Всё чаще сегодня нам стараются представлять книги и фильмы в первозданном виде – как они были изначально написаны и сняты авторами.
Но, увы, не всегда это хорошо/плодотворно/разумно/интересно. Если говорить конкретно о юморе – можно вспомнить:
- западные комедии «В джазе только девушки» и «Укрощение строптивого». Когда их уже в наше время показали «с ножничками» (демонстрирующими, какие кадры были выброшены советской цензурой), они стали… не такими смешными, какими были раньше. Оказывается, изначально их банально затянули;
- комедию СССР «Покровские ворота». Это была одна из лучших советских комедий. Однако с несколькими кусками, которые ей тогда вырезали, а теперь в ленту вернули, она стала более затянутой и с акцентами на моментах, которые вовсе несмешны и порой неловки;
- КВН. В 1990-х гг. на волне призывов к гласности решили показать в эфире передачу без купюр, какие обычно вырезают редакторы. Зрители готовились с предвкушением – все ждали Великое Открытие! А получили великое разочарование. Оказывается, актеры КВН на сцене говорят много лишнего и несмешного, постоянно путаются, забывают текст и натужно пытаются выйти из неловкого положения...
У нас ведь принято считать, что редакторы выбрасывают всё самое искрометное. Так бывает, чего греха таить. Но часто редактор выступает в роли первого читателя. И то, что смущает (в разных смыслах) его, может потом смущать остальных читателей. Помимо этого, редактор еще и в авторской теме, а также в литературе с русским языком разбирается.
Словом, далеко не всегда цензура с редактурой – это плохо.
А как получилось с текстом, удаленным из книги Ильи Ильфа и Евгения Петрова – шедевра сатиры «12 стульев»? Я вам назову несколько примеров таких кусков текста, ранее отсеянных цензурой и ныне бродящих в «полных» вариантах книги, – а вы судите сами, как можно оценить.
1. Детство и юность Ипполита Матвеевича
Это был чрезмерно насыщенный ненужными подробностями кусок текста. Любителям Стивена Кинга он напомнил бы любовь данного автора в начале любой книги пускаться в затяжные описания быта и характеров героев, прежде чем переходить к той остринке, которую от него, собственно, и ждет публика.
К примеру, в тексте до купюр Ильф с Петровым рассказывали, что Воробьянинов:
- уже в школе подставлял товарищей;
- довольно рано переболел недугом, о котором в приличном обществе предпочитают помалкивать;
- какое-то время увлекался филателией;
- ту самую Елену Станиславовну, пока она еще была просто Леночкой, увез в Париж прямо из супружеского дома, а потом вернул мужу…
Зачем нужны были все эти подробности? Пожалуй, низачем и незачем. Особенно насчет марок...
2. Аферы отца Федора
Уж очень Ильфа с Петровым интересовала тема разных приемов наживы в годы НЭПа.
Описания схем Корейко с Бендером с его ни много ни мало «400 сравнительно честными способами отъема денег» им показалось мало, и они решили включить в сей список еще Федора Вострикова.
Так, они подробно рассказывали, как отец Федор пытался устраивать coбaчьи свадьбы. В тексте это выглядело несмешно, натужно и ненужно.
В целом затея ясна: отец Федор должен был показать пародию на миллионеров вроде Корейко.
Но, пожалуй, пародии, какую явила Эллочка Людоедка на «Вандербильдиху», было достаточно. И соавторы это поняли, как скульпторы, удалив всё ненужное с куска мрамора/со страниц книги, оставив на выходе гениальную статую/историю.
В продолжении – «Золотом теленке» – аналогия была уже с Паниковским и Балагановым, которые своим ограблением Корейко (с его якобы золотыми гирями) бездарно спародировали действия «великолепного Остапа». И эта сцена получилась просто блестящей.
Если же сцен с пародиями слишком много, получается не просто перебор, а повтор, то бишь признак творческого выгорания авторов. Это, скорее всего, поняли Ильф и Петров (или вполне себе разумные цензоры), убрав ненужные дубляжи художественных приемов. В результате получился шедевр.
3. Жизнь Старгорода и его обитателей
Любопытно, что в изначальном варианте книга Ильфа и Петрова напоминала… снятую в дальнейшем ее экранизацию – комедию СССР Марка Захарова. Она получилась веселой, но не светлой, а также слегка затянутой...
Кстати, сам Захаров потом говорил, что считает первый блин комом: этот его комедийный теле-дебют вышел неудачным.
Так же получилось у писателей-соавторов.
К примеру, изначально они долго рассказывали о том, как нaпивaлся дворник Тихон, получив от Остапа рубль. Он где-то ходил-бродил, что-то кричал и совершал какие-то неловкие и несмешные поступки. А рядом гуляли студенты и смеялись над ним.
Ну, и зачем было это смаковать? То ли читатели не в курсе – как обычно происходят подобного рода вещи?
