"... Самому Леониду делать уже было нечего. Он и предложил однокласснице:
- Ступай в душ, а я домою пол. Если будет здесь вдвоём возиться, нам здесь ночевать придётся.
- Ещё и завтра нужно прийти пораньше. Так Василий Иванович велел. Но ничего, все вместе справимся. Гостей примем, а потом можно будет расслабиться. Ты прав, Лёня, пойду в душ, обдамся, - согласилась она ..."
Читайте: Чудеса случается
"Придётся с Таней объясняться, - говорил себе Лёня, - наверняка, ей донесут, что я с Инной вместе пришёл. Но Таня всё поймёт. Я ведь не по доброй воле остался, а ради общего дела".
Время пролетело быстро. Вот уже все рабочие засобирались домой, остались только он и Инна. Лёня искоса глянул на Кузнецову. Она ловко орудовала щёткой, отмывая известь с бетонного пола. Самому Леониду делать уже было нечего. Он и предложил однокласснице:
- Ступай в душ, а я домою пол. Если будет здесь вдвоём возиться, нам здесь ночевать придётся.
- Ещё и завтра нужно прийти пораньше. Так Василий Иванович велел. Но ничего, все вместе справимся. Гостей примем, а потом можно будет расслабиться. Ты прав, Лёня, пойду в душ, обдамся, - согласилась она и быстро зашагала к выходу. Душ находился в небольшом помещении, предназначенном для рабочих. Сам Лёня усиленно водил щёткой туда-сюда. Он вспотел, но для себя решил, что в душ не пойдёт, считая это лишней тратой времени. Когда придёт домой, нагреет воды, нальёт в таз и вымоется, как всегда и делал.
Инна долго не возвращалась. Лёня уже было испугался, подумал, что, может, с подачей воды что-то не то. Вдруг снова поломка или неисправность. Тогда придётся объясняться с Василием Иванович. Раз председатель оставил Лёню за главного, значит, ему и ответ держать. Не успел так подумать Леонид, как услышал голос Инны:
- Хорошо-то как! Вода не только пот смыла, но и всю усталость. Ещё и сил прибавила. Кажется, вот так стояла бы под прохладной струёй, не считая время.
- Хм, размечталась. Ты же знаешь, что с водой у нас напряжёнка. Председатель говорил, что завтра, когда гости уедут, душ снова закроют.
- Как же жалко, что всё напоказ делается, а не для блага рабочих. Получается, что вода экономится, а люди должны из-за этого страдать.
Лёня посчитал, что это камень в огород председателя, и начал защищать Василия Ивановича:
- Ты взрослая и понимать должна, что водокачка старая, насос давно пора менять. Деньги на всё это нужны, а где их взять? Председатель ведь один не разорвётся. У него несколько деревень в подчинении и везде нужно успеть. Скоро ещё и ферму начнут строить. Только успевай! Наш Василий Иванович и так для людей многое делает. Премии регулярно платит за хорошую работу. В других колхозах и этого нет, - на одном дыхании произнёс Лёня. - Ладно, заболтались мы. Сейчас до конца пол пройду и пойдём, а завтра я приду пораньше.
- В душ ты разве не пойдёшь? - удивилась Инна. - Не хочешь домой хоть раз чистым прийти? Кто его знает, когда такая возможность ещё раз появится. Гости-то к нам не так часто приезжают.
- Не хочу время тратить и воду... - ответил Лёня, не переставая водить щёткой.
- Странный ты, воду колхозную жалеешь, лучше маму свою пожалей. Ты потный, капли вон на лбу выступили. Сейчас рабочую одежду снимешь, свою наденешь, и она потом пропахнет. Александре Ильиничне только работы прибавится. Хотя что это я, - усмехнулась она, - уговаривать взрослого человека мыться надумала.
Лёне даже стыдно стало, и он почти шёпотом сказал:
- Сейчас ополоснусь, заодно посмотрю, всё ли там в порядке. Раз председатель мне ключ доверил, значит, с меня и спрос.
Инна довольно улыбнулась и провожала Лёню любящим взглядом, когда он быстро шёл к выходу. Леонид подумал, что с Кузнецовой ему наедине лучше не оставаться. Она так смотрит на него, как будто готова испепелить его взглядом.
Лёня быстро обдался. Стоять и "намываться" он не собирался. Он помнил, как ещё до армии дед Семён, который топил баню, постоянно просил: думать не только о себе, но и о людях. Не успел Лёня вытереться тонким вафельным полотенцем, предназначенным для рук (другого у него не было), как за дверью услышал тихий голос Инны:
- Лёня, ты уже всё? Скоро выйдешь?
