В день, когда на берегу зимнего Татарского пролива мне вспомнились прекрасные морские песни из кинофильма "Ветер Надежды", я ещё не догадывалась, сколько чудесных открытий они мне преподнесут. И сколько положительных эмоций принесёт работа над этой темой.
"Решили мы повторить с моим режиссёром и близким моим другом, Станиславом Говорухиным, с которым я работал первую картину с песнями, это фильм "Вертикаль". Эту картину мы с ним делали несколько лет тому назад, а сейчас делаем то же самое не про горы, а про море. И там будет несколько больших песен о море. Ну, таких, как я пишу, конечно. Вот. Ну, там будут и шуточные, и серьёзные вещи". (22 декабря 1976 года. Москва, ДК издательства «Красная звезда»)
Конечно, вспомнила я в первую очередь не шутку про мореплавателя-одиночку, а другие песни, серьёзные и романтические: «Этот день будет первым всегда и везде», «Вы в огне, да и в море, вовеки не сыщете брода», «Мы говорим не "што́рмы", а "шторма́"», «Заказана погода нам Удачею самой». Захотелось рассказать про одну из них на фоне свеженьких морских фото. Но, чтобы после текста дать привычную ссылочку вида "Варианты, черновики --> ЗДЕСЬ", надо ведь было эти самые черновики с вариантами разобрать сначала. Вот тут-то и выяснилось, что быстро только кошки родятся! И дело даже не в количестве этих черновиков, а в том, что ни одну из четырёх песен, специально написанных для фильма "Ветер Надежды", нельзя рассматривать отдельно от других. Ну разве что "Начальная" чуть особняком, но с ней другая история, о которой ниже. В конце концов, в процессе работы с черновиками у меня сложилось стойкое впечатление, что из одной большой баллады постепенно отпочковывались отдельные истории, иллюстрирующие сценарий. Хотя всё могло быть и наоборот!
Но не буду пытаться объять необъятное, потому начну с первой песни, задающей тон всему повествованию. В черновике она подписана как "Начальная" и таковой для фильма и явилась.
Этот день будет первым всегда и везде —
Пробил час, долгожданный серебряный час:
Мы ушли по весенней высокой воде,
Обещанием помнить и ждать заручась.
По горячим следам мореходов — живых и экранных, —
Что пробили нам курс через рифы, туманы и льды,
Мы под парусом белым идём с океаном на равных, —
Лишь в упряжке ветров, не терзая винтами воды.
Впереди — чудеса неземные,
А земле, чтобы ждать веселей,
Будем честно мы слать позывные —
Эту вечную дань кораблей.
Говорят, будто парусу реквием спет,
Черный бриг за пиратство в музей заточён,
Бросил якорь в историю стройный корвет,
Многотрубные увальни вышли в почёт.
Но весь род моряков, сколько есть, до седьмого колена
Будет помнить о тех, кто ходил на накале страстей.
И текла за кормой добела раскаленная пена,
И щадила судьба непутёвых своих сыновей.
Впереди — чудеса неземные,
А земле, чтобы ждать веселей,
Будем честно мы слать позывные —
Эту вечную дань кораблей.
Материк безымянный не встретим вдали,
Островам не присвоим названий своих —
Все открытые земли давно нарекли
Именами великих людей и святых.
Расхватали открытья — мы ложных иллюзий не строим, —
Но стекает вода с якорей, как живая вода.
Повезёт — и тогда мы в себе эти земли откроем, —
И на берег сойдём, и останемся там навсегда.
Не смыкайте же век, рулевые, —
Вдруг расщедрится серая мгла —
На «Летучем Голландце» впервые
Запалят ради нас факела!
Впереди — чудеса неземные,
А земле, чтобы ждать веселей,
Будем честно мы слать позывные —
Эту вечную дань кораблей.
Варианты авторского исполнения (а/и) с черновиками: https://vk.com/page-50031359_55668056
Остальные варианты и черновики: https://vk.com/page-50031359_55668062
Прекрасная получилась песня. Но автор её был к себе излишне строг. В декабре 1978 года, просматривая самодельное "собрание сочинений", составленное Борисом Акимовым (БА) и Олегом Терентьевым (ОТ), в ответ на реплики последних: "БА: А вот эта тоже никогда не поётся. ОТ: И ведь хорошая песня. Морской цикл - хороший", даже огорчился: "Да, это жалко, что я не пою её, ёлки-палки…" и тут же пояснил причину:
ВВ: Ну, я её использовал в другой, ты понимаешь. Вот. "Мы уходим, поддержкой Земли заручась", вот там, та-та, помнишь?
БА: Ага.
