* НАЧАЛО ЗДЕСЬ
Глава 9.
Попятился Васятка, а управляющий и головы не повернул, ступил в залу, продолжая кричать на Куприяна, который со страху уронил на пол пачку свечей. Мальчик снова подошел к двери и стал открыто заглядывать в залу, истопник его увидел и незаметно махнул рукой, мол, уходи, малец. А Васятка понял, управляющей по всей видимости его не примечает… Или, может намеренно делает вид, может, Каллистрат Демьяныч его отругал за прошлый раз?
Сзади кто-то тронул Васятку за плечо и тот вздрогнул от неожиданности. Позади него стоял сам Каллистрат Спиридонов и улыбался:
- Что, Василий, ёлкой любуешься? Ну, приходи и ты к нам на Рождество, думаю, ребята мои рады будут такому гостю.
- Здравствуйте, Каллистрат Демьянович, - негромко проговорил Васятка, - Благодарствуйте, я бы хотел поглядеть, как свечи на ёлке зажигают…
- Ну, вот и приходи. Петруша то мой чуть тебя помоложе будет, думаю, сдружитесь вы. Идём в кабинет ко мне, потолкуем покуда.
- А ты как тут взялся? – из залы вышел управляющий и с недобрым удивлением глядел на Василька, - Я шёл мимо, тебя не видал!
Глаза управляющего так и сверлили мальчика, шарили недобро, а руки сжались в кулаки. Оставшийся в зале Куприян судорожно прибирал возле ёлки, лицо его покраснело, пот тёк по лбу и впалым щекам истопника.
- Ну, ну, чего ты раздухарился, Пахом, на пустом месте, - Спиридонов устало потёр лоб, - Али заняться тебе больше нечем? Иди за мной, Василий.
Кабинет Спиридонова был вовсе не большим против того, как Васятка ожидал. Простой стол с пером и пузатой чернильницей, бумаги стопкой и бронзовый подсвечник в виде льва. Сам Спиридонов не сел в этот раз в кресло, он указал мальчику на мягкий стул возле стола, а сам сел напротив его на такой же.
- Василий… ты вот что мне скажи, - начал Каллистрат, и Васятка понял, что непросто артельщику этот разговор даётся, - Уж не подумай, будто я головой повредился, а только до того момента, как ты в прошлый раз в нашем доме появился, я как во сне ходил. Всё мне казалось плохим, неправильным, да и голова болела так, что спать не мог. А ты… приметил я, да и не мог не приметить, что ты эдак как-то глянул на меня в прошлый раз, и у меня как будто камень с плеч сняли. Дышать стало легче, думы в голове появились, да и дела пошли! Скажи мне, не таись, как ты это сделал? Что это было? Ты не страшись, никому я ничего не скажу, и тебя обижать не дозволю!
- Кабы я сам знал, дяденька Каллистрат Демьяныч, - ответил Васятка, - А только хочешь верь, ничего я и не делал эдакого. Просто сидел в прошлый раз да в зеркало глядел, которое у вас висит, как в дом войдёшь.
- А слыхал ли ты сам, что прабабка твоя, Марфа Тимофеевна, Царствие ей Небесное, - наклонившись к мальчику, тихо проговорил Спиридонов, - Ведала такое, что простому человеку от глаз сокрыто? Матушку мою она во младенчестве лечила, горб у неё рос, да сказывают, что по злому навету это происходило. И ещё многое она умела, людям помогала до самой своей кончины…
- Нет, я про то не знаю, - удивился Васятка, - когда я мал был, матушка про неё мне рассказывала, да я и не запомнил ничего тогда…
Васятке стало вдруг страшно. А что, если его и в самом деле не за просто так блаженным-то прозвали? Может, с ним и в самом деле что-то не так?!
- Ну и ладно, - сказал Каллистрат, видимо, почуяв Васяткин страх и смущение, - Даст Бог, всё тебе откроется, когда время придёт. Да и не за тем я тебя позвал, чтоб о прошлом пытать. Помоги мне, Василёк, прошу тебя Христом Богом!
- Да чем же я могу вам помочь, дяденька? – удивился Васятка, - Ежели что надобно, ты скажи…
- Сынок мой, Петруша, занемог. Я уж и докторов привозил, и городского, и уездного звал. И к знахарке старой возил, травы она давала заваривать, а только нету проку никакого! Тает парнишка на глазах, извелись мы все!
