"...Незадолго до ухода в армию Лёня робко спросил у Тани:
- Ты будешь ждать меня? Скажи мне только честно. Не обманывай, чтобы не мучить ни меня, ни себя.
- Конечно, Лёня, разве бы я "ходила" с тобой, если бы не собиралась ждать из армии? ..."
Таня быстро шагала по дороге, стараясь не смотреть по сторонам. Раньше, когда она возвращалась с учёбы в деревню пешком, то не спешила, любовалась красотой родных мест. Любила постоять у небольшого озера, больше похожего на пруд, но сегодня было всё по-другому.
Татьяна задержалась в городе и возвращалась вечером, когда жаркий для апреля месяца день незаметно сменился вечером. Девятнадцатилетняя девушка наблюдала за облаками. Они то и дело меняли свою форму, принимая причудливый вид. Таня то видела смешного кучерявого барашка, то медвежонка с маленькими круглыми ушками, то лошадей, мчащихся в неизведанную даль. Потом, когда небо начали затягивать тёмно-синие тучи, Татьяна не смотрела на облака. Она так спешила, что думала только об одном: как бы успеть домой до того, как начнётся дождь. Она уже пожалела, что решила идти три километра пешком и не стала дожидаться прихода последней электрички.
"Наверное, мама волнуется. Уже вернулась с работы и копается в огороде одна", - подумала Таня и пошла ещё быстрее. Из-за матери она и не осталась на вокзале, решила пойти пешком. Что поделать, если вышло так, что сейчас самая пора вскапывать грядки, а отец угодил в больницу.
Аркадий Иванович был человеком крепким. Вырос в деревне и на здоровье никогда не жаловался. Поэтому когда началось недомогание, не обратил на это никакого внимания.
- Что с тобой, Аркаша? - Ласково спросила Елизавета Дмитриевна, мать Тани. -Ходишь сам не свой.
- Что-то внутри ноет и ноет, покоя не даёт, - ответил Аркадий и показал на область желудка.
- К доктору надо бы тебе обратиться. Всё-таки это не шутки. Вдруг аппендицит? Знаешь, что может быть, если вдруг лопнет?
- Не "каркай", Лизавета, не зови беду. Просто устал я. Сама знаешь, что посевная в колхозе - это самая горячая пора. Надо успеть до дождя. Погода ведь в апреле непредсказуемая: то жарит так, как летом не бывает, а то заливает так, что на улицу носа не покажешь.
- Если в город не хочешь ехать, то хоть к фельдшеру нашему сходил бы. Григорий Савельевич у нас толковый. Сразу определит, серьёзно всё с тобой или нет.
- Ну, это другое дело. Как-нибудь загляну к нему, когда дальние поля засеем. Пока же некогда мне к нему идти. Рано утром в поле, а вечером хоть бы до кровати добраться. Трактор - это тебе, Лизавета, не твоя бухгалтерия. Это ты у меня всегда в чистеньком костюме на работу ходишь, и ручки твои не в мозолях, как у меня, - усмехнулся Аркадий, а потом, когда увидел, что жена отвела глаза, давая понять, что такие слова её обижают, ведь работает она не меньше мужа, подошёл к ней и обнял за талию, тихо сказал, уткнувшись носом в её круглое плечо: - Ты не обижайся на меня, пня старого, несу сам не знаю что. Ты ведь знаешь, что я всегда гордился тем, что жена у меня образованная. Приехала в деревню и выбрала не агронома или ветеринара, а меня, простого тракториста.
- Влюбилась в тебя и голову потеряла, - ответила Лизавета. - И сейчас люблю, никогда не жалела, что замуж за тебя вышла. Лучшего мужа, чем ты, Аркаша, не сыскать.
Таня наблюдала за родителями и улыбалась. Ей было приятно видеть, что её мама и отец хоть прожили вместе почти тридцать лет, по-прежнему любят друг друга. В любви они не признавались, но по тому, как они вели себя было без лишних слов понятно: любовь жива и сегодня.
Отец к фельдшеру так и обратился, и, как оказалось, зря. Стало ему плохо прямо дома. К счастью, в деревне все жили по соседству. Шофёр Веня, когда к нему прибежала Елизавета, быстро завёл свой УАЗик, на котором возил председателя, и доставил Аркадия Ивановича в городскую больницу. Там и выяснилось, что у того аппендицит. Теперь отец лежал в больнице, а Таня помогала матери. Решила, что будет ходить на учёбу пешком, ведь уже бушует весна. Можно не бояться студёного ветра и метели, которые пугают зимой. Всего каких-то три с половиной километра - и ты в городе. Правда, место было одно жуткое, когда дорога сворачивала в лес, но это всего метров триста, а там снова дорога, но уже просёлочная.