В окончательном варианте всё вышло острее, смешнее, искрометнее. Там Бендер выгнал дворника из его собственной комнатушки, тот вышел на улицу и заметил, что «в левой руке его зажат бумажный рубль». Что там было дальше с дворником – история умалчивала. Можно было лишь догадаться по словам великого комбинатора: «…а ваш дворник довольно-таки большой пoшляк. Разве можно так нaпивaться на рубль?»
Кроме того, авторам показалось интересно дать картинку города со стороны кабака, куда пришли участники «Меча и орала».
Они там долго и нудно пили за будущее своего «союза». Так же затянуто и нудно перед ними выступали артисты и с ними близко общались (в определенном смысле) местные «феи» (опять же в том самом смысле)…
Другая затянутость касалась Варфоломея Коробейникова. Ильф с Петровым придумали ему предысторию. И она вновь касалась попыток заработать в обход законов государства и совести.
Так, этот хитрец нашел где-то уж совсем взросленькую – 104-летнюю – старушку и застраховал ее. Разумеется, в свою пользу. Оформив все документы как положено, он уже мечтал, что приобретет на деньги со страховки после скорой кончины бабушки.
Но вот незадача: старушка и не думала отправляться на тот свет. Нелепость же заключалась в том, что по правилам страховки сам Коробейников вынужден был каждый год выплачивать за нее страховые взносы.
Вышло, что вместо получения верной прибыли он терпел досадные убытки. И вот как-то в нервном порыве Варфоломей взял и расторг страховку. Но именно после этого старушка возьми да испусти дух.
Смешно?
Если честно – так себе…
4. Лирические отступления
Нет-нет, никаких описаний природы или чувств-с персонажей не было выкинуто ни цензорами, ни самими Ильфом и Петровым.
Зато они совершенно справедливо решили избавиться от непонятного героя, который пытался писать книги, но никак не мог найти золотую середину между интересовавшими его вопросами пoлa и советской идеологией.
Пожалуй, эти вопросы в книге и так оказались освещены. Ильф и Петров в итоге сумели соблюсти прекрасный баланс анти-ханжества и юмора.
Из других околотворческих пародий в начальном тексте был рассказец про некоего «анонимного варшавского благодетеля». Он страдал графоманией и публиковал в газетах выплески сознания наподобие такого «бодрящего призыва»:
«Из-за туч
Солнца луч –
Гений твой.
Ты могуч,
Ты певуч,
Ты живой».
Вот честно, Никифора Ляписа-Трубецкого с его многостаночным квази-творчеством относительно похождений Гаврилы было вполне достаточно для одной книги. Что до остальных ответвлений данной темы – как тут не вспомнить самого Ляписа: «Неизвестно зачем, непонятно нa кoй…»
Шутка – это как анекдот: можно ее сформулировать кратко, и все будут смеяться; но можно ее пересказывать с излишними подробностями, и все будут пропускать сведения мимо ушей… или мимо глаз, если речь о чтении книги.
5. Политические выжимки
Скорее всего, этакие скользкие в идеологическом смысле моменты удалили цензоры. Однако поступили правильно, поскольку книге они не давали ничего, кроме затянутости.
Так, зачем-то нам поведали о бродящем по вокзалу агенте ОДТГПУ (политического управления при СНК СССР). Ни уму ни сердцу Ни сюжету ни сатире он ничего не прибавлял.
Непонятно с какой стати упомянули Шанхай…
Абы какое упоминание запретного плода не всегда уместно. Если уж хочется его коснуться – надо сделать это так, чтобы его описание:
- и в сюжет вписывалось (не становясь ненужным отростком, который в упомянутых выше «Покровских воротах» предлагали «резать к... не дожидаясь перитонитов»),
- и читалось интересно.
Итак...
Да, возможно, если перестараться с редактурой, можно порой, как говорится, с водой выплеснуть ребенка.
Впрочем, в данной ситуации таких выплеснутых детей было мало. Разве что можно вернуть в текст выкинутое ильфо-петровское упоминание о том, что во МХАТе поставили «Дни Турбиных». Однако это было всего одно предложение.
В остальном же практически всё, что не вошло в окончательный вариант, на самом деле было затянуто и местами даже, пардон, нудновато. Во всяком случае не было той искрометности, легкости и буквально ироничного порхания, какое мы знаем благодаря тексту, который читали раньше, т. е. с купюрами.
Вывод.
Доброкачественная, здоровая (само)цензура и (само)редактура полезны. Что и доказали Ильф с Петровым, которые, вырезав ненужные куски, сделали свое творчество действительно шедевральным и гениальным.
П. с. А что скажете вы, уважаемые читатели: нужно было эти куски текста удалить или оставить?
И в развитие темы читайте посты «2 главных просчета Бендера: ляпы или хитрый замысел Ильфа и Петрова?», плюс «Как Остап свои же принципы нарушал в хвост и в гриву» и еще «Карьера Воробьянинова, или Чем занимались реальные предводители дворянства».
Также отвечайте на тест «Кто ваш Остап Бендер из 5 разных кино-образов?».
#культура #психология #чтение #юмор #литература #СССР #кино