок рос где-то там, пока я тут... - она задохнулась, не договорив.
- Я собирался тебе рассказать.
- Когда? Когда она рожать начнет?
Он молчал. За окном шумели машины, кто-то громко разговаривал во дворе. Обычный вечер. Только их жизнь рушилась.
- Уходи к ней, - устало сказала Ольга. - Просто уходи. Ей ты нужнее.
- Прости меня.
- Знаешь, что самое больное? Даже не то, что ты предал. А то, что все эти месяцы ты приходил домой, целовал меня, говорил, что любишь... И все это время знал, что у тебя там другая жизнь. Другая женщина. Будущий ребенок.
Она обхватила себя руками, словно замерзла:
- Как ты мог так жить? Как ты мог так со мной?
Ответа не было. Да и какой тут мог быть ответ?
Утро выдалось морозным. Ольга складывала вещи в чемодан - только самое необходимое. Косметичка, документы, пара свитеров, джинсы. Подумав, достала из шкафа старый плед - подарок мамы. Остальное заберет потом.
Андрей ушел на работу рано - как обычно. Может, к Виктории поехал. Теперь это уже не имело значения.
На полке в спальне стояла их свадебная фотография - счастливые, молодые. Пятнадцать лет назад. Ольга взяла рамку, провела пальцем по стеклу, смахивая пыль. Уже положила в чемодан, но передумала. Достала фото, оставила пустую рамку на полке.
В кухне задержалась. Здесь все осталось как вчера - чашка с недопитым чаем, записка на холодильнике почерком Андрея: "Купи, пожалуйста, хлеб". Обычное утро обычного дня. Только она больше сюда не вернется.
На столе оставила ключи и короткую записку: "Прощай". Думала написать что-то еще, но все слова казались лишними. Он знает, почему она уходит. Знает, что потерял.
В прихожей нашарила в кармане пальто перчатки. Размотала шарф - тот самый, который Андрей привез ей из командировки в прошлом году. Аккуратно повесила на вешалку.
Чемодан оказался неожиданно легким. Пятнадцать лет жизни, а собрала все за час.
Вышла, прикрыла дверь. Не стала запирать - у него есть ключи. В подъезде пахло свежей выпечкой - соседка сверху пекла пироги. Каждую субботу пекла, с яблоками. Раньше частенько угощала.
На улице было солнечно и морозно. Иней искрился на ветках, под ногами похрустывал лед. Ольга глубоко вдохнула холодный воздух, и вдруг почувствовала что-то похожее на облегчение.
Села в такси, назвала адрес сестры. И только когда машина тронулась, позволила себе заплакать. Тихо, беззвучно - чтобы не заметил водитель. Последние слезы, которые она позволит себе пролить из-за Андрея.
Впереди была новая жизнь. Какой она будет - Ольга пока не знала. Но точно знала одно: назад она не вернется.