Подходя к концу своих публикаций о «Веселых ребятах», я долго размышлял, не будет ли эта статья повтором моей же публикации «МАЭСТРО BEL CANTO: между Ободзинским и Барыкиным», которая была размещена здесь год назад, где я много написал о Саше Барыкине… Но не написать о Сане в контексте цикла о «ВР» было бы несправедливо. Ну и пусть в чем-то повторюсь, но мой друган АлБар этого вполне заслуживает.
АлБар
Он пришёл к нам в «Веселые ребята» в октябре 1973 года, когда мы с Лерманом, Буйновым, Пузыревым и остальными музыкантами «Веселых» срепетировали программу и поехали на гастроли по стране. Слободкин представил нам Сашу и сказал, что на первых порах он будет петь в концерте песню под гитару, а потом постепенно вольётся в репертуар. Кто отрекомендовал его Паше мы не знали, разведка донесла, что наш новый музыкант работал в ВИА «Москвичи». Потом Бырыкин (а именно так по паспорту звучала его фамилия) рассказал нам, что недавно отслужил призыв в армии, и живет он в Люберцах. Работая в «Москвичах», аккомпанировал Ободзинскому, который для него является образцом для подражания. Все это дало нам возможность записать новичка в глубокие провинциалы. Костяк «Веселых ребят» переиграл в крутых московских командах и поклонника Ободзинского, к тому же ещё жителя Люберец мы не могли поставить на одну доску с нами.
Но Сашок держался достаточно независимо, не заигрывал с нами и Слободкиным. И что ещё сильно удивляло, смиренно пел свою единственную песню в концерте и не качал права. Крутизны Градского и Бергера в нем не замечалось и мы, анализируя Сашину ситуацию, решили, что Пал Яковлевич хочет сломать Бырыкина, не вводя его в репертуар, чтобы тот был ручным. Меня поселили с новичком, и я видел, что Саша пропускал мимо себя все происки худрука. Более того, не опасаясь, что кто-то на него настучит, наш новобранец громко публично ругал Слободкина за то, что тот, отправляя ансамбль на гастроли, вытаскивает молодожена (а Саша только что женился) из брачной постели. Любопытно, что Саша, пользовавшийся за благообразную внешность повышенным вниманием девушек, постоянно вступал в диалог со святым писанием, которое не рекомендовало ухаживания за дамами. Святое писание в этом споре побеждало не всегда, но виноватым в этом был тот же Слободкин, который разлучал Сашу с женой Галей. Но мы так и не поняли был ли хитрый умысел у Слободкина, который не мог никак подобрать для Бырыкина репертуар. А Саша тем временем, благодаря мягкому характеру и природной музыкальности, влился в коллектив, и никто уже не подшучивал над Люберцами и странной любовью к Валере Ободзинскому.
Слободкин порекомендовал Саше называть себя Барыкиным, и он для всех музыкантов стал АлБаром. Интересно, что в тот момент в Москонцкрте работали три человека с похожими фамилиями: Люда Барыкина, рабочий сцены Бурыкин и наш Саша Бырыкин. Как мне рассказывал Саша, в нем текла татарская кровь и поэтому он - Бырыкин. Слободкин предложил поменять фамилию, как ему казалось, на более благообразную и Саша не сильно протестовал.
Мы не такие… или Круговорот усов
Я уже где-то рассказывал, что Павел Яклич, предваряя успехи британской группы «Take That», подбирал в новый состав «ВР» (это начало 73-го) симпатичных парней. Главную роль при определении красавчиков играла жена Паши - Татьяна.
Мы, новобранцы, показывали, что умеем петь, а потом Таня с Пашей выясняли, не озвучивая своих соображений для нас, кто будет хорош на первой линии для молодух из зала. Судя по всему, я прошел это редакторское сито, одетый в приличные клеша и имея на башке длинноволосый хаер и усы. Пригласив меня посотрудничать, Пал Яклич тактично предложил мне избавиться от усов.
-Ты, поверь мне, будешь желанным «пацаном» для шестнадцатилетних нимфеток, - вещал худрук.
И я, особо не держась за свои усы, по-быстрому спилил их с лица.
То, что Быря нравился девчонкам, я уже говорил… И в «Веселых» собралась очень интересная, если говорить о внешности, команда. У нас были парни на самый разный вкус: высоченный красавец Лерман, мужчина-мужчина Буйнов и Полонский, парень с восточным ароматом Лёша Пузырев, длинноногий с неотразимым мужским обаянием Толя Алёшин. И мы с Барыкиным - этакие парни для девчонок-отличниц.
