Анна прислонилась к стене в тесном лифте, прикрыв глаза. День выдался тяжёлый — три совещания подряд, бесконечные отчёты, а ещё эта молоденькая практикантка, которую нужно было всему учить. Единственное, о чём она мечтала — это о тишине, горячей ванне и чашке любимого чая с бергамотом.
Звук открывающихся дверей вырвал её из мыслей. Уже на своём этаже она услышала громкий мужской смех, доносящийся из их квартиры. Сердце упало — опять. Медленно достала ключи, руки едва заметно дрожали от накатившей усталости и раздражения.
В прихожей громоздились четыре пары мужских ботинок, небрежно скинутых прямо посреди прохода. Анна аккуратно переставила их к стене — в который раз. Из гостиной доносились возбуждённые голоса и звон бутылок.
— Да ты что! Это был офсайд! Судья слепой просто!
— Нет, чисто сыграли, ты посмотри повтор...
Она проскользнула на кухню, стараясь остаться незамеченной. Раковина была доверху забита грязными тарелками, на столе — крошки от чипсов и засохшие разводы от пива. В воздухе висел тяжёлый запах жареной картошки и сигаретного дыма. Кто-то опять курил на кухне, хотя она столько раз просила этого не делать.
Анна машинально открыла форточку и включила вытяжку. На глаза навернулись слёзы — то ли от дыма, то ли от обиды. Это был её дом, её личное пространство, её убежище. А теперь? Теперь она чувствовала себя здесь чужой.
Из гостиной донёсся восторженный рёв — видимо, кто-то забил гол. Анна вздрогнула от неожиданности и выронила чайную ложку. Та со звоном упала на кафельный пол.
— Анют, ты дома? — донёсся голос мужа. — Присоединяйся к нам!
Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Нет, сегодня она не будет закатывать скандал. Не будет плакать. Не будет умолять их уйти. Она просто соберёт грязную посуду, помоет её, сделает себе чай и закроется в спальне. Как делала уже много раз.
Но где-то глубоко внутри что-то надломилось. Эта бесконечная карусель — работа, чужие мужчины в доме, грязная посуда, запах пива и сигарет — должна когда-то остановиться. И если Олег сам этого не понимает... что ж, придётся объяснить.
Она взяла губку и принялась оттирать следы от пивных бутылок на столе. Завтра. Завтра она обязательно поговорит с мужем. А сегодня... сегодня она просто очень устала.
Часы в гостиной пробили одиннадцать. Друзья наконец-то разошлись, оставив после себя привычный беспорядок — пустые бутылки, тарелки с недоеденной пиццей, скомканные салфетки. Олег довольно потянулся в кресле и включил телевизор — шёл ночной повтор матча.
Анна методично собирала мусор в пакет, то и дело поглядывая на мужа. Тот как будто не замечал её напряжённого взгляда. На кухне гора посуды выросла ещё больше — к тарелкам от ужина добавились стаканы и тарелки от вечерних закусок.
— Может, поможешь? — наконец не выдержала она, с грохотом опуская сковородку в раковину.
— Анют, давай завтра, а? — отозвался Олег, не отрывая взгляда от экрана. — Я такой уставший...
Она замерла, сжимая в руках кухонное полотенце. Внутри всё клокотало от возмущения.
— А я, значит, не устала? Я, между прочим, тоже целый день работала!
— Ну не начинай... — Олег поморщился. — Что ты завелась? Подумаешь, посидели немного с ребятами.
— Немного?! — Анна развернулась к нему всем телом. — Олег, они торчат здесь почти каждый день! Я прихожу домой — а тут вечно чужие люди. Я даже переодеться нормально не могу, потому что в коридоре вечно кто-то курит!
Она почувствовала, как предательски дрогнул голос. Нет, только не слёзы. Только не сейчас.
— Господи, Ань, это же мои друзья, а не чужие люди, — Олег наконец оторвался от телевизора и посмотрел на неё с раздражением. — Что ты их как будто бандитов каких-то описываешь? Нормальные мужики, все семейные...
— Вот пусть у себя дома и сидят! — Анна с силой бросила полотенце на стол. — Это наш дом, Олег. НАШ! Не пивбар, не спортбар, не клуб любителей футбола!
— Да что ты так кипятишься? — он встал с кресла, подошёл к ней. — Мы же никому не мешаем. Сидим себе тихонько...
— Тихонько?! — она горько усмехнулась. — А это что? — она обвела рукой кухню. — Это всё само собой появилось? И запах сигарет, и грязная посуда, и...
— Ну хочешь, я завтра всё уберу? — перебил её Олег. — Только давай не будем ссориться, а?
Он попытался обнять её, но Анна отстранилась.
— Дело не в уборке, — она покачала головой. — Ты правда не понимаешь? Мне важно приходить в дом, где я чувствую себя... дома. Где можно расслабиться, отдохнуть. А не пробираться через толпу твоих друзей, которые даже "здравствуйте" сказать не могут!
— Не преувеличивай, — Олег поджал губы. — Ребята всегда здороваются. И вообще, я тебя постоянно зову к нам присоединиться, а ты всё бука букой...
Анна посмотрела на мужа долгим взглядом. В горле стоял ком. Как объяснить человеку то, что он категорически не хочет понимать?
— Знаешь что, — тихо сказала она. — Делай что хочешь. Я устала объяснять очевидные вещи.
Она вышла из кухни, оставив гору немытой посуды. Пусть хоть потоп, хоть погром — ей уже всё равно. В спальне она долго лежала без сна, слушая, как из гостиной доносится приглушённый звук телевизора. А по щекам катились злые, беспомощные слёзы.
