Вечером следующего дня собрались снова. Крутили-вертели так и этак, и в итоге решили, что Катерина выставит дом на продажу, а они с Пашкой переедут к Ракитиным, правда, до регистрации Катя поживёт в Пашкиной комнате, а он – в светёлке на втором этаже.
– Приличия всё же нужно соблюсти, – понимающе улыбнулась Елена Павловна, умилившись тому, что и сын, и Катя при этих словах залились свекольным румянцем.
В понедельник Елена Павловна переговорила с директором, предложив тому сделку баш на баш: обменять акции на дом. Это было выгодно со всех сторон, ведь срочная продажа недвижимости всегда подразумевает значительные уступки в цене. Хвостов не согласился, видать, действительно торопился побыстрее завершить все дела в городе. Он и свою квартиру собирался сбыть с рук.
Неожиданно Ракитиным опять крупно повезло: на дом нашёлся покупатель, которого привлекло угловое расположение и огромные размеры участка. Он планировал обустроить там автосервис. Денег хватило не только на расчёты с Хвостовыми, которые произвели и оформили опять же через юристов фирмы «Аудит и финансы», но и на продолжение реконструкции помещения бывшей столовой.
Провели собрание акционеров и назначили Катерину директором ЗАО «Родники».
Пашка и Катерина подали заявление в ЗАГС.
Вот как на самом деле обстояли дела в семействе Ракитиных к началу две тысячи восьмого года.
* * *
Февраль 2008 года, Екатеринбург.
Женька рвала и метала: мало того, что дома сплошные заморочки, так ещё и муженёк бывший весь в шоколаде.
В прошлом году государство сделало царский подарок: материнский капитал! Женька, занятая домашними баталиями, пропустила это известие мимо ушей, а вот теперь вникла, просчитала, сообразила, что сможет разом убить двух зайцев, и ринулась по инстанциям собирать документы. Планы о новой работе решила отложить на неопределённое время: если всё выгорит, ей никакая работа нафиг будет не нужна!
Спустя примерно месяц она объявилась в Прикамске. Прямо с дороги, не теряя времени понапрасну, рванула в отдел опеки. Работа предстояла немаленькая: лишить бывшего мужа, Пашку, родительских прав.
* * *
Март 2008 года, Прикамск.
Пашка издалека увидел припаркованную наискосок от дома серебристую иномарку. Сердце забухало так, что дыхание перехватило: Женька!
Это действительно была она: красивая как никогда, с новой скульптурной стрижкой, в лёгкой как облако белой норковой шубке.
− Женечка, ты одна? Сама водишь? А Максик?
− Про сына вспомнил? − Женька кривовато улыбнулась. − Садись, поговорить надо.
Но Пашка никогда не смог бы сесть в эту чужую шикарную машину. И его Женька была в ней какой-то чужой, как рыцарь в латах:
− Так, может, лучше домой? Там сейчас нет никого: все на работе, а я только со смены.
Женька снова усмехнулась. Снисходительно и чуточку брезгливо. Она прекрасно помнила эту заискивающую интонацию:
− Ладно, пошли.
Шла впереди, слегка покачиваясь на высоченных каблуках, и затылком чувствовала его жадное внимание.
В гостиной села на диван, распахнув шубку и сложив ногу на ногу. Подол короткого трикотажного платья задрался, открыв широкую ажурную резинку чулка.
− Женечка, может, чаю? Или кофе? − Пашка изо всех сил старался не смотреть на неё, но снова и снова воровато скользил взглядом по волосам, по ногам, по груди.
− Да не надо ничего, давай поговорим. Садись.
Пашка сел на пол у её ног.
− Паша, − Женька легко коснулась его волос. Он будто только этого и ждал: одним быстрым движением встал перед бывшей женой на колени и, обхватив её бёдра, запустил руки под подол. Под платьем не было ничего. Пашку обожгла догадка:
− Женечка, ты приехала ко мне! − он задохнулся от счастья.
− Конечно, к тебе! − Женьке внезапно стало жарко, словно от шампанского, в ушах зашумело. Её безумно возбуждала мысль о том, что всё это происходит в доме ненавистных Пашкиных родителей, возбуждала власть над бывшим мужем, возбуждало предвкушение того, как она растопчет и размажет эту жирную корову Катьку…
* * *
Накануне вечером Платон Данилович обещал жене осмотреть здание заброшенного поста ГАИ: в беспокойной голове Елены Павловны созревал новый план.
Разобравшись с делами и одевшись, он охлопал карманы куртки − бумажника не было. Глянул в ящиках рабочего стола − тоже ничего. Спустился в машину, заглянул в бардачок, пошарил под сидением − пусто. Внезапно сообразил: бумажник – в кармане дублёнки. Придётся ехать домой. Деньги − не проблема, можно и перехватить у кого-то, а вот без документов на трассу лучше не выезжать.
* * *
Счастливый и расслабленный Пашка снова сидел на полу, обняв Женькины ноги. Джинсы он всё же натянул.
− Ты пойми: всё это − простая формальность. Бумажка!
− Женечка, ну подумай: как можно самому отказаться от сына?
− Настоящим отцом Максика всегда был и останешься только ты! Ты же знаешь, как он тебя любит! Паша, − она взяла его лицо в ладони, − ты просто не представляешь, какие там деньги! Миллионы! А наследник − только один! У нашего сына будет всё самое лучшее: заграничные поездки, лучшая школа, любой институт, может, даже в Англии. Или в Америке! И всё это ты можешь дать ему всего лишь одной подписью!