Мы, не очень анализируя, как выглядим на сцене, успешно гастролировали по стране. А потом, ближе к новому году, на наш концерт в ЦДКЖ (Дом культуры железнодорожников) пришёл Давид Тухманов. Паша отправил Адика (так звали в узких кругах Тухманова) в зал, а после концерта, поговорив с Давидом Федоровичем, позвал меня поговорить аж в мужской туалет, чтобы никто нас не подслушал.
- Тухманову, - молвил худрук, - концерт понравился, но он, только не обижайся, спросил, не голубые ли вы с Бырей?
- Пал Яклич, - опешил я, но Вы-то знаете, за кем мы ухаживаем…
- Да, я-то знаю, но зритель не знает. Помнится, ты носил усы... Отрасти их снова.
И я отрастил растительность у себя над губой, искренне не понимая, как это должно доказать или опровергнуть мою любовь к девушкам, а не наоборот. Не знаю, что произошло с моей брутальностью, но нетрадиционных приставаний я не испытывал на себе никогда, слава Богу. А Барыкин ничего в своей внешности не менял. Девчонки сходили с ума по нему по-прежнему, а про этих… Мы этот вопрос ни разу не обсуждали. Кстати, уже будучи с усами, я начал ухаживать за Татьяной, и мы в дальнейшем стали мужем и женой.
Танцы в Люберцах
А желание петь для зрителей у Албара, а мы уже потихоньку отвыкали от фамилии Бырыкин, не пропадало. И, когда после репетиций «ВР» мы оставались поиграть для себя «фирму, Саша был первым, кто оказывался на сцене. И игрались прижившиеся у нас «I'm a Believer» группы «The Monkees» и две полюбившиеся нам композиции «The Beach boys»: «Barbara Ann» и «Cotton Fields». Интересно, что каждый из наших певцов знал все голоса песен. Выходя на сцену, мы не распределяли, кто споет снизу, кто сверху, а кто в середине... Обычно, выходя в новоявленном «джазике» поджемовать, мы просто начинали петь. И к концу первого куплета каждый находил своё место.
- Мне нравится петь снизу, - за вечерним чаем на гастролях делился своими впечатлениями об этих спевках Саша, - не потому, что это легче; снизу я лучше, контрастнее что ли слышу весь аккорд.
Желание стать сольным певцом рулило молодым талантом из Люберец. Он искал возможность заявить о себе, и не чурался возможности, к примеру, играть на танцплощадке своего города. Однажды, АлБар уговорил и нас отправиться поиграть на танцы в Люберцы. Нужно отдать должное Сашиному умению увлекать своими идеями друзей и коллег... В Люберцы он сумел завлечь меня, Буйнова и даже Мехрдада Бади, исполнителя песни «Я мысленно вхожу в ваш кабинет» с пластинки Тухманова «По волне моей памяти». Поиграв на танцах люберам, мы имели приличный успех с песнями «I'm a Believer» и «Cotton Fields». Буй пел снизу, я в середине, а Сашок сверху. Успех был оглушительный: нас аплодисментами уговорили спеть ещё что-нибудь. Мы затянули «Barbara Ann». Албар должен был петь сверху запевы, слов которых он не знал. И он отчаянно пропел их на языке героя Леонида Каневского из фильма «Бриллиантовая рука». Аплодисментами зрителей мы остались довольны.
Должен сказать, что после этих поездок, значительная часть коросты, приобретённой во время наших гастролей «ВР», снималась с нашего творческого организма. И это были ходовые испытания Саши, где он пел песни от итальянской эстрады до рок-н-ролла.
АлБар и рестораны
Мой герой терпеливо ждал, когда же Слободкин предложит ему песню. И он дождался. Наш худрук часто обращал своё внимание на фирменные хиты, переводя их на русский язык. Вспомните «Люди встречаются», «Мама, где же ты?», «Поезд моей жизни». Павел Яковлевич предложил спеть Саше пару песен из голливудских фильмов «История любви» и «Крестный отец»... Слободкин попросил Семёна Каминского, нашего конферансье, который сочинял неплохие песенные тексты, написать перевод для будущих хитов АлБара фонетически близких по звучанию тому, что пелось в этих фильмах. у Семёна получилось. Если сказать, что успех был приличный, то это - не сказать ничего! АлБара заметили все! Маликовы, Викштейны и прочие выстроились в очередь, зазывая его посотрудничать. А наш худрук, услышав шквал аплодисментов, переставил Сашины песни в конец концерта, чтобы завершать его «восклицательным знаком».