- Да, сейчас иду. Чего тебе? - спросил он и распахнул дверь, давая понять, что он уже одет и Кузнецова может зайти. - Сейчас одежду рабочую сложу и пойдём.
- Боязно мне одной. Когда люди рядом, то страха нет, а когда одна осталась со свинками, так жутко, не по себе как-то... - тихо сказала она и посмотрела на него своими большими глазами, полными любви и желания. Потом просто положила ему руки на шею и поцеловала...
...Как всё закрутилось, Лёня и сам не понял. Только не смог он сопротивляться или смог бы, но не захотел. То ли это вода подействовала на него так расслабляюще, то ли Инна была такой манкой и доступной, он не мог сказать. Только опомнился, когда всё уже произошло...
На Инну смотреть не хотел, ему было хорошо и одновременно стыдно и перед ней, и перед собой. Было и удивление. То, что он у Инны не первый, понял сразу, потому что кое-какой опыт у него в "этих" делах был. Случилось всё в армии, когда он ходил в увольнительную. Один армейский товарищ "похаживал" к женщине, которая лет на десять была старше. У неё была подруга, с которой Лёня и познакомился. Встреч было всего несколько, но и этого хватило, чтобы получить "опыт". Сейчас Инна казалась ему и распущенной, и жалкой.
- Ты прости меня, что всё вот так вышло, - начал оправдываться он, но тут же начал винить во всём Инну: - Хотя ты и сама хороша. Нечего было сюда приходить...Знала, что я моюсь, а пришла, как будто специально...
- Раз ты не смог себя сдержать, значит, нравлюсь я тебе, так ведь? Если была не мила, то разве ты стал бы целовать меня и... Признайся, что любишь, как и я.
Лёня начинал злиться. Хоть ещё несколько минут назад ему казалось, что желаннее Инны в мире женщины нет (Таня была не в счёт), сейчас её слова вывели его из себя. Он раздражённо спросил:
- Скажи честно, сколько у тебя мужчин было до меня? И ты их всех любила, наверное. Небось говорила им то же самое, что и мне, так ведь?
- Лёня, ты что такое несёшь? - спросила Инна, едва не плача. - Я тебя с самого детства люблю. Кроме тебя мне никто и не нужен был. И не было у меня никого, кого бы я так сильно, как тебя, любила.
- Не надо врать. Я ведь понимаю, что у тебя не первый...
- Был женатик один. Поверила его словам, когда решила, что тебя ждать нечего. Всё равно ты со мной не будешь. Повелась на его слова, когда мы вместе работали. Их к нам из города прислали. Так всегда летом бывает, когда работы много. Мы сами не успеваем.... Да и было у меня с ним всего один раз, а потом он уехал и всё...- всхлипнула Инна. - А тебя я всем сердцем люблю, всей душой. И всегда буду любить. Ради тебя на всё готова, а ты...
- Не реви, - попросил Лёня, не зная, что делать дальше. Вся злость на Инну прошла. Он чувствовал: всё, что она говорит, не пустые слова. Только он смотрел на неё с жалостью. Интерес, который был до этого, прошёл, испарился. Тогда, после жарких поцелуев в бане, он думал об Инне и ругал себя за это. А сейчас...Теперь Инна казалась ему прочитанной книгой, которую хочется поставить на полку и идти дальше...Сейчас в его глазах до небывалых высот выросла Таня. Лёня думал, что она бы себе такое никогда не позволила бы в отличие от Кузнецовой.
- Лёня, ты ведь не бросишь меня, - прошептала Инна.
- Ещё скажи, что я теперь должен на тебе жениться, - сквозь зубы процедил Лёня. - Нам домой пора. Надеюсь, что ты никому ничего не скажешь?
Инна покачала головой, давая понять, что никто не узнает о том, что между ними только что произошло.
Домой они возвращались молча. Каждый думал о своём. Лёня ругал себя, корил, что не смог сдержаться. Кузнецову ненавидел всей душой, боялся, что она может пустить слухи по деревне. Инна шла рядом и боялась слово сказать. Она до последнего надеялась, что своими горячими объятиями привяжет к себе Лёню, но, по всей видимости, не получилось. Хотелось плакать Инне горькими слезами...
В тот вечер Лёня к Тане не пошёл, испугался, что может как-то выдать себя. Лежал вечером в тёплой постели и шептал имя Тани, повторяя себе, что таких, как она, больше нет.