- Дяденька Каллистрат, да нешто я против докторов-то что могу? – тут Васятка ещё больше испугался, - Кабы я знал, чего сделать надобно! Да и в прошлый раз, может это и не я вовсе… когда ты сказываешь, будто ты сам… облегчение почуял.
- Ты, Василёк, ты, - Каллистрат погладил мальчика по голове, - Я видал сам, такое не пропустишь, когда вокруг тебя самого чёрная стена рушится… Да ты не пугайся, Василий, нет так и нет, с тебя никто не спросит. Да уж не откажи хоть в одном – идём к Петруше, просто на него глянь.
- Не откажу, отчего же и не поглядеть. Только ты, дяденька Каллистрат, на меня не серчай, ежели что… не умею я того, что ты ждёшь.
- Что ты, сынок, как же можно. Ты об этом и не думай, я теперь тебе завсегда помогу во всём, чего попросишь. Ну, идём, Петруша лежит, матушка за ним ходит…
Каллистрат встал и поманил Васятку за собой. Они вышли в коридор и отправились в другое крыло дома, и тут уж Васятка почуял… Что-то неуловимое витало в воздухе, от этого незримые тени прятались по углам, сбивались в серы комок, и Васятке казалось, что из углов на него глядят жалобно чьи-то глаза.
В комнате, куда привёл его Спиридонов, шторы были спущены, и у большой кровати сидела заплаканная женщина в тёмном платье. На кровати лежал очень бледный мальчик, он был примерно того возраста, что и сам Васятка, только черты его теперь заострились, тени легли под глазами. Васятка понял, что мальчик умирает…
- Катеринушка, мы пришли, - тихо сказал жене Спиридонов и женщина обернулась, Васятка вздрогнул от её взгляда, в нём сквозило отчаяние, - Это Василий, нашего Петрушу пришёл проведать. Ёлка в зале уже стоит, Петруша ведь так любит Рождество, вот скоро и праздник будет.
- Не до гостей нам, - тихо сказала Каллистрату жена, - А Рождество… будет ли оно у нас…
Васятка подошёл чуть ближе к кровати, что-то его туда тянуло неодолимо, он подошёл совсем близко…
- Зачем он пришёл, - вдруг сказал Петруша слабым голоском, - Уберите его, мне нехорошо… я сейчас умру… мамочка…
- Каллистрат! – воскликнула женщина и взяла Василька за руку, с укором глянув на мужа, - Уведи его, зачем ты привёл, какие гости могут быть! Мальчик, тебе надо уйти!
Но Василёк и с места не двинулся, он сел на краешек кровати и ласково убрал от себя руку женщины, погладив её ладонь. Та замерла о чего-то, как замер и сам Спиридонов посреди комнаты, и только Петрушу вдруг словно подбросило. Он сел на постели и стал вдруг шарить руками по одеялу, глаза его были закрыты.
- Каллистрат! – задыхаясь, крикнула женщина и кинулась к мужу, но муж накрепко сжал её в своих объятьях, не пуская к сыну, - Отпусти! Что он делает?!
- Почему занавесили зеркало? – тихо спросил Василёк, он и сам не понимал, откуда приходит ему в голову то, что надо делать, - Надо открыть!
Он доставал из-за пазухи своё зеркальце и смотрел на большое зеркало, висевшее на стене комнаты в красивой раме, сейчас оно было закрыто тканью.
- Нет! – закричала женщина, - Петруша боится, он что-то видит в зеркале! Не смей открывать!
- Катерина! Сядь и помолчи, если хочешь, чтоб наш сын жив остался! – приказал Спиридонов и усадил жену на стул у входа в комнату, а сам пошёл и сдернул ткань, закрывающую зеркало.
- Вам надо выйти за дверь, - сказал Васятка, голос его странно вибрировал, а лицо заиграло внутренним светом, - Уходите! Скорее!
Каллистрат подхватил жену, которая едва не лишилась чувств, глянув на то, какое лицо сделалось у её сына, они поспешно покинули комнату. За дверью раздался вой Петруши.
Продолжение здесь.
Дорогие Друзья, рассказ публикуется по будним дням, в субботу и воскресенье главы не выходят.
Все текстовые материалы канала "Сказы старого мельника" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.