В один из наших разговоров под вечерний чаёк, Александр мне открылся, сказав, что вообще-то он мечтает работать в ресторане, желательно крутом, как например сочинская «Жемчужина». Там можно заработать больше, чем у нас в коллективе, а он сейчас молодожён и деньги ой, как нужны. Он-таки впоследствии там поработал, но об этом чуть позже.
А тем временем Тухманов предложил Саше спеть одну из своих песен для альбома «По волне моей памяти» под названием «Приглашение к путешествию».
Песня получилась, и Давид Фёдорович после этого попросил Слободкина наложить вокал к своей песне «Это Москва», поставив условие Паше, чтобы в группе непременно участвовал Барыкин. И в тот раз сложилось блестящее «веселоребятовское» многоголосье: Лерман, Пузырёв, Барыкин и Алёшин (перечисляю снизу вверх). Пал Яклич, следуя заповедям футбольных тренеров, не меняющих состав выигрывающей команды в следующем матче, смастерил винил «Любовь - огромная страна», ориентируясь на нашу великолепную четверку. Так родился знаменитый вокальный звук «Веселых», когда наверху поют живым голосом, насколько это возможно, отказываясь от фальцетного пения. Меня же посадили в глубокий запас, родив тем самым мысли о смене работы.
А вот у Саши мысль о смене места работы не давала ему покоя… Вскоре он оказался у Юрия Маликова в «Самоцветах», потом в сочинской «Жемчужине», о которой долго мечтал и, наконец, «Карнавал» с Володей Кузьминым. Может я путаю последовательность смены мест работы, меня тогда одолевали проблемы собственного трудоустройства…
Что я могу сказать о его творческих успехах в эти периоды? Из песен, спетых Сашей в «Самоцветах», запомнилась одна, и то, скорее, со знаком минус. АлБар стал исполнять песню «У деревни Крюково», которую блестяще пел сначала в «Самоцветах», а потом в «Пламени» Валентин Дьяконов. Валя был настолько проникновенен и убедителен в этой песне… А АлБар, притащивший с собой в «Самоцветы» манеру петь с крупной вибрацией, выглядел в ней, не побоюсь этого слова, карикатурно. Особенно так выглядела фраза: «Лейтенант изр-а-а-ненный прохрипел: «Вперё-ё-ё-д», у деревни Крю-ю-юково …», и так далее. Ну, короче, мне не нравилось, как он поет эту песню. А может я ошибаюсь, и во мне говорит зависть человека, не научившегося петь с модной тогда крупной вибрацией. Сейчас-то я понимаю, что и слава Богу, что не научился, а тогда…
Ресторан… да, это место, где крепко накачиваются твои вокальные мускулы, но ты, зачастую, теряешь свою (если она у тебя есть) манеру петь. И Саша, спевший в своих Сочах вагон и маленькую тележку шлягеров, принёс на большую сцену, а он вроде как вернулся в «ВР» слащавую «Белладонну». Впоследствии интонации этой песни слышались в барыкинских хитах.
Карнавал
Ещё был «Карнавал» с Кузьминым, Казанцевым и Болдыревым. Из него Саша вышел более жестким и, не побоюсь употребить этот термин, «роковым» музыкантом. Ожидать, что АлБар и Кузьма будут долго выходить вместе на сцену, было трудно. Два незаурядных «музыканта-медведя» в одной берлоге… Ну, вы сами понимаете. Хотя, я думаю, не последнюю роль в их расхиле сыграли администраторы концертов, которые понимали, что, рассорив Сашу и Володю и организовав две группы, где те будут лидерами, будет возможность зарабатывать вдвое больше. И две группы состоялись: «Динамик» с Кузьминым и Барыкинский «Карнавал».
Завершая, скажу, что мне повезло поработать и дружить с очень талантливым, неожиданным музыкантом и человеком Сашей Барыкиным, у которого я научился идти за своим чувством и слышать в себе голос, который тобой управляет.
Данный текст охраняется законом РФ о защите авторских прав. Любое частичное или полное копирование и воспроизведение без разрешения автора запрещено.