− Но я же хочу его видеть!.. И тебя…
− А кто тебе запрещает? Мы с ним будем приезжать…
− На выходные!
− Ну, на каждые выходные вряд ли получится. Да и куда? Родители твои нас с Максиком не переваривают. Да и ты теперь, вроде, подженился. Катьку-то свою куда денешь?
− Да она мне − никто! − вскинулся Пашка. − Хочешь, паспорт покажу? Это они с матерью чего-то там крутят по бизнесу. Я в их дела не лезу. Женечка! Ты же знаешь: я люблю только тебя. И Максика.
− Ну, если любишь − сделай так, как я прошу! Это не мне нужно, а нашему сыну! − глаза Женьки наполнились слезами.
− Женечка, я подпишу! Только не плачь!
− Тогда завтра в десять встретимся в нотариальной конторе. В той, которая около площади. Адрес − на визитке. Время я тоже написала.
− Ладно! − Пашка сунул визитку в задний карман. − Но ты ведь будешь приезжать ко мне?
− Ну, я же сказала…
− Женечка! Я так тебя хочу!
− Слушай, Паш, мне ещё в отдел опеки нужно успеть, − Пашка скис. − А давай завтра − после нотариуса!
Пашка обречённо кивнул…
* * *
Ещё на подъезде к дому Платон Данилович увидел в переулке серебристый форд. Интересно, к кому это гости? Он остановился у палисадника: загонять машину во двор на пять минут не было смысла. И в этот момент из калитки выскользнула субтильная женская фигурка, закутанная в белую шубку. Из-под полы торчали тощенькие ножки на высоченных каблуках. Женщина быстро семенила на полусогнутых, спрятав лицо в воротник. И только когда она садилась в иномарку, Платон Данилович смог уверенно опознать бывшую сношеньку.
Дождавшись, пока форд отъедет, он зашёл в дом.
* * *
Пашка прекрасно понимал, как отреагируют близкие на известие о появлении его бывшей жены, боялся выдать себя, не хотел расплескать впечатления от встречи с ней в семейных склоках и разборках. Проводив Женьку, он поднялся к себе, завалился на кровать, с головой укрылся одеялом и, отгородившись от внешнего мира, принялся перебирать в памяти это пылкое и сладостное свидание: слова, улыбки, взгляды, звуки, запахи…
Словно нищий, пересчитывающий свои жалкие гроши.
Пашка настолько погрузился в собственные переживания, что не слышал, как дважды хлопнула входная дверь.
* * *
Весь вечер Пашка не высовывал носа из комнаты. Катерина хлопотала на кухне. Платон Данилович крутил в пальцах визитку, которую днём подобрал на полу в гостиной:
− Лена, скажи, ты в своём бизнесе на Павку что-то оформляла? − спросил он жену вполголоса.
− Я что, совсем ку-ку? − отозвалась она громким шёпотом. − Наш Павлик гол как сокол. Мы ж это давно обсудили.
− Угу, понял, − Платон Данилыч помял затылок.
Всю ночь он ворочался, размышляя, что нужно этой поганке − бывшей сношеньке − от его сына, и наконец решил сам подъехать к нотариусу в указанное время.
* * *
У нотариуса Пашка бекал и мекал. Женьке пришлось всё взять на себя: бывший муж только кивал. Предусмотрительная Женька попросила, чтоб в текст добровольного отказа от родительских прав был включён пункт о рассмотрении вопроса в суде без участия отца.
Затем, не снижая темпа, потащила Пашку в отдел опеки, который находился здесь же на площади – в здании администрации. Там совершенно ошалевший Пашка в присутствии двух доброжелательно настроенных тёток подтвердил свой отказ от родительских прав.
− Ну, раз вы договорились полюбовно, сделаем заключение с учётом интересов несовершеннолетнего, − сказала одна.
− Но вы, папочка, имейте в виду: отказ от родительских прав не означает отказ от обязанностей! − добавила вторая. − Но Вам это нотариус должен был объяснить. Объяснил? − с нажимом спросила она вконец сомлевшего Пашку.
Тот обалдело замотал головой:
− Я не отказываюсь! От обязанностей!
− Ну и ладненько! Дальше встречаемся в суде.
− Как в суде? Я же добровольно…− забормотал Пашка.
− Да Вы не волнуйтесь, − успокоила его первая тётка. Заявление суд рассмотрит без Вашего участия. Достаточно присутствия мамочки.
* * *
Платон Данилыч никак не мог вырваться с работы: случилось так, что под утро одна из машин скорой попала в ДТП. Врач получил травму. Пока разбирались, писали объяснительные, время шло. Ракитин психовал, гипнотизировал часы, но ничего поделать не мог. Наконец не выдержал и, предупредив, что отъедет на часок, рванул в нотариальную контору.
Продолжение следует...
Автор: Владислав Погадаев
Источник: https://litclubbs.ru/articles/49807-kombikorm-dlja-pticy-schastja-glava-12.html
Содержание:
- Комбикорм для птицы счастья. Глава 5
- Комбикорм для птицы счастья. Глава 8
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
Подписывайтесь на наш второй канал с детским творчеством - Слонёнок. Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