Елизавета Дмитриевна, конечно, была против того, чтобы дочка бегала каждый день туда-сюда, просила остаться в общежитии, но Таня не соглашалась. Родителей своих она очень любила и не хотела, чтобы мать одна, без помощи отца, работала в огороде. Вдвоём они возились на грядках, пока на улице было видно, а затем шли домой. Утром мама крестила дочь на дорожку и та бежала на учёбу. Правда, в этот день Елизавета Дмитриевна не успела обнять Таню и не перекрестила, потому что проспала. Поспешила в сарай, где ждала коза Зоренька. Когда Таня выходила из дома, то крикнула матери, что взяла чистое бельё для отца, к которому собиралась забежать в больницу. Мама пожелала счастливого пути из сарая, извинилась, что выйти не сможет, потому как доит Зореньку. Таня попрощалась и побежала по знакомому пути...
Старший брат Тани Андрей служил в далёком Хабаровске, где и захотел остаться после армии. Во время одной из увольнительных отправился в город и познакомился с молоденькой девушкой Верой, в которую влюбился с первого взгляда. Они начали переписываться, а потом, когда срок службы подходил к концу, Андрей сделал Вере предложение. Она согласилась, но с условием: в далёкую белорусскую деревню она не поедет, а останется дома. Вместе с ней должен был остаться и Андрей. Он согласился, чем очень разозлил отца, который был уверен, что сын будет так же, как и он сам, работать на благо родной земли в колхозе.
Поэтому Таню родители от себя далеко не отпускали, боялись, что если и она уедет в областной город на учёбу (что она поначалу хотела сделать, где после окончания сельской десятилетки собиралась выучиться на учителя начальных классов), то они останутся совсем одни. Татьяна поддалась на уговоры и подала документы не в педагогический институт, а в педагогическое училище, что находилось в районном городе. Решила, что высшее образование можно получить и заочно. Этому был рад и Лёнька Воробьёв, которого она ждала из армии и с которым "ходила". Так о них говорили в деревне. Дружба их завязалась ещё в школе, когда Лёнька уже вот-вот должен был получить школьный аттестат. Тогда он и решился подойти к Тане на школьном вечере. Сначала, как было принято, прошёл литературный вечер, где Таня вместе с другими учениками читала любимые стихи, а затем начались танцы.
- Можно тебя пригласить, Татьяна? - спросил несмело Лёня дрожащим голосом, боясь, что она ему откажет. Тогда его одноклассник Свербеев Витька поднимет на смех, скажет, что к такой недотроге, как Танька Скворцова, можно и не подходить, ведь всё равно откажет.
Сам Витька наблюдал за одноклассником и Татьяной издалека. Когда же они начали медленно передвигаться по залу, стесняясь совершали несмелые танцевальные движения, Свербеев Витька отошёл в сторону, пожалев, что первым не подошёл к Тане. Она ему нравилась, но в отличие от Лёни, Витя не скрывал своих чувств. Он несколько раз подкарауливал Таню, хотел поднести портфель, но она всякий раз отказывалась.
- Это всё из-за моих родителей? - спросил Витька. - Скажи только честно? Ты тоже думаешь, что я тоже начну пить?
- Нет, я об этом даже и не думаю, - ответила тогда ему Таня. - Просто мне учиться надо. Я хочу профессию получить, работать, а всё остальное потом...
С Лёней же Таня пошла танцевать с радостью. Он тоже ей нравился. Ещё бы! Симпатичный и высокий, он нравился всем девчонкам в школе. Его одноклассница Инна Кузнецова бегала за ним. Это всё знали. Была Инна бойкая и уверенная в себе, но Лёня не обращал на неё внимания. Сначала ходил один, а потом, когда они начали "ходить" с Таней, в сторону других девчонок и не смотрел. Собирался Лёня стать инженером, но не прошёл по конкурсу. Поэтому и пришлось ему идти в колхоз, а затем в армию. Витю не призвали, а "забраковали", как говорили в деревне. По состоянию здоровья он не был пригоден к службе...
Незадолго до ухода в армию Лёня робко спросил у Тани:
- Ты будешь ждать меня? Скажи мне только честно. Не обманывай, чтобы не мучить ни меня, ни себя.
- Конечно, Лёня, разве бы я "ходила" с тобой, если бы не собиралась ждать из армии?
Больше вопросов Лёня не задавал. Просто обнял Татьяну, прижал к себе и прикоснулся своими губами к её губам. Это был их первый поцелуй, вкус которого и сейчас на своих губах чувствовала Таня. Мысли о Лёне немного отвлекли от приближающегося дождя... Тучи становились всё темнее, а ветер усиливался...