— А я-то думаю, чего это у вас тут за разговорчики. Слышь, Полина, не обижай девочку, она же не при деньгах, у неё ещё своя мастерская толком не раскрутилась.
— А у меня двое детей и работы впритык, — парировала Полина. — Мы ведь уже всё говорили: деньги на стол и праздник. Нет денег — праздник отметим скромнее или без нас.
— Без вас? Ты хочешь сорвать нашу традицию! — лицо свекрови исказилось от злости. — Да чтоб твой финансовый диплом провалился! Я всё равно сделаю как надо и без твоих подачек!
— Подачек? — невестка усмехнулась. — Благодаря моей "подачке" на кухне сделан ремонт, "подачка" — холодильник, а в зале благодаря "подачке" стоит новенький диван, а в вашей комнате — кондиционер. Всё-то подачки!
Часть 1. Первый тревожный звонок
— Да сколько можно, ёлки-палки! — ладонь Валентины Степановны стукнула по полированной столешнице так сильно, что чашка с кофе подпрыгнула. — Ты на работе гребёшь деньги как банкир, а на семью жмёшься, будто последний жлоб.
В это время Полина держала тарелку с бутербродом, в висках заколола. Рядом, вертя тряпку, стоял её муж Егор, плечи его, как обычно, были опущены вниз, а взгляд устремлён в угол кухни, будто так он пытался слиться со шкафом.
— Валентина Степановна, — тихо произнесла невестка, она старалась не повышать голос, — мы с Егором и детьми тоже семья. Я работаю в компании по ремонту копировальной техники, и всё, что зарабатываю, идёт на нас. С чего мне ещё раз оплачивать ваши посиделки на майские праздники?
— Потому что мы все должны собраться, как положено, — мать Егора прищурилась и посмотрела на Полину, — всё организовать. В майские выходные вся родня приезжает, а ты хочешь нам всё испортить. Думаешь, мы просто так будем сидеть в комнате?
Полина перевела взгляд со свекрови на мужа, надеясь увидеть на его лице поддержку. Но тот только криво улыбнулся. Она не стала ждать, поставила тарелку на стол и отвернулась.
— Обязанность? — переспросила она. — Я уже который год тащу на себе все траты по вашей дочери Алине и прочую родню радую. Теперь вы затеяли капитальный ремонт в ванной, ощущение, что там взорвали бомбу, одни стены остались. Мне приходится детей мыть в простом корыте. И опять же это за мой счёт. Почему бы майские расходы не поделить, или пусть Алина сама хотя бы раз поучаствует в подготовке?
Егор кашлянул, но промолчал. Валентина Степановна нахмурилась и приосанилась.
— Господи, не упоминайте Алину всуе, она же у меня человек творческий, ей копейки считать — это всё равно что цветы топтать. А ты, раз такая деловая, могла б и подстраховать семью. Не всё же в карман свой складывать.
— И как долго я должна страховать, и почему вы считаете мои деньги? Мне не жалко, — Полина устала уже от подобных разговоров, — но несправедливо, что только я одна вкладываюсь. Мы тратим деньги на продукты, подарки, поездки на дачу, и всё это тоже оплачиваю я. И, кстати, ваше лечение тоже из моего кармана. Где же общий подход, почему вы никогда не предложите скинуться?
Свекровь тяжело вздохнула.
— Ну понятно, не хочешь ты как человек, значит, будешь как чужая. А зачем, спрашивается, Егор тебе нужен, если ты такая прижимистая?
У Полины дрогнули губы, она сделала шаг к двери.
— Я не банк и не ваш личный спонсор. Хотите устроить майские застолья — устраивайте сами за свой счёт.
Женщина вышла из кухни. Секунду-другую воцарилась напряжённая тишина, лишь потом послышался тихий стук ложки о чашку — Егор нервно помешивал остывший чай. Валентина Степановна, упершись руками в столешницу, прошипела:
— Егор, на жену влияешь, чтоб она так вела себя — это ж верх хамства!
В ответ её сын лишь сжал губы и ещё ниже опустил голову.
Часть 2. Предчувствие
Полина сидела в комнате на диване, обняв руками подушку, и вспоминала свой первый день, когда её представили этой угрюмой женщине.
— Полинка, да ты красавица, — хлопотала тогда Валентина Степановна, снимая с неё куртку у порога. — Егор, гляди, как тебе с невестой повезло! А работа-то у тебя какая?
— У меня небольшая компания, которая занимается копировальной техникой, — ответила тогда Полина.
— О, как хорошо, значит, в деньгах разбираешься! А то Егор мой педагог, у него зарплата так себе. Но парень порядочный, душа спокойная, вот и славненько.