ВВ: Да. Видишь, я немножечко, одну строчку использовал, поэтому я твою песню… (10 декабря 1978 г. Московская обл., пос. Менделеево. Дом метролога ВНИИФТРИ. Интервью с Олегом Львовичем Терентьевым и Борисом Спартаковичем Акимовым)
Но ведь и песня эта, написанная для фильма "Морские ворота", в кино не попала и практически не исполнялась нигде , да и текст переработан очень основательно. Кроме начального посыла и размера стиха, ничего общего я там не нахожу. Но автору виднее. Там были рыбаки, а здесь курсанты, мальчишки, у которых все радости и трудности рыбацкой жизни ещё впереди. У них первый в жизни океанский переход на парусном судне. В конце ХХ века под парусом, представляете?! Поэтому история "немного" (фактически полностью) изменилась в романтическую сторону. Появилась и жажда открытий, и восхищение мореходами прошлого, и сожаление об окончании эпохи парусов. А если кто заглянул по ссылочкам выше, то, может быть, обратили внимание: на начальном этапе работы автор пел совершенно разные варианты. Не могу не привести начальный (мне кажется, что начальный, хотя могу и ошибаться) вариант. Ведь он совершенно другой:
Пробил час,
долгожданный серебряный час
Для морских,
ну, конечно, ещё не волков, а волчат.
Мы уходим, с рассветной землёй обручась,
И притих океан, и причалы молчат.
Впереди — чудеса неземные,
А земле, чтобы ждать веселей,
Будем честно мы слать, будем честно мы слать позывные —
Эту вечную дань, эту вечную дань кораблей.
Говорят, что давно постарел Новый Свет,
Якоря побросали в историю клипер и барк.
Говорят, будто парусу реквием спет,
Спит, закована в серый бетон, «Катти Сарк».
Глаз теперь не сомкнут рулевые,
Вдруг расщедрится серая мгла
И тогда, может быть, на «Летучем голландце» впервые
Запалят ради нас для сигнальных огней факела.
Снится нам легендарный шальной переход -
Впору мачты рубить, крен такой, будто парусник пьян.
И кричит капитан: «Только полный вперёд!»,
И попробуй убрать паруса в ураган.
Бесшабашная удаль была в них,
Шли они через рифы и льды,
Как и мы, будоража волну, с океаном на равных,
Лишь в упряжке ветров, не терзая винтами воды.
Материк безымянный не встретим вдали,
Островам не присвоим имён и названий своих.
Все открытые земли давно нарекли
Именами великих людей и святых.
Нет, так нет – мы иллюзий не строим,
Но затем, чтобы все-таки «да»,
Мы в глубинах души, мы в себе эти земли откроем
И на берег сойдём, и останемся там навсегда.
И аудиозапись с рабочей кассеты, где автор поёт именно этот вариант:
Удивительно слышать, как Высоцкий переворачивает лист и допевает именно то, что там написано. Как будто сидишь рядом и наблюдаешь, как рождается песня.
В этой песне столько вкусных метафор, эпитетов, сравнений и прочих тропов, что их хочется цитировать и цитировать. Как из основного варианта, так и из черновиков. "Долгожданный серебряный час", "Позывные - эту вечную дань кораблей", "Бросил якорь в историю барк и корвет", "Чёрный бриг за пиратство в музей заточён", "Но стекает вода с якорей, словно с гуся вода". "Добела раскалённая пена", а, каково? А какое образное описание плавания под парусами - "Мы идём с океаном на равных, — Лишь в упряжке ветров, не терзая винтами воды"! "Но весь род моряков, сколько есть, до седьмого колена Будет помнить о тех, кто ходил на накале страстей". Честно признаюсь, я влюблена в каждую строчку этого стихотворения! А ведь помимо основного и, условно говоря, начального, был ещё и вариант, который можно посчитать неким переходным между ними:
...И очнулись ленивые волны, и в поте лица
То погладят борта, то плетьми иссекут.
Торопливые склянки не дни – месяца
Терпеливо слагают из нервных секунд.
Инков Нового Света мы не поразим,
Как Колумбы в столетьях великих.
Но зато мы по лунным дорогам скользим,
Отдыхаем на солнечных бликах.
Забывается бег верховых лошадей,
Золотой лихорадочный век позади,
Миновала пора лошадей и карет,
Капитанов безумных и гонок шальных...
В упоминавшемся выше разговоре с Б. Акимовым и О. Терентьевым, Высоцкий обронил интересную фразу: "Это меня Слава [Говорухин] насиловал, он всегда, чё-то, там… Он начитается Ахматовой и говорит мне «Давай…» Я говорю, тогда ты... <нрзб.> ей надо было и заказывать". Вот на этой весёлой ноте позвольте прервать рассказ, пока он не разросся до размеров романа.
Потерпи, уйду ненадолго, допою - и снова вернусь! (с)
Запись песен для к/ф "Ветер Надежды"с Государственным симфоническим оркестром 01-02 декабря 1976 года (аудио)
Всё по теме здесь:
Спасибо, что прочитали. Если вам понравилась статья, познакомьтесь с другими материалами канала: Каталог статей "Стихии Высоцкого".