Семь утра. Будильник прозвенел на пятнадцать минут раньше обычного — сегодня нельзя опаздывать. Анна достала из шкафа синий костюм, тот самый, который купила специально для важных встреч. Ткань помялась, но ничего, сейчас погладит и...
В розетке щёлкнуло. Анна нажала на кнопку утюга ещё раз. Потом ещё. Перевернула его — и застыла: на корпусе красовалась трещина.
— Господи, да что ж такое...
В прихожей что-то упало. Анна вздрогнула, обернулась — Олег, спотыкаясь о вчерашние бутылки, брёл в ванную.
— Оль, — окликнула она. — Утюг сломался. Ты не знаешь, почему?
— А, этот... — он почесал затылок. — Вчера на него пакет с пивом упал. Я думал, обошлось.
Анна молча смотрела на мужа. В голове стучало: "Презентация. Через час. Мятый костюм."
— И ты молчал? — тихо спросила она.
— Да ладно тебе, — он махнул рукой. — Подумаешь, утюг. Не трагедия.
— Не трагедия? — она сжала кулаки. — У меня через час встреча с руководством! От неё зависит моё повышение! А я... я как пугало пойду!
— Ань, ну хватит истерить, — поморщился Олег. — Никто и не заметит...
— Конечно! — она швырнула утюг на кровать. — Тебе-то что! Ты же у нас крутой программист, можешь хоть в трусах на работу приходить! А я... я двадцать лет горбатилась, чтобы добиться чего-то! И теперь из-за твоих алкашей...
— Не смей их так называть! — рявкнул Олег. — Нормальные мужики...
— Да пошёл ты! — Анна схватила сумку, запихнула в неё документы. — Со своими мужиками! Живи с ними, пусть они тебе и готовят, и стирают! А я... я больше не могу! Не хочу! Надоело быть пустым местом в собственном доме!
Она выскочила в коридор, трясущимися руками натянула туфли.
— Ты куда? — донеслось из спальни.
— К маме! — крикнула она, хлопнув дверью.
Только в лифте Анна заметила, что по щекам текут слёзы. "Ничего, — подумала она, размазывая тушь. — Накрашусь в маршрутке. Не впервой."
Колян жил в однушке на окраине. Диван продавлен, из кухни тянет прокисшим супом. Олег ворочался без сна, пытаясь устроиться на узком диване. В голове крутились обрывки сегодняшнего дня.
Звонил раз десять — Анна трубку не брала. Только сообщение прислала: "Не звони. Мне завтра на работу."
Весь вечер промаялся. Хотел позвать ребят, но в кои-то веки не хотелось ни пива, ни футбола. Вместо этого сидел на кухне у Коляна, гонял по столу пустую кружку и думал.
Вспомнил, как познакомились с Анной. Молодые были, глупые. Она тогда только-только в банк устроилась, места себе не находила от волнения. А он над ней подшучивал: "Подумаешь, работа! Главное — дома борщ вкусный."
Теперь вот... Она правда двадцать лет пахала. Из простого операциониста до начальника отдела. А он что? "Никто и не заметит?"
Прокрутил в голове последний месяц. Каждый вечер — друзья, пиво, футбол. А она приходит уставшая, молча моет посуду. И эти её глаза... Господи, когда он перестал замечать, какие у неё глаза?
В коридоре что-то загремело — видать, Колянов кот миску уронил. Олег поднялся, побрёл на кухню. В холодильнике — пара банок пива да засохший бутерброд. Есть не хотелось.
Прислонился лбом к холодному стеклу. Вспомнил, как Анна любит по утрам кофе варить. И запах на всю квартиру — корица, ваниль... Когда он в последний раз ей кофе делал?
Телефон тускло мигнул — три часа ночи. Спать не шло. В голове крутилось: "Живи со своими мужиками!" А ведь правда — когда это началось? Когда дом превратился в проходной двор?
Вернулся на диван, уткнулся в подушку. Пахло какой-то кислятиной. Дома подушки всегда свежие, лавандой пахнут. Анька каждую неделю наволочки меняет...
— Дурак ты, Олежка, — пробормотал он в темноту. — Такую женщину довёл.
В окно барабанил дождь. Олег лежал, глядя в потолок, и думал, как завтра всё исправить. Если не поздно.
Утро. Анна сидела на маминой кухне, рассеянно помешивая остывший чай. Телефон молчал — Олег перестал звонить.
Звонок в дверь. На пороге — муж, взъерошенный, небритый. В руках коробка с утюгом и пакет из кондитерской.
— Можно войти?
Анна молча отступила. Олег прошёл на кухню, поставил коробку на стол.
— Знаешь, — он присел на табуретку, — я всю ночь не спал. Думал.
— И что надумал? — она скрестила руки на груди.
— Что я дурак, — он потёр небритый подбородок. — Слушай... давай договоримся. Друзья — раз в неделю. В субботу. И только если ты не против.
— А если будешь забывать? — Анна прищурилась.
— Тогда... — он замялся. — Тогда зови своих подруг. Хоть каждый день. Пусть обсуждают сериалы, маникюр и... как его... этот твой фэншуй.
Анна фыркнула:
— Издеваешься?
— Нет, — он встал, подошёл ближе. — Просто... я всё понял. Правда. Дом — это мы. Не я с друзьями, не ты одна. Мы.
Она смотрела в сторону, но он видел, как дрогнули уголки губ.
— И кофе тебе варить буду. Каждое утро.
— Врёшь, — она всё-таки улыбнулась. — Ты же не умеешь.
— Научусь.