Всё это звучало тепло и обнадёживающе. Однако уже через год после свадьбы свекровь перестала восхищаться и начала намекать: "Давай-ка, Полин, помоги с ремонтом тут, купи вот это да то..." И при каждом удобном случае затягивала песню: "Мы ведь одна семья, вместе должны всё делать".
Впервые серьёзный конфликт вспыхнул на прошлые майские праздники. Полина организовала на даче шашлыки, закупила еду, подарки для племянников — всё это ей обошлось в колоссальную сумму. Егор почти не вмешивался, это его закон, лишь ходил несколько раз в магазин со списком. После праздников Валентина Степановна поблагодарила невестку, но всё же пробурчала: "Могла бы и получше накрыть стол, да и племянникам побольше бы сладостей".
С тех пор Полина всегда чувствовала напряжение, когда приближалась к дому свекрови, а сейчас это напряжение стало перерастать в открытый конфликт.
Часть 3. Новый грозовой фронт
На следующий день все в доме ходили по струнке. Дети Полины с утра уехали в музыкальный лагерь, поэтому обстановка была тягучей, тихой. Егор вздумал помыть окно, сидя, не оборачиваясь, когда на кухню вошла Полина. Там уже сидела Валентина Степановна и что-то рассматривала в своей чашке с кофе.
— Утро доброе, — произнесла Полина, обращаясь одновременно ко всем.
— Ну-ну, доброе, — свекровь скривилась, словно у неё заболел зуб. — А у меня вот вопрос: что мы скажем родне, когда они приедут? Что будем жевать на наши майские праздники? Я уже всем растрепала, что у нас шикарное застолье.
— Скажите им правду, что сейчас всё делается сообща или никак, — Полина спокойно посмотрела на свекровь. — Вы же сказали, что это семейная традиция. Так пусть вся семья и участвует, включая и финансы.
Валентина Степановна громко фыркнула:
— Ты что, мне условия ставишь?
— Это не условия, а здравый смысл, — пояснила невестка. — Сколько лет я одна всё оплачивала и тащила на себе, сил уже нет. Я не прошу невозможного, просто равную ответственность.
Егор наконец домыл окно, поставил на подоконник ведро и нерешительно посмотрел на жену:
— Полин, может ты без жёстких заявлений? А то всегда было так...
— Вот именно, — прошептала его мать, — всегда так и будет, пока кое-кто не решил стать умной особой. А тебе, Егор, не стыдно, что твоя жена ведёт себя как дрянь перед твоей матерью?
Егор побледнел и уже открыл рот что-то сказать, но Полина перебила его:
— Прошу вас, перестаньте, — её голос звучал твёрдо, но спокойно. — Не пытайтесь оскорбить меня или Егора. Если вам хочется, Валентина Степановна, чтобы был общий праздник, то давайте соберёмся все вместе и распределим траты. Ну а если нет, то, увы, этих майских праздников в таком составе не будет.
— Докатись ты со своим предложением! — крикнула свекровь. — Сама оформляй всё как знаешь, а потом не вздумай жаловаться!
На этих словах она встала и прошла мимо Полины, едва не задев её плечом. В дверях обернулась и бросила с холодным презрением:
— Смотри, чтобы в итоге никто из родни тебя не проклял за скупость.
Часть 4. Безмолвная защита
Несколько дней Полина надеялась, что её муж найдёт в себе смелость поговорить с матерью, но Егор словно уходил в тень, не желая встревать. Вечером Полина попыталась вызвать его на откровенный разговор:
— Я устала быть и организатором, и казначеем, и в то же время терпеть оскорбления. Неужели ты не видишь, как твоя мать меня унижает? Почему ты молчишь и не заступишься?
— Полин, маму не переделаешь, — постарался оправдаться Егор. — Ей всё время мало, она так живёт уже 15 лет. Прежде цеплялась к отцу, теперь к нам, это у неё характер такой.
— Характер, — холодно произнесла Полина. — Да она ведёт себя как тиран, словно вечно недовольна тем, что я дышу и двигаюсь в этой квартире. Неужели тебе не стыдно на это смотреть?
— Мне неприятно, но... — Егор опустил глаза. — Я не хочу больше ссор. Ты же знаешь, начнём ругаться, мать сорвётся и проклянёт всех, и станет ещё хуже.
Полина поднялась с кресла и подошла к окну:
— Хуже уже некуда, Егор. Я не прошу ругаться, я прошу хотя бы словом встать на мою защиту. А так получается, твоя мать может меня унижать, обливать грязью, а я должна терпеть.
— Прости, — только и вымолвил её муж.
Полина любила своего Егора именно за его мягкость, но в этот момент у неё что-то внутри оборвалось. Ей стало невыносимо тянуть весь этот конфликт в одиночку.
Часть 5. Прорыв сквозь несговорчивость
Настал день, когда родственники начали съезжаться на майские выходные. Алина, свояченица, заявилась с ворохом пакетов и громкими криками:
— Ой, сколько планов! Надо шашлыки, надо на дачу!
Полина скептически подумала, что всё это закончится просьбой оплатить банкет.
— Полина, — на кухне к ней подошла Алина и наигранно улыбнулась. — Я вот тут принесла салфетки, пару пакетов специй... Сама понимаешь, я творческая натура, не готова заморачиваться. Но праздник же семейный. Ты всех любишь, верно?
— Люблю, — ответила Полина, стараясь говорить спокойно. — Но я не буду спонсировать торжество. Если это общее решение, то каждый вносит свою долю. Надеюсь, это тебя не обидит.
Алина выпятила губы, но промолчала. Тут на кухню вошла Валентина Степановна:
— А я-то думаю, чего это у вас тут за разговорчики. Слышь, Полина, не обижай девочку, она же не при деньгах, у неё ещё своя мастерская толком не раскрутилась.
— А у меня двое детей и работы впритык, — парировала Полина. — Мы ведь уже всё оговорили: деньги на стол и праздник. Нет денег — праздник отметим скромнее или без нас.
— Без вас? Ты хочешь сорвать нашу традицию! — лицо свекрови исказилось от злости. — Да чтоб твой финансовый диплом провалился! Я всё равно сделаю как надо и без твоих подачек!
— Подачек? — невестка усмехнулась. — Благодаря моей "подачке" на кухне сделан ремонт, "подачка" — холодильник, а в зале благодаря "подачке" стоит новенький диван, а в вашей комнате — кондиционер. Всё это подачки!
Алина, словно не понимая, о чём идёт речь, с удивлением посмотрела на свою мать.
— Пожалуйста, делайте, — Полина устало пожала плечами. — Только не надо меня заставлять оплачивать ваше веселье. Хватит уже.
Валентина Степановна что-то зло проворчала и выскочила из кухни, хлопнув дверью так сильно, что стёкла в окнах задрожали.
Часть 6. Лицом к лицу с правдой
Когда часы пробили 7 вечера, в доме собрались дядя Коля, двоюродные братья, тётя Галя с мужем и ещё пара родственников. Все ходили из комнаты в комнату, ожидая начала застолья, и как-то растерянно поглядывали на Полину, ведь обычно именно она щедро накрывала стол, а сейчас этим вроде как и не пахло.
— Ну что, где угощение-то? — не выдержала тётя Галя. — Мы уже думали, что тут давно пир горой.
— Сейчас будет, — с холодной усмешкой вмешалась Валентина Степановна, — если хозяйка денег не пожалеет.
От слов свекрови у Полины в душе всё клокотало. Она достала заранее приготовленные несколько блюд из расчёта своего бюджета: нарезку, пару салатов и немного мяса.
— Ну и где наши шашлыки? — спросил дядя Коля, откупоривая пиво. — Что, на дачу никто не поедет?
Валентина Степановна процедила сквозь зубы:
— Ещё бы, шашлыков, видите ли, не будет. У нас теперь всё по уставу умной невестки: заплати сам или гуляй.
В ответ раздались смешки гостей, кто-то переглянулся, а кто-то бросил:
— Ну ладно, чего уж там, как-нибудь и без шашлыков обойдёмся.
Полина смотрела на всех этих людей и понимала: её отношения с ними уже не будут прежними. Они привыкли, что она — бессловесный источник обеспечения стола, но теперь она установила границы.
— Да что мы сидим как на поминках, — Алина попыталась разрядить обстановку. — Давайте музыку включим, весело время проведём.
Золовка кинулась к музыкальному центру, заиграла лёгкая инструментальная мелодия. Но веселья не было. Все понимали, что в воздухе парит напряжение.
Часть 7. Разорванная нить
Наутро следующего дня Полина встала рано. На душе было противно, в голову пришла мысль: "А зачем я вообще здесь нужна?" Егор как обычно ходил словно призрак, он и не пытался восстановить мир в доме.
В какой-то миг Полина услышала, как в гостиной свекровь громко жалуется родственникам:
— Да эта невестка совсем с ума сошла, вечно всё подсчитывает, заваливает нас своими расчётами. Ишь, стала лучше всех! Егор-то у меня бедняга, он не виноват, просто связался не с той.
Каждое слово с болью отдавалось у Полины в душе. Она поняла: шанс нормального диалога с этим человеком был сведён к нулю. Если у неё и был союзник среди родни мужа, то он молчал, не желая ввязываться, а Егор бледен и угрюм, словно боксёр после нокаута.
Полина вошла в гостиную и громко обратилась к свекрови:
— Валентина Степановна, вы что-то хотели мне сказать?
Свекровь, не ожидая появления невестки, вздрогнула от испуга:
— Ты испортила нам праздник, — отчеканила Валентина Степановна.
— Праздник? — тихо произнесла Полина. — А что вы сделали для этого праздника, кроме как указывать мне, сколько я должна потратить денег? Что я, спрашиваю?
— Егор, ты слышишь, как она со мной разговаривает, твоя девка?
— Заткнись! — Полина специально перешла с "вы" на "ты".
— Что? Как ты смеешь? Да ты...
— Тебе не понравилось, что я сказала?
Полина повернула голову и посмотрела на покрасневшее лицо своего мужа:
— Молчи, никчёмная тряпка!
Егор открыл рот, но не смог произнести ни слова.
— Ты только и делал, что молчал, когда меня унижали! А вам, — тут Полина сменила тактику и снова перешла на "вы", — не понравилось, как я обратилась? А ведь вы вечно только так ко мне и обращались. И надо же, обиделись, оскорбились, носик сморщили, когда я сделала то же самое!
— Ты... ты... уезжай! — заикаясь, произнесла Валентина Степановна.
— Да без проблем, — хмыкнув, ответила Полина. — Но от меня не ждите ни копейки, ни на ваши болячки, ни на ремонт.
Свекровь посмотрела в сторону ванной и поняла, что погорячилась. Ведь там ремонта ещё видимо-невидимо, а если невестка не даст ни копейки, то кто же это будет оплачивать?
— Я уеду, — продолжила Полина, — только Егор остаётся с вами или со мной?
Она взглянула на мужа, и тот по привычке опустил взгляд.
— Мне тут проблемы без надобности, — пробубнил он. — Наверное, поживём раздельно, пока не утихнем.
— Славно поджал хвост, — хмыкнула Полина.
Она испытала разочарование. Громкие слова были бесполезны.
Ей потребовалось несколько часов, чтобы собрать свои и детские вещи, а после всё это вытащить на лестничную площадку. Всё это время свекровь бурчала:
— Пусть катится, гордячка...
Часть 8. Отчаянное решение
Несколько дней Полина жила у подруги. Она не знала, что конкретно делать: либо снимать жильё, либо вернуться к своей матери, но второй вариант был не самым лучшим, ведь всё же у неё было двое детей. Егор пару раз писал короткие сообщения: "Но ты когда вернёшься? Мамина злость уже прошла".
Но она прекрасно понимала — его мать не изменится. Если она вернётся, то начнётся всё с самого начала.
В конце концов, Полина предложила Егору встретиться в суде для оформления развода. Он даже не пытался её уговаривать, видимо, у него не было сил противостоять постоянным склокам и уж подавно поддерживать жену.
Официально они расстались в прохладное майское утро, не обменявшись даже рукопожатием. Выйдя на улицу с документами на руках, Полина испытала странное облегчение, словно сбросила тяжёлые цепи.
Часть 9. Последний вечерний разговор
Однако Валентина Степановна не могла оставить всё в прежнем состоянии, она позвонила бывшей невестке в тот же день:
— Значит, взяла и сбежала? Думаешь, теперь жить будешь припеваючи? Чтоб тебя твои деньги сгубили, вот что я скажу! Сама себе ты яму копаешь, поссорилась с роднёй. Гляди, чтобы не наступило время проситься к нам обратно!
Пока бывшая свекровь говорила, Полина терпеливо молчала. Наконец она тихо ответила:
— Валентина Степановна, я желаю вам здоровья и мира. Больше мне нечего сказать.
Повесив трубку, она подумала, насколько же искалечена душа Валентины Степановны, если даже после развода та продолжала бесноваться. Но Полина осознавала: обсуждать тут уже просто нечего.
Часть 10. Выход к свободе
Минуло 2 месяца. Полина сняла прекрасную двухкомнатную квартиру с высокими потолками и большими окнами. Здесь было всё: от табуретки до стиральной машины. Конечно, аренда обошлась в копеечку, но, учитывая, что сейчас она не финансировала семью Егора, то у неё с лихвой ещё оставалось. Дети, хоть и скучали по отцу, но понимали, что в новом доме им спокойнее. Егор иногда навещал их, приносил подарки. Но вернуть брак уже было невозможно. Полина впервые за долгое время понимала, что принадлежит сама себе, может распоряжаться финансами без вечных упрёков со стороны свекрови.
Заключение
Полина прошла через обвинения, обиды и манипуляции как со стороны свекрови, так и мужа. Майские праздники в конце концов обернулись не весельем, а решающей битвой за её брак. А этот болезненный шаг помог ей понять, что истинное счастье рождается лишь там, где присутствуют поддержка и готовность слушать друг друга.
«Все счастливые семьи похожи друг на друга; каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».
— Лев Толстой.
Елены Стриж ©
Нравится рассказ? Тогда поддержите его. Автору будет приятно видеть ваши репосты, рекомендации друзьям, комментарии и лайки... )) Ну и конечно, не забудьте подписаться на